На этой неделе художественному руководителю театра Ленком Марку Анатольевичу Захарову исполнилось 75 лет. Одна из ведущих актрис его театра Александра Захарова рассказывает сегодня о себе и своём любимом режиссёре. О своём отце.
- В театре вы работали только с одним режиссёром - Марком Анатольевичем Захаровым. Вы не стремитесь как-нибудь разнообразить свои профессиональные впечатления?
- Прежде всего хочу сказать, что я очень горжусь моим отцом. И в искусстве верю ему не на сто, не на двести процентов, а абсолютно. Он для меня гений. И я, конечно, ещё далеко не всё взяла от него. Пусть будет дольше так, как есть. Дай только Бог ему здоровья. Каждый, кто с ним работал, может подтвердить, что он всякий раз буквально преображается, поэтому нет ощущения, что вы имеете дело с одним и тем же режиссёром. У него столько идей, что, кажется, они просто не могут вместиться в сознание одного человека. Это, несомненно, чувствует и зритель. Вот он поставил какое-то время назад спектакль "Чайка", который я считаю грандиозным. Мы его возили по всему миру и собирали многотысячные залы, даже в Японии. Спокойные, выдержанные японцы аплодировали так, будто приехал рок-ансамбль. У нас была переводчица, которая пришла после спектакля к отцу и объявила, что теперь она жаждет выйти замуж за русского. Чтобы "мучиться", как чеховские герои. В то же время он умеет ставить комедии и, как никто другой, умеет развлекать публику.
- Вам, вероятно, за многие годы надоели вопросы о семейственности. Но всё же, как вы преодолеваете связанные с ней данностью психологические неудобства?
- Я уже довольно давно перестала обо всём этом думать. В конце концов я уже сыграла много ролей и обо мне как об актрисе можно судить по работам, а не по анкетным данным. Знаете, экзамены в театральный институт я сдавала наравне со всеми, но, конечно же, фамилия сыграла определённую роль. Когда я поступала, Владимир Этуш, который был нашим ректором, сказал, что династии - это прекрасно, их везде приветствуют: на заводах, фабриках, в колхозах. Чем же театр хуже? И потом добавил: надо помогать своим детям, потому что когда их оставляют один на один с жизнью - это плохо.
Поступала я на курс Юрия Алексеевича Катина-Ярцева. И когда меня уже приняли, я начала страдать: как же, я - дочь Захарова, могу недотянуть. Но Катин-Ярцев сказал папе: "Слава Богу, она способная девочка". И я успокоилась.
Когда я в 1983 году окончила училище имени Щукина, меня пригласили сразу в пять театров. Но я хотела только в Ленком, даже понимая, как трудно будет Марку Анатольевичу в такой ситуации. А он поступил как мудрый и благородный человек. Собрал художественный совет театра и предложил тайным голосованием решить, надо ли меня брать в труппу. Меня взяли. Но первые двенадцать лет я никаких главных ролей не играла, бегала в массовках. Утешала себя тем, что сам Евгений Павлович Леонов провёл десять лет в массовках. А Олег Иванович Янковский вообще начинал в Саратове. Да и сам Марк Анатольевич в молодости, когда был актёром, тоже бегал в массовке, только в Перми. Кстати, в юности отец снялся в фильме-балете "Ромео и Джульетта", на заднем плане промелькнул.
Но, конечно же, раздавались голоса недоброжелателей: дескать, папа взял дочку в театр. Теперь всё это выглядит комично, но тогда стоило больших нервных затрат. Сейчас у нас в театре работают дети прославленных родителей - Маша Миронова, Андрей Леонов - и никому не приходит в голову как-то специально обращать на это внимание.
- Вероятно, те двенадцать лет, что вы ничего серьёзного не играли, Марк Анатольевич готовил вас к большим свершениям?
- Ни к чему он меня не готовил. Моей профессиональной судьбе куда больше внимания уделяла мама, в молодости очень талантливая актриса, всё бросившая, чтобы помогать отцу. Она и в училище меня готовила. А первую роль в театре - Офелию - дал мне Глеб Анатольевич Панфилов, выдающийся кинорежиссёр, муж Инны Михайловны Чуриковой, который пришёл в Ленком ставить "Гамлета".
- То есть ваша актёрская биография началась с Офелии?
- Нет, несколько раньше. С фильма "Криминальный талант" режиссёра Сергея Ашкенази. На пробах я выиграла соревнование чуть ли не с двадцатью актрисами. Картина снималась на Одесской киностудии. Мне прислали сценарий, от которого я в восторг не пришла, но сниматься всё-таки поехала. Было страшно тяжело: июль, в павильоне жара. Но зато мне очень повезло с партнёром. Алексей Жарков был тогда на пике славы - только что вышел фильм "Мой друг Иван Лапшин", где он чрезвычайно удачно снялся. Наши съёмки я почти не помню, только какие-то случайные эпизоды. И до последнего момента я была уверена, что картина провалится. Но фильм показали по телевидению, наутро я вышла из дома и, о чудо, меня узнавали: "Смотри, Саша Захарова идёт!" Я поняла, что наступил день моего рождения.
- У вас теперь очень разнообразный репертуар: Екатерина Первая в "Шуте Балакиреве", Агафья Тихоновна в "Женитьбе", Тугина в "Последней жертве". Как вы определяете свое амплуа?
- Думаю, что прежде всего я характерная актриса, но стараюсь быть разной. С годами приходится меняться, есть такое жестокое понятие, как возраст. Мне бы очень не хотелось сделаться "пожилой Ассоль". Наоборот, хочется заматереть и в будущем сыграть, например, Гурмыжскую в "Лесе". Возраст вообще следует принимать философски.
- Можно ли сказать, что сегодня ваш профессиональный голод утолён?
- Нет, конечно. Актёру всегда мало ролей, сколько бы их не было. Я играла шестнадцать спектаклей в месяц, и это было счастьем. Я никогда не хочу в отпуск, а хочу, чтобы лето скорее окончилось и начался сезон, репетиции нового спектакля. Хочу как можно больше сниматься, пусть даже в сериалах. Актёр, по-моему, не должен отказываться ни от какой работы. Вероятно, за работой я скрываюсь от жизненных неприятностей, от тяжёлых мыслей о себе. Актёрская профессия такова - чем хуже в жизни, тем лучше на сцене. С другой стороны, на долю каждого человека выпадает одинаковое количество бед и радостей. Всё зависит от того, как это воспринимать. К сожалению, повторюсь, специфика нашей работы такая, что когда ты плачешь в жизни, немедленно поворачиваешься к зеркалу, чтобы запомнить это состояние и использовать в своей работе.
Я сентиментальна. Как-то смотрела передачу о Виктории Токаревой, её спросили, чего она больше всего боится. Она ответила: "Нищеты". И я подумала, что это действительно очень унизительно. В общем, испытывая какие-то чувства, мы живы. И только на такую живую на сцене на меня интересно смотреть зрителю.
Юрий Арпишкин
"Гудок"
Док. 526452
Перв. публик.: 17.10.08
Последн. ред.: 27.11.08
Число обращений: 23
Захарова Александра Марковна
|
