Я догадываюсь, что на таком официальном заседании не принято говорить о каких-то автобиографических моментах. Но я родилась, и выросла, и близкие живут в том доме в Сталинграде, который первым был построен после войны. Все мое детство прошло в атмосфере пафоса, подъема, искреннего, большого жизнетворчества. Какие бы события потом в жизни ни были, но это не забывается. Поэтому тема "Феномен Сталинграда в историческом выборе современной России" для меня не абстрактная тема научного выступления. Это то, что очень близко, много видено, слышано от людей исключительно близких.
В этой связи, думая сегодня о дате 60-летия Победы, мне прежде всего хотелось бы сказать, что, отдавая дань памяти, признательности тем, кто принял участие в войне, прежде всего тем, кто погиб за Родину, мы должны не только сказать о том, что есть предмет для историков, есть предмет для обсуждений, но для нас сегодня эта дата и повод для того, чтобы подумать о нас самих и о том, что открывается через эти даты.
Мне кажется, 60-летие Победы отмечается как рамочное, как событие прошлого. Оно не стало предметом обсуждения и предметом действительного переживания, во всем обществе. То есть оно мыслится как событие, которое пройдет 9 мая, закроется календарь, и как будто ничего не было. Для большой части страны это так и будет, к сожалению. Эта дата могла стать тем, что, мобилизует, позволяет объединиться, это реальное основание, вокруг которого общество могло бы быть единым.
Поэтому я хотела бы просто поговорить о том, а что, с моей точки зрения, в этих датах - 60-летии Победы, феномене Сталинграда есть такое, что, на самом деле, выступает нашим сегодняшним ресурсом выживания. Есть этот ресурс в самом этом явлении? Бесспорно, есть. И необходимо его встроить в наше сегодняшнее, современное общество, осмыслить, раскрыть условия и основания, при которых он может быть на самом деле движущей силой мобилизации, модернизации в ходе реформирования нашего сегодняшнего общества.
Здесь еще одно положение. Конечно, исторически кажется, что это те события, которые прошли 60 лет назад. По смыслу в значительной степени это те события, которые впереди, к которым, нам восходить. Мне представляется, что есть необходимость переосмыслить само празднование и смысл празднования таких крупных дат и самого этого события. Сегодня же и в стране, и в самом Волгограде это явление - феномен Сталинграда- оказывается на периферии.
Очень чуткий русский язык внятно зафиксировал это. На Мамаевом кургане находится телестудия, и когда молодежь идет погулять говорят: "Куда идем?" - "На Бугор". Аллея Героев - центральная аллея города, там место молодежных тусовок, так и говорят: "Куда пойдем?" - "На Квадрат". То есть из языка уходят те слова, те представления, в которых живет реально эта память.
Я себе задала вопрос: а что в этом феномене сегодня может быть востребовано особенно? И обратила внимание на следующие моменты. Первое. Давайте скажем: тысячи людей собрались, и было такое крупное военное событие, а типы взаимосвязей людей по образцу семейных отношений. Такие тесные, такие родственные, такие искренние связи бывают обычно в маленьких коллективах. Здесь же, когда отмечалось 60-летие Сталинградской битвы, было большое совещание. Сколько отдельно рассказывали о том, как медицинская служба была отлажена, отдельно о том, как работали службы снабжения нефтью, газом, починки техники. Там много всяких вещей соединилось, а тип отношения удивительно един и родствен. При этом заметим: да, по одному слову поднимались тысячи людей в бой, и в то же время все отмечали, что солдат и генерал равны. Напомню "В окопах Сталинграда" Виктора Некрасова, который очень хорошо об этом написал.
Поэтому этот момент можно, так или иначе, восстанавливать, есть для этого объективные основания. Я готова об этом говорить и думаю, что в современную модель развития модернизации эти аспекты должны быть включены. И модель одновременно внутренней свободы. При такой железной дисциплине многие отмечали личные подвиги. То есть человек сам, по своей инициативе, поступал так, как логика дела требовала, а не собственное Я, не собственные интересы.
Еще одно. Сейчас, когда я слушаю передачи и смотрю фильмы, очень часто навязывается мнение о том, что в экстремальных ситуациях, а уж Сталинград и Мамаев курган были, несомненно, экстремальной ситуацией, человек себя ведет как зверь, спасает себя, защищает себя, ничего не помня. Пример Сталинграда - это пример заботы, причем очень трогательной, взаимной поддержки, дружбы, искренности. Очень многие об этом рассказали подробно, я могу очень много об этом просто факты приводить, потому что это то, чем я специально занималась и о чем очень много написано, и это хорошо известно.
Многие говорили, и в том числе маршал Жуков писал о том, что наряду с силой машин, с силой военной такова была сила духа, что при прочих условиях в армии всегда побеждают те войска, где сила духа сильна, при том что говорилось уже сейчас, война была именно на уничтожение. И все это понимали в Сталинграде, что речь идет именно об этом. Больше того, почему Сталинград? Хорошо известна стратегическая вещь: нужно было перекрыть по Волге движение нефти, которая шла с Кавказа. Но был, конечно, момент символический- имя Сталина тогда имело значение, преуменьшать это немыслимо. Поэтому сейчас, когда мы говорим о восстановлении целостности, единства, Сталинград показывает, что народ может сделать просто невозможное.
Мало того, что за Германией стояла военная, техническая сила, на которую едва ли не вся Европа работала, мало того, что сама железная дисциплина немецких войск была хорошо известна. Недавно опубликовали в Волгограде архивные материалы, по которым в начале Сталинградской битвы наши солдаты были разутые, раздетые. Катастрофически не хватало техники, были моменты деморализации в войсках. В этом смысле действительно сделано было невозможное.
Многие исследователи отметили, что за этим стояла, во-первых, сила духа и сила правды. Народ сражался за свое, кровное дело, за которым - народная правда, свои традиции, защита страны и еще одна вещь, наверное, самая сильная, в сравнении с сегодняшним выбором современной России. Все понимали, что защищали: саму возможность строить свое будущее, по логике своей истории, а не чьей-то другой.
Когда гвардейцы Родимцева писали слова, оставшиеся и сейчас в Волгограде: "За Волгой для нас земли нет" имелся в виду не прямой, буквальный смысл. За Волгой была земля в прямом смысле, но символический смысл был очень сильным. Здесь граница своего и чужого, здесь граница самой возможности строить свою жизнь, в соответствии с тем бытием, которое характерно для всей русской истории. Мне кажется, есть смысл восходить и возвращаться к тому, что было характерно для этого явления.
Поскольку сегодня наше общество находится в таком состоянии раскола, такой внутренней апатии, какие могут быть модели? Одна модель, и большая часть молодежи верит в ее разумность,- это модель классического западничества, реформирования, потому что здесь логика гражданского общества, здесь логика правового государства. Что в этой логике? В ней не учитывается архетип России, ее культурный генотип. Есть другая, обратная логика, которая связывает в большой степени путь будущего с прошлым, с традициями, прежде всего, с православными традициями. Но очень часто в этой логике не учитывается сам смысл информационной эпохи, глобализации, тех современных тенденций, которые есть.
Сейчас предстоит большая работа - понять этот феномен не только как текст нашей культуры, но как контекст и выработать новые организационные формы единства, которые бы в буквальном смысле не повторяли прошлого, но воспроизводили некоторые черты феномена Сталинграда. Спасибо.
БАРКОВА Элеонора Владиленовна
д. филос. н., проф. РГТЭУ
www.ni-journal.ru
Док. 532899
Перв. публик.: 15.03.05
Последн. ред.: 15.12.08
Число обращений: 134
Баркова Элеонора Владиленовна
|
