Ведущие: Алексей Воробьев, Татьяна Фельгенгауэр
Гости: Дмитрий Ананьев
А.ВОРОБЬЕВ: 16:35 в Москве, идем дальше. Еще полчаса в рамках дневного Разворота.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Ананьев сегодня у нас в гостях, председатель комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению. Здравствуйте, Дмитрий.
Д.АНАНЬЕВ: Добрый день.
А.ВОРОБЬЕВ: Ну что же? Есть достаточно много тем, на которые хотелось бы получить ваши комментарии и услышать оценки. Начнем, пожалуй, с того, что сейчас прозвучало в новостях середины часа на "Эхе". Правительство России не намерено ограничивать предельные цены на основные продукты питания - об этом сообщил первый вице-премьер Игорь Шувалов. Он говорит так: "Все - Минэкономразвития, Минфин, Минсельхоз, Минпромторг - все высказались в том ключе, что введение таких ограничений скажется негативно на формировании цены на продовольственную корзину.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, при этом он сказал, что в сложных условиях, когда продовольственная корзина, возможно, будет дорожать, доходы населения не будут увеличиваться. Необходимо заниматься определением цивилизованных правил поведения, чтобы не было сверхдоходов у каких-либо из звеньев, чтобы доходность была сбалансированной. Как-то все очень не просто.
А.ВОРОБЬЕВ: 2 части проблемы существуют. Первая - считаете ли вы, что ограничения предельных цен на продукты питания в самом деле мера не эффективная в нынешних условиях?
Д.АНАНЬЕВ: Если говорить о среднесрочном характере и среднесрочном эффекте, конечно, эта мера неэффективная. Эта мера может дать результат только в краткосрочной перспективе, а в целом, нужно создавать и правда атмосферу, благоприятную для экономики. И должны работать долгосрочные и среднесрочные факторы.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, а вот те самые сверхдоходы, о которых говорит Шувалов? Как быть с ними, как прививать культуру общения и формирования? Ну, смотрите. Вот, будут дорожать социально значимые продукты. Причем мне странно слышать из уст Шувалова, что, возможно, они будут дорожать, когда уже мы видим дорожание этих самых социально значимых продуктов. При том, что зарплаты - они не только не увеличиваются, но и уменьшаются. В этих условиях, по-моему, логично было бы поддержать потребителя.
Д.АНАНЬЕВ: Вы знаете, я всецело сторонник того, чтобы поддерживать благоприятную социально-экономическую атмосферу, но, на мой взгляд, первый вице-премьер абсолютно прав: административными методами воздействия регулировать экономические взаимоотношения в среднесрочной и долгосрочной перспективе невозможно.
А.ВОРОБЬЕВ: Как вы считаете, можно ли ожидать существенного ухудшения социального состояния в стране из-за роста цен на продовольствие?
Д.АНАНЬЕВ: Это один из факторов, который, конечно же, может повлиять. Но на мой взгляд основным, все же, ключевым фактором является непростая атмосфера, царящая в реальном секторе. И на мой взгляд, она вызвана тремя ключевыми факторами. Это высокая стоимость денег, что не способствует и не дает возможности бизнесу перекредитоваться либо обеспечить тот объем производства. Это достаточно высокие, поднятые тарифы естественных монополий и отсутствие более мягкой налоговой политики, которая выражалась бы в снижении НДС и единого социального налога. Это, в принципе, те 3 меры, которые могли бы способствовать смягчению и созданию более благоприятной атмосферы в экономике. А удержание и административное управление ценами ни одну из экономик в долгосрочной или среднесрочной перспективе не может вывести из кризисных явлений, а может только усугубить диспропорции и дисбаланс. Именно поэтому я думаю, что все министерства абсолютно четко отреагировали, ну, единогласно фактически на невозможность регулирования предельных цен. Их можно отрегулировать в течении недель, но невозможно повлиять в течении месяцев. И именно поэтому эта задача не даст того результата, который хотелось бы получить. Кризис носит затяжной характер. И именно в связи с тем, что сейчас уже все правительства понимают, что эта задача долгосрочная, и предсказать насколько будет затяжной характер иметь кризис, я думаю, сейчас не возьмется никто из экспертов.
А.ВОРОБЬЕВ: Тем не менее Кабинет министров беспокоит удорожание социально значимых продуктов питания, в особенности муки и хлеба. В мире цены на зерно снижаются уже 2-й год, в России был собран рекордный урожай, но хлеб на прилавках в стране не подешевел. Последние статистические данные существуют на этот счет. Что способно будет заставить правительство действовать более жестко и, возможно, не рыночными мерами?
Д.АНАНЬЕВ: Ну, хотелось бы ожидать, что все же не буду появляться те факторы, которые заставят действовать административно, что все же удастся справиться рыночными методами, поддержать более-менее стабильную ситуацию в нашей экономике. Я надеюсь, что вот тех факторов, которые вы задаете - что может повлиять на введение более жестких административных воздействий - я надеюсь, что этих факторов не возникнет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть, если люди выйдут на улицу с криками, что мы не будем покупать батон хлеба за 30 рублей и будут какие-то массовые выступления, тогда государство поймет, что нужно регулировать цены на хлеб, потому что это продукт, без которого невозможно жить.
Д.АНАНЬЕВ: Я надеюсь, что мы с вами еще далеки от этой ситуации, что эта ситуация не про нашу страну, связанная с какими-то массовыми беспорядками. То есть я не думаю, что нам следует ожидать подобного развития событий.
А.ВОРОБЬЕВ: Давайте сменим тему. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил о необходимости создать единую мировую валюту под эгидой ООН в нынешней экономической ситуации. Ну, он привел несколько обоснований. В частности сказал, что мировая валюта не является законной, потому что она не принималась никакими сообществами и никакой организацией - закона такого нет мирового. Процедура деятельности эмитента мировой валюты не демократична, спрос и предложение мировой валюты носит неконкурентный и несвободный характер, рынок мировой валюты не относится к цивилизованным рынкам, ну, и так далее, и так далее, и так далее.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И в этих условиях, собственно, Назарбаев предлагает перейти к абсолютно новой глобальной валютной системе под эгидой ООН. Вы согласны с такой оценкой нынешней, мировой валюты?
Д.АНАНЬЕВ: Ну, я думаю, что высказывание очень не то, чтобы резкое, но проактивное. Конечно же, стабильность мировой валюты, доллара текущие события поколебали значительно. Однако, все же поведение и доверие к доллару носит значительный инерционный характер, и экономика Соединенных Штатов за прошедшие столетия показывала хороший динамичный рост. Поэтому в преддверии или в процессе ломки старой модели, я думаю, что будут появляться высказывания руководителей стран, которые предсказывают изменение. Однако же какой будет формат изменений, я думаю, что во многом будет влиять, наверное, те же самые саммиты G-20, на которых будут вырабатываться новые правила игры, позволящие экономикам стран избегать тех кризисных явлений, которые мы наблюдаем за последние полтора года.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так все-таки в нынешних условиях обсуждается это? Причем, ведь Назарбаев - не единственный, кто говорил о необходимости создать новую мировую валюту. Все-таки, может быть, стоит перейти к ней?
А.ВОРОБЬЕВ: Насколько это вообще экономически эффективно, обосновано, целесообразно, реализуемо наконец, единая мировая валюта под эгидой ООН?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И интересно, кстати, еще то, что он говорит, что она незаконна - нынешняя валюта.
Д.АНАНЬЕВ: Знаете, как призыв он имеет место быть. И это позиция, которая, наверное, требует обсуждений и дискуссий. Но насколько реалистично перейти к мировой валюте и реализовать этот процесс, мне сложно как-то откомментировать его.
А.ВОРОБЬЕВ: Понятно. Смотрите. Тогда давайте еще к нескольким заявлениям вернемся. Глава "Тройки-Диалог" известный очень инвестиционный банкир Рубен Варданян предсказал банкротство нескольких государств среднего размера. Он считает, что кризис может продлиться от 3-х до 5-ти лет. Он не исключает, что к банкротству придут Соединенные Штаты, например, и Великобритания. Насколько вы согласны с такими оценками или не согласны?
Д.АНАНЬЕВ: Ну, мы, к сожалению, можем ожидать банкротств и ряда небольших государств. И ясно абсолютно, что в текущем кризисе будут неудачники. Мы это видим и по ситуации, связанной с дефолтами в экономике нашей страны. К сожалению, это реальность. Будут появляться компании-эмитенты, которые более успешно проходят кризисные явления, кто-то будет неуспешен. Что касается сроков, то я думаю, что предсказывать на текущем этапе длительность кризиса - такая, может быть, не сверх...
А.ВОРОБЬЕВ: Благодарная?
Д.АНАНЬЕВ: благодарная, благодарная задача, потому что мы с вами видим, что достаточно авторитетные уважаемые эксперты говорят о том, что, может быть, кризис начнет сокращать свое влияние на экономику уже к концу этого года. Кто-то говорит, что он еще продлится в течение 2-3 лет. Я думаю, что многое будет зависеть в том числе и от американской экономики, потому что ее влияние в целом на глобальную экономику весомо. Мы будем смотреть, насколько будет замедляться экономика в развивающихся странах. Пока Китай показывает очень приличные результаты: несмотря на замедление, они все равно еще в плюсе находятся с точки зрения валового продукта. К сожалению, Россия пока находится в лидерах по падению и Фондового рынка, и по падению промышленного производства. Это, я думаю, что основной наиболее такой тревожный фактор, который говорит о том, что нам нужно более системно подходить к решению своих экономических проблем.
А.ВОРОБЬЕВ: Вот теперь о системном подходе ко всей этой истории. В частности, в отношении Китая я слышал такие мнения, что экономика этой страны развивается и чувствует себя достаточно неплохо или лучше, чем многие экономики мира, потому что там высок процент государственного управления, государственного участия. Теперь я вернусь к господину Варданяну, который говорит вот что: "Не исключено, что в течении 2-х лет начнется процесс распада финансовой системы. Только тогда придет понимание, что старая модель устарела, и государство не является панацеей от всех бед и спасителем от кризиса". Вот, какую точку зрения вы в большей степени разделяете? Насколько важно участие государства в нынешних экономических процессах? Сколько государство сможет съесть и насколько это эффективно?
Д.АНАНЬЕВ: Я думаю, что на сегодняшний день вопрос даже не в том, насколько государство много сможет съесть, насколько государство эффективно сможет снивелировать те противоречия, те дисбалансы, те диспропорции, которые существуют в экономике той или иной страны. В этом состоит вопрос.
А.ВОРОБЬЕВ: Должно ли государство кого-либо спасать, как это делают все государства сейчас?
Д.АНАНЬЕВ: Государство обязано обеспечить стабильность и минимизацию проблем в экономике своей страны - и в этом основная задача. Если потребуется спасать, то нужно будет спасать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А спасать, покупая долю в каком-нибудь большом предприятии?
Д.АНАНЬЕВ: Вы знаете, в отдельных случаях, если эти предприятия носят стратегический характер, нужно будет рассматривать этот вопрос. Но центр тяжести, конечно же, должен быть смещен в поддержку населения, в поддержку внутреннего спроса. И, на мой взгляд, основные источники фондирования должны поддерживать в том числе и те социально негативные явления, которые могут развиваться в ходе кризиса. К таким программам, конечно же, относится поддержка программ, связанных с агентством по ипотечному кредитованию, к таким программам может относиться в том числе поддержка спроса при покупке автомобиля отечественного производства, или, допустим, увеличение размера вклада, который страхует агентство по страхованию вкладов. Это должны быть социально направленные меры, которые бы поддерживали бы внутренний спрос и поддерживали бы население. На это должен быть перенесен центр тяжести экономических мер. Ну, и за государством ответственность в том, чтобы создать благоприятную атмосферу для того, чтобы экономика наименее болезненно реагировала на кризисные явления, и был бы наименьший объем банкротств, и так называемый страновой риск, связанный с банкротствами тех или иных предприятий, он снижался. И это будет, в том числе измерением странового риска является стоимость денег на рынке в той или иной экономике. И в этой части мы можем посмотреть с вами на примеры в развитых странах. На прошлой неделе Европейский банк снизил ставку до 1,5%.
А.ВОРОБЬЕВ: Да, это пока, действительно, примером остается.
Д.АНАНЬЕВ: Тот же самый банк Англии снизил до 0,5%.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это там вот, не у нас.
Д.АНАНЬЕВ: Да. А это означает, что стоимость обслуживания долгов становится ниже, и доступность средств для предприятий и для в том числе физических лиц становится выше. Это означает, что и физическим лицам, и предприятиям легче становится переносить, по крайней мере на определенном промежутке времени в сложное кризисное время переносить те трудности, которые посылает кризис.
А.ВОРОБЬЕВ: Но у нас это пока ведь не так? У нас стоимость денег достаточно высока?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В России вот этот риск - он же выше значительно, чем в Европе?
Д.АНАНЬЕВ: К сожалению, да. И самые худшие прогнозы пока сбываются, потому что количество дефолтов у эмитентов корпоративных облигаций только нарастает. И тем самым, в том числе провоцирует дополнительный отток капитала из нашей страны, а это является негативным явлением, с которым надо конечно же бороться.
А.ВОРОБЬЕВ: Почему тогда ЦБ удерживает ставку рефинансирования на достаточно высоком уровне и не следует, ну, за почти общей тенденцией западных стран?
Д.АНАНЬЕВ: Ну, это один, на мой взгляд, из ключевых вопросов, связанных с разными точками зрения, которые существуют в нашей стране у большинства экспертов либо у финансовых властей. С этой точкой зрения не согласны практически большинство профессиональных участников и в банковском сегменте, и тех же самых руководителей предприятий. Но пока реализуется стратегия борьбы с инфляцией и с оттоком капитала путем поддержания высокой стоимости денег, высокой ставки рефинансирования. Это одна из, на мой взгляд, серьезных проблем, которая создает негативные предпосылки для экономики в целом.
А.ВОРОБЬЕВ: Ну, борьба с инфляцией по-прежнему остается вещью, во главе угла стоящей, да?
Д.АНАНЬЕВ: Вы знаете, может довести до абсурда. Мы с вами помним ставку рефинансирования и 100 годовых, и выше 10 лет тому назад, однако инфляция была еще выше. И если доводить до абсурда, можно задавать друг другу вопросы "Помогает ли высокая ставка рефинансирования в борьбе с инфляцией?" На мой взгляд, нет.
А.ВОРОБЬЕВ: Кто ответственен за проведение такой политики? ЦБ отдельно либо Игнатьев вместе с Кудриным?
Д.АНАНЬЕВ: Я думаю, что это слаженная пока политика монетарных властей. И она дает определенные успехи с точки зрения поддержания курса рубля - мы с вами наблюдаем это на протяжении последних 2-3-х недель. Однако, к сожалению, одним из негативных эффектов является повышение уровня дефолтности в экономике в целом и, соответственно, снижение собираемости налогов со всеми вытекающими последствиями на понижение деловой активности. Это те факторы, которые будут в среднесрочном и долгосрочном режиме негативно влиять на экономику в целом.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А учитывая все за и против, есть ли какие-то предпосылки к тому, чтобы ЦБ поменял свою политику и как-то снизил все-таки ставку, посмотрел, как это происходит во всем мире, в развитых странах?
А.ВОРОБЬЕВ: Что может стать поворотным моментом таким?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что может повлиять на Игнатьева и Кудрина, если они слаженно работают друг с другом, вместе принимают решения. Вот что должно произойти, чтобы они решили, что надо по-другому выстраивать работу?
Д.АНАНЬЕВ: Я думаю, что жизнь заставит принимать решения. Потому что дальнейшее падение экономики будет заставлять принимать другие решения.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть они должны наблюдать, как все ниже и ниже падает российская экономика, и на каком-то определенном уровне они скажут "Так, все, мы идем по пути развитых стран и снижаем ставку"?
Д.АНАНЬЕВ: Вы знаете, я не хотел бы критиковать действия монетарных властей. По крайней мере это позиция озвучивается - она открытая, она понятная. Это может являться, на мой взгляд, ошибкой, но это позиция, которая реализуется и которая направлена на конкретные цели. Я думаю, что с течением времени станет ясно, кто был прав.
А.ВОРОБЬЕВ: Да. Посмотрим. У нас остается пара минут всего. Я вернусь к заявлениям главы Центробанка Жана-Клода Трише. Он сказал, что инвесторы пока недооценивают усилия, которые сейчас предпринимают различные правительства для оживления экономики. Рынки также еще не полностью осознали принятые ведущими индустриальными странами решения не допустить больше ни одного краха финансового института, аналогичного краху в минувшем сентябре банка "Лемон Бразерс", и так далее. Вот какие сигналы, на ваш взгляд, получили инвесторы в России?
Д.АНАНЬЕВ: Алексей, хороший вопрос. Я надеюсь, что в нашей стране удастся избежать и 2-й, и 3-й волны банкротств, потому что на сегодняшний день из плюсов можно поставить то, что прекращен отток вкладов из банковской системы, и банковская система находится в стабильном состоянии. То есть существуют расчеты, существуют платежи между предприятиями и мы не видим череды громких банкротств, что в целом для системы это будет носить... Если наступит 2-я волна, то это принесет дополнительные проблемы для реального сектора. Я надеюсь, что нам их удастся избежать. Соответственно, это не хуже нас понимают экономисты и руководители финансовых ведомств за рубежом, поэтому так пристально смотрят за ситуацией, и в том числе настроены не допускать громких банкротств.
А.ВОРОБЬЕВ: Сигналов этих нужно посылать, вероятно, больше. Нет? Чаще?
Д.АНАНЬЕВ: Я надеюсь.
А.ВОРОБЬЕВ: Потому что отток из банков денег, ну, по-моему, относился к периоду осени, да? А сейчас уже весна.
А.ВОРОБЬЕВ: Ладно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Ананьев был в эфире "Эха", в "Кредите доверия", председатель Комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению. Большое спасибо, Дмитрий.
А.ВОРОБЬЕВ: Спасибо большое.
Д.АНАНЬЕВ: Спасибо.
А.ВОРОБЬЕВ: До встречи.
Д.АНАНЬЕВ: Всего хорошего.
10.03.2009
echo.msk.ru
Док. 550548
Перв. публик.: 10.03.09
Последн. ред.: 18.03.09
Число обращений: 0
Ананьев Дмитрий Николаевич
|
