Сергей Городников: Преодоление современного варварстваНазад
Сергей Городников: Преодоление современного варварства
1
В России нет официозного, то есть конституционного политика, который бы не заявлял, что он за "цивилизованность" и против "варварства". Но путаница по поводу понимания этих слов царит повсеместная и подлинно варварская. Ибо лишь варвары не в состоянии объяснить, что же следует определить как современную цивилизацию и цивилизованность.
Так что же это такое, современная цивилизованность?
На вопрос этот в принципе невозможно ответить без осознания важнейшей причины всех мировых экономических и политических противоречий последних столетий. Доминанта этих противоречий усиливается с усилением мирового промышленного производства и приводит к выводу: современная цивилизация есть цивилизация промышленная. Собственно, уже Клод Сен-Симон в своем анализе развития политической борьбы во Франции с ХV века до Великой французской революции включительно объясняет ее ход перемещением собственности от духовенства и дворянства к промышленникам и нарастанием классовой борьбы между ними. Он же высказывал убеждение, что основой будущего экономического строя будет научно и планово организованная крупная промышленность, а господствующая политическая роль окажется у ученых и промышленников.
То, что через почти два столетия после появления этих идей Сен-Симона, основанных на анализе исторических процессов, приходится повторять их как нечто совершенно новое для нынешней политической и информационной атмосферы России, говорит лишь о непросвещенности как наследников коммунистической партократии, так и сложившегося в условиях режима диктатуры коммерческого космополитизма правящего класса, его инстинктивно враждебного неприятия даже самой мысли о реальном, а не декларативном промышленном становлении государства. Ибо в условиях промышленного развития, в политических тенденциях усиления значимости эффективности промышленного производства для социальной стабильности, именно социально организованные ученые и интеллектуально сильные, одаренные промышленники окажутся у власти.
Разве может нынешний сброд "народных неокоммунистов", казнокрадов, спекулянтов, ростовщиков, бывших номенклатурных "кухарок", бандитов, которые составляют основу основ экономических и политических сил вблизи исполнительной и представительной власти, - разве может этот паразитарный и бездарный слой, не способный иметь даже сколько-нибудь жалких принципов, - разве может он не пугаться перспектив промышленного развития России, немыслимого без резкого возрастания значимости образованности, таланта и социальной этики поведения в среде элиты, - то есть по сути немыслимого без решительного очищения власти от нынешней псевдоэлиты?
Разумеется поэтому, основные силы космополитичного правящего класса России напуганы нынешним характером мировой промышленной цивилизации и боятся даже упоминать, даже помыслить, что она именно промышленная. Поэтому-то, упоминая о своей приверженности цивилизованности, они говорят о некоей "демократической цивилизованности", не смея приблизиться к пониманию того, что эта цивилизованность в ее современном качестве на Западе обусловленна тем лишь обстоятельством, что она зиждется на сильном промышленном базисе и без него невозможна. То есть она невозможна без тех требований к производственным и социально-корпоративным отношениям, какие обязательно формируют соответствующую им политическую среду демократической самоорганизации общества.
Соответствие культуры того или иного народа, этноса объективным и самодовлеющим требованиям передового производства, производственным отношениям, социальной этике, обуславливаемой этими отношениями, - именно это соответствие вполне однозначным требованиям, предъявляемым современным производством к социальной культуре, и является главным критерием оценки, выраженным в понятии "варварство". Современным варварством является всё, что не соответствует этим передовым социально-корпоративным производственным отношениям, не соответствует развитию крупного промышленного производства и науки, в том числе и ее социально-политической ветви, занимающейся
2
При таком подходе оказывается, что режим диктатуры коммерческого космополитизма, оголтело ненавидящий промышленные политические интересы и их требования к составу и качеству власти, предстает самым что ни на есть агрессивно варварским, - причем сознательно варварским, а потому ориентирующимся на объединение с теми силами, которые заинтересованы в сохранении контролируемой таким режимом страны в варварском, чуждом современной цивилизованности состоянии. Таким образом, все разговоры представителей правящего класса нынешней России о цивилизованном обществе, при осуществляемой нынешним режимом власти беспринципной диктатуре, являются по меньшей мере лицемерными.
С углублением развала промышленного производства Россия всё дальше откатывается к страшному варварству, и это видно по всей экономической, социальной и политической ситуации. Гибель государствообразующего этноса, исчисляемая ежегодно едва ли не в сотнях тысяч убийств, самоубийств, цифрами, отражающими уровень алкоголизма, проституции, фактами разрушения системы образования, деморализации силовых ведомств, разложения армии и других структур исполнительной власти, сопровождаемые самыми разнузданными экономическими преступлениями, ставшие естественной нормой неплатежи по кредитам, повсеместное нарушение деловых обязательств, расширяющийся хаос в банковской системе, - это, как и многое другое, свидетельствует, что страна отброшена в страшно далекое от цивилизованности бытиё, воспитывающее соответствующее массовое сознание - более отсталое, чем в большинстве стран третьего мира, уже подавивших у себя попытки установления режима диктатуры коммерческого космополитизма. Если называть вещи своими именами, то Россия сейчас оказалась несоизмеримо дальше от современной цивилизованности, чем это было при коммунистическом режиме, который решая задачи глобального противоборства с Западом вынужден был целенаправленно и мобилизационно наращивать промышленную мощь советского государства, вследствие чего и развивалась социальная инфраструктура, необходимая для такого наращивания, - то есть система высшего и всеобщего среднего образования, естественнонаучные исследования, здравоохранение, передовая военную инженерия, кадровое обеспечение для функционирования крупного промышленного производства.
Можно сваливать катастрофический развал промышленного производства недавней сверхдержавы на реформы, направленные на создание рыночного способа ведения хозяйства и соответствующих экономических и политических структур. Но в том-то и дело, что сложившийся в результате начального этапа реформ правящий класс не желает восстановления промышленной мощи страны, не желает становления России в качестве государства современной промышленной цивилизации. Он готов превратить Россию в колониальный сырьевой придаток промышленного Запада, готов законсервировать в стране культурную и духовную отсталость, моральное, политическое, нравственное одичание, отменить не только все успехи России в XX веке, но даже преобразования Петра Великого! Свидетельством тому - разрушение достижений культуры послепетровского и советского периодов государственности в пользу официозной идеологической и материальной поддержки средневековой по своей сути традиции, постепенно возрастающая опора всей структуры режима на косную подделку под духовность. Движение по этому пути неизбежно ведет режим к профанированию православного догматизма, обвально отбрасывает страну на несколько веков назад, до уровня слаборазвитого феодального общественного сознания, сравнимого лишь с тем, каким оно предстает сейчас в традиционных исламских странах, - общественного сознания абсолютно чуждого промышленному производству вообще, но в особенности - производству современному, высокотехнологическому.
В нынешних условиях, когда большая часть населения России оторвалась от традиций деревенской жизни и крестьянского хозяйствования, ориентация на средние века ведет к превращению общественного сознания в сознание паразитарное. Только слепец не убеждается в этом устойчивыми тенденциями деградации социальных и производительных ценностей, заменой их ценностями исключительно потребительскими, хищно асоциальными, то есть - варварскими.
3
Вырвать страну из трясины экономического и социального распада может только прорыв в самую современную форму цивилизованности. Такой прорыв не может быть эволюционным. Он возможен теперь только и только через революцию в хозяйственных отношениях, в социальных отношениях, в политических отношениях; только и только посредством революционного передела этих отношений и достижения их принципиально нового качества, соответствующего требованиям высокотехнологичного постиндустриального промышленного производства, требованиям производства ХХI века.
Такой прорыв в промышленную цивилизованность постиндустриального общества, общества завтрашнего мира, оказывается потенциально реализуемым сейчас в России вследствие вызревающего общегосударственного кризиса, то есть вследствие кризиса правящего класса, с одной стороны, и кризиса этики городских низов - с другой. Кризис реализуется именно в результате неизбежной социальной революции - русской Национальной революции.
Сейчас вопрос о революции стал однозначно ясным. Либо государствообразующий этнос - русский народ как таковой, а с ним и государство, окончательно завязнут в варварстве и погибнут, либо в среде русского народа выявятся революционные силы для осуществления Национальной революции, которые уберут от власти и раздавят основные кланы ныне правящего класса, осуществляющие варварскую диктатуру коммерческого космополитизма, вырвут из политической жизни страны интернациональную коммунистическую традицию, создавшую предпосылки возникновению экономических и политических основ этой диктатуры. Революционные силы породят условия для становления в России собственной промышленной цивилизации, собственной цивилизованности. Либо-либо, третьего выхода из разрастающегося общегосударственного кризиса не дано!
ожесточенный, бескомпромиссный и беспощадный характер борьбы за выживание государства, борьбы русских национал-революционеров с колоссальными пережитками средневековых народных традиций, оказывающихся чудовищно реакционным препятствием на единственном пути прогресса России (в том числе традиций смутного и безответственного народного патриотизма), с выступающим на стороне варварства правящим классом коммерческого космополитизма, предопределяет жесткую и бескомпромиссную постановку проблемы: что и где в современном мире есть варварство, каковы его союзники; а, что и где есть цивилизованность, реальная цивилизованность, перспективная цивилизованность, с которой сорван флер неясности, неопределенности и словоблудного тумана.
4
Так как промышленная цивилизация и идеологическая, политическая борьба против нее впервые появились в Европе, то естественен особый интерес русского национализма к европейскому опыту. Важно отметить, что уже с самого зарождения европейской цивилизации борьба с ее особыми политическими требованиями к характеру общественных отношений приняла сначала откровенно расовый оттенок (который позже был тщательно закамуфлирован всякого рода либеральными идеологиями, абсолютизирующими права человека, идеологиями классовой борьбы пролетариата против собственников производства).
Протестантские реформации, вызванные потребностями развития промышленного производства, потребностями революционного изменения этики производственных отношений, социологизации этих отношений тоже приняли определенно расовый характер. Яростные и бескомпромиссные требования Мартина Лютера подавлять евреев, "предавать огню их синагоги и школы, разрушать их жилища, сгонять их, как цыган, в шатры или хлева" очевидным образом отразили внутреннюю потребность Реформации в расизме для защиты и продвижения целей становления новой в мировой истории промышленной цивилизации, цивилизации собственно европейской.
На каждом витке революционного усложнения производственных отношений, оказывавшихся необходимыми для усложнения структурности производительных сил развивающегося промышленного производства, обязательно поднималась волна ужесточающегося расизма в его конфронтационном антагонизме к другим расам, чуждым этике корпоративных производительных интересов. После того, как в каждой конкретной стране корпоративные производительные интересы распространялись на всю страну, происходили буржуазные революции. Они уничтожали всяческие паразитарные привилегии и в конце концов заканчивались Национальными революциями, которые в свою очередь разрушали разделение всякой конкретной страны на столицу и провинции, чтобы создать национально-корпоративное общественное сознание, необходимое уже государственному производительному интересу. Национальные революции из своих внутренних политических потребностей вызывали к жизни расовый национализм как раз для формирования и защиты национально-государственного производительного интереса.
Национально-государственный производительный интерес первых буржуазно-капиталистических стран породил законченную форму самосознания европейской промышленной цивилизации, как совершенно особой цивилизации, для которой всякая другая мировая цивилизация прошлого и настоящего оказывалась страшно социально отсталой, неразвитой, неспособной воспринять этику промышленного производительного труда, а потому озлобляющейся против европейской цивилизации, готовой восстать для ее разрушения и, следовательно, оказывающейся действительно варварской по отношению к ней. В этом и только в этом заключалась причина исторической прогрессивности цивилизаторского колониального империализма Европы (вернее, европейских буржуазно-капиталистических держав недавнего прошлого),не имевшего аналогов мирового могущества.
Проблемы возникали, поскольку эффективные национально-корпоративные общества оказывались этнократическими обществами, а потому производительность промышленного производства оказывалась прямо зависящей от численности государствообразующего этноса, от размеров территории конкретного государства. Поэтому с усложнением производительных сил, с укрупнением промышленного производства, оно на каком-то этапе не могло дальше развиваться внутри конкретного национального государства, и лидерство в процессе усложнения промышленного производства, углубления и расширения воздействия на него науки переходило к другому, более крупному национальному государству. Именно это государство становилось передовым в промышленной цивилизации, а отставшие государства постепенно переходили к относительному враждебному антагонизму по отношению к данному государству, накапливали в себе симптомы варварства.
За примерами для подтверждения далеко ходить не надо. Еще три-четыре десятилетия назад Западная Европа снисходительно презирала отсталость Японии. Но сейчас именно Япония вырвалась в лидеры мирового промышленной цивилизации, тогда как Западная Европа отстает от темпов соответствующих процессов с каждым десятилетием всё более явственно и становится консервативно-брюзгливой в оценках своих успешных конкурентов. Поэтому ориентация восточноевропейских сателлитов бывшего СССР на Европейский Союз, враждебный России, есть ориентация на вчерашний день исторического прогресса.
Только Россия среди европейских государств имеет демографический и территориальный потенциал для того, чтобы стать лидером в процессе дальнейшего усложнения промышленного производства, то есть стать лидером перспективной цивилизованности, по отношению к которой остальная Европа предстанет носительницей варварских инстинктов и интересов. Но такое произойдет лишь в случае свержения русским национализмом нынешнего режима диктатуры коммерческого космополитизма, краткосрочного осуществления социально-политических задач Национальной революции и мобилизационного восстановления на новом технологическом уровне мощи промышленного производства. Только таким образом будет обеспечен прорыв к перспективным технологиям ХХI века и достижениям современнейшей науки. Как раз поэтому русский революционный национализм является в нынешней России единственным подлинно цивилизованным политическим движением, и он вынужден бороться с самой злобной ложью самых варварских сил современного мира - сил захвативших власть в России и установивших в ней разрушительную диктатуру коммерческого космополитизма.
5
Русский национализм вынужден будет осознать себя в качестве радикально цивилизующей политической силы и проводить революционную политику разрыва пуповин, которыми российская государственность традиционно связывалась с всяческими пережитками варварства. Внутриполитические задачи напряженной и жестокой борьбы за спасение государства, за становление перспективных социально-корпоративных национальных производственных отношений - это задачи, выполнимые лишь военно-политической диктатурой авангардного национализма. Они диктуют русскому национализму именно такой - радикальный -характер осознания своей цивилизаторской миссии в судьбах России и остального мира.
Русский национализм сможет прийти к власти и спасти государство только тогда, когда он станет в современном мире главным борцом за имманентные признаки европейской промышленной цивилизации, открыто и ясно проводящим решительную политику перестройки менталитета государствообразующего народа, неизбежную накануне эпохи постиндустриального промышленного производства в обстоятельствах нарастающего давления экологического, энергетического, продовольственного, демографического кризисов, повсеместно обостряющейся проблемы нехватки всех видов ресурсов.
Все Национальные революции прошлого проходили при беспощадном идеологическом и практическом борении вокруг понимания задач промышленной цивилизации. Они выплескивались в окружающие страны для беспощадной же борьбы с вероятными и фактическими союзниками внутреннего варварства. Поэтому они должны были обозначать четкую национальную границу разделения мира, разъединяющую внутреннюю сверхцивилизованность и внешнее варварство. Не избежит этого и русская Национальная революция.
В нынешней России, к примеру, достаточно беглого взгляда на состав верхних эшелонов власти, чтобы догадаться о том, что их общий уровень развития мало чем отличается от уровня развития подавляющего большинства верхов правящих режимов всех бывших союзных республик развалившегося СССР (что и позволяет им объединяться в СНГ). Но русский национализм в борьбе за становление самого перспективного цивилизованного общества потерпеть такого не может и не потерпит! Он обозначит бесспорную, отвечающую геополитической целесообразности границу русской промышленной цивилизации, внутри которой проведет чистку от пережитков варварства, уничтожит любую форму культурных и политических отношений с другими странами, которые будут пытаться выступать как равноправные партнеры, не имея оснований при этом быть передовыми промышленными государствами.
Русский национализм должен учиться презирать варварство других стран и народов ради того, чтобы не допускать в свой правящий класс внутренние проварварские силы. Без этого невозможно создать собственно русскую национальную элиту, национально-корпоративный средний класс с высокой этической культурой труда, высокой социальной культурой общественных отношений.
( Городников Сергей Васильевич, писатель и политолог, автор ряда книг и статей, посвященных теории Национальной Реформации, русскому национальному самосознанию.
