Анжелика Варум возникла на нашей эстраде как изысканная и хрупкая фарфоровая куколка. Эта красивая "папина дочка", поющая нежным голоском о "художнике, что рисует дождь", выглядела созданием, слишком эфемерным для грубого мира шоу-бизнеса. Но трогательная девочка оказалась отнюдь не беспомощной. Она быстро превратилась в одну из самых любимых певиц страны. Зовоевала в среде музыкальных журналистов славу человека разборчивого и даже довольно сурового. Стало очевидно, что она владеет искусством защитить от взоров толпы свой внутренний мир - при этом время от времени бросая подачки жадной до сенсаций публике. Загадочно, но факт - ей удается сказать о себе все и ничего: поведать всей стране о романе с Леонидом Агутиным - и оставить историю этих отношений за семью печатями. Анжелика Варум - из тех женщин, за чьей хрупкой оболочкой скрывается сильный характер и ясный ум. Наверное, поэтому с ней так непросто разговоривать - но и так увлекательно.
С.К. Вы сразу предупредили меня по телефону, что Вам, возможно, будет неинтересно разговаривать. Вам вообще неинтересно общаться с журналистами? Может быть, Вам задают одни и те же вопросы или уровень нашей журналистики оставляет желать лучшего? А.В. Да нет, я думаю, что уровень разный: у талантливых людей высокий, у бездарных - низкий. Журналисты бывают разные. Возможно, в нашем деле не так много хороших профессионалов - тех, кому действительно интересно писать о поп-музыке. Но дело не в этом. Дело в том, что я совершенно не люблю разговаривать. Я человек эмоциональный, и мне очень часто не хватает слов для того, чтобы передать свои чувства. Да это, наверное, и не нужно. С.К. То есть Вы считаете, что люди, которые слушают Ваши песни поймут Вас лучше, глубже, чем те, что прочтут Ваши интервью? А.В. Я согласна с утверждением, что мысль изреченная есть ложь. Не потому что очень хочется соврать, а потому что все зависит от сегодняшнего настроения, от того, с кем ты встретился нынче утром и так далее. С.К. Нередко бывает, что публичную профессию артиста, как ни странно, выбирают личности замкнутые, оберегающие свою частную жизнь. Вас можно отнести к этой категории людей? А.В. Да, это про меня. Я оберегаю свой мир. Я хочу оставить что-нибудь для себя. С.К. Для Вас здесь не существует противоречия? Все-таки драматической актрисе, скажем, легче укрыться от вмешательства, чем эстрадной звезде, вся жизнь которой проходит на виду у публики, поклонников. А.В. Я не могу сказать, что мне это не нравится - я люблю мою (с улыбкой) ... известность. Просто все, о чем пишут, о чем говорят - это, обычно, выдумки, выдумки не мои, и они мне нравятся. Они, как правило, красивые, талантливые, интересные. Я люблю прочесть что-нибудь новенькое о себе в газете или журнале. Это такая параллельная жизнь, которая проживается людьми вокруг меня - не мною лично, а теми, кто интересуется мною, моим творчеством. С.К. То есть у Вас никогда не было негативных эмоций по этому поводу? А.В. Нет, меня задевает только хамство, но это в мой адрес бывает редко. С.К. Вы родились во Львове, очень необычном городе. У Вас с ним связаны какие-то особые воспоминания? А.В. Львов - потрясающий город. Именно он воспитал во мне обостренное чувство красоты. С.К. Есть изящная история о том, как Вы пришли на эстраду почти случайно, однажды заменив заболевшую певицу. Это красивая легенда. Можете что-нибудь рассказать о своем детстве, юношеских годах, что открыло бы Вас как человека? А.В. Если вы говорите, что эта легенда красивая - я не хочу ее разрушать. С.К. И все-таки, насколько Ваш сценический образ соответствует Вам самой - или же между Вами на сцене и Вами в жизни существует зазор, который неизбежен и правилен? А.В. Я не могу говорить о моем сценическом образе, потому что я не знаю, какой он. Дело в том, что я просто очень люблю музыку. И не вполне отдаю себе отчет в том, как я выгляжу в то время, когда пою. У меня очень хорошие музыканты. Мы играем живую музыку. И эта стена позади меня, стена талантливых людей, на которых я могу опереться, которым могу доверять - это замечательно. Мне остается просто стоять на сцене и петь песни, которые я очень люблю. И мне кажется, что это правильно. Потому что только то, что сейчас, сию минуту происходит на сцене, истинно. Там никого нельзя обмануть. Не всегда удается сделать то, что ты хочешь, не на каждом концерте есть на это силы. Но ради одного удачного концерта на десять неудачных, я вас уверяю, стоит жить - и заниматься этим делом. С.К. Значит, Вам больше нравится "живой" концерт, чем работа в студии? А.В. Это разные вещи. Найти шлягер, вычислить его, спеть - и потом почувствовать, что ты угадала, что песня действительно стала популярна - это наслаждение совсем иного рода, но тоже наслаждение. Это тоже победа. С.К. Вы сказали, что очень любите музыку. У Вас остается время слушать чужие записи? А.В. Конечно. Есть много музыкантов, которые мне нравятся. Очень много новой музыки, которая меня увлекает, - и мне нравится в себе эта восприимчивость. Мне важно, что я, как мне кажется, чувствую эту новую музыку, получаю от нее удовольствие. Ну, думаю, я еще не старуха! (Смеется). Очень увлекательно находить что-то новое в том, что сделали другие, суметь пропустить это через себя, адаптировать к себе - и получить новый результат. Это конструктор. Лучше всего им занимаются мужчины. А женщины - на интуитивном уровне, ну и результаты соответствующие, не такие классные, как у мужчин. Впрочем, это все равно очень интересно. С.К. Недавно Вы сыграли в фильме Василия Пичула "Небо в алмазах", снялись там вместе с Аллой Сигаловой, которая является также хореографом Ваших сольных концертов. По сюжету картины вы сестры. Ощущаете какую-то общность с ней? А.В. Мы неслучайно встретились. Я знала, что Алла - человек, который почувствует мою музыку, и сделает хореографию такой, какой она и должна быть, какой я ее понимаю... Такой, как я ее чувствую - но профессиональнее. Она - высокий профессионал. Я очень рада, что нам удалось поработать вместе. С.К. Вам близок своеобразный художественный язык Василия Пичула, его черный юмор в духе "Семейки Адамс"? А.В. Когда я прочла сценарий, то поняла, что должна буду сниматься в фарсе. Я, конечно, очень рисковала, потому что фарс - не мой жанр. Но заявлены были замечательные актеры, и вообще мне очень хотелось сниматься. И я решилась. Не понимаю пока, стало ли это моей удачей, могу лишь сказать, что после театрального опыта (роли в спектакле "Поза эмигранта" Театра Антона Чехова - прим. С.К. ) сниматься было очень тяжело. Совершенно другой род отношений и эмоционального взаимодействия у актеров на театральной сцене и на съемочной площадке. Актер на съемочной площадке работает с камерой, он почти не общается со своими партнерами. Для меня это было непривычно, и в первый съемочный день я сказала режиссеру, что сниматься, наверное, не буду. Я не смогу, у меня не получится. И уговорили меня только потому, что съемочный период был коротким, искать новую актрису не оставалось времени, и мой отказ создал бы большие сложности группе. В общем, сомнения у меня были очень серьезные. С.К. Как вы относитесь к своей героине - очень странной девушке? А.В. Моя героиня - замечательная городская сумасшедшая, я ее очень люблю. Это отчасти мое прошлое. Я ее с удовольствием сыграла, потому что очень хорошо знаю такой тип людей, сама проходила через это. С.К. Можете рассказать, почему это Ваше прошлое - ну хоть чуть-чуть?! А.В. Просто я была именно таким человеком - не от мира сего! С.К. Это "не от мира сего" было из-за какого-то внутреннего разлада? А.В. Из-за несоответствия воспитания и окружающей среды. Когда я встречала что-то такое, о чем мне в детстве не рассказывали, это приводило меня в состояние шока, и я старалась закрыться и существовать сама по себе, в своем мире. С.К. То есть Вы были слишком рафинированы для грубой действительности. А сейчас Вы "от мира сего"? А.В. Я очень хорошо знаю эту жизнь, как мне кажется, - и люблю ее. Что самое главное, я научилась ее любить и ценить. С.К. Если бы Вам снова предложили сниматься в кино, может быть, Вас бы теперь больше увлек какой-нибудь другой жанр - скажем, настоящая трагическая роль? А.В. Трагическая вряд ли. Скорее жизнеутверждающая - с хорошим финалом. С.К. Не любите сказки с плохим концом? А.В. Ни в коем случае. Не в нашей жизни, не в этой жизни. Сейчас - не хочу. С.К. Вы получили премию "Чайка" за роль в спектакле "Поза эмигранта"... А.В. Премию в очень смешной номинации "Диагноз: актер". Я сочла это шуткой. С.К. Вы согласны с поставленным диагнозом? А.В. Мне хочется в это верить. (Улыбается) Я готова обманываться на этот счет. С.К. Театр Антона Чехова - специфический. Критики эту антрепризу ругают, зрители с удовольствием туда ходят, а артисты говорят, что там очень хорошая атмосфера. Каковы Ваши впечатления? А.В. Мы очень дружим с режиссером - Леонидом Григорьевичем Трушкиным. Он - замечательный человек, человек без кожи, очень искренний в своих проявлениях. Все, что Трушкин делает в театре, он не вычисляет, не выстраивает. Он не вычисляет шлягер - он его чувствует. Просто он чувствует, что именно от этого люди сегодня будут плакать. Он знает людей. На мой взгляд, он абсолютно попал во время. Это очень добрый театр. Когда я играю в спектакле... Я знаю, что едва эти слова лягут на бумагу, они перестанут быть настоящими, и это очень жаль. Но все-таки. Каждый раз, когда я смотрю финальную сцену - а смотрю я ее из-за кулис, я в ней не участвую - у меня на глаза наворачиваются слезы. Это действительно так. С.К. Вам в жизни часто доводилось встречаться с людьми, которые попадают во время? А.В. Очень редко - их очень мало, этих людей. Что касается театра - не могу сказать, я слишком редко там бываю. За последние пять лет я посмотрела спектаклей пять, не больше. Есть писатели, которые попадают во время... С.К. Я имею в виду реальные встречи. Мне кажется, каждый талантливый человек за свою жизнь встречает нескольких творческих личностей, которые существенно влияют на его судьбу. Иначе просто не бывает. А.В. Мне не хочется называть имена. Во-первых, я не имею полной информации, не могу по-настоящему рассуждать на этот счет, потому что в каком-то смысле у меня шоры на глазах. Очень много работы, репетиций, музыки такой... узкой специализации. Я мало знаю сейчас и мало чем интересуюсь. В одном я убеждена: таких людей очень немного, иначе не было бы так ценно то, что они делают. Кстати, это не значит, что они самые талантливые - они просто попали во время. С.К. Поначалу Вы существовали на эстраде в образе "папиной дочки"... А.В. (Иронически) А теперь - "мужней жены"... С.К. Да, но поговорим о папе. Чему самому главному Вас научил Ваш отец? А.В. (Очень серьезно) Сейчас я попробую сформулировать. Он научил меня ничего не требовать от людей и от жизни. Не обольщаться относительно жизни и людей. Быть требовательной только по отношению к себе. Трудолюбию. Ужас - какой-то неженский набор!.. Еще он научил меня любить жизнь, получать от нее удовольствие. Потому что для этого, для того, чтобы получать удовольствие от жизни, ее надо очень хорошо знать. И не питать никаких иллюзий. С.К. Вы упорны в достижении своей цели? Вы в любом случае добивались бы успеха, шли бы напролом, даже если бы не получалось? А.В. Я добиваюсь только того, чего хочу. Когда тебе что-то нравится, ты делаешь это с азартом и целым спектром положительных эмоций. Для меня эстрада - не труд на износ, это - радость. Это не значит упереться рогом и решить: я должна спеть этот мелизм во что бы то ни стало. Если он мне действительно нравится - я его спою. С.К. Как Вы, человек, оберегающий свое право на частную жизнь, воспринимали столь широкое освещение в прессе Ваших отношений с Леонидом Агутиным? А.В. Вы знаете, когда происходит что-то настоящее, очень хочется об этом кричать. Наверное, это свойственно только представителям нашей профессии - хотя, может быть, и нет. Я помню, как влюбилась одна моя очень хорошая знакомая. Ей было за тридцать, у нее было уже двое детей, - так вот она выглядела совершеннейшей дурой. Она говорила и делала такие глупости! Я ее прижимала к стенке и просила: "Приди в себя! Что ты творишь?!" Она отвечала: "Жизнь прекрасна!" Со стороны это так смешно - пока с тобой не случится подобное. И потом уже ты смотришь на себя в зеркало и думаешь: "Какая же ты дуреха!" С.К. Продолжаете делать глупости? А.В. (Широко улыбаясь) Да. Пока еще да. С.К. Как Вы ощущаете свой нынешний возраст - время женского расцвета? Сильно ли Вы изменились после рождения дочери? А.В. Да, я стала совершать поступки, которые никак от себя не ожидала. Раньше у меня ничего не было кроме работы. А сейчас появилась какая-то другая жизнь, я и не подозревала, что она окажется такой интересной и насыщенной. Такое впечатление, будто мир перед тобою развернулся - как, знаете, есть такие детские книжки с объемными картинками. Так и тут. Не знаю, как это назвать: "третий глаз", "шестое чувство" - но все изменилось, буквально все. С.К. Но, наверное, параллельно возникло и чувство страха, ответственности за жизнь дочери? А.В. Да, с рождением дочери чувство страха, тревоги, к сожалению, стало сопровождать меня постоянно. От этого нельзя избавиться, к этому нельзя привыкнуть - с этим приходится жить. Наверное, это навсегда. С.К. Возможно ли для Вас предпочесть семью артистической карьере - или эстрада для Вас все же важнее? Могли бы Вы оставить эстраду ради благополучия близких? А.В. Речь идет сейчас, наверное, все-таки не об эстраде, а в принципе о профессии. Профессия - та часть моей жизни, которая дает мне свободу. Я - очень свободолюбивый, самостоятельный человек, я никогда не смогу жить в зависимости от другой личности. Потому что... Потому что просто не смогу. Свобода - существенная часть моего "я". И что значит "ради"? Если речь идет о здоровье, не дай Бог, о жизни близких, то это безусловно. А если имеется в виду их комфорт - боюсь, что нет. С.К. Для Вас было бы возможно для того, чтобы обеспечить безопасную, благополучную жизнь своей дочери уехать жить в какую-нибудь тихую европейскую страну? А.В. Сложный вопрос. Иногда мы с удовольствием ездим за границу отдыхать - и получаем от этого огромный заряд положительных эмоций. Это замечательно. Но совсем я бы ни за что не уехала, я патриот. Я люблю нашу страну, наших людей - мне кажется, я знаю их. Конечно, очень хочется, чтобы все у нас было хорошо. Многое тут зависит от уровня жизни, у нас он очень низкий. И здесь я могу только с помощью своей музыки показать людям, что есть что-то красивое, доброе, чтобы у них осталась вера. Я могу укорять себя за то, что во мне недостаточно энтузиазма, идей для создания благотворительных обществ или чего-то еще... Но, мне кажется, гораздо важнее просто делать хорошо то, что ты умеешь. Я не обладаю большими организаторскими способностями, во всяком случае, пока не нашла себя в этом. Я хочу, чтобы меня знали за границей, но чтобы меня знали как русскую певицу. Как человека, который воспитан в этой стране и который делает для нее то, что может. С.К. Вы уже чувствуете, какой будете мамой, когда Ваша дочка подрастет и у нее появятся подростковые проблемы, первые кавалеры? А.В. (Мечтательно) Я даже знаю, какой я буду бабушкой. С.К. Какой же? А.В. Я буду... Я прекрасно представляю себе визуально, но как это точно описать?! Я буду такой уравновешенной бабушкой, мудрой Черепахой Тортиллой, бабушкой, на которую очень захотят быть похожими внуки, когда они вырастут. С.К. Вам нравится нынешнее молодое поколение? А.В. Очень. Я обожаю дискотеки, где собираются эти новые люди - красивые, стильные, с особенной энергетикой, которой они умеют заряжать. Они совсем другие - со своими, конечно, комплексами, со своей предсказуемостью, но это неважно. Главное, что они лучше нас. С.К. По гороскопу Вы - Близнецы, это раздвоенный знак. Чувствуете в себе присутствие сразу двух непохожих людей? А.В. К сожалению, нас даже не двое. Нас так много, что иногда просто голова разрывается. С.К. Но вам весело вместе? А.В. Нам весело, но есть вещи, которые нам недоступны. Например, мы можем быстро, в одну минуту, принять решение - особенно это касается критических ситуаций. Выбор, как правило, делается безошибочно, но не за счет характера, за счет женской интуиции. Но потом мы просто замучаем себя сомнениями, правильно ли было принято это решение - хотя все факты будут это подтверждать... И мы будем всю оставшуюся жизнь думать о том, не пострадал ли кто от нашего поступка и если пострадал, то по нашей ли вине, и если по нашей вине, то как нам за это расплачиваться... Вообще, я думаю, Близнецам свойственно хроническое чувство вины - по отношению ко всему. Это главное, с чем приходится бороться. Если твоя жизнь сложилась благополучно - то ты чувствуешь себя виноватой из-за своего благополучия, если неблагополучно - виноватой из-за своих проблем. С.К. У Вас получается этому противостоять? А.В. С недавних пор я научилась с этим бороться. Не всегда мне это удается, но если лезут в душу по-хамски, то ничего не остается, как давать отпор. С.К. Скоро Новый год - прекрасный патриархальный праздник. У Вас, наверное, к нему тоже особое отношение? А.В. К сожалению, нет. Есть одна традиция, связанная с этим праздником, которую я не нарушаю в течение многих лет - чуть ли не с детства. Но традиция быть в эту ночь с семьей нарушена. Встречать праздник вместе с теми, с кем ты хочешь быть, тоже, к сожалению, не получается. Потому что то, что для обыкновенных людей - праздник, для нас - работа. Мы делаем праздник для людей, что, конечно, всегда волнительно. С.К. Неужели Вы никогда не встречали Новый год как-нибудь необычно, по-особенному? А.В. На протяжении последних 10 лет это была только работа. Но вот, например, три года назад мы встречали Новый год в Австралии. В это время там было 30 градусов жары. Я запомнила потрясающий фейерверк и классный рок-н-ролльный коллектив с певицей - ребята всю ночь играли и пели. А я - что было непривычно - не работала, а слушала их музыку.
varumlav.mylivepage.ru
25.09.2008
Док. 564444
Перв. публик.: 25.09.08
Последн. ред.: 26.05.09
Число обращений: 0
Варум Мария Юрьевна (Анжелика Варум)
|
