"Танцую я танцуют все
Хочиш сматри хочиш не"
Эта книга - сборник рассказов романтика XX века. Тонкого, неузнанного и непризнанного. Человека Эпохи Возрождения, как называют всесторонне одаренных людей. Это книга рассказов Агаси Айвазяна, который писал пьесы и сценарии, снимал фильмы и писал картины и умел любить народ вне зависимости от географии. Всё его творчество было замешано на этой любви и являлось объяснением в любви к талантливому и незадачливому бессребреннику и весельчаку - неунывающему маленькому человеку.
Начну непосредственно с рассказов сборника. Первый из них - "Путеводитель по Тифлису. 1912 год". Собственно, весь сборник рассказов - это и есть путеводитель по старому Тифлису, городу нашей родни и друзей, городу-празднику, чей уникальный колорит выжил разве что в рассказах Айвазяна. Юмор - органическая форма жизни и метод выживания героев Айвазяна, самим фактом своего существования превращавшим старый Тифлис в альтернативу серьезного процветания или безалаберного веселья.
"ТАНЦУЮ Я ТАНЦУЮТ ВСЕ
ХОЧИШ СМАТРИ ХОЧИШ НЕ", -
гласила вывеска над дверью духана Капло, и автор, Грикор, воспевал тем самым право маленького человека на выбор. "Ва!.. Это был гимн его свободы... Свобода, братство, вечность... Хочиш сматри хочиш не...", - улыбается сквозь текст Айвазян и обогащает характеристику раскованности в другом рассказе: "Ламаз-Гевурк вышел из тюрьмы с небрежно приспущенными вокруг талии брюками. Это было выражением его свободы".
"Давление воздуха в Тифлисе 406.
Над купцом Тамамшевым оно равно 404.
Над Воронцовым-Дашковым - 308.
А над нашим Кара-Вурди - 1000. Может быть, именно по этой причине у него нет дома и спит он под открытым небом - чтобы хоть слегка уменьшить давление свыше", - сочувствует Айвазян.
"Жил такой генерал Барсегов. Это был уже готовый генерал"... "Где-то в глубине души Барсегов предполагал, что он отпрыск того последнего оставшегося в живых солдата, который бежал с полей сражений Армении, добрался до Тифлиса и основал свой род. Генерал знал, кто остается живым в бою. Он ясно представлял своего сбежавшего предка и гордился тем, что среди потомков даже самого последнего труса, последнего уцелевшего солдата сегодня есть и генерал", - иронизирует Айвазян. И тут же любуется старенькой девой Машо, дочкой генерала, с радостью признавшей внуками и взявшей на содержание и рыжего Гено Чкадуа, и отсидевшего в ереванской психушке чудака Аветика, и тощего Юзефа Кривицкого, и грека Граматикопуло, и еще четверых неприкаянных.
"В Тбилиси есть три вокзала.
И если кто-нибудь увидит на вокзале бездомного человека, тут же посоветует ему пойти к дочери генерала Барсегова.
- Она добрая, - скажут, - приютит тебя... И потом, кто знает, может, ты ее внук?"
А "Машо во всех прохожих вглядывается с сомнением. Сколько людей, подобно ее внукам, затерялись, пропали вдали... И родным становится для Машо каждый человек", - разводит руками Айвазян.
"БАЛЬНИЦА, ЧАСТНИ ВЕНЕРИЧЕСКИ
ФЕЛШЕР НЕ ЗАХОДИ,
НЕ НАДО
ПУСКАЙ БЕЗ РАБОТЫ УМРУ Я", -
выводил на вывеске Грикор, успевший украсить духан "Симпатия" портретами Шекспира, Раффи, Коперника, царицы Тамар, Хачатура Абовяна и Пушкина друг возле дружки. "Откровенность Грикора была откровенностьюТифлиса, и, видимо, откровенности одного человека хватало на то, чтобы прикрыть фальшь и лицемерие целого города. Вывески Григора были знаменами Тифлиса", - заключает Айвазян.
Вообще рассказы этого сборника хочется бесконечно цитировать. По мне, - это главный народный критерий оценки писательского таланта. Хочется растащить книгу на цитаты - значит, вам повезло прочитать текст НАСТОЯЩЕГО ПИСАТЕЛЯ, каких единицы. Если не вспоминается ничего, кроме "замысла", "тенденции" и "знания психологии", - ждите, что автор вскоре станет лауреатом какой-нибудь неожиданной литературной премии или даже ордена "за заслуги". Вообще у нас отмечены тиражами и официальным признанием не таланты, а активисты. Это советская традиция. Но есть гораздо более древняя и вредная армянская: "Гна мэры - ари сирем" ("Поди умри - тогда и полюблю"). И это - пожизненный приговор, который фильтрует всю суету дня текущего и архивирует лишь НЕТЛЕННОЕ. Так что представьте, каково быть живым армянским писателем.
Но по большому счету, Агаси Айвазян не только ушел из жизни не признанным в соответствии с его личным творческим масштабом, но мы не спохватились и после него. А ведь ушел великий романтик и большой философ. И "Евангелие от Авлабара" по сути - реквием и по визуально и демографически видоизмененному Авлабару, и по некогда родному для нас Тифлису, и по аристократу духа Агаси Айвазяну.
Итак, изысканное подарочное издание "Евангелие от Авлабара", где даже буквицы в начале текстов принимают позы кинто. Книга, задуманная тифлисцем Араиком Баблояном и ереванцем Виктором Лихомановым и изданная ими в Москве с привлечением кисловодского художника Юрия Багдасарова, московских переводчиков и финской полиграфической базы. Если кто-то станет говорить, что у миграции нет позитивной стороны, покажите ему эту книгу.
Лия Аветисян
http://prochtenie.ru
Док. 553751 Перв. публик.: 07.04.08 Последн. ред.: 07.04.09 Число обращений: 0
Айвазян Агаси Семенович
|