Минпромнауки описало коммерческую тайну. До сих пор специального закона об этом явлении в России нет, и компании несут потери оттого, что не могут наказывать тех, кто передает чувствительную для них информацию конкурентам. Бизнесменов появление проекта радует, но их смущает одна деталь - ведомство Ильи Клебанова предлагает ставить тайну на баланс.
Как гласит пояснительная записка к законопроекту "О коммерческой тайне", который сегодня рассмотрит правительство, законодательство описывает лишь обязанности по соблюдению режима конфиденциальности и ответственность за неправомерное разглашение коммерческой тайны. Но как сделать сведения тайной, охранять их и передавать, в законах не прописано. Такое положение, пишут разработчики законопроекта, "способствует нелегальному оттоку коммерчески ценной информации" и "не позволяет создать эффективный механизм хозяйственного оборота результатов интеллектуальной деятельности и благоприятный климат для предпринимательской деятельности".
Итогом своей работы чиновники довольны. "Оформление патента - дорогое и трудоемкое удовольствие, - говорит первый замминистра промышленности, науки и технологий Андрей Фурсенко. - Отнести информацию к коммерческой тайне проще и дешевле".
Предложенный Минпромнауки механизм засекречивания информации действительно прост - компания сама решает, к каким сведениям не могут иметь доступ третьи лица. Засекречивать нельзя только данные из единого госреестра юридических лиц, сведения о выданных лицензиях, использовании бюджетных средств, сведения об экологии и безопасности, численности работников и наличии вакансий, задолженности по выплате зарплаты, нарушении законодательства, условий приватизации госсобственности, использовании средств благотворительных организаций.
Заместителю директора по правовым вопросам "Северстали" Андрею Кабанову нравится, что законопроект делает собственником конфиденциальной информации корпорацию, а не работника, который эту информацию получил. Существующие законы, говорит гендиректор Гильдии предприятий торговли по почте Александр Иванов, отдают приоритет трудящемуся. " получается, что владельцем баз данных, которые являются основой нашего бизнеса, являются машинистки, - замечает предприниматель. - Ведь именно они забивают данные".
Совокупную цифру потерь экономики из-за отсутствия закона Фурсенко вчера назвать не смог - в Минпромнауки еще только ведут эти подсчеты. Иванов оценивает потери компаний, занимающихся директ-маркетингом, в $1 млн ежегодно, при том что оборот отрасли составляет $220 млн. А в инвестиционном бизнесе работник, уходя, может забрать с собой из компании "целый сегмент рынка", говорит генеральный директор ИК "Проспект" Михаил Винчель. Поэтому инвесткомпании, как правило, заключают с увольняющимися от них работниками соглашения о том, что бывший сотрудник не будет переманивать клиентов. Эти соглашения обычно действуют от полугода до года. И законопроект Минпромнауки даже жестче сложившейся практики - работнику запрещается оглашать или использовать в своих нуждах конфиденциальную информацию в течение трех лет после увольнения. И это радует торговцев по каталогам - в этом секторе "несуны" баз данных не редкость, сетует Иванов.
Впрочем, один из пунктов проекта смущает бизнесменов. Минпромнауки предлагает компаниям отражать свои коммерческие тайны в балансе. Вице-президенту холдинга "Металлоинвест" Екатерине Коляде непонятно, как оценивать такую информацию и как затем ее амортизировать. "Как можно оценить информацию об обороте магазина, ведь она ценна не для него самого, а для конкурентов? " - вторит Коляде директор по правовым вопросам компании "БДО ЮниконРуф" Геннадий Адамович. А Иванов отмечает, что реализация идеи Минпромнауки увеличит налогообложение бизнеса. Фурсенко же в ответ говорит, что без постановки на баланс коммерческой тайны компании не смогут защитить свои интересы в суде. "Как вы докажете ущерб, если не отражено право собственности? " - спрашивает чиновник.
