Частное размещение как первый шаг к IPO все-таки сделаемНазад
Частное размещение как первый шаг к IPO все-таки сделаем
Наталья, вам сложно объяснять клиентам, чем занимается Infowatch?
- Могу сравнивать с антивирусным бизнесом, в котором проработала почти 15 лет. По сравнению с антивирусом продукт более сложный, но интуитивно понятный. Достаточно сказать одну фразу "возможны утечки" - и люди понимают, что с ними необходимо бороться. Когда дело касается вопроса, как это работает, возникает загвоздка.
Корпоративный софт - тяжелый, и одной только установки недостаточно.
Необходимо провести ряд организационных мероприятий. Это не антивирус, который поставил, и он ловит вредоносные программы. Если компания не хочет ничего менять внутри себя, то система защиты от утечек не спасет от них.
Но мы справляемся, объясняем. Сильно помогает выделение отдельного сегмента рынка защиты от утечек в определениях IDC и других исследовательских агентств. Поначалу (продукт придумали внутри "Лаборатории Касперского" еще в 2001 году), когда такого сегмента рынка просто не было, сталкивались с трудностями. Дело в том, что у крупных компаний, с которыми мы работаем, бюджеты категоризированы. И если под продукт нет категории, то его просто не купят. Разговор короткий: "В какую область информационной безопасности вы попадаете? - Ни в какую. - Нет, тогда не можем".
Теперь с объяснениями стало легче, но и конкуренция появилась. За последний год она резко выросла - и в России, и в мире.
Крупные международные игроки скупили мелкие компании, занимавшиеся защитой от утечек.
Я опять сталкиваюсь с теми же конкурентами, что и на антивирусном рынке. Но мы их не боимся. Здесь главное: a) иметь качественный продукт, b) обеспечить сервис через партнеров, c) донести свой message до рынка.
Какую долю российского рынка занимает Infowatch?
- Не менее 70%, мы - абсолютный лидер. Рынок, правда, пока маленький. Именно в этом году развернется настоящая борьба за него.
Есть за что бороться?
- По оценке аналитического центра Infowatch,
объем российского рынка DLP в 2008 году составил порядка $20 млн.
Что касается 2009-го, на этот год IDC делал прогноз роста порядка 30%. Конечно, по факту будет меньше - мы ждем 10-15%.
Слабовато для рынка, который только начинает развиваться.
- Продукты DLP сейчас нацелены на сегмент Enterprise. Это крупные, медленные клиенты. Цикл продаж составляет 9-12 месяцев. Еnterprise-рынок в принципе очень вязкий, долгий, сложный. Нельзя ожидать здесь взрывного роста.
Но, выходит, инерция должна накапливаться?
- По идее, да. Тот же IDC ожидает ускорения роста 30-35-40%, потом "плато" и снижение темпов.
Когда вы ждете достижения "плато"?
- Трудно сказать. Ранее планировалось, что пика роста рынок достигнет через пять лет. Но в этом году он явно будет меньше 30%. Дальше рынок может ускориться. А может замедлиться и потом дать резкий скачок. Не берусь предсказывать. Развитие ситуации во многом зависит от самих вендоров, насколько эффективными будут средства борьбы. Чего греха таить, текущие средства борьбы с утечками несовершенны. Много дырок, через которые можно залезть.
Впрочем, для столь юного рынка это нормально. Со схожей ситуацией я сталкивалась на начальном этапе развития антивирусного рынка, когда если система ловила 90% вирусов, это считалось очень хорошим результатом. Сейчас, если ловишь меньше 99,99% угроз в тестах, ты не антивирус, а непонятно что.
Средствам борьбы с утечками еще предстоит пройти путь совершенствования технологий.
Развитие DLP-решений будет идти в нескольких направлениях. Первый путь - технологический. Если мы хотим успешно бороться с утечками, то надо использовать все эффективные технологии или их комбинацию. Например, сейчас Infowatch применяет лингвистику. Можно определить слова или комбинации слов, отнести их к разряду конфиденциальных для данной компании и уже по ним отслеживать документы, в том числе вновь созданные.
Есть технология цифровых отпечатков (fingerprints), которую мы недавно встроили. Ее суть в том, что она позволяет делать с файла "слепки" - части текста, которые используются как образцы для сравнения с потоком исходящей из компании информации.
Также мы используем технологию детектирования объектов - модуль, позволяющий выявлять в анализируемом трафике специфические текстовые объекты, выстроенные по определенным алгоритмам, например номера кредитных карт.
Существует система меток, когда файл просто маркируется как конфиденциальный. Это одна из наиболее простых технологий, но требующая колоссальных изменений в информационной системе компании как на этапе внедрения, так и в процессе использования. Поэтому мы ее не применяем.
Второй путь - увеличение числа каналов защиты от утечек. В компьютере много разъемов для подключения, скажем, флешки, DVD или некой сети. Эти разъемы также надо защищать. Устройства вроде Blackberry или iPhone, которые подключаются напрямую в корпоративную сеть, тоже представляют значительную угрозу информационной безопасности предприятия, являясь весьма вероятным каналом утечки информации. О стандартных каналах вроде e-mail или http даже не говорю. Общее число каналов - несколько десятков. Пока мы защищаем только основные, но принцип Парето действует и на нашем рынке. То есть инвестируя 20% усилий, мы закрываем 80% каналов.
Какие планы строите на пятилетнюю перспективу?
- Мне трудно говорить о долгосрочных планах. Бизнес очень динамичен, рынок - в начальной стадии. Меняются парадигмы, подходы. Поэтому мы предпочитаем рассчитывать на год. В случае стартапа такая политика абсолютно оправданна. Например, в прошлом году мы планировали небольшой рост на 25-30%, поскольку основной задачей было налаживание выпуска качественного продукта. В результате план перевыполнили, показав рост на 50%. Но пока это не самый важный показатель. Основная задача на 2009 год - выход на прибыльность, поскольку проект до сих пор инвестируемый.
Пора бы уже, компания существует шесть лет...
- Согласна, но до сих пор компания очень много инвестировала в продукты, а продажи были относительно малы из-за узости рынка. Хотя сейчас все DLP-вендоры убыточны. Мы можем стать первым игроком рынка, который выйдет в прибыль.
Расскажите о своем видении "светлого будущего" Infowatch.
- Сейчас основное направление работы - продажи крупным корпоративным клиентам. Они отличаются длинным циклом продаж и резкой сезонностью поступления денежных средств, что ставит компанию в сложное положение. У нас большинство денег приходит в конце декабря. Причина в том, что в России финансовый год заканчивается в декабре и все предприятия предпочитают платить в конце года.
С сезонностью мы собираемся бороться двумя путями. Первый - выход на другие рынки. Продукт интернациональный, и мы можем продавать его не только в России. Мы активно работаем в Германии - там есть первые клиенты, формируется воронка продаж. А вот во Франции процесс пока немного затормозился, видимо, придется искать другого партнера. В качестве третьей страны рассматриваем Великобританию. Но она сейчас в такой рецессии, что мы, скорее всего, изменим эти планы. Второй путь - развитие сегмента СМБ. В июне выходит первая версия продукта для средних и мелких компаний. Идея необходимости защиты начинает работать среди этих клиентов, мы видим серьезный рост спроса в этом сегменте.
Разве не логичнее начать с Великобритании?
- 90% наших конкурентов - американские компании. Те же имена, что в антивирусах, - Symantec, McAfee, WebSense. Мы - единственный европейский разработчик на DLP-рынке. А английский рынок идет в тесной связке с американским. И выходить в Великобританию без США очень трудно. В свою очередь, американский рынок очень большой. Его покорение требует серьезных инвестиций. Пока мы тренируемся на зайчиках, в роли которых выступают Германия и Франция. Поняв требования клиентов здесь, можно будет переходить к Штатам. Англосаксы хорошо понимают, что они хотят от системы защиты от утечек. Так что требования к продуктам там в определенной степени сформировались. В Германии это понимание очень приблизительное. А во Франции отсутствует вообще.
С чем это связано? Не воруют данные?
- Сложно сказать. Вот нет у них такой категории. Нет понимания, что это нужно. Когда говоришь им "система защиты от утечек", твои слова однозначно ассоциируются с криптографией. И этот стереотип трудно преломить. Тебя не понимают.
Кстати, мы начинаем работать в Испании, там рынок более адекватный. Даже существует ассоциация DLP, приглашавшая нас выступить с лекциями. И мы увидели очень позитивный отклик. Изначально Испанию не планировали, а теперь думаем, что стоит. Тем более поддержка испанского языка уже реализована. На Италию есть планы.
Прокомментируйте проблемы, возникшие с выходом компании в Германию.
- История как в сказке, когда крикнул не подумав. Лингвистический движок использовал бессловарную морфологию немецкого языка. Мы анализируем слова, но необязательно словоформы. При попытке запустить продукт с этим движком в Германии выяснилось, что наша технология не работает на реальных документах. Дело в том, что в немецком языке есть две проблемы, сложные для автоматического распознавания. Первая - беглые приставки. Например, в глаголе ablegen приставка ab- может отделяться и оказываться в любом месте предложения. Догадаться в таком случае, что ab- относится к legen, - задача для системы очень нетривиальная. Вторая проблема - сложные слова. Немцы очень любят слеплять несколько слов вместе... Таких сложных слов нет в словаре, и наша технология не срабатывает.
Так вот, перед выходом на рынок никто не удосужился проверить работоспособность технологии. Мы сделали помпезный запуск, громко заявили о себе. И только потом узнали, что продукт невозможно применять. Слава богу, что запуск был сделан только для партнеров и что мы не стали устраивать массированную рекламную кампанию. В результате нам пришлось делать морфологию для немецкого языка. На это ушло порядка года. И сейчас мы гордимся, что являемся единственной компанией в мире, использующей словарную морфологию немецкого языка в своих продуктах.
Теперь мы делаем второй заход на немецкий рынок. За это время подтянули качество продукта, нарастили функционал. Партнеры уже отсмотрели первую версию, им нравится, и они готовы смягчиться.
С какими проблемами Вы столкнулись, придя в Infowatch в 2007 году?
- Разработка была в тяжелом состоянии. Бывший генеральный Евгений Преображенский в свое время отвечал в "Лаборатории Касперского" за крупные корпоративные продажи. Поскольку Infowatch сразу был ориентирован на корпоративный рынок, его и решили назначить руководителем. В результате он и занимался только продажами. Но коммерческая разработка software - отдельное искусство, которое ему не давалось. А у меня самой в бытность генеральным директором "Лаборатории" до Infowatch просто никогда не доходили руки. "Лаборатория" росла со скоростью более 100% в год, ни о чем другом думать было просто некогда. Поэтому на Infowatch время выделялось по остаточному принципу.
В результате почти через четыре года работы Infowatch продукт работал с огромными проблемами. Мы поставили Жене deadline на решение этих проблем до июня 2007 года. Новая версия так и не вышла. Ни в июне, ни в августе, ни в сентябре. В октябре мы с Евгением расстались.
Я не виню Женю однозначно. Наверно, мне следовало больше ему помогать. Кстати, потом, придя в Infowatch, я обнаружила, что представляла себе бизнес иначе, оказалось, что здесь все другое: другие подходы, другие каналы, абсолютно другой маркетинг. У меня полгода ушло, чтобы вникнуть в дело.
Как кризис повлиял на число обращений в компанию и продажи?
- На число обращений - никак. Интерес даже вырос. Правда, надо понимать - у нас не хватает статистики из-за очень выраженной сезонности. В первом квартале продажи самые низкие. Пока план на второй квартал сильно больше прошлогоднего. Но все будут решать итоги октября-декабря.
Среди клиентов, планировавших ставить Infowatch, однозначно отказавшихся нет. Первая тенденция - заказчики просят реструктурировать платеж. Либо отнести его подальше, либо разбить. Второй тренд - "Столько не купим, сначала сделаем пилотный проект". Радует интерес со стороны SMB. Небольшие компании вдруг осознали, что у них есть проблема утечек, обострившаяся в кризис. Еще одной тенденцией стал рост интереса со стороны финансовых организаций. Некоторые крупные банки стали использовать факты утечек в конкурентной борьбе. Были даже рекламные предложения примерно следующего содержания: "Из небольших банков информация утекает, поэтому им доверять не стоит. Зато у нас все в порядке". Прием не совсем честный...
Но в кризис все средства хороши.
- Выходит, так. Куда деваться мелким банкам? Только ставить системы защиты от утечек.
Среди SMB системой интересуются только банки?
- Мы планируем продажи для небольших банков, торговых сетей - любых компаний, связанных с персональными данными. Надеемся, что вступление в силу закона о персональных данных поможет компаниям задуматься над проблемой. Пока нет требований, о защите от утечек часто думают по остаточному принципу.
Каких изменений во внешней среде вы ожидаете с вступлением в силу закона о персональных данных? Многие критикуют его за чрезмерную расплывчатость формулировок...
- Число публикаций на тему увеличится. Как следствие, интерес вырастет. В реальности я не думаю, что новое требование принесет нам много клиентов и серьезно изменит бизнес. Есть шутка, что строгость российских законов уравновешивается необязательностью их исполнения.
Сейчас персональная информация на предприятиях защищается совершенно безобразно.
И я не верю, что произойдет резкий скачок, когда от совершенно плохой ситуации мы вдруг перейдем к идеально хорошей. Такого не бывает. Процесс будет долгим и мучительным, с проверками и коррупцией.
Зачем разрабатывать для SMB отдельный продукт?
- Нынешний Traffic Monitor (главный продукт Infowatch) слишком дорогой, "тяжелый" и сложный для небольших компаний. Для его установки требуется дорогая база Oracle и несколько серверов, что не подходит небольшим предприятиям. С другой стороны, такие компании обращаются к нам, порядка двух-трех звонков в неделю. Именно поэтому мы и приняли решение разрабатывать специальный продукт для таких компаний.
Не возникает ли тут вопрос качества - ведь система "тяжелая" не по вашей прихоти?
- Проблема баланса. Если совсем упрощать решение, делать его легким и дешевым, то оно, скорее всего, не будет эффективным. Но установить все технологии, что мы имеем, в SMB-продукт вряд ли получится. Значит, придется что-то отрезать.
Какую долю в продажах займет SMB?
- По сути DLP-бизнеса, система защиты от утечек больше востребована со стороны Enterprise. Радикального перераспределения спроса мы не ждем. Вряд ли доля SMB в продажах составит больше трети. Мы все равно продолжим ориентироваться на крупных клиентов. Здесь мы уже подходим к тому, чтобы предлагать отраслевые решения.
Что будет обрезано в решении для SMB?
- Во-первых, все будет установлено на одном сервере. Такие показатели нагрузки в СМБ не нужны, поэтому требования по ней снизятся. Например, мы держим базу в несколько терабайт - для небольшой компании так много не надо. Лингвистическую технологию в первую версию не станем включать, но потом будем ее интегрировать. У продукта будет упрощенный интерфейс и не так много возможностей по аналитике, как у "большого" решения.
После выхода первой версии мы планируем совершенствовать систему согласно пожеланиям клиентов. Вообще говоря, выводить на рынок совершенно новый продукт очень сложно потому, что трудно сразу выдумать весь возможный функционал. Как это сделать? Либо проводить дорогие маркетинговые исследования по всей целевой аудитории, причем выборка должна быть правильной, иначе результат будет негодным. Либо следовать своему чутью. Второй путь сильно дешевле. Исходя из здравого смысла и консультаций с тремя-четырьмя компаниями, которые горят желанием и готовы быть бета-тестерами, мы составили функционал. А уж насколько он будет воспринят рынком - покажет будущее.
Кто обычно в компаниях занимается переговорами с вами: IT или служба безопасности?
- Это интересный момент. Общаемся мы со службой безопасности, иногда доходим и до топ-менеджмента. Айтишники зачастую выступают в роли оппортунистов. Они не желают, чтобы на системе висела еще одна непонятная штуковина, сопротивляются. Приходится с ними бороться, объяснять, что система нужна: "Да, она не защищает от 100% утечек, но где вы видели абсолютную защиту? И в любом случае это лучше, чем ничего". Часто удается привлечь их на свою сторону.
Кому принадлежит Infowatch?
- Основных владельцев два: "Лаборатория Касперского" и ваш покорный слуга. У меня контрольный пакет. По одной простой причине: я сказала, что буду заниматься этим проблемным активом только в случае, если у меня будет контроль. Мне кажется, сделка прошла к обоюдной выгоде. Надо было решать, что делать с Infowatch: то ли закрывать, то ли инвестировать. Второй шаг был очень рискованным, так как мог "перекосить" "Лабораторию". Рассматривался вариант с продажей. Но, изучив показатели, решили, что продать дорого будет трудно. А дешево - нецелесообразно. Так я и стала владельцем Infowatch.
Задумываетесь о выходе из этого проекта?
- Рано. Для начала надо сделать работоспособный бизнес. И там уже будем думать, вывести ли его на биржу, продать ли за хорошие деньги или растить как независимую компанию. Можно попробовать собирать другие компании под нашу концепцию безопасности. Такой консалтингово-софтверный холдинг... У бизнеса много путей, но обсуждать их пока рано.
Сейчас вы продаете продукт через партнеров - чем хороша такая схема работы?
- Чтобы ввести свою систему продаж, мне надо нанять 40 продавцов в регионах. Мало того, к ним нужны внедренцы, которые постоянно будут в командировках. Зачем все эти сложности, если есть нормальные партнеры? Я вообще исповедую концепцию, что надо делиться. Люди, которые заинтересованы в твоем бизнесе и делают на этом деньги, будут тебя поддерживать. Одному сложно, хотя, конечно, существуют исключения вроде Dell.
Одной из причин, по которой "1С" стала лидером рынка, а "Консультант" обогнал "Гарант", была эффективная работа с партнерами...
- Мне кажется, это очень правильно. Я бы не смогла работать, как Майкл Делл, который продает свои компьютеры, минуя партнеров. А мы делимся. Есть группа лояльных компаний, которые заинтересованы в процветании Infowatch. Это замечательно, это обеспечивает нашу устойчивость. И если партнеров станет больше за счет выхода в сектор SMB, то наша устойчивость только повысится.
На чем сейчас основан успех "Лаборатории Касперского"? Вовсе не на супер-технологиях. Ведь качество технологий невозможно проверить извне. Коммерческий успех компании базируется на мощной партнерской сети, которую мне в свое время удалось построить. Сейчас у "Лаборатории" 30 тыс. партнеров по всему миру. Даже если что-то случится с продуктом, то эта огромная подушка безопасности позволит компании плыть еще очень долго. Делись, и тебе прибудет.
Сколько сейчас у Infowatch партнеров?
- Порядка 20, не считая зарубежных.
Сколько за шесть лет было инвестировано в Infowatch?
- Интересно, но мы не считали. Несколько миллионов долларов, я полагаю. С 2005 года пошли продажи, более-менее зарабатывать стали в 2006-м.
Вы думали о привлечении венчурного инвестора?
- Я надеюсь выйти на прибыль в этом году - тогда внешние деньги не понадобятся. Венчурного инвестора есть смысл привлекать под амбициозный план развития, например за рубежом. Будь у нас внешний инвестор, я бы не срезала расходы. Мы могли бы больше позволить себе в международном плане. Хотя даже четыре страны, которые мы наметили себе в этом году, - это очень амбициозно. И мы активно нанимаем людей на работу в международный отдел.
Какие антикризисные меры принимает Infowatch?
- Вижу возможности для оптимизации расходов, и мы будем их применять. Правда, снижение расходов не касается персонала, тут мы не экономим. Единственное, что делаем, - это заменяем неэффективных людей, благо на рынке появились хорошие кадры. У нанимателей сейчас хороший период. Люди в большей степени готовы двигаться и по зарплате, и по условиям, гонора меньше стало.
До сих пор мы не очень занимались оптимизацией закупок техники, программного обеспечения. Есть на чем сэкономить. Когда начинаешь затягивать ремень, оказывается, что места еще много.
Почему в бытность генеральным директором "Лаборатории" вы не воспользовались удобным моментом и не вывели компанию на IPO?
- Мнения акционеров разошлись.
В чем причина разногласий?
- Кто-то считал, что надо выходить на биржу и использовать полученные средства для еще большего роста, а кто-то хотел оставить компанию домашней.
Общались с потенциальными организаторами?
- Мы провели большую работу для организации предварительного частного размещения. Думаю, частное размещение как первый шаг к IPO все-таки сделаем.
Что интересного вам рассказали андеррайтеры?
- Они очень позитивно оценивают компанию и ее шансы на успех даже на падающем рынке. "Лаборатория" показывает хороший рост. А ее устойчивость велика благодаря огромной партнерской сети. Флагманский продукт "Антивирус Касперского" реально входит в пятерку лучших в мире по качеству. Однозначно утверждать, что он N 1, не могу: мы же не можем выиграть все существующие тесты. Но программа действительно одна из лучших на рынке.
Какие оценки озвучивали организаторы? Например, журнал "Финанс." в своем апрельском рейтинге самых дорогих компаний оценил "Лабораторию" в $600 млн.
- Как минимум в два раза больше.
До кризиса?
- И сейчас тоже. "Лаборатория" - то, что инвесторы называют unique story. Показатели роста и доходности долгое время остаются на высоком уровне. Мы вышли на четвертое место в мире среди антивирусных компаний по объему продаж. Денежные поступления в 2008 году достигли $360 млн. При этом у бизнеса высокая рентабельность и понятная бизнес-модель.
Насколько я понимаю, речь идет о сумме заключенных контрактов. Она сильно разнится с выручкой?
- Выручка по GAAP для антивирусов сложно считается. Если мы продаем годовую лицензию в декабре, и пусть даже сразу получили деньги, к выручке по GAAP мы можем отнести только 1/12 этой суммы. Поэтому Revenue по GAAP примерно на 25-30% меньше.
В 2010 году "Лабораторию" можно будет оценить в $2 млрд?
- До сих пор компания ориентировалась на рост. Основной задачей было не получение прибыли, а ускорение или поддержание темпов роста. В этом году свои коррективы внес кризис, пришлось сокращать расходы. А
сокращение расходов невольно влечет за собой снижение темпов роста.
"Лаборатория" с начала своего существования занималась региональной экспансией. Ты выходишь в страну, находишь партнеров. Постепенно бизнес развивается: складывается костяк партнеров, появляются один-два-три мастер-дистрибутора, растет узнаваемость брэнда. И однажды бизнес достигает некой критической точки, когда его уже не надо толкать. Как снежный ком - ты его лепишь-лепишь, а потом кидаешь с горки.
И он уже сам несется с увеличивающейся скоростью. Это произошло с "Лабораторией". После определенного момента региональная экспансия стала распространяться сама собой. Но такое развитие неизбежно заканчивается. Идти в Замбию-Конго-Нигерию не имеет смысла, поскольку затраченные усилия не окупятся. Число стран, которые потенциально могут принести доход, конечно. И мы, по большей степени, уже там работаем. Значит, дальше региональный рост будет неизбежно сокращаться. Надо искать новые драйверы роста. Таким толчком может стать выход в сегмент Enterprise.
Но можно развивать смежные направления, предлагая в нагрузку к антивирусу другие продукты...
- Есть такая возможность. Но для развития параллельных направлений нужны большие свободные средства. Либо чтобы скупать компании, либо чтобы организовывать их у себя. Последний путь - долгий и сложный. В "Лаборатории" приживалось только то, что легко прилепляется к антивирусу. Например, близкий по концепции антивирусу антиспам. Но вот мы начали развивать проект security as a service. То есть держим у себя хостинговую систему, а клиенты используют ее для удаленной работы по типу аутсорсинга. И выясняется, что это совершенно другой бизнес, который работает по иным законам. Мы три года его запускали. Только сейчас он начинает давать первые результаты.
А на покупку компаний у "Лаборатории" нет денег: она развивается за счет собственных средств. Фактически возможности роста у нас ограниченны, если мы не делаем нечто радикальное по привлечению денежных средств: IPO, продажа доли финансовому инвестору.
Сейчас "Лаборатория" своими силами развивает сегмент Enterprise. И это хорошая возможность, большой рынок. Совсем неплохо, если туда удастся грамотно выйти.
Сколько еще лет "Лаборатория" сможет бурно расти?
- Думаю, постепенно темпы роста будут снижаться. В конечном итоге всё зависит от того, сумеем ли мы оседлать вторую волну - так выйти на Enterprise-рынок, чтобы это послужило новым драйвером роста.
Но в развитии путем поглощений тоже есть подводные камни.
- Конечно, бездумная покупка компаний - не лучшая стратегия.
Поглощения часто заканчиваются неудачно - не происходит синергии.
Да, в первый год у тебя взлетает доход. Но уже на второй год эффект сходит на нет. Надо не просто купить, а купить умно: понять, что правильно впишется в бизнес, как мы сумеем обеспечить последующие темпы роста.
Вспомните про Symantec. Компания вдруг решила выйти на рынок хранения данных, купив Veritas, которая была в два раза ее больше. И уже пятый год пытается ее переварить. В это время цена акций Symantec снижается, показатели на антивирусном рынке - тоже.
Другой пример - McAfee. Бизнес компании стал падать, когда они накупили кучу всего. Потом сменился менеджмент, парадигма поменялась. И McAfee начал продавать купленное раньше. Теперь они жестко фокусируются на сегменте Enterprise security. В результате этих шагов капитализация McAfee стала расти. И сейчас она стоит всего в два раза меньше Symantec при шестикратно меньшем обороте. В индустрии есть внутреннее ощущение, что McAfee сильно оживилась. Могу ошибаться, но моя теория такова: у сфокусированных компаний больше шансов на успех. Конечно, есть исключения. Например, Microsoft. Но это отдельная история.
С чем связан ваш уход с поста генерального директора "Лаборатории"?
- Усталость накопилась, разногласия появились. Я решила заняться чем-то другим. И тут очень кстати подвернулся Infowatch. Хотя я и работала много лет управляющим большой компании, но ощущаю себя не столько крупным управленцем, сколько бизнесменом. Мне нравится запускать бизнес, развивать его. А последние два года в "Лаборатории" приходилось заниматься контролем роста. Неинтересно. Кроме того, когда масштаб и сложность задач вырастают на порядок, надо ужепривлекать профессиональных управленцев.
Какое участие в управлении "Лабораторией" вы принимаете как председатель совета директоров?
- Есть чисто формальная обязанность - сборы совета директоров. Кроме того, я участвую в двух комитетах. Первый - risk committee, где мы анализируем возможные риски для бизнеса, поручаем проведение исследований и даем рекомендации. Второй - продуктовый комитет, связанный с управлением портфелем продуктов "Лаборатории". Сейчас в нем порядка 30 продуктов. И довольно сложно принимать решение, что производить в первую очередь, где мы расширяемся, а что усекаем. Раз в неделю я появляюсь в "Лаборатории", поскольку встречи проходят регулярно. Сейчас реже чем раньше, конечно.
Экономика ` Источник: Финанс
29 май 2009
www.bank.ru
