Суды все чаще отказывают заключенным в условно-досрочном освобождении
Алеся Ланская, Юлия Зиновьева
За последние годы почти вдвое уменьшилась доля заключенных, освобождаемых из колоний условно-досрочно. На днях группа правозащитных организаций представила доклад о соблюдении законодательства об УДО. Правозащитники утверждают, что сейчас УДО носит формальный характер: в большинстве случаев осужденных отпускают лишь на несколько месяцев раньше срока. Предложено также вернуться к опыту ГУЛАГа, когда срок заключения могли снизить за ударный труд.
В 1990-е годы по УДО освобождалось до 96% заключенных, сейчас - немногим более 50%. "Все большее количество людей, соответствующих предусмотренным в законе критериям, получают отказ", - говорит председатель комитета "За гражданские права" Андрей Бабушкин. По его словам, даже большинство освобожденных условно-досрочно выходят на волю лишь за несколько месяцев до конца срока их заключения. "В последние годы УДО приняло формальный характер", - утверждает правозащитник Бабушкин.
В большинстве отказов судьи ссылаются, что "преступник недостаточно исправился". Имеется в виду, что заключенный получал взыскания либо у него отсутствуют поощрения. Андрей Бабушкин считает, что полученные в начале срока взыскания вообще учитываться не должны: "В колонию попадают не прекрасные люди, а преступники, и процесс исправления идет по нарастающей. Отказывать в УДО со ссылкой на нарушения в первые месяцы заключения - непонимание всей системы УДО".
Нередко отказы вовсе никак не мотивированы. Секретарь Общественной наблюдательной комиссии Московской области по контролю за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания Любовь Кравцова рассказывает, что однажды судья отказал в УДО под предлогом, что "у заключенного очень сложный характер". Адвокат Алексей Бинецкий поясняет "НИ", что путь к условно-досрочному освобождению лежит через взятку: "По своей 30-летней адвокатской практике я знаю, что УДО легко можно купить, заполучив, например, медицинские документы об инвалидности. То есть у кого есть финансовые возможности, находятся в более выгодном положении".
В результате заключенные сами отказываются подавать прошения об УДО. По данным Управления ФСИН по Московской области, в 2007 году прошения подали 60% из тех, кто мог выйти по УДО, а 2008 году - уже менее 50%. Претендовать на УДО могут отбывшие от одной трети до двух третей срока (в зависимости от тяжести преступлений), а также не совершившие злостных нарушений порядка колонии за последние три года. Всего в российских тюрьмах и колониях находятся 887 тыс. человек. Еще 558 тыс. человек приговорены к наказаниям, не связанным с лишением свободы.
Еще один повод удерживать заключенных в колониях - желание обеспечить муниципалитеты бесплатной рабочей силой. В Комитете "За гражданские права" утверждают, что особенно много отказов фиксируется в колониях-поселениях, таких, как расположенная в подмосковном Зеленограде. Там заключенных активно используют на предприятиях ЖКХ. "Существует коррупционный сговор между судьями, руководителями колоний и местными органами власти", - утверждает президент Ассоциации гуманизации правоприменительных органов Валерий Габисов. В пресс-службе Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России "НИ" сообщили, что статистикой по отказам в УДО не располагают и переадресовали в Мосгорсуд. В Мосгорсуде, в свою очередь, сослались на то, что статистика по отказам в УДО носит закрытый характер.
Количество условно-досрочно освобожденных также сокращается из-за того, что кризис лишил большинство заключенных работы, а претендовать на УДО могут только те, кто выплатил материальный ущерб пострадавшим. "В тюрьмах не работают 80-90% заключенных, а те, кто работают, получают по 3-5 тысяч рублей в месяц, большую часть которых тратят на свое содержание. Даже если долг 100-200 тысяч рублей, представьте, сколько они будут его выплачивать!" - отмечает в беседе с "НИ" адвокат Александр Арутюнов.
Правозащитники призывают изменить порядок предоставления УДО. В частности, предлагается разделить условное и досрочное освобождение и выпускать досрочно тех, кто исправился, а условно - тех, кто нуждается в контроле, но может больше не находиться в тюрьме. Андрей Бабушкин рекомендует вернуться к опыту ГУЛАГа, когда за ударный труд и примерное поведение отбытый срок наказания засчитывался за больший, например, девять месяцев за 11. "Такое гарантированное поощрение стимулировало бы правопослушное поведение человека с момента его заключения", - полагает г-н Бабушкин. Предложения уже направлены президенту и министру юстиции.
