Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань: `Изменение Жилищного кодекса негативно сказалось на соблюдении прав ребенка`Назад
Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань: `Изменение Жилищного кодекса негативно сказалось на соблюдении прав ребенка`
В Москве по официальным данным проживает около полутора миллионов детей. Их проблемами занимается множество государственных органов, в том числе прокуратура. Однако несколько лет назад в столице появилась независимая структура - аппарат уполномоченного по правам ребенка. Сегодня детский омбудсмен Алексей Головань рассказывает корреспонденту "Москвы" Евгении Даниловой, с какими проблемами обращаются к нему москвичи.
Москва: В свое время, когда в Москве создавался институт уполномоченного по правам ребенка, многие чиновники говорили, что это - зряшная затея. Мол, в столице и так хватает различных "детских" органов, зачем сажать на шею бюджету еще один?
Алексей Головань: Да, было такое. Депутаты опасались, не станет ли уполномоченный заниматься исключительно политикой. Слава Богу, сейчас споры утихли. Институт уполномоченного востребован у москвичей, к нам идет большое количество людей. В день - по 5-10 официальных заявлений, не считая телефонных звонков.
Москва: На что больше всего жалуются?
Головань: До 40% обращений связано с жилищными проблемами. Спектр очень широкий: отказ в постановке на учет по улучшению жилищных условий; неправомочные сделки с квартирами. Изменение Жилищного кодекса негативно сказалось на соблюдении прав ребенка. Органы опеки и попечительства фактически отстранены от дачи согласия на совершение сделок с жилыми помещениями, в которых проживают на правах пользователей несовершеннолетние.
"Как показывает практика, ребята, которые осведомлены о своих правах, лучше адаптируются в обществе и могут постоять за себя и своих близких"Головань: Поступило немало обращений по поводу того, что при прекращении семейных отношений бывшие собственники жилья ставят вопрос перед своими родственниками и детьми об освобождении жилых помещений. Сегодня, к сожалению, уже складывается судебная практика, когда в таких ситуациях людей, в том числе и детей, просто выселяют на улицу.
Отдельная тема - общежития. Много жалоб на "уплотнение" проживающих, на отказ милиции регистрировать несовершеннолетних в общежитиях. Это и вопросы, связанные с бывшими членами семьи военнослужащих. Например, приезжает офицер на учебу в Москву, селится с женой и детьми на время учебы в военных университетах в общежитиях. Потом семья, к сожалению, распадается, военнослужащий получает направление к новому месту службы, а бывшая супруга с детьми "зависает" между небом и землей. Она не может вернуться в тот гарнизон, откуда они приехали, не может остаться в общежитии, потому что закончилось время обучения ее бывшего супруга. Остается одно - на улицу. И мы, к сожалению, здесь помочь ничем не можем.
Москва: А как же органы опеки? Ведь они должны следить, чтобы жилищные условия детей не были ухудшены?
Головань: Жилищные проблемы решают органы исполнительной власти. Вопросы жилья, допустим, военнослужащих должны решать военные ведомства. А что касается ухудшения условий проживания ребенка - опять все упирается в обновленный Жилищный кодекс. Согласие органов опеки и попечительства на любую операцию с жильем спрашивают лишь в том случае, если ребенок является сособственником жилого помещения.
Москва: Но что реально могут сделать уполномоченный и его служба?
Головань: По каждому обращению граждан мы проводим проверку. Если реально права ребенка ущемляются - обращаемся в соответствующие госорганы, которые могли бы это исправить.
Москва: А они отписками вас отфутболивают...
Головань: В законе об уполномоченном сказано, что ответ мы должны получить в течение двух недель. При необходимости мы участвуем в судебных процессах, которые затрагивают интересы несовершеннолетних. Из всех заявлений, которые мы принимаем к обращению, в 24% случаев нам удается достигать положительного результата. Это хороший показатель. В мире если омбудсмен добивается удовлетворительных результатов по 20% жалоб - это замечательно. К тому же мы занимаемся не только конкретными бедами конкретного человека, мы стараемся изменить общую тенденцию. Ведь по количеству и характеру жалоб можно понять, что либо какая-то московская служба работает недостаточно хорошо, либо существуют пробелы в законодательстве. Например, недавно институт уполномоченного активно участвовал в работе над законопроектом Москвы о дополнительных гарантиях детям-сиротам. Кроме того, мы выступили инициаторами программы по преодолению социального сиротства и развитию новых форм воспитания сирот. Сейчас программа будет выноситься на утверждение правительства. Но надо понимать, что улучшение происходит эволюционно - сегодня чуть быстрее, завтра чуть медленней. Но мы видим, что в Москве все-таки положение детей лучше, чем во многих других субъектах федерации. Где еще детям-инвалидам предоставляется возможность дистанционного получения образования, обеспечения бесплатными компьютерами, принтерами? В каком субъекте сохранен льготный проезд практически для всех несовершеннолетних, которые пользовались этим правом до монетизации?
Москва: Тут многое завязано на материальном положении региона.
Головань: Не только. У нас есть и другие вполне процветающие регионы-доноры, где не так все радужно. Многое зависит от политической воли властей. Бюджетными деньгами по-разному распорядиться можно. В России в последнее время сложилось неплохое материальное положение. Огромное количество денег в Стабилизационном фонде находится. У меня, конечно, нет экономического образования, но я внимательно смотрю выступления чиновников и все равно не понимаю, почему эти деньги хотя бы частично мы не можем использовать на социальные нужды.
Москва: Ну как же. После послания президента властные структуры вмиг озаботились демографическими вопросами. Может, и пойдут на это "стабилизационные" средства.
Головань: Проблема рождаемости, конечно, важна. Но я боюсь, как бы это не превратилось в проходящую кампанию. Если помните, в 2002 году президент сказал, что его очень беспокоит огромное количество беспризорников на улицах. Все очень бурно взялись обсуждать, создавать какие-то советы, устраивать конференции. А потом работа свелась на нет. Ажиотаж пропал. Денег тоже не стало.
Москва: Но здесь вроде бы конкретный алгоритм президент задал: кому сколько денег за какого ребенка положено. Поднимет это рождаемость?
Головань: Если все до конца выполнят - то да. В Москве, например, в течение последних трех лет рождаемость увеличивается. Столица уже давно приняла программу материального стимулирования рождаемости: за рождение первого ребенка семья получает около 30 тысяч, за третьего около 45 тысяч выплачивается. Это в общем-то тоже приличные деньги. Или возьмите программу "Молодой семье - доступное жилье". Там тоже за рождение детей списывается определенная сумма со стоимости квартиры. Сейчас, чтобы попасть в программу, уже выстроилась очередь из молодежи.
Но надо сделать оговорку, что одними деньгами демографическую ситуацию невозможно улучшить. У нас ведь много обеспеченных семей, которые не торопятся заводить второго малыша. Необходимо пропагандировать образ многодетной семьи. Иногда смотришь телевизор, читаешь газеты и создается впечатление, что кроме негатива ничего в жизни нет.
Москва: Часто ли дети обращаются к вам самостоятельно?
Головань: Приходят, но редко. Во многом это связано с отсутствием юридической информации у ребят. Мы выступаем за то, чтобы в столичных школах хотя бы факультативно появился предмет о том, какие права и обязанности имеет ребенок. В некоторых учебных заведениях он есть, но это капля в море. Как показывает практика, те ребята, которые осведомлены о своих правах, лучше адаптируются в обществе и могут постоять за себя и своих близких. Однажды к нам пришла 12-летняя девочка, которая жила с глухонемыми родителями, которые находились в разводе. Отец пил, хулиганил, истязал мать. Более того - заставлял бывшую жену и свою дочь убирать из-под него, когда он мочился в комнате, включал по ночам свет, не давал дочери готовиться к урокам, она находилась в состоянии стресса. Мы предъявили в суд иск по лишению отца родительских прав. Суд поддержал. А потом началась наша длительная борьба за то, чтобы отселить несчастную женщину и ее дочь от этого алкоголика. Слава Богу, мы нашли поддержку в департаменте муниципального жилья.
Москва: В самом начале нашего разговора вы сказали, что рады, что с каждым годом количество посетителей у вас увеличивается. Но это значит, что проблем становится больше. Наступит ли такое время, когда на прием к уполномоченному никто не придет?
Головань: Я надеюсь, что со временем характер жалоб будет меняться. Существует сеть европейских детских омбудсменов. Раз в год мы встречаемся и обсуждаем общие вопросы, которые у нас есть, несмотря на социальные различия. Даже в таких развитых странах, как Дания, Швеция, Франция, у уполномоченных очень много работы. Правда, другого порядка. Мы добиваемся, чтобы у нас все дети в школах получали бесплатные обеды, а норвежский уполномоченный печется, чтобы школьное меню было более разнообразным. Европу заботит проблема жестокого обращения с детьми в школах. Это касается не столько отношений учитель-ученик, сколько подавления детей детьми в силу физического или материального превосходства. И в российских школах эта проблема есть.
