В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
16. Мария Назад
16. Мария
Шел прогон "Оптимистической". На ярко освещенной сцене громоздилась декорация палубы военного корабля, толпились матросы.

Свет на сцене тихо угас, вспыхнул прожектор, ударил прямо в зал и в его торце распахнулась дверь. По центральному проходу решительно шагала Ляля в комиссарской кожанке с небольшим фанерным чемоданчиком в руке. Луч полз вместе с ней, лица зрителей, на мгновение попадая в край светового пятна, дружно, как по команде "равняйсь", поворачивались следом.

Трубникова словно током ударило - Мария! Слева от удаляющейся Лялиной спины высветилось и исчезло в темноте ее лицо. Он вскочил, протиснулся к проходу, подкрался, ухватил за руку, потащил к выходу и выволок в фойе. Грохнули двери.

- Тишина в зале! - крикнули от режиссерского столика. Подскочила билетерша, потихоньку прикрыла дверь.



- Сумасшедший! Ты что?! - возмущаюсь я, пытаясь вырвать руку. - Куда ты меня тащишь?..

- Сейчас узнаешь! В театры она ходит!

- Тише, товарищ командир! - сердится билетерша. - Тут театр, а не пивная!

- Я не раба твоя, Паша! - вырываю руку. - У меня своя жизнь!

Он отвешивает мне пощечину.

- Ах ты! - Несусь к выходу на улицу. Павел за мной. Пораженные билетерши, оторопев, глядят нам вслед. Вылетаем на улицу. Отбиваюсь. Правда, не очень всерьез. Болтаю руками и ногами, сопротивляясь больше для виду. Он подхватывает меня на руки и грузит в автомобиль, торопливо вскакивает на водительское место. Машина с ревом срывается с места.

- Вздумала обманывать! - кричит Паша, перекрикивая мотор. - Кого?! Трубникова! Ты кто такая?

- Я в своем праве! Свободный человек!

- Заткнись!



Втаскивает меня в квартиру.

- Ну вот. Ты никуда отсюда не уйдешь!

- Ах так! Узурпатор! Крепостник!

Накидываюсь на него, колочу кулаками, пробиваюсь к двери. Он подхватывает меня на руки, несет в спальню и бросает на кровать. Не вставая, ногами провожу прием джиу-джитсу. В полсилы, конечно. Павел валится на кровать рядом со мной. Лежит в полном недоумении. Садится.

- Что это было?

- Джиу-джитсу.

- Чего?

- Японская борьба. Для обороны.

- Где научилась?

- Один японец научил. Там, на Урале. - Сажусь рядом, кладу руку ему на голову. Привлекаю его к себе. Целую.

- Почему у тебя все время что-то такое? Темная вода, - говорит он. - Что ты скрываешь?

- Я же от мужа ушла. Убежала. А у него в Москве много приятелей. Нам
с тобой хорошо? Большего нам не надо.

- Надо!.. Я люблю тебя Хочу с тобой жизнь прожить.

- Паша, у тебя жена, дети

- Детей я не брошу. И с тобой мы еще родим!

Опять обнимаю его. Я очень хочу родить от него. Очень!



Утром просыпаюсь в одиночестве. Накидываю Пашин халат. Его самого нет нигде. А вот записка: "Я сейчас вернусь. Не смей уходить. Дождись меня обязательно. Люблю. Целую". Иду в ванную.



Воровато оглядываясь, Павел рвал цветы с клумбы у небольшой гипсовой скульптуры Ленина. Раздался милицейский свисток, подбежали два молодых милиционера. Трубников виновато развел руками. Но его подхватили под локти.

- Идемте, гражданин!

- Извините, братцы. Больше не буду.

- Там расскажешь. Будешь или не будешь... У вождя цветики отымать.

- Да ребята же! Баба там у меня, баба! Ей цветы хотел!

- Начальнику про баб расскажешь!

- Я же Трубников, я летчик!

- Документы!

- Генка, он, и вправду, похож, - сказал милиционер.

- Ты чего - профессор? Похож, не похож! Нарушает! Там разберутся.



А в трубниковской квартире загремели ключи, открылась входная дверь. Втиснулась женщина с узлом и чемоданом. Поставила вещи, прошлась по квартире. Спальня - взбаламученная кровать и женская одежда на стуле. Кухня - давешняя записка на столе. Распахнула дверь ванной - там голая женщина.



Я, голая, оглядываюсь и в проеме двери вижу незнакомку. Так, думаю я. Дождалась. Интересно, это кто - сержант-домработница или жена - партийный секретарь? Торопливо вытираюсь и накидываю что? - Пашкин халат. Ничего другого в ванной нет.



В отделении милиции вокруг Трубникова собрался весь личный состав отделения.

- Гражданин Трубников, как не стыдно, - сказал пожилой милиционер.

- Очень стыдно. Только очень надо!

- Какой пример несознательным! Трубников, сам Трубников! Тянет цветы у вождя мирового пролетариата!

- Что за митинг? - появился начальник.

- Рвал цветы у товарища Ленина. Говорит, что летчик. Что - Трубников. Документов нет.

- Гражданин, якобы Трубников, за мной, - скомандовал начальник. - Дайте протокол, сам допишу.



Выхожу в Пашкином халате. Нужно сдаваться. В кухне льется вода из крана, бьет о дно чайника, журчит. Заглядываю в кухню:

- Здравствуйте.

Женщина, не отвечая, зажигает газ.

- Здравствуйте, - повторяю.

- Ты кто?

- Знакомая, - отвечаю.

- А чего ты тут делаешь?

- Вот, душ принимала У меня нету Зашла

- Зашла Тут, похоже, часто заходят. Пашка где?

- Не знаю. А вы кто?

- Кто, кто? Жена.

- Очень приятно.

- Ничего приятного. Напротив, даже противно.

- Извините, я оденусь?

- Как хочешь. Одевайся, раздевайся. Главное - выметайся.

Спешу в комнату, торопливо одеваюсь. Надо сказать, что вчера, перед походом в театр Лялька выдала мне одно из своих нарядных платьев. Опять иду в кухню:

- Ну, я пойду. Передайте Павлу, пожалуйста, мой привет и благодарность.

- Ты кто? Ты артистка? - Она поражена моим новым обликом. Смотрит чуть ли не с восхищением.

- Нет, я зритель. Я вчера в театре была. А вообще вы угадали. Платье не мое, а подруги. Она вправду артистка.

- Может, чаю попьешь? Или торопишься? Меня Симой звать. Серафима, значит.



- Вы, товарищ Трубников, что - не понимаете момента? Совсем с глузду съехали? Вы же на виду, у всего мирового пролетариата на виду. От Ленина цветы рвать! - втолковывал Трубникову начальник милиции. - Это же, подумать можно, и по пятьдесят восьмой загреметь ничего не стоит! Только из уважения к вашим летным успехам. - Он рвал недописанный протокол. - Все, идите! Больше так не делайте.

- А цветы?

- Заберите ваши цветы.



Чудеса! Мы почти мирно чаевничаем с Симой.

- А когда второго рожала, плохо получилось, - рассказывает она, как бы оправдываясь. - Не хотел он вылупляться. Кесарево делали. Да доктора там у нас, сама понимаешь, чистые враги народа. Такого наворотили, так наштопали, что мне теперь ничего нельзя. А Пашка, что ж Пашка? Кобель. Все они кобели. Корень торчит, его пристроить охота. Так что я не в обиде. Только ты на него не рассчитывай. Замуж не возьмет. Кобелиться - это он пожалуйста, а замуж - ни-ни.

- Я и не рассчитываю. Не до того мне.

- А ты кто? Партийная?

- Нет, я по ученой части. По секретной.

Сима глядит внимательно и недоверчиво. Отводит глаза.

- По ученой - это ценно. Тут глаз должен быть верный. Все видать насквозь требуется.

Лязгают запоры, Паша с букетом заглядывает в кухню. Откладывает цветы в сторону.

- Цветики, - говорит Сима и выходит в коридор, оставив меня в одиночестве. В коридоре разгорается громкий, похоже - ритуальный, для меня предназначенный, скандал.

- Сколько раз говорил, не являйся без предупреждения! - орет Пашка.

- А мне интересно на твоих баб глядеть. Пока ты мне муж. Штук пять я небось уж повидала. Шлюхи. Дуры. А эта - ведьма. Коли не отстанет - до добра не доведет. Изъездит. Измочалит.

- Тебе-то что?

- Дурак. Я тебе добра желаю, хоть ты и сукин сын. И партия по головке не погладит. Ох, не погладит.

- Я у самого товарища Сталина водку пил, а ты - партия!

- Ага! Пошел к куме, а засел в тюрьме! Гляди, Пашка! Допрыгаешься!

- Я тебя сколько раз в Москву звал? Приезжай, лечись! Не хочешь - пеняй на себя. Сиди в своей Кинешме.

- Кочерга в печи хозяйка. А тут кем стану? При тебе присоской. Чем возить, лучше погонять.

- Павел, проводите меня, - выхожу в коридор.

- Прощай, профессорша. - Сима скрывается в кухне.

- Она скоро уедет, - шепчет Паша в дверях, - я на днях тебя найду

- Где?

- Где-нибудь, - глаза в глаза.

- Слушай, у тебя когда полетный день?

- Шестнадцатого. Я лечу в Ленинград и обратно.

- Ух ты! Шестнадцатого?.. Я никогда не была в Ленинграде. Возьмешь?

- Молодец, Аню

Док. 539948
Перв. публик.: 20.01.08
Последн. ред.: 20.01.09
Число обращений: 102

  • Дмитрий Долинин: Лейтенант Жорж

  • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``