Александр Романихин: Мы стоим на пороге масштабной экспансии китайских поставщиковНазад
Александр Романихин: Мы стоим на пороге масштабной экспансии китайских поставщиков
Президент Союза производителей нефтегазового оборудования Александр Романихин дал интервью журналу "Современное машиностроение", в котором ответил на ряд острых вопросов. Мы предлагаем вниманию читателей выдержки из беседы выпускающего редактора журнала Сергея Кривошты с Александром Владимировичем.
Сергей Кривошта: Вы предлагаете в этих сложных условиях рассчитывать (вами было использовано более яркое слово "уповать") исключительно на помощь государства. Почему? И в чем должна заключаться государственная антикризисная поддержка? Только финансирование?
Александр Романихин: Государство должно сделать так, чтобы лозунг "импортозамещение" начал реализовываться не на словах, а на деле. Пока на практике мы не видим мер, которые повернули бы нефтяников и газовиков к закупке российского оборудования. Напротив, мы стоим на пороге масштабной экспансии китайских поставщиков, чему пока не препятствует наше правительство.
Сергей Кривошта: Устраивает ли вас предложенная правительством РФ антикризисная программа, нашли ли вы в ней меры, направленные на улучшение ситуации в нефтегазовом секторе? Достаточны ли они?
Александр Романихин: Самая лучшая антикризисная программа для нефтегазового машиностроения заключается во введении максимально допустимых норм иностранного участия в крупных проектах, превышение которых ведет к санкциям. Почему-то в соглашениях о разделе продукции такая норма была заложена, а в проектах, которые реализует АК "Транснефть", например, подобного нет. Естественно, не приходится удивляться, когда нефтеперекачивающие насосы закупают не на Урале, а в Швейцарии.
Если бы была норма, то "Транснефть" сама бы искала российское предприятие, где можно развить производство подобного оборудования. Сектор нефтегазового машиностроения нуждается сегодня в том, чтобы наши естественные монополии и нефтяные компании при реализации крупных проектов имели ограничение на использование иностранного оборудования и услуг. Тогда они будут не на словах, а на деле заинтересованы в реализации программ импортозамещения.
Не надо забывать, что естественные монополии, которые закупают втридорога иностранное оборудование, перекладывают потом эти издержки через рост тарифов на потребителей - промышленные предприятия и население.
Сергей Кривошта: Вы не раз резко негативно высказывались о связанных кредитах. Но ситуация не изменяется, скорее наоборот, принимает более масштабный характер (недавние соглашения с китайскими банками - яркое тому подтверждение). На ваш взгляд, с чем это связано? И что можно сделать
с подобной тенденцией?
Александр Романихин: Надо правительству обратить внимание на эту практику и наказать виновных в подобных контрактах. Дошло до того, что ВТБ подписывает соглашение с Эксимбанком Китая на 240 млн USD под ввоз китайских буровых установок. ВТБ предоставляет привлеченные средства ОАО "ВТБ-Лизинг" с целью рефинансирования затрат на покупку 30 буровых установок китайского производства. Ну не абсурд ли это?! Союз производителей нефтегазового оборудования считает подобное решение государственного финансового института ошибочным, и отмечает, что оно приведет к безработице на машиностроительных предприятиях. Ценой огромных усилий в России за последние три года было реанимировано производство буровых установок, что дает работу десяткам машиностроительных предприятий, а государственный финансовый институт ВТБ, призванный поддерживать российского производителя, лишает их работы. Механизм связанного кредитования, который применяет Эксимбанк Китая, приведет к серьезной технологической зависимости российского нефтегазового комплекса. Данное решение, по нашему мнению, должно быть рассмотрено структурами, отвечающими за национальную безопасность.
Сергей Кривошта: Многие политики и экономисты боятся протекционистских мер. Насколько я знаю, вы не относитесь к группе специалистов, которые выступают против защиты отечественного нефтегазового машиностроения. Какие протекционистские меры уместны сегодня?
Александр Романихин: Об этом я уже говорил - надо ввести жесткие нормы иностранного участия в проектах. В лицензионных соглашениях каждого недропользователя надо обязать использовать при разработке месторождения четко зафиксированный процент российского оборудования и услуг.
Естественно, что на шельфе доля российского участия должна быть ниже, но в любом случае это должна быть жестко зафиксированная и контролируемая
часть.
Сергей Кривошта: Как быть с нефтегазовым оборудованием, которое не производится на территории России, или с тем отечественным оборудованием, которое уступает зарубежным аналогам?
Александр Романихин: Развивать соответствующее производство России. Если будут введены ограничения на использование иностранного оборудования, то нефтегазовые гиганты будут активно сами участвовать в этом процессе.
Сергей Кривошта: Можно ли некоторым образом связать проблему фактического отсутствия в России значительного числа малых и средних независимых нефтегазодобывающих компаний с серьезными сложностями предприятий нефтегазового машиностроения? Машиностроители ограничены спросом известных крупных добывающих компаний? Возможно, если бы добывающий рынок был так же многообразен, как американский или канадский, то сектор нефтегазового машиностроения и нефтегазовых услуг чувствовал бы себя куда благополучнее?
Александр Романихин: Малый нефтяной бизнес в России и ранее не процветал, а кризис лишь ускорил его смерть. Но я не связываю проблемы машиностроения с отсутствием малого бизнеса. Это связано с отсутствием государственной политики в сфере ориентации наших нефтегазовых гигантов на отечественное оборудование и нефтесервисные услуги. Более того - государству ориентировать "Газпром" и "Транснефть" на российское оборудование проще, чем десятки мелких компаний. "Газпром" и "Транснефть" имеют средства для создания импортозамещающего оборудования на российских предприятиях.
Сергей Кривошта: Александр Владимирович, на ваш взгляд, кто должен заниматься геологоразведочными работами - государство или частный сектор? Почему? Каково оптимальное соотношение?
Александр Романихин: Основным источником финансирования геологоразведочных работ до 2002 г. были отчисления на воспроизводство минерально-сырьевой базы (ВМСБ), за счет которых добывающие предприятия обеспечивали до 90% прироста запасов нефти и газа в России. Их отмена уже в 2002 г. привела к существенному снижению прироста запасов минерального сырья, в частности, нефти - почти в 1,5 раза.
До отмены ВМСБ геологоразведка развивалась за счет того, что нефтегазовые компании вкладывали целевые государственные средства, а последние два года этих средств нет. Нефтяные компании на 90% финансировали геологоразведку за счет ВМСБ, и лишь на 10% - за счет собственных средств. Отмена ВМСБ привела к обвальному спаду в отечественной геологоразведке. Вопреки мнению инициаторов отмены ВМСБ, компании не тратят свои доходы на поиски и разведку углеводородного сырья.
Союз производителей нефтегазового оборудования считает необходимым вернуть целевые средства на проведение геологоразведочных работ, освободив для этого от налогообложения соответствующую часть прибыли компаний. Кроме того, необходимо при выдаче лицензий на недропользование обязывать компании закупать в первую очередь, при прочих равных условиях, российское оборудование, и освобождать также от налогообложения часть прибыли, которая направляется на приобретение отечественной техники.
