Дмитрий Тушунов: Кристоф Рюль не заметил, что Россия - это не КанадаНазад
Дмитрий Тушунов: Кристоф Рюль не заметил, что Россия - это не Канада
Дмитрий Юрьевич, "Ведомости" опубликовали статью Кристофа Рюля, в которой он доказывает, что экономический рост в России связан прежде всего с реструктуризацией в пределах промышленного сектора, а не с ростом занятости и не с перераспределением рабочей силы между секторами экономики. Если оценивать эти выводы Всемирного банка, то по какому варианту идет реструктуризация промышленного сектора - это увеличение производительности труда или только выживание на благоприятной конъюнктуре? И можно ли делать вывод о том, что экономика России развивается неравновесно?
Проблема состоит в том, что данные выводы основаны на проведенных статистических корректировках. Была взята страна Канада, и на основе канадского межотраслевого баланса был пересчитан и скорректирован российский межотраслевой баланс. Дальше были сделаны определенные выводы, но вся эта корректировка была проведена для того, чтобы избежать влияния трансфертного ценообразования. Поэтому это главная предпосылка, на которой основаны выводы. С выводами можно соглашаться или не соглашаться - это отдельный вопрос, но мне кажется, что изначальная предпосылка нуждается в очень серьезном рассмотрении того, каким образом производилась эта корректировка. Существует производитель некоего товара, например, нефти, существует посредник или трейдерская компания, существует потребитель. Если просто убирается среднее звено - трейдер - и говорится о том, что весь продукт продается потребителям по рыночной цене и включается в прибыль нефтяного сектора, то его доля в ВВП резко возрастает. При этом необходимо учесть еще и то, что в такой схеме без трейдера резко возрастают транзакционные издержки производителя. Он теперь, торгуя напрямую без посредника, существенно увеличивает свои затраты на доставку товара потребителю, и его прибыль может даже упасть в такой схеме. Учтен ли был такой эффект в данной корректировке, или нет - я не знаю, наверное, нет. Есть вторая возможность провести корректировку: остается трейдерское звено, но ему придается такая же эффективность, как и у канадских трейдеров. Посредничество - не российская блажь, а общепринятая деловая практика просто для того, чтобы убрать трансфертное ценообразование. Предположим, что производитель торгует с трейдером по рыночной цене, а трейдер добавляет некую свою дельту к цене при продаже непосредственному потребителю. Здесь единственный вопрос в величине самой дельты, которую добавляет трейдер. Если эта дельта канадская, тогда наши трейдеры очень быстро разорятся. Если она российская, тогда цены на нефть и нефтепродукты "взлетят" со страшной силой. Здесь непонятно, что будет, потому что риски российской деловой практики, которые учитывают разницу в цене этой дельты, существенно выше рисков канадской деловой практики. В прибыли трейдеров существует определенная рентная составляющая, но плата за риск является основной в этой разнице в цене. Но при этом доля торговли в этом случае тоже вырастет, потому что если увеличится цена отпускаемых трейдером товаров потребителю, соответственно, и трейдер не останется "на бобах". Возникнет определенная доля, и его доля торговли в валовом внутреннем продукте тоже несколько вырастет. В этой связи в статье есть некий пассаж по поводу производительности труда, который мне кажется несколько странным. Если в этой логике, в этих предпосылках предположить, что в торговле производительность труда на 20% ниже среднероссийского уровня, тогда очень странно объяснить взрывной характер развития данного сектора. Получается, что капитал стремится в отрасль, в которой низкая производительность труда, перетекая из отрасли с высокой производительностью, что является экономическим нонсенсом - такого не бывает. Если собрать вместе все эти возражения, то сама предпосылка пересчета корректировки секторов представляется не столь бесспорной. Что касается выводов, которые делаются на основе этой предпосылки, - это отдельная тема. Мне кажется, что происходит достаточно сильная реструктуризация внутри отраслей промышленности, но считать ее основной движущей силой современного роста я бы не рискнул. Очень высокая составляющая - исключительно конъюнктурная, и именно той части, которая зависит от внешнеторговой деятельности наших компаний. Наконец, последнее замечание по поводу предпоследнего абзаца статьи про производительность труда и расчет вклада различных секторов. По автору данной статьи получается, что наибольший вклад помимо нефтяной и газовой промышленности внесло промышленное производство - 9,7 процентных пунктов из 19. Нефтегазовая промышленность внесла всего лишь 3,6 процентных пункта. Если посмотреть, что нефтегазовый сектор производит 19% ВВП, даже в условиях пересчета, произведенного группой Всемирного банка, 3,6 процентных пункта - это ровно 19% от повышения производительности труда, то есть, рост производительности труда в нефтегазе в точности соответствует доле нефтегазового сектора в ВВП страны. Он не ниже, он не выше - он ровно такой, каким должен быть в сложившейся структуре валового внутреннего продукта, и это в условиях пересчитанного ВВП. Если учесть, что производительность труда мы меряем по непересчитанному ВВП, а долю сравниваем с пересчитанным, то там будет даже выше. Если корректно производить сопоставление, то вывод о том, что вклад нефтегазового сектора был меньшим, тоже подлежит определенному критическому рассмотрению.
