Все останется так до скончания лет и времен.
Все изменится так, что потом ничего не узнаешь.
Я запомню киоск и огромную бабу при нем,
сигареты "Пегас" и пуховую бабину вареж-
ку, каре кумачовых флажков у метро "Текстили"
над красивым плакатом "Решения партии выпол-
ним!" И тут же над ним в небо вздыбленные костыли
труб... И чей-то декабрьский "единый", оброненный на пол,
Новый год... Все останется так... Все изменится так...
Новый год, эскалатор рождает тебя, как ступеньку.
Я запомню, как в щель опускаю потертый пятак.
Чье-то лисье боа. И мужчину, нетрезвого в стельку.
И конечно, пока, Новый год, ты еще не возник,
я запомню людей, чтобы - Боже спаси! - не отречься
от кого-то из них; и шеренги распахнутых книг
вдоль вагона метро, и, конечно, родное наречье
с неизменным и емким, как память, "ети её мать".
Все останется так. Все изменится - и не узнаешь.
Я запомню все это, чтоб чувствовать, помнить и знать -
что же это такое, что родиною называешь,
Октябрь
1987
www.tatarinova.org/
Док. 531281
Перв. публик.: 10.12.00
Последн. ред.: 10.12.08
Число обращений: 307
Болычев Игорь Иванович
|
