На этой неделе Дума обсудит в первом чтении законопроект, в соответствии с которым партиям разрешат не платить по долгам СМИ за полученное для избирательной агитации эфирное время и печатные площади. Это касается политструктур, не добравших на выборах нужных процентов.
Проект писали в администрации президента, "Единая Россия" его поддержала и даже внесла от своего имени - под лозунгом облегчения жизни политическим противникам. Раньше партию, задолжавшую на выборах СМИ, могли лишить права доступа к следующим выборам - пока она не выплатит долги. ЕР упрощает их участие в политической жизни, проявляя, по словам главы ЦИК ЕР Андрея Воробьева, "великодушие к коллегам и оппонентам".
Однако в таком утверждении содержится изрядная доля лукавства. И дело не только в том, что мера, направленная "на дальнейшую демократизацию жизни страны", прежде всего выгодна самим единороссам, не имеющим особого желания платить по долгам прогоревших на выборах партийных миноритариев.
Речь идет о повреждении важного рыночного механизма. Напомним: по данным ЦИКа за 2007 год, партия "Яблоко", не прошедшая в Думу, должна возместить организациям СМИ около 170 млн. руб., "Гражданская сила" - 168,5 млн., Аграрная партия - 161,3 млн., Демпартия - 161 млн., СПС - 159 млн. Общая сумма партийных долгов по предыдущим выборам - 1,31 млрд. руб. Конечно, на очередных выборах должники лишатся бесплатного эфира. Однако денег за прошлые свои выступления они так и не вернут.
Между тем в политике действуют те же законы конкуренции, что и в любом бизнесе. Партия должна быть успешной - подниматься на ноги, рассчитывая только на свои силы. И соблюдая правила игры - какими бы жесткими они ни были. Бесплатные площади и эфир - задаток, который подлежит возврату. Государство, прощая партиям долги, осуществляет благотворительность за счет налогоплательщика - ведь речь идет о публикациях в государственных СМИ, которые все равно будут профинансированы казной.
Такая благотворительность выглядит особенно странно на фоне кризиса, когда каждая копейка подлежит учету. Политическая несостоятельность структур, популярность которых ниже уровня статистической погрешности, доказана итогами выборов - при всех недостатках отечественного избирательного права.
Появление законопроекта доказывает простую истину - государственной собственностью распоряжается не народ через своих избранников в парламенте, а чиновники. Такой порядок является отличительной чертой государств с неразвитой политической культурой. Когда закон подменяется волеизъявлением власти. Когда политическая конкуренция подменяется политическим конструированием, не учитывающим потребности общества.
Конечно, условия для полноценного политического соревнования сегодня еще не созданы. И здесь предстоит сделать многое. Определенные намерения в этом направлении проявляет президент Дмитрий Медведев. Однако одно дело - заботиться, к примеру, о перманентном доступе партий (сообразно их рейтингам) на ведущие телеканалы, вводить в законодательство норму об обязательных предвыборных дискуссиях лидеров и совсем другое - прощать партиям недальновидность и явную переоценку собственных сил. Вспомним: перед парламентскими выборами лидер "Гражданской силы" Михаил Барщевский, к примеру, уверенно прогнозировал своей структуре получение едва не четверти голосов электората.
Отличие чиновников от полноценных собственников имущества - безответственность. Они свободно распоряжаются деньгами, которые им не принадлежат, - поэтому никогда не разорятся, вкладываясь в невыгодный бизнес. Ведь деньги-то чужие... На этот раз они вкладывают средства в бизнес политический. Результат будет тот же. Партии-фантомы, сменяя друг друга в списках Росрегистрации и Центризбиркома и получающие подарки от граждан, не поставленных в известность о проявленной ими щедрости, являются сомнительным приобретением для страны.
Заметим: того самого миллиарда с третью, с легким сердцем прощенного чиновниками и парламентариями политическим лузерам и партии власти, хватило бы, к примеру, на постройку в России - с нуля - новых приютов для пенсионеров. Политических партий, по номиналу, было бы меньше. Но и старики горели бы в своих бараках реже.
