Несмотря на то, что назначенный на 1 декабря текущего года Высший ГосСовет Союзного Государства России и Белоруссии так и не состоялся, он, тем не менее, открыл новый этап кризиса не только росcийско - белорусской интеграции, но и отношений между двумя странами. Причины провала саммита носят комплексный характер.
Через три дня (8 декабря) мы будем отмечать девятую годовщину создания столь странного государственного образования, как Союзное Государство России и Белоруссии, которое до сих пор не имеет герба, флага, президента и правительства, территории, гражданства, силовых и фискальных ведомств, границ и т.д. Союзное Государство не является субъектом международного права, членом ООН, не присутствует в числе участников международных отношений.
Тем не менее, говорить о СГ РФ и РБ, как о полной внешнеполитической абстракции, нельзя. Договор о создании СГ (Союзный Договор) является соглашением о создании военно - политического союза, с чем соглашался и президент РБ А. Лукашенко . Фактически, Союзный Договор является формализованным геополитическим выбором Республики Беларусь.
СГ, выступая в роли странного мутанта конфедерализма и военно - политического союза оказался вполне реальным политическим прикрытием для бесконечных и слабо мотивированных дотаций со стороны России экономике Белоруссии. Пик дотаций пришелся на 2006 г. - более 7 млрд. долларов США, с 2007 года Белоруссия регулярно берет у РФ кредиты, возврат которых сомнителен.
Стоит отметить, что согласно теории интеграции, говорить о переходе к политической интеграции можно только после прохождения проекта последнего этапа экономической интеграции - Валютного Союза. Однако основной причиной сначала стагнации, а затем кризиса интеграции между Россией и Белоруссией является то, что этапы экономической интеграции не завершались, а перекрывались политическими виртуальными структурами - Таможенный Союз - Содружество России и Белоруссии, затем "Союз" замаскировал появление в РБ нефтяного оффшора , и в итоге Союзное Государство заслонило собой огромные ресурсный, прежде всего газовые, дотации.
Российская экономическая помощь играет огромную роль в существовании белорусской экономики и самого белорусского государства. Однако, по мнению белорусского политического класса, дотации со стороны России являются обязанностью российского народа, своего рода данью более продвинутому "европейскому" соседу. Формальным оправданием считается долгое время пропагандируемый "российский выбор", который всегда причудливо сочетатался с принципом "многовекторности" внешней политики. Однако югоосетинский конфликт и последовавший за ним активный диалог А. Лукашенко с Западом продемонстрировал, что вопрос с геополитическим выбором Белоруссии, несмотря на существование Союзного Государства, в Минске считают вполне подлежащим коррекции.
Белорусское руководство уклонилось от политической поддержки России во время конфликта в Закавказье, ограничившись выражением сочувствия через пять дней после начала конфликта. Минск не признал Абхазию и Южную Осетию, хотя А. Лукашенко неоднократно обещал это сделать. Тем не менее, во время диалога с Западом, белорусское руководство активно демонстрировало Вашингтону и Брюсселю свои возможности, созданные исключительно Россией - энергетический транзит российских энергоносителей через белорусскую территорию, контроль над западным сектором российского влияния ("дорога на Москву" ) и т.д.
Столь стремительный дрейф А. Лукашенко не является чем-то неожиданным. Даже при условии, что белорусский президент всеми силами ищет для себя возможность балансировать на противоречиях между ЕС и РФ, не склоняясь ни в одну из сторон, но получая поддержку, как с Запада, так и с Востока, А. Лукашенко все-таки в солидном объеме отразил настроения белорусского политического класса, который был уверен, что Запад обязательно отомстит Москве за разгром Грузии. Односторонняя ориентация на Россию вызывала беспокойство белорусских властей. В итоге А. Лукашенко решил опереться на две "ноги": чтобы обеспечить российские финансово - ресурсные дотации, обеспечивающие его политический дрейф на Запад - сохранить союзные отношения с Москвой. Одновременно - расширить спектр отношений с Западом. Непризнание Абхазии и Южной Осетии стало ключом к диалогу с Западом.
И все было бы хорошо у А. Лукашенко, если бы не мировой финансовый кризис. Для минимизации его последствий для РБ, А. Лукашенко необходимо иметь свободный ресурс в 7 - 8 млрд. долларов США. Стоит напомнить, что более 72% белорусской экономики принадлежит государству и поразительно неэффективно. Помогать белорусское руководство вынуждено всей экономической "цепочке": от банков до последнего колхоза.
Белорусский президент заметался в поисках денег. Обратился к МВФ, но фонд потребовал принять ряд антикризисных мер, что политически неосуществимо - в Белоруссии запрещено поднимать "панические настроения" и говорить о кризисе. Можно и даже полезно говорить об ужасах кризиса в России и на Украине, но о ситуации в РБ можно упоминать только в плане обязательного признания стабильности ее экономики.
Однако стабильность не кормит, и А. Лукашенко обратился за деньгами к Венесуэле. Уго Чавес от помощи уклонился. Белорусскому руководству ничего не оставалось, как обратиться за помощь к России - партнеру по Союзному Государству. Так в Минске после откровенного уклонения от выполнения союзнического долга в августе 2008 г. снова вспомнили о российско - белорусской интеграции.
25 октября А. Лукашенко приезжал за деньгами к Д. Медведеву. Стоит отметить, что он остался в недоумении - России не бросилась на поддержку "единственному союзнику". Возможно, Москва рассчитывала, что если Минск в последнее время так удачно позиционирует себя на Западе, то Брюссель мог бы взять на себя часть бремени по поддержке белорусской экономики.
А. Лукашенко решил, что Москву надо взять штурмом и вытащил из пыльных архивов лозунги подписания Конституционного Акта, соглашения о создании единого ПВО и даже введения единого платежного средства Союзного Государства. Было от чего удивиться российскому руководству - не решаемые годами вопросы российско - белорусской интеграции вдруг вызвали энтузиазм у Минска. А. Лукашенко, попутно получив первый транш российского кредита (1 млрд. долларов США в ноябре 2008 г., второй миллиард долларов США - в феврале 2009 г.), был готов потребовать денег за новый тур интеграционной риторики.
Естественно, один миллиард не мог и не может решить все проблемы белорусской экономики в условиях кризиса. А. Лукашенко рассчитывал получить из Москвы дополнительное массированное финансирование, а минимум - второй транш кредита (еще один миллиард долларов США) до Нового Года. Попутно, необходимо было сохранить преференциальные цены на поставку газа в РБ в 2009 г. Именно на такой, почти ультимативной повестке дня Высшего ГосСовета СГ РФ и РБ и настаивало белорусское руководство, что, безусловно, не очень вдохновляло российское руководство, которое все-таки настораживал интеграционный энтузиазм Минска, испарившийся в августе и возродившийся в декабре.
Несовпадение интересов оказалось столь глубоким, что сесть за стол переговоров оказалось невозможно. Саммит не состоялся и последствия данного провала немедленно проявились в самой щепетильной проблеме российско - белорусских отношений - в транзите через РБ российских энергоносителей.
Неустанные намеки белорусской стороны, что именно Минск является гарантом и контролером солидной части российского энергетического транзита, вызвали ответную реакцию российского руководства. Через несколько часов после сорванного Высшего ГосСовета премьер России В. Путин подписал распоряжение о строительстве нового нефтепровода БТС - 2, призванного обойти территорию республики. Мощность второй ветки БТС - 2 делает отправку нефти по трубопроводу "Дружба" по белорусской территории бессмысленной (дополнительной нефти не будет в принципе). В итоге, на этапе кризиса российско - белорусской интеграции российское руководство приступило к важнейшей политико - экономической задаче - лишению Белоруссии статуса транзитной по отношению к России и ЕС страны. Кроме того, введение в строй БТС - 2 полностью исключает существование белорусского нефтяного оффшора. В свою очередь, начало строительство подводного участка газопровода Nord Stream означает рыночные цены на поставляемый в РБ газ.
Москва решила в очередной раз напомнить Минску, что Россия уважает суверенный и независимый статус Республики Беларусь, что означает использование двух политических формул: "Суверенитет стоит денег" и "Суверенитет означает импорт по рыночным ценам". Сомнительно, что белорусское руководство согласится с данным форматом собственного суверенитета и независимости.
Андрей Суздальцев.
05.12.08.
www.viperson.ru
Док. 529815 Опублик.: 05.12.08 Число обращений: 31
