Максим Шевченко: Несколько слов об этноконфессиональностиНазад
Максим Шевченко: Несколько слов об этноконфессиональности
Югославский опыт применительно к России.
В последние годы в экспертной, методологической и даже политической среде утвердился термин "этноконфессиональность". Он подразумевает сочетание этничности и конфессиональности в едином концептуальном тезисе, позволяющем оперировать ими прежде всего в политических целях. Неверное использование этнического и конфессионального факторов может привести к трагическим последствиям.
ПРИНЦИПЫ РЕЛИЗИОЗНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ
Когда в 1996 году продумывались контуры того, что позднее стало называться религиозно-политической журналистикой, сама идея о том, что в России религиозный фактор может самостоятельно фигурировать как аспект политики, вызывала недоумение и насмешки. Считалось, что журналистика применительно к религии может или описывать скандалы внутри религиозных общин (моральные, экономические), или заниматься чем-то вроде нравственного наставления.
Религиозно-политическая журналистика, в лице своего единственного представителя - редакции "НГ-религии" "Независимой газеты", поставила вопрос о новом подходе к оценке и изучению влияния религиозных сообществ на политические процессы в мире и России.
Принципы этого нового подхода были следующими:
1) рассмотрение церквей и общин не просто как религиозных сообществ, но как общественных групп, обладающих целостным мировоззрением и историческим проектом;
2) рассмотрение доктрин этих групп как потенциально политических проектов, дающих ясное представление об "идеальном" социальном устройстве;
3) рассмотрение интересов этих общественных групп как политических программ организованных сообществ, выступающих с ясно оформленными и осознаваемыми общественными и политическими проектами;
4) рассмотрение совокупности всех процессов, связанных с деятельностью религиозных групп, - экономических, национальных, культурных, политических - в контексте общеполитической ситуации.
Термин "этноконфессиональность", обозначающий некую неразрывность национально-религиозных процессов, не рассматривался всерьез. И прежде всего потому, что именно эта неразрывность виделась частностью, применимой только к некоторым национальным группам и религиозным традициям.
Ситуация начала изменяться с конца первой чеченской войны, когда полевые исследования привели к выводу о параллельном развитии процессов национального и религиозного (исламского) возрождения в регионе Северного Кавказа. Для простоты описания того, с чем приходилось сталкиваться в Чечне и Дагестане, все чаще использовался термин "этноконфессиональность".
Национальные движения чеченцев, аварцев, даргинцев, лакцев, карачаевцев и других народов в своей деятельности активно использовали лозунги исламского возрождения. Совокупное рассмотрение национальных и религиозных параметров возрождения для простоты вынуждало писать и проговаривать эту "этноконфессиональность".
И чем чаще приходилось слышать, как журналисты и политики все смелее берут на вооружение термин "этноконфессиональность", используют его в объяснении происходящих процессов, тем меньше оставалось доверия к правомочности его употребления применительно к России. Откуда же взялась эта "этноконфессиональность", как обрела силу и правомочность звучания?
ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНОСТЬ ПО-ЮГОСЛАВСКИ
Этничность - ощущение индивидуумом или группой индивидуумов своей уникальной принадлежности к национальной традиции, оформленной в рамках сообщества, условно называемого "этнос". Конфессиональность - ощущение индивидуумом или группой индивидуумов принадлежности к религиозной традиции, оформленной в рамках конкретного вероучения и религиозного сообщества, условно называемого "конфессия".
Идея и попытка связать этничность и конфессиональность родилась на Балканах еще в конце XIX века, в эпоху борьбы местных групп национальной интеллигенции против Османской империи. Обострилась тенденция в период Балканских войн, предшествовавших Первой мировой войне. А вспомнило о ней цивилизованное человечество в период трагических балканских событий 90-х годов прошлого века.
Единая Югославская федерация раскалывалась по этническим зонам, и нигде, пожалуй, до тех пор взаимосвязь этнических и религиозных лозунгов не использовалась столь широко в политической борьбе. Именно в Югославии национально-освободительное движение приняло характер этнического движения, что в конечном итоге привело к этническим войнам и сопутствовавшим им этническим чисткам. Хорват, словенец - это значит католик. Серб - это значит православный. Босняк, албанец - это значит мусульманин. Все сошедшиеся в битве за зоны влияния югославские группировки говорили о себе как о группах, отстаивающих этнические права и одновременно религиозные принципы.
Что было первично в этой демагогии - этничность или конфессиональность? Югославская ситуация не может служить универсальной моделью, способной дать нам исчерпывающий ответ на этот вопрос.
Парадокс региональной ситуации заключался в том, что три ключевые группы конфликта - сербы, хорваты и босняки - были, по сути, частями одного этноса (югославянского), говорили на одном языке (сербскохорватском) с легкими различиями в региональных диалектах и столетиями жили не просто на соседних территориях, а были очень сильно перемешаны друг с другом. Социалистическая эпоха, устранившая на официальном уровне конфессиональный фактор, только лишний раз поспособствовала этому смешению. В момент кризиса, приведшего к распаду, именно возрождение конфессиональной идентичности (православный, католик, мусульманин), точнее - ее возрождение после времени господства коммунистического атеизма, явилось главным фактором этнического разделения и этнической идентификации. Именно применительно к "югославскому варианту" и можно говорить и об этноконфессиональности.
Этноконфессиональность "по-югославски" - это сочетание лозунгов этнического (национального) возрождения и лозунгов религиозного возрождения в едином политическом концептуальном поле.
МИФОЛОГЕМЫ
Югославский опыт позволяет проанализировать составляющие этноконфессионального концепта, являющиеся, судя по всему, универсальными (в той или иной форме) для любых ситуаций, подобных югославской. Речь идет о следующих концептуальных мифологемах:
1) этничность (национальная идентичность) неразрывно связана с конфессиональностью ("серб может быть только православным", "хорват - всегда католик");
2) "истинная" конфессиональность является неотъемлемой составляющей "подлинной" национальной идентичности ("подлинное православие - только сербское, потому что сербы - защитники православной веры", "настоящие католики - хорваты, потому что их католицизм куплен кровью священной борьбы");
3) защита конфессиональной идентичности и связанной с ней идентичности этнической является, по сути, защитой цивилизационной идентичности перед лицом иноцивилизационной агрессии ("сербы хранят основы православно-византийской цивилизации против агрессии Рима", "хорваты защищают основы католической цивилизации против варварства сектантского Востока", "босняки отстаивают демократические ценности ислама против агрессии неверной Европы").
РОССИЙСКИЕ РЕАЛИИ
Прежде чем перейти к анализу сочетания этнического и конфессионального в современных российских реалиях, хотелось бы вспомнить фундаментальный вопрос Константина Леонтьева из работы "Византизм и славянство": "Все ли движения племенного славянства безопасны для основных начал нашей великорусской жизни?"
Слишком уж поспешно иные политики и эксперты стали переносить термин "этноконфессиональность" в наши российские реалии. У нас он пока не имеет того зловещего балканского смысла. Но не получится ли, что, как в магической сказке, слово вызовет свое эхо и материализует его?
Вот, например, создан при Российской академии госслужбы Центр этноконфессиональных и политических исследований. Вроде бы звучит хорошо, а на деле эта этноконфессиональность в названии государственного центра привязывает российские этносы и национальные группы к конфессиональным матрицам. Следствием этого бездумного переноса термина из югославских реалий на российскую почву может быть конфессионализация национальных движений Российской Федерации, одобренная чуть ли не на государственном уровне.
Любое национальное движение демократично - оно оперирует понятными каждому идеями и концептами. Сочетание его с конфессиональным фактором неизбежно приведет к демократизации "религиозного фактора". А такая демократизация - прямой путь к радикализации религии, созданию политически активной идеологии на основе того или иного вероучения. Характерно, что пресловутый политический ислам возник именно в эпоху расцвета национальных движений в исламском мире.
КАЗУС ПОЛОСИНА
Вершиной нелепости сочетания этничности и конфессиональности применительно к российским реалиям можно считать письмо митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла председателю Совета муфтиев России Равилю Гайнутдину по поводу деятельности бывшего священника, а ныне мусульманского проповедника Али-Вячеслава Полосина, написанное зимой прошлого года. В нем владыка Кирилл заявил, что "некорректное освещение темы принятия ислама этнически православными людьми, активная реклама новообращенных противоречат базовым принципам межрелигиозного диалога".
"Этнически православные люди" - интересно, понимает ли сам Кирилл всю полноту последствий введения им такого термина? Православие в России, в отличие от Югославии, было доминирующей политической конфессией. В силу своей "имперскости" оно не нуждалось в этнической привязке - крестились и татары, и евреи, и народы Сибири и многие другие. Кирилл сужает понятие "православный" до этноконфессионального, делая его тем самым политически более концептуально применимым (по крайней мере на уровне национал-патриотических движений типа "Памяти", "Радонежа" или "Союза православных граждан").
Национальные движения народов, пребывающих в России в меньшинстве (в основном это мусульманские народы, угро-финские язычники), используют конфессиональный фактор для поддержания своей политической активности, основанной на эксплуатации лозунгов национального возрождения. И успеха, в неконфликтной ситуации, не имеют.
Непродуманные действия Кирилла, являющиеся следствием упрощенного подхода к использованию серьезных концептов, ставят русских (а именно они являются так называемыми "этническими православными") на один уровень с меньшинствами, делают их заложниками тех же самых этнополитических технологий. "Югославизация" политических последствий подобной демагогии - на совести тех, кто не дал себе труда продумать в полной мере то, о чем они дерзают публично высказываться.
