В театре им. Вахтангова рассказывают историю "Крестного пути"
Театр им. Вахтангова открыл свой новый театральный сезон совершенно необычной работой - премьерой "Крестный путь" (автор композиции Сергей Данилов). По форме это моноспектакль, но актер Анатолий Кацынский и режиссер постановки Александр Титов не стремились следовать только одному жанру.
Это скорее попытка вместе со зрительным залом еще раз прочитать самые трагические страницы Евангелия от Луки - описание Крестного пути до Голгофы - 1220 шагов. Этот путь и пытается представить актер.
До конца года, пожалуй, это единственная премьера театра. Но она того стоит. Чтобы согласиться на постановку такого необычного спектакля как "Крестный путь", нужно иметь немалое мужество, а также знание Евангелия и другой духовной литературы, да и веру тоже. Ведь постановка - весьма необычна и по форме, и по сути. Актер Анатолий Кацынский, который в течение часа один на освещенной сцене рассказывает историю Крестного пути, трагическую историю последних часов жизни Иисуса Христа, уверен, что именно поиски новой формы для основоположника этого театра Евгения Вахтангова были всегда главной темой. Инсценировать Библию - один из последних вахтанговских замыслов. И кому же воплощать ее в жизнь, как не нашим современникам, многие из которых считают, что время настало, и нужно, не медля ни минуты, показать на подмостках не изощренную игру ума современных горе-интерпретаторов и режиссерско-актерские безумства, а интригу старой, как мир, истории Голгофы, которая наверняка заставит нас задуматься о нелегком пути к спасению.
- Евгений Вахтангов хотел такой постановки, когда предчувствовал скорую смерть, а уходящий, как нам кажется, во тьму, яснее и ярче видит жизнь, - говорит актер Анатолий Кацынский.
По мнению режиссера Александра Титова, этот спектакль - выражение его позиций, позиций человека театра, но и человека глубоко верующего. Вот что он сам говорит о новой работе: "Я с благодарностью и чувством большой ответственности взялся за этот материал. Потому что мне как художнику важно было приблизиться или прикоснуться к тайне голгофских страданий Христа". В спектакле три составляющие: актер, звук и цвет. Три единства, то есть христианская категория.
Теперь в театр может придти даже очень наивный зритель, который вместо классического произведения зачастую получает суррогат. Ведь мало кто из режиссеров свято блюдет чистоту классических нравов. А жаль. Кому интересно, когда режиссеры и актеры выдают собственные версии известных сюжетов за авторские. Хотя в программке указано имя нового сочинителя, даже если в основе спектакля лежит хрестоматийная истина. Как же нам к этому относиться? Как к литературно-музейным изыскам или новым проблемам, будоражащим современников? Но проблемы зачастую бывают надуманными. А "новоиспеченный драматический пирожок" пустышкой. И от такого зрелища остается печальное впечатление, как будто актер оказался без места и времени, уцелев после какой-то неопознанной глобальной катастрофы. Все-таки время и место играют свою роль на сцене. Нужно лишь суметь представить все так, чтобы зритель не противился увиденному, недоумевая, о чем все это и зачем, а принял его всем сердцем. И создавать театр нашего времени нужно не на основе модных интерпретаций, а на загадочной фабуле, пусть из далекого прошлого, но несущей в себе истину, оспорить которую никто не в силах.
Пусть традиционная классика будет актуальна не только в Малом театре, где показывают пьесы Островского, или в чеховском МХТ, где с успехом идут "Господа Головлевы" Серебренникова, или в Табакерке, где представлены на суд зрителей "Мертвые души" Карбаускиса, или "Птица-Тройка" в Театре им. Маяковского, а "Живой труп" в Александринке в постановке Фокина. Пусть будет о чем поговорить и подумать нам, зрителям, побывавшим и в других театрах. Конечно, важны свежие версии классических сюжетов. Но еще больше нам нужен театр, помогающий задуматься о времени, о своем жизненном пути. Куда мы идем? В никуда?
