России больше нужны те бизнес-инкубаторы, которые могли бы переносить мировые технологии на русскую почву, чем те, которые пытаются продать русские технологии, убежден научный руководитель первого нижегородского бизнес-инкубатора Владимир АНТОНЕЦ.
Устройство бизнес-инкубаторов вполне может служить показателем уровня развития экономики в регионе. В Штатах, например, они создаются обычно при университетах. Там ученые работают в условиях острой конкуренции, когда рынок все время требует новых решений - создать новый продукт или повысить качество и расширить возможности уже живущего на рынке продукта.
Испания после Франко жила в режиме переходной экономики. Нужно было быстро создать дорогостоящие высокопроизводительные рабочие места, чтобы люди прилично жили. Поэтому тамошние инкубаторы были акцепторами технологий.
В Финляндии есть большие города с большими инкубаторами. Они бесприбыльные и нередко частные. Фактически, в них улучшают качество проектов, так как плохие и сырые проекты бизнесу не нужны. Бизнес наблюдает за работой инкубируемых компаний и берет лучшее. Например так возникла компания "НОКИА". Но если вы отъедете на 200 км в провинцию, там опять обостряется проблема поддержания уровня жизни, и инкубаторы - акцепторные. Заметьте, Финляндия одна, а инкубаторы разные.
Первый инкубатор - в Нижнем
В советское время Нижегородская область входила в пятерку областей с самым высоким научным потенциалом в стране. По формальной пропорции средний нижегородский житель был в три раза умнее среднего жителя страны. С распадом СССР, когда финансирование науки стало сокращаться, многие ученые и исследователи начали покидать КБ и НИИ. В эти годы, по статистике, в Нижнем из науки уходило по два человека в день. У них появился мотив создавать свой бизнес. Иногда он оказывался высокотехнологичным.
И именно в Нижнем заработала тогда первая в России официальная программа поддержки таких людей, и был создан первый бизнес-инкубатор. Назывался он "Нижегородский центр инкубации наукоемких технологий". Средства на поддержку проектов шли из областного бюджета и от известного фонда Бортника, который был создан несколько позже нашего инкубатора. Но часто оказывалось, что команде нужны были даже не средства, а понимание того, как сделать сам проект более качественным, ориентированным на рынок. Учились на ходу - обращались к способным и успешным людям, изучали опыт разных стран.
Специалисты центра обеспечивали качественную экспертизу инновационных проектов, предъявляли наблюдательному совету результаты экспертизы и исполняли его решения о поддержке конкурсных проектов.
За девять лет существования инкубатора мы рассмотрели более 200 проектов, около 50 поддержали. Основная проблема первого инкубатора - среди экспертов не хватало людей, знающих бизнес. Тем не менее полдюжины предприятий оказались очень успешными. Скажем, такие проекты, как "Интел", "Сенди" и другие выросли, в том числе, и с нашей помощью.
Сегодня подобный инкубатор не мог бы быть создан, потому что сменился источник энтузиазма в создании наукоемкого бизнеса. Это уже никак не ученые, уходящие с работы. Его источником может быть только бизнес.
Сейчас важнее умение покупать технологии
Однако бизнес ждет от науки не открытий, а полезных для него решений. В обмен на вложенные деньги у него должен появляться актив, то есть новая собственность, в том числе и интеллектуальная, позволяющая легально получать доходы. И науке нужно уметь показать инвестору смысл его трат, а это в России пока получается не очень хорошо. Тем более что пока почти все, что мы можем только пожелать и купить, уже есть на западном рынке. В России пока низкие стандарты потребления. Поэтому для их удовлетворения бизнес просто берет готовые решения с Запада, что экономически совершенно разумно. Если вы сами с нуля начнете разрабатывать товары и услуги, аналоги которых есть за рубежом, вы неизбежно проиграете.
Мы сейчас являемся страной с переходной экономикой. В этих условиях, если наука хочет сотрудничать с национальным бизнесом, она должна содействовать ему в заимствовании технологий из-за рубежа. Работа по приведению производственных возможностей в соответствие с современными требованиями рынка тоже является инновационной деятельностью. Вообще каждая страна покупает технологий больше, чем продает. Во всех странах, в том числе и в Штатах, экономическая значимость заимствования не ниже, чем значимость собственных разработок.
Но и принимать хай-тек разработки не получается без значительных научно-технических усилий. Я наблюдаю этот процесс в деятельности моих учеников и клиентов из нефтегазовой и металлургической отраслей. "Присосались к трубе" - один из российских мифов. Вы попробуйте пробуриться сложным путем сквозь тысячи метров земной коры, обеспечить при этом безопасность людей и природы, доставить продукт без потерь. Нефтяная платформа сложнее спутника. Даже продажа бензина в колонках с дозаторами, высоким уровнем безопасности, оплатой по карточкам - это высокие технологии, и очень рентабельные. Про Норвегию ведь никто не говорит, что она не хай-тек-страна.
Кому нужны инновации
Высокими технологиями занимаются не потому, что так кому-то нравится, а по суровой необходимости. Если бы можно было нефть или металлы добывать проще, добывали бы проще. Развивая хай-тек, сырьевые отрасли во всем мире дают огромные прибыли собственникам и одновременно оказываются способными дать высокооплачивыемые рабочие места своим сотрудникам. Но в сырьевой области всему населению России рабочих мест не хватит. Энтузиазм к развитию высоких технологий может возникнуть сегодня только у тех, кому этих мест как раз не хватило, кто еще не получает больших прибылей и зарплат. Эти люди могут пойти на риски, связанные с созданием и развитием нового бизнеса, но никак не те, у кого это будет связано с рисками утраты высокорентабельного бизнеса и хороших рабочих мест.
Акцепторные бизнес-инкубаторы могли бы быть сейчас очень полезны в автомобилестроении, машиностроении, строительстве, здравоохранении и образовании. Посмотрите, хороший фрезеровщик сейчас зарабатывает как хороший программист. Так же, к примеру, в стоматологии и косметологии. Это и есть индикатор успешного заимствования. Да, хочется иметь автомобили собственной разработки. Но чудес не бывает, технологическая и организационная база у нас слабее западной. Надо пройти путь сборочных производств, попутно наращивая качество и объем собственных деталей, выращивая их производителей в акцепторных инкубаторах. Потом дело дойдет до повторного проектирования, т.е. перевода высококачественных маркетинговых решений на новую технологическую базу, а потом и до полностью самостоятельного проектирования от маркетинговых до технологических решений.
Думать об обгоне заранее
Предложения бизнеса и обеспечивающие его разработки отечественных ученых должны ориентироваться не на текущие российские стандарты потребления, а на более высокие стандарты потребления развитых стран. Между прочим, так всегда поступали наши военные - они изучали возможности противников. Перед военной промышленностью ставились задачи - превзойти лучшие зарубежные образцы. Именно поэтому наше оружие до сих пор сохраняет конкурентоспособность, хотя общее технологическое отставание и является фактом.
Чтобы узнавать действительно новые потребности на развитом, а значит, и высококонкурентном рынке, нужно организовать, по сути, маркетинговую разведслужбу. Я уже давно думаю над созданием такой резидентуры на Западе. Это не промышленный шпионаж, когда крадут решения. Потребности нельзя украсть, их можно только узнать. Кто первым лучше отреагирует на них, тот и выиграет на рынке.
О грядущем "догоне и обгоне" Запада тоже надо думать заранее и уже сейчас тренировать тех, кто будет потом работать на высоких уровнях стандарта потребления. Им надо получать опыт работы на очень жесткого квалифицированного заказчика, каковым является только конкурентоспособный бизнес. Поэтому инкубаторы, развивающие отечественные высокие технологии, тоже нужны, но не надо с них требовать немедленного сиюминутного выхода.
Стратегия инновационного российского развития, на мой взгляд, должна ориентироваться, прежде всего, на то, чтобы создать большое количество эффективных хорошо оплачиваемых рабочих мест для тех, у кого их нет. Поначалу для этого надо умело заимствовать готовые, чужие технологии, а также, не теряя времени, учиться тому, как зарабатывать на выводе на рынок своих технологий.
Помощь в заимствовании чужого опыта в стране с переходной экономикой и является настоящим патриотизмом, о котором любят говорить власти. Их собственный патриотизм сейчас должен проявляться в четкой формулировке экономических задач и поддержании определенных стабильных условий для тех, кто занимается инновационной деятельностью. Ведь 5-7 лет, необходимых для развития инновационного проекта, в России - вечность.
