Табл.1

Рост танкового парка РККА перед войной. (Шпаковский В.О. Танки эпохи тотальных войн. 1914-1945 гг. - СПб.: Полигон, 2003, с.228).

Техника	1933	1934	1935	1936	1937	1938	1.09.40	1.04.41
Танки	4906	7574	10 180	13 390	17 280	18 384	23 364	23 815
Бронемашины	244	326	464	1033	1428	1801	4034	4819

В 1937 г. был принят 3-й пятилетний план развития и реконструкции РККА на 1938-42 гг. Им предусматривалось, в числе прочего, сохранение имеющегося числа танковых соединений - 4 корпуса, 21 танковая бригада, а также три отдельные МББР на бронемашинах. По штату корпус имел 560 танков и 12710 человек личного состава.

22 августа 1939 г. нарком обороны К.Е.Ворошилов направил доклад Сталину, в котором предложил в качестве основной единицы автобронетанковых войск принять танковую бригаду. Главный военный совет 21 ноября 1939 г. признал необходимым расформировать управления танковых корпусов. Вместо корпусов была введена моторизированная дивизия. В 1940 г. планировалось сформировать 8 таких дивизий, а в 1941 г. - следующие 7, которые предполагалось использовать для развития успеха общевойсковой армии или в составе конно-механизированной группы (фронтовая подвижная группа). Эти дивизии должны были содержаться по штатам 9 тыс. человек в мирное и 11,6 тыс. человек в военное время и располагать 257 танками и 73 бронемашинами каждая. К маю 1940 г. было развернуто 39 танковых бригад и 4 моторизированные дивизии.

В мае 1940 г. в Наркомате обороны прорабатывался вопрос об организации танковых дивизий. По штату в дивизии должно было быть 11 343 человека, 386 танков, 108 бронемашин, 42 орудия и 72 миномета.

Танковые дивизии сводились в танковые корпуса (опять! - В.С.). В состав танкового корпуса предлагалось включить 2 танковые и 1 моторизованную дивизии, авиаэскадрилью в 12 самолетов, дорожный батальон, батальон связи и мотоциклетный полк.(Мельтюхов М. с.342). Предполагалось сформировать 6 управлений танковых корпусов и 12 танковых дивизий. Затем речь пошла уже о 8 корпусах. Но их стали обозначать механизированными.

По штатам военного времени корпусу полагалось иметь свыше 36 000 человек личного состава, 1031 танк (в том числе 540 танков новых типов), 358 орудий и минометов, 268 бронеавтомобилей БА-10, 116 БА-20.

Помощник начальника Генерального штаба по организационно-мобилизационным и материально-техническим вопросам в тот период времени, впоследствии Маршал Советского Союза М. Захаров вспоминал, что в конце мая 1940 г. у него состоялся разговор с первым заместителем начальника Генерального штаба И.В. Смородиновым о разработке новой организационной структуры механизированного корпуса. (Анатольев А., Николаев С. Закономерное поражение // НВО, 2003, N20).

Смородинов сослался на разговор со Сталиным в присутствии Б.М. Шапошникова. Сталин поинтересовался, почему у нас нет механизированных и танковых корпусов (!? - В.С.). Опыт войны немцев в Польше и на Западе показывают их ценность в бою. Надо немедленно сформировать несколько корпусов, в которых бы имелось 1000-1200 танков.
Захаров вспоминал, что такая постановка вопроса вызвала у него недоумение. Уже имелось штатное построение механизированного корпуса, которое можно было воспроизвести. Но обсуждать указания Сталина - механизированный корпус по подобию германского танкового должен иметь две танковые и одну мотострелковую дивизию, с 200 танками в танковом полку - было рискованно.

Идея эта была явно незрелой при очевидной для специалистов трудности управления подобными структурами. В условиях нехватки средств связи, недостатка опыта эксплуатации техники и организации маршей. Два советских танковых корпуса, участвовавших в сентябре 1939 г. во вторжении в Польшу, отстали при продвижении даже от кавалерии, хотя почти не встречали сопротивления. Новые механизированные корпуса имели же вдвое больше танков по сравнению с прежними танковыми и были еще менее управляемы, так как количество средств связи не увеличилось, а уровень подготовки личного состава оказался еще ниже.

4 октября 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба докладывали в Политбюро и СНК, что формирование 8 мехкорпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий в основном завершено.

Все это привело к сокращению количества танков непосредственной поддержки пехоты, а для успешного продвижения пехоты в бою, по мнению военного командования, нужно иметь на каждый стрелковый корпус 1 танковую бригаду. Имеющихся 20 бригад Т-26 было недостаточно, поэтому запрашивалось разрешение сформировать еще 32 танковые бригады. Военные просили разрешения сформировать 25 танковых бригад к 1 июня 1941 г., используя танки Т-37 и Т-38, что позволит готовить кадры танкистов.

Однако эти предложения были сочтены слишком радикальными, и руководство наркомата обороны получило указание разработать организационные меры, которые укладывались бы в штатную численность Красной Армии. Следовало предусмотреть формирование 18 танковых бригад Т-26, 1 мехкорпуса.

12 февраля 1941 г. военное командование представило советскому правительству новый мобилизационный план, согласно которому предполагалось создание 20 новых мехкорпусов (40 танковых и 20 моторизованных дивизий), которое началось в феврале-марте 1941 г. Сталин не сразу поддержал этот план, утвердив его лишь в марте 1941 г. И с апреля 1941 г. началось массовое развертывание новых механизированных корпусов, для которых не было ни танков, ни командных кадров, ни обученных танкистов.

Импульс этому катастрофическому процессу был дан в декабре 1940 г. на совещании в Наркомате обороны, когда многие выступавшие считали необходимым продолжить формирование новых танковых соединений, чтобы иметь равное (? - В.С.) соотношение в силах с германской армией. Практически в это же время начальник штаба германских сухопутных войск отметил в своем дневнике, что соотношение количества танков германской армии вторжения и противостоящей ей советской группировки составляет 3,5:10.

Организационная структура танковых и моторизованных соединений вырабатывалась поспешно, часто под влиянием соображений конъюнктурного характера. Вновь создаваемые механизированные корпуса были более громоздкими и трудноуправляемыми, чем ранее существовавшие.

Одновременная реорганизация всех бронетанковых войск требовала большого количества личного состава, боевой техники, вооружения, транспорта и других материальных средств. Для укомплектования корпусов только офицерами-танкистами требовалось около 20 тыс. человек. К началу войны укомплектованность корпусов командно-начальствующим составом составляла от 22 до 40%. Командиры и личный состав, пришедшие из стрелковых и кавалерийских соединений, не имели практического опыта по боевому использованию бронетанковых войск.

По мобилизационному плану 1941 г. требовалось 35 680 танков, а имелось на 1 января 1941 г. 21 564 танка. Это означает, что исполнить этот план в 1941 г. было совершенно невозможно. И зачем такой план был нужен? Всего в мехкорпусах планировалось иметь к середине 1942 г. около 32 000 танков (из них 16 600 - новых типов).

Спешная организация столь большого числа соединений привела к тому, что к июню 1941 г. они имели некомплект боевой техники, технического состава, ремонтной базы, запасных частей. Остро ощущалась нехватка автотранспорта, тракторов, мотоциклов. Даже снабжаемые в первую очередь корпуса западных округов имели укомплектованность по автомашинам и тракторам не более 35% и специальным машинам - 15-20%.

Много хлопот доставляла пестрота танкового парка корпусов. Многие машины были сняты с производства, к ним прекратили выпускать запасные части. Новые танки - КВ, Т-34 только поступали в войска и были еще слабо освоены личным составом.
В результате проводимых мероприятий обученные танковые бригады и отдельные танковые батальоны расформировывались и растворялись в огромной массе новых формирований, которые могли стать боеспособными и боеготовыми лишь много времени спустя. (1941 г., с.29).

В Германии только к 1935 г. были сформированы и вооружены три танковые дивизии. К 22 июня 1941 г. германские танковые силы насчитывали 5803 машины (и 684 в ремонте).

Советские танковые силы насчитывали 23 106 пушечных танков, из которых 18 897 - боеготовых. Вместе с пулеметными танков на июнь 1941 г. было 25 479, а также 3500 бронеавтомобилей, вооруженных 45-мм пушкой. (Шутенко М. Танки: конец истории? // НВО, 2004, N8).

Западные округа имели 13 718 танков (56%). Внутренние округа - 3493 (14,3%) Южные округа - 1 263 (5,2%), Дальний Восток - 6 124 (24,6%) Всего - 24 598 (100%). Кроме того, на складах и ремонтных базах имелось: 39 Т-28, 5 БТ-2, 94 БТ-5, 39 БТ-7, 371 Т-26, 84 Т-38, 61 Т-37 и 188 Т-27. (Мельтюхов М. указ.соч.с.485).

Новые танки успели поступить в войска лишь в течение последних 1-2 месяцев и не имели обученных экипажей. Но главное - к ним отсутствовало дизельное топливо и бронебойные снаряды для 76-мм пушек, а КВ-2 приходилось стрелять по немецким танкам бетонобойными 152-мм снарядами.

В первые недели войны мехкорпуса потеряли практически все танки, большинство личного состава. Большое количество техники было просто брошено при отходе советских войск.

8 механизированный корпус Юго-Западного фронта в результате безграмотных приказов командования прекратил свое существование в первые же дни войны. Как и 4, 9, 15, 19, 22 мехкорпуса того же фронта. Только в танковом сражении в районе Луцк-Дубно-Броды с советской стороны потеряно 2648 танков. На 1 августа 1941 г. Юго-Западный фронт практически не имел мехкорпусов. (Михайлов А. Оперативно-стратегический аврал. //НВО,N3, 2000).

Совершение беспрерывных многосуточных маршей под ударами авиации противника, при недостатке горючего и невозможности проводить плановое обслуживание танков и другой техники приводило к тому, что к полю боя войска приходили предельно измотанными, отдельными частями и соединениями, переходили в наступление с ходу, без должной артиллерийской и авиационной подготовки и поддержки, зачастую на широком фронте. Мощного скоординированного удара не получалось. (Ходаренок М., Славин В. Поражение было неизбежным // НВО, N40, 2002).

Табл.2

Потери бронетанковой техники в операция 1941 г., шт.

Наименование операции/продолжительность, суток	Всего	Среднесуточные
Прибалтийская оборонительная операция, 22.06-9.07.41 г./18	2523	140
Белорусская оборонительная операция, 22.06-9.07.41 г./18	4799	267
Оборонительная операция в Западной Украине 22.06-6.07.41 г./15	4381	292
Оборонительная операция в Заполярье, Карелии 29.06-10.10.41 г./104	546	5
Киевская оборонительная операция, 7.07-26.09.41 г./82	411	5
Ленинградская оборонительная операция, 10.07-30.09.41 г./83	1492	18
Смоленское сражение, 10.07-10.09.41 г./63	1348	21
Московская оборонительная операция, 30.09-5.12.41 г./67	2785	42

В приказе командующего Северо-Западным фронтом от 2 августа 1941 г. "О неправильном использовании и халатном отношении к сбережению танков" констатировалось "недопустимо преступное" отношение ряда командиров и их штабов к использованию танков. Несоблюдение элементарных правил приводили к недопустимо большим потерям.

Немецкие войска использовали тактику, которая позволяла наносить максимальный урон. Танковые дивизии вермахта обычно продвигались по трем маршрутам. При этом центральная колонна была выдвинута вперед и имела в своем составе наибольшее количество противотанковой артиллерии. Правая и левая колонны двигались уступом и после завязки боя центральной колонной выходили на фланги и стремились окружить советские части, обороняющиеся на этом участке. Избегая лобовых атак, центральная колонна отходила назад, чтобы втянуть советские войска в "мешок", а затем ударами с фланга и тыла окружить и разгромит их. При этом достигалось четкое взаимодействие танков с пехотой, артиллерией и авиацией. Пехота, продвигаясь на автомашинах, немедленно закрепляла рубежи, занятые танками. Там где советские танкисты контратаковали противника, он быстро развертывал противотанковую артиллерию. Авиация наносила методические удары одновременно по переднему краю и в глубине. (Игорь Дроговоз. Железный кулак РККА. Танковые и механизированное корпуса Красной Армии 1932-41 гг/"Техника-молодежи", 1999).

Свою роль в этом сыграла деморализованность напором противника, отсутствие инициативы и слабая связь, из-за которых отрезанные от руководства и лишившиеся снабжения танкисты оказывались не в состоянии самостоятельно вести бой и даже организовать отход. Поврежденная и брошенная техника при отступлении оставалась на поле боя и доставалась противнику.

Причиной этой "расточительности", наряду со слабостью ремонтной базы и недостатком запчастей (по существующей практике, их выпуск прекращался со снятием из планов производства самой машины), была слабая подготовка многих экипажей, впервые в армии встретившихся со сложной техникой и бросавших танки при малейших поломках, которые они не были способны устранить. По германским данным, за два первых месяца войны ими были захвачены подбитыми или брошенными экипажами 14079 советских танков. Отремонтировать и ввести в строй немцы смогли лишь около 100 машин. На остальных же, даже не имевших серьезных наружных повреждений, обнаружились неустранимые поломки двигателя или ходовой части. Можно подозревать, что в таком состоянии большая часть машин уже находилась к началу войны. (Б.Лиддел Гарт. Вторая Мировая война.- М.: АСТ, 1999г.с.86).

В предвоенные годы ремонт рассматривали как чисто техническое мероприятие, обеспечивающее лишь устранение неисправностей в машинах в процессе эксплуатации, но не способствовавшее восстановлению боеспособности войск. Поэтому ремонт техники на поле боя предусматривалось производить лишь после выполнения войсками боевых задач. В сочетании со слабой обученностью личного состава все это приводило к тому, что потери матчасти по небоевым причинам превышали 50%.

За первое полугодие боев соотношение потерь по числу танков составило 7,26:1 в пользу германской армии, по массе машин - 7,4:1. В том числе потеряно около 4000 Т-34 и КВ против 1008 PzKw-III и PzKw-IV. Только за две недели боев (22 июня - 9 июля 1941 г.) потеряно 11 703 советских танка. (Широкорад А. Броня крепка и танки наши быстры.//Техника и оружие -1998 -ноябрь-декабрь, с.13).

Неудачи первых месяцев войны и, потеря 90% всей матчасти, особенно ощутимой в корпусах и танковых дивизиях, заставили уже к концу 1941 г. перейти на новые организационные формы и штаты, больше соответствовавшие реальному положению. Основной формой организации бронетанковых и механизированных войск стали бригады - танковые, механизированные и мотострелковые, более подвижные и гибкие в структурном и тактическом отношении.

Возврат к крупным боевым формам начался с весны 1942 г. Ими стали танковые корпуса, имевшие в своем составе три танковых бригады с необходимым мотострелковым и артиллерийским усилением, а осенью 1942 г. были развернуты первые механизированные корпуса с новой организационно-штатной структурой.

22 января 1942 г.вышел приказ Ставки ВГК о боевом использовании танковых частей и соединений. В приказе отмечалось, что в боевом использовании танковых войск все еще имеется ряд крупных недочетов, в результате которых наши части несут большие потери в танках и личном составе. (Русский архив: Великая Отечественная: ПриказыТ. 13 (2-2) с.141).

"Излишние, ничем неоправдываемые потери при низком боевом эффекте в танковых войсках происходят потому, что:

1) До сих пор плохо организуется в бою взаимодействие пехоты с танковыми соединениями и частями, командиры пехоты ставят задачи не конкретно и наспех, пехота в наступлении отстает и не закрепляет захваченных танками рубежей, в обороне не прикрывает стоящие в засадах танки, а при отходе даже не предупреждает командиров танковых частей об изменении обстановки и бросает танки на произвол судьбы.

2) Атака танков не поддерживается нашим артиллерийским огнем, орудий сопровождения танков не используют, в результате чего боевые машины гибнут от огня противотанковой артиллерии противника.

3. Общевойсковые начальники крайне торопливы в использовании танковых соединений - прямо с хода бросают их в бой, по частям, не отводя времени даже для производства элементарной разведки противника и местности.

4) Танковые части используются мелкими подразделениями, а иногда даже по одному танку, что приводит к распылению сил, потере связи выделенных танков со своей бригадой и невозможности материального обеспечения их в бою, причем пехотные командиры, решая узкие задачи своей части, используют эти мелкие группы танков в лобовых атаках, лишая их маневра, чем увеличивают потери боевых машин и личного состава.

5) Общевойсковые начальники плохо заботятся о техническом состоянии подчиненных им танковых частей - производят частые переброски на большие расстояния своим ходом, самоустраняются от вопросов эвакуации аварийной материальной части с поля боя, ставят боевые задачи, не сообразуясь с количеством времени пребывания танков в бою без предупредительного ремонта, что в свою очередь увеличивает и без того большие потери в танках.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. Танковые бригады и отдельные танковые батальоны применять в бою, как правило, в полном составе и тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией, не допуская ввода в бой танков без предварительной разведки и рекогносцировки командиров пехоты, артиллерии и танковых начальников.
2. Каждый случай неправильного использования танковых войск, оставления танков на территории противника и непринятия мер к их эвакуации - расследовать и виновных привлекать к ответственности.
3. В целях поднятия авторитета и ответственности начальников автобронетанковых отделов армий и начальников автобронетанковых войск фронта Ставка Верховного Главнокомандования назначает первых заместителями командующих армиями по танковым войскам, а вторых - заместителями командующих войсками фронта. При командующем войсками направления иметь заместителя по автобронетанковым войскам и трех офицеров связи танковой специальности.
4. В штат управления - отдела автобронетанковых войск фронта и армии ввести должности двух заместителей: первый - по боевому использованию и применению танковых войск, второй - по снабжению, ремонту и эксплуатации боевых и вспомогательных машин".
16 октября 1942 г. появляется приказ N 325. (Русский архив: Великая Отечественная: ПриказыТ. 13 (2-2) с.334). В нем вновь о недостатках в применении танковых частей:
"1. Наши танки при атаке обороны противника отрываются от пехоты и, оторвавшись, теряют с ней взаимодейстие. Пехота, будучи отсечена от танков огнем противника, не поддерживает наши танки своим огнем артиллерии. Танки, оторвавшись от пехоты, дерутся в единоборстве с артиллерией, танками и пехотой противника, неся при этом большие потери.
2. Танки бросаются на оборону противника без должной артиллерийской поддержки. Артиллерия до начала танковой атаки не подавляет противотанковые средства на переднем крае обороны противника, орудия танковой поддержки применяются не всегда. При подходе к переднему краю противника танки встречаются огнем противотанковой артиллерии противника и несут большие потери.

Танковые и артиллерийские командиры не увязывают свои действия на местности по местным предметам и по рубежам, не устанавливают сигналов вызова и прекращения огня артиллерии.

Артиллерийские начальники, поддерживающие танковую атаку, управляют огнем артиллерии с удаленных наблюдательных пунктов и не используют радийные танки в качестве подвижных передовых артиллерийских наблюдательных пунктов.
3. Танки вводятся в бой поспешно без разведки местности, прилегающей к переднему краю обороны противника, без изучения местности в глубине расположения противника, без тщательного изучения танкистами системы огня противника.

Танковые командиры, не имея времени на организацию танковой атаки, не доводят задачу до танковых экипажей, в результате незнания противника и местности танки атакуют неуверенно и на малых скоростях. Стрельба с хода не ведется, ограничиваясь стрельбой с места, да и то только из орудий.
Как правило, танки на поле боя не маневрируют, не используют местность для скрытого подхода и внезапного удара во фланг и тыл и чаще всего атакуют противника в лоб.

Общевойсковые командиры не отводят необходимого времени для технической подготовки танков к бою, не подготавливают местность в инженерном отношении на направлении действия танков. Минные поля разведываются плохо и не очищаются. В противотанковых препятствиях не проделываются проходы и не оказывается должной помощи в преодолении трудно проходимых участков местности. Саперы для сопровождения танков выделяются не всегда.

Это приводит к тому, что танки подрываются на минах, застревают в болотах, на противотанковых препятствиях и в бою не участвуют.
4. Танки не выполняют своей основной задачи уничтожения пехоты противника, а отвлекаются на борьбу с танками и артиллерией противника. Установившаяся практика противопоставлять танковым атакам противника наши танки и ввязываться в танковые бои является неправильной и вредной.
5. Боевые действия танков не обеспечиваются достаточным авиационным прикрытием, авиаразведкой и авианаведением. Авиация, как правило, не сопровождает танковые соединения в глубине обороны противника и боевые действия авиации не увязываются с танковыми атаками.
6. Управление танками на поле боя организуется плохо. Радио как средство управления используется недостаточно. Командиры танковых частей и соединений, находясь на командных пунктах, отрываются от боевых порядков и не наблюдают действие танков в бою и на ход боя танков не влияют.

Командиры рот и батальонов, двигаясь впереди боевых порядков, не имеют возможности следить за танками и управлять боем своих подразделений и превращаются в рядовых командиров танков, а части, не имея управления, теряют ориентировку и блуждают по полю боя, неся напрасные потери".

Далее в приказе шла речь о мерах по улучшению боевого использования танковых и механизированных частей. Причем объяснялись абсолютно тривиальные вещи, которые должен был знать курсант военного училища. Не говоря уж о боевых командирах.

Ну, например, что артиллерия до выхода танков в атаку должна уничтожить противотанковые средства обороны противника. Или что при появлении на поле боя танков противника основную борьбу с ними ведет артиллерия. Танки ведут бой с танками противника только в случае явного превосходства в силах и выгодного положения.

Авиация своими действиями расстреливает противотанковую оборону противника, воспрещает подход к полю боя его танков, прикрывает боевые порядки танковых частей от воздействия авиации противника, обеспечивает боевые действия танковых частей постоянной и непрерывной авиаразведкой.

А танковым экипажам атаку следует проводить на максимальных скоростях, подавлять интенсивным огнем с хода орудийные, минометные, пулеметные расчеты и пехоту врага и умело маневрировать на поле боя, используя складки местности для выхода во фланг и тыл огневых средств и пехоты противника. Лобовые атаки танками не проводить.

В оборонительном бою танковые полки и бригады самостоятельных участков для обороны не получают, а используются как средство нанесения контрударов по частям противника, прорвавшимся в глубину обороны. В отдельных случаях танки могут быть зарыты в землю в качестве неподвижных артиллерийских точек, засад или для использования вместо кочующих орудий.

В наступательной операции танковый корпус выполняет задачу по нанесению массированного удара с целью разобщения и окружения главной группировки войск противника и разгрома ее совместными действиями с авиацией и наземными войсками фронта.

Корпус не должен ввязываться в танковые бои с танками противника, если нет явного превосходства над противником. В случае встречи с большими танковыми частями противника, корпус выделяет против танков противника противотанковую артиллерию и часть танков, пехота в свою очередь выдвигает свою противотанковую артиллерию, и корпус, заслонившись всеми этими средствами, обходит своими главными силами танки противника и бьет по пехоте противника с целью оторвать ее от танков противника и парализовать действия танков противника. Главная задача танкового корпуса - уничтожение пехоты противника.

И ведь это объяснялось спустя год после начала войны. Уму непостижимо!

10 августа 1942 г. появилась директива Верховного главнокомандующего, в которой говорилось, что танковые части и соединения очень часто несут потери в танках по техническим неисправностям, превышающие боевые потери. На Сталинградском фронте за 6 дней боев в 12 танковых бригадах из 400 танков вышли из строя 326, из них по техническим причинам около 200. Большая часть танков оставлена на поле боя.

В директиве это было названо скрытым саботажем и вредительством. Для устранения которых предписывалось иметь во всех танковых частях небольшие технические контрольные бригады из числа "безукоризненно честных" техников во главе с ответственным инженером для немедленного технического осмотра на поле боя каждого вышедшего из строя танка и выявления причин выхода из строя. О результатах осмотра со списком экипажей, уличенных в саботаже или вредительстве немедленно докладывать командованию части. Командирам танковых корпусов, бригад и отдельных батальонов уличенных в саботаже надлежало сводить в штрафные танковые роты и под личным наблюдением командиров частей использовать на наиболее опасных направлениях. (Михайлов А. А Васька слушает, да ест. // НВО, N11, 2000).

В 1942 г. соотношение поставок (и, косвенно, потерь) по числу танков составило 4:1 в пользу германской армии, по массе - 5,73:1.
В 1943 г. наше производство в 2,55 раза превосходило германский уровень. В 1944 г. "превосходство" было полуторным, но к тому времени тяжелые бои велись и на Западном фронте.
С 22 июня 1941 г. по 30 июня 1943 г. германские войска потеряли на всех фронтах 8105 танков. (Совершенно секретно!с.492) Советские безвозвратные потери танков и самоходных орудий только в 1943 г. достигли 23 500. (Гриф секретности снят. С. 357).

16.01.2009,
www.viperson.ru

Док. 539045
Перв. публик.: 16.01.09
Последн. ред.: 27.10.10
Число обращений: 7