Гендиректор ИД "Афиша" Илья Осколков-Ценципер не часто становился владельцем бизнес-проектов, в которых ему доводилось участвовать. Но почти все из них связаны именно с его именем. Он говорит, что всегда брался за то, что интересно, а потом выяснялось, что на этом можно заработать.
Очередной учебный семестр 1968 года в университете города Кил в Северном Стаффордшире подошел к концу. Студент Тони Элиот, запрятав учебники подальше, строил планы на предстоящие летние каникулы. Приехав в Лондон, он, недолго поразмыслив, нашел себе непыльное дельце. Элиот решил лично продавать на одной из самых маргинальных лондонских улиц - Портобелло-Роуд - листки с расписанием рок-концертов. Газетенка, в которую изначально было вложено 70 "студенческих" фунтов, пользовалась спросом.
Тогда Тони Элиот особо и не надеялся, что затея выльется в высокодоходный бизнес. Сейчас оборот его издательского дома, выпускающего то самое "расписание" - всемирно известный журнал Time Out, - составляет более 20 млн фунтов.
Не подозревал Элиот и о том, что в далекой России почти 30 лет спустя серьезную конкуренцию его детищу составит местный журнал, создатели которого будут упорно спорить с его концепцией. "Мы с самого начала поняли, что дело не только в расписаниях и не столько в расписаниях. Time Out - это расписание с комментариями, а Афиша - комментарии с расписаниями", - заявляет гендиректор издательского дома "Афиша" Илья Осколков-Ценципер.
Он утверждает, что сами по себе расписания ничего не стоят, и их эпоха заканчивается, при наличии интернета и мобильной связи вряд ли кто-то будет специально искать журнал с анонсами событий. Поэтому медиаменеджер, заставив однажды совладельцев ИД согласиться на запуск сайта издания, сейчас активно развивает онлайн-проекты издательского дома, а саму "Афишу" превращает в журнал об образе жизни в большом городе. Но делать из издания гламурный глянцевый журнал и писать о приключениях, например, Ксении Собчак глава "Афиши" не собирается. Ему интересны совсем другие вещи.
Впервые на арене
Как-то в далеком 1986 году Илья Осколков-Ценципер попробовал себя в качестве музыканта. Играя на банке с гречкой - советском варианте маракасов, он обогащал композиции группы "Умка и броневичок". Он так проникся музыкой, что пошел по этому пути дальше, примкнув позже к "неадекватному балету мусульманского джаза" "Тупые". Похоже, для него это чуть ли не главная настоящая музыкальная страсть, во всяком случае, точно "главная русская панк-группа".
А вот кинематограф, уже постсоветский, его не впечатлил. Третья серия телефильма Кирилла Серебренникова "Ростов-папа" "Южный декамерон" показалась Осколкову-Ценциперу неправдивой. Он высказал режиссеру, что тот нарядил актеров под Феллини и заставил говорить на несуществующем языке. Возможно, Илье просто оказалось недостаточно второстепенной роли, которую он сыграл в этом фильме.
Впрочем, стоит ли гадать, если сам герой не жалеет об историях, в которых ему приходилось участвовать? "Я занимался вещами, интересными мне в тот или иной период, - объясняет свою жизненную философию Илья. - Я не особо задумывался о деньгах, хотя, конечно, люблю их, как все. Просто хотелось, чтобы дело было увлекательное".
Увлекать и увлекаться он научился в ГИТИСе, куда специально пришел послушать лекции по социологии искусства авторитетного театроведа Геннадия Дадамяна. Окончив отделение "Планирование и организация театрального дела", Осколков-Ценципер утверждает, что работает исключительно по специальности, ведь, по сути, директор театра или цирка - это тот же продюсер.
Лекции Дадамяна Осколков-Ценципер стал применять на практике сначала как главный социолог Союза художников СССР, а потом как совладелец "АРТ-МИФа" (МИФ - Moscow International Fair). "Артмифовцы" устраивали выставки и убеждали банки собирать коллекции картин. В 1991 году коллеги "отпустили" его в Париж учиться "культурной политике". Именно так назывался курс АНФИАК, совместный проект французских министерств культуры и иностранных дел, обучавший, по сути, администрированию культуры. Целый год Илья провел с 15 студентами из 14 стран, общаясь с "довольно качественными людьми в области культуры". "Провести три дня в обществе вице-президента Лувра равносильно годовому курсу лекций о том, что такое музей", - объясняет эффект французского образования Осколков-Ценципер.
Но применить в России полученные знания Илья не смог. Представление, которое ждало его на родине, заготовило другие роли. "Я вернулся домой в ночь с 3 на 4 октября 1993 года, - вспоминает Илья. - На кухне сидела мама и ругалась матом".
Господа все в Париже
После событий осени 1993 года Осколков-Ценципер со своими коллегами лишились бизнеса - один из соучредителей решил, что одного владельца и руководителя для фирмы будет достаточно. Но без дела и без "группы товарищей" Илья оставался недолго. Константин Эрнст, нынешний гендиректор "Первого канала", Александр Роднянский, занимающий сейчас пост президента "СТС Медиа", а тогда режиссер-документалист из Киева, и продюсер Геннадий Юзефавичус пригласили Осколкова-Ценципера в новый журнал "Матадор". В издании собралась очень сильная команда, в первый номер писали материалы все, в том числе и учредители. И это, по словам некоторых из них, было большим удовольствием. "Когда я делал выставки, я понимал, что не стану самым лучшим, у меня даже было подозрение, что я так никогда и не научусь этому ремеслу, - раскрывает свои секреты Илья. - Когда же я стал делать журнал, меня от этого дико перло. Тогда не было никаких глянцевых журналов (Cosmopolitan появился чуть позже, в 1994 году. - ИР), и я уверился в том, что делаю это лучше всех на свете".
Но журнал просуществовал недолго. По словам президента "СТС Медиа" Александра Роднянского, в процессе работы не возникло четкой бизнес-схемы, учредители не стали расширять список изданий, заниматься же выпуском только одного журнала с тиражом 15 тыс. экземпляров было невыгодно. К тому же в то время создатели "Матадора" увлеклись другими проектами, так, например, главного редактора журнала Эрнста ждал Борис Березовский, предложивший ему место генпродюсера на ОРТ.
Зарабатывать же на прессе в то время можно было, и у "матадоровцев" перед глазами стоял хороший пример, на фоне которого бессилие их собственного детища вполне могло раздражать. Примерно в те же дни 1993 года, когда Илья выслушивал родительское отношение к происходящим в стране событиям, в Россию приехал американец Эндрю Полсон, чтобы вывести из финансового кризиса журнал "Деловые люди", принадлежавший французской издательской группе Hersant. Его миссия была весьма успешна - только за первые два месяца работы под управлением Полсона убыточное издание заработало $400 тыс. рекламных доходов. Антикризисная деятельность сделала Эндрю Полсона заметной фигурой в российском издательском бизнесе. Познакомился с Полсоном и Осколков-Ценципер.
Через три года после прибытия в Россию Полсон попытался выкупить "Деловых людей", но его опередил главный редактор "Московского комсомольца" Павел Гусев. Неудачным для Полсона оказался и запуск еженедельного журнала о политике и бизнесе "Понедельник" - инвестор издания побоялся накануне президентских выборов "высказывать" свои мысли на данные темы. Но в марте 1997 года Банк Москвы, владевший 51% акций ИД "Вечерняя Москва", пригласил Полсона в одноименный далекий от политики городской журнал. Эндрю же позвал на место главного редактора "очень талантливого, просто гениального" своего знакомого, Илью Осколкова-Ценципера. Тот не отказался, ведь он всегда искал работу "интересную и выгодную".
Создателям журнала "Вечерняя Москва", призванного стать чем-то вроде английского Time Out или французского Periscope, приходилось много раз выслушивать сомнения в жизнеспособности проекта: "О чем вы будете там писать и, главное, для кого? Людей, на которых вы рассчитываете, в России нет. Они есть в Париже, в Лондоне, но только не здесь". Но главный редактор и гендиректор опровергали сомнения. "Тогда для представителя среднего класса, для интеллигентного человека, интересующегося книгами, кино, музыкой, который при этом не нищ и не похож на своего папу, любителя Грушинского фестивал
