Национальный реванш, или Первые шаги суверенитетаНазад
Национальный реванш, или Первые шаги суверенитета
Как это было
Борис Железнов - эксперт в области политического устройства Татарстана. Доктор юридических наук, профессор юрфака КГУ, академик, он был одним из тех, кто в начале девяностых годов принимал участие в разработке ключевых для республики документов - Декларации о государственном суверенитете, Договора о разграничении полномочий, Конституции РТ. "Молодежка" начинает публикацию серии интервью с ученым о первых шагах на пути суверенитета и нынешней ситуации.
- С самого начала я принимал участие в определении статуса республики. Еще в 1989 году я защитил докторскую диссертацию, посвященную преобразованию автономий в полноценные республики, повышению статуса Татарстана. В ней с точки зрения теории были обоснованы проблемы, которые вскоре республике пришлось решать практически. В 1990 году я вошел в состав комиссии по подготовке Декларации о государственном суверенитете, которую возглавлял Минтимер Шаймиев. Хотя я и не был депутатом, но оказался в самом центре событий - присутствовал на всех заседаниях Верховного Совета РТ, и в частности на том, где 30 августа была принята эта Декларация. А незадолго до этого, в первую неделю августа, в Казань приехал Борис Ельцин, тогда еще председатель Верховного Совета РСФСР. Кстати, именно во время этой поездки он произнес свои знаменитые слова "берите суверенитета столько, сколько хотите". Видимо, кто-то ему подсказал, но когда он выступал в УНИКСе, неожиданно сказал: "Я приглашаю Железнова приехать первого сентября ко мне, в Белый дом". Через день после того, как была принята Декларация, я поехал в Москву. Мы с ним беседовали минут 45, только вдвоем. Он интересовался всеми моими предложениями по новому устройству России.
- Какое впечатление произвел на вас Ельцин?
- Можно сказать, что Борис Николаевич мне понравился. Он показался мне элегантным, вежливым. Помните, по телевидению часто показывали, что он пил, но я этого не заметил. Может быть, конечно, это был еще не тот, поздний Ельцин. Но он очень приветливо меня встретил и очень скромно себя вел, не стеснялся записывать, если чего-то не знает. В заключение он мне сказал, что подумает над моими предложениями. В основном они не прошли, так сложилась жизнь. Но вопрос о перемене статуса республик он воспринял очень хорошо. Татарстан был первой ласточкой, и Ельцин не препятствовал процессу. Однако при этом высказал свою твердую позицию. Он надеялся, что наша республика будет постоянно в одной команде с Россией и на международной арене будет выступать только в составе России. Ельцин не допускал мысли, что мы могли бы отделиться в международном плане.
- Как вы считаете, если бы у власти находился другой человек, удалось бы республике сделать в направлении суверенитета то, что ей удалось?
- Трудно сказать. Хотя нас долгое время учили, что роль личности в истории не так уж велика, на самом деле это далеко не так. Правда, за личностью стоят те силы, которые помогли ей придти к власти. Но мне кажется, что Ельцин все-таки был незаменим в тот период. Я даже не представляю себе, что было бы, если бы во главе России был другой лидер. Именно благодаря ему нам удалось "пробить" свой суверенитет.
- Но ведь тогда были мнения, что он не позволил развернуться в полную силу, взять больше независимости.
- Тогда многим хотелось большего. Я всегда выступал за национальный суверенитет, поскольку это не дело, когда в советское время в Казани оставались только две татарские школы. Столько лет республика не получала ни одного нефтедоллара, не могла внести даже небольшие изменения в законодательство без согласования с Москвой. Все конституции автономий были как под копирку. В начале 90-х годов наша делегация ездила в Финляндию, знакомилась с татарской диаспорой. Они в десять раз лучше сохранили традиции, язык, чем наша солнечная татарская автономия. Россия многонациональна, и здесь нельзя вести себя как слон в посудной лавке. Мы же видим, как народ воспринимает любое нарушение прав. В республике в тот период действовали серьезные силы национального толка, приходилось лавировать. Тогда за дело взялись очень активно, может быть, в чем-то погорячились, но это было понятно. Нас до этого довели. Между прочим, разве сама Россия не приняла свою декларацию, которая была нужна Ельцину только для того, чтобы освободиться от влияния Горбачева?
