Летом 2002 года я написал письмо в секретариат Союза журналистов России (СЖР) о необходимости реорганизации творческого Союза журналистов - в профессионально-творческий - в Профжур России. Тогда вообще инициатива исходила не от меня. На фестивале СМИ "Вся Россия" в Питере представители примерно 12 организаций говорили со мной о необходимости новой профсоюзной активности. Письмо моё обещали рассмотреть на секретариате, потом откладывали и откладывали. Ранней осенью 2002 года я опубликовал его в различных интернет-СМИ, сделав открытым. Поздней осенью его обсудили на Федеративном совете СЖР. И тогда руководство Союза заявило, что Челышев втыкает 1000 ножей в спину СЖР. А один хмурый секретарь, прошедший в советские времена школу партийного функционера и мыслящий категориями сугубо прагматичными, сказал, что меня нанял Кремль, и он, мол, даже знает сумму, за которую меня купили. Но мне открыть эту сумму категорически отказался. А потому вопрос к Кремлю: "Ау! Где деньги?"
Испугался и Александр Любимов (МедиаСоюз), тоже полагая, что без Кремля не обошлось, что Кремль нашёл нового любимчика. Он слал письма, он желал встречаться, и мы даже встретились разок.
Как только тузы из разных колод убеждались, что за моей спиной никого, кроме "обычных" журналистов, нет, они успокаивались.
Огорчило же другое: из 12-ти представителей региональных журналистских организаций, которые инициировали мою маленькую революцию, на Федеративном совете СЖР решились выступить лишь 2 или 3, не помню точнее.
Время было упущено, и то письмо вместе с большинством тех идей можно спокойно похоронить. Более того, я считаю, что в нынешней ситуации журналистское сообщество гораздо меньше готово к реорганизации в Профжур, чем тогда.
О чём же хлопочу? И зачем? Может, мне просто делать нечего, и я морочу голову добрым людям? Но независимо от готовности или неготовности сообщества к переменам, они обязательно произойдут. Или мы переварим ситуацию, или ситуация переварит нас.
Во-первых, сразу хочу снять вопрос, который может возникнуть. Я не собираюсь никого свергать и не собираюсь сам куда бы то ни было избираться. Какой я журналист - примерно представляю, а какой чиновник (хоть бы и в общественной структуре) - ну никак! И с руководством СЖР у меня вполне дружеские, профессиональные отношения.
Во-вторых, на этот раз я ни с кем не советовался - ни с коллегами в журнале, ни с руководством СЖР, ни с отдельными журналистами, ни с представителями регионов. То есть, это письмо - моё личное журналистское мнение, которое я имею право высказать, хоть бы и в пустоту.
В-третьих, есть вещи, которые не обозначены ни в программных заявлениях, ни в интервью руководителей Союза. И я хочу обратить на них внимание. А уж вам решать, что с этим делать.
* * *
1. КОГО ОБЪЕДИНЯЕТ СОЮЗ?
Читаем Устав:
4.1. Членами СЖР могут быть профессиональные творческие работники, основным родом занятий которых является деятельность в средствах массовой информации, а также лица, занимающиеся научно-исследовательской и преподавательской деятельностью в области журналистики, разделяющие цели СЖР, достигшие восемнадцатилетнего возраста, признающие настоящий Устав, уплатившие вступительный взнос и принимающие личное участие в работе СЖР.
4.2. Граждане Российской Федерации принимаются в члены СЖР и прекращают членство в СЖР на основании личного заявления, подаваемого в структурные подразделения СЖР - региональные или местные отделения (организации) СЖР, не являющиеся юридическими лицами, либо региональные или местные объединения журналистов, обладающие правами юридического лица и входящие в состав СЖР на правах отделений.
То есть, совершенно очевидно, что по этому пункту Устава членами СЖР могут быть и работающие журналисты, и те, кто когда-то работал (если они сами не подали заявление о выходе из СЖР или о приостановлении своего членства на время смены деятельности), а потом перешёл во власть, или в партийные структуры, или ещё куда-нибудь.
А теперь читаем Кодекс профессиональной этики российского журналиста:
6. Журналист полагает свой профессиональный статус несовместимым с занятием должностей в органах государственного управления, законодательной или судебной власти, а также в руководящих органах политических партий и других организаций политической направленности.
То есть, Кодекс в данном случае категорически противоречит Уставу. И ясно, что поправки нужно вносить в Устав. Только тогда глупейшая ситуация с приёмом в Союз президента Чечни (с последующей денонсацией этого решения и с последующим выходом СЖ Чечни из СЖР) не сможет случиться в принципе. Ни по Кодексу, ни по Уставу.
Я понимаю двойственность последствий подобных перемен в Уставе СЖР. Так, заместитель губернатора Красноярского края, в прошлом журналистка и блестящий аналитик Ольга Карлова, чья статья "Загадочные СМИ загадочной страны" вошла в перечень лучших материалов, опубликованных в "Журналисте" за 2007 год, в соответствии с Уставом может быть членом СЖР, а в соответствии с Кодексом - нет.
Противоречие разрешимо, но к вариантам его разрешения мы обратимся позже (тем более, что оно не единственное).
Второе противоречие, сидящее в п.п. 4.1 и 4.2 Устава СЖР - неразделённость работодателя и наёмного журналиста.
Скажем, член Союза, профессиональный журналист, становится владельцем издания (или группы изданий). Его статус в Уставе никак не обозначен. Но ведь теперь он - не столько журналист, сколько хозяин: часто в одном флаконе - владелец, генеральный директор, главный редактор. Это с ним нужно вести переговоры о правах работников, об уровне зарплаты, о защите журналистов от произвольного увольнения, о социальных гарантиях для журналистов. И что? Исключать его из творческого Союза? Глупо. И оснований нет. И обидно это человеку. Он - самый успешный - будет выноситься за скобки профессии. Примеры? Их десятки, если не сотни, - как в столице, так и в регионах. И, в полном соответствии с Уставом, наёмный журналист и хозяин издания носят в кармане одинаковый членский билет, и никаких стимулов нет ни у того, ни у другого, чтобы садиться за стол переговоров.
Ещё одна проблема. Ни Уставом, ни другими регламентами не определён статус секретарей СЖР. Кто-то может быть блестящим организатором и приносить пользу Союзу, но при этом на него будут показывать пальцем и говорить: а этот человек в Союз принят незаконно, не по Уставу (с подобной аргументацией мы столкнулись недавно на очередном заседании Большого Жюри СЖР). Значит, нужно определить, что функционеры СЖР, обладающие деловыми или организаторскими качествами (каковыми творческие работники обладают редко) имеют право и состоять в Союзе журналистов, и вести там работу на вполне законных основаниях.
На ситуацию с "партийными" журналистами (которая никак не обозначена в Уставе СЖР, но чётко сформулирована в Кодексе профессиональной этики) не раз обращал публичное внимание главред "Журналиста" Геннадий Мальцев. Но я что-то не припомню ни одного случая исключения из Союза людей, получивших партбилеты или прямо заявивших о своей работе на ту или иную партию. Конфликт интересов (между журналистской объективностью и партийной PR-субъективностью) тут налицо, но он намеренно выносится за скобки обсуждений. Придётся чистить ряды
Ряд таких партийных пропагандистов (некоторые многажды переодевали политические пиджаки, в зависимости от конъюнктуры превращаясь то в демократов, то в националистов, то в коммунистов, то в ловких или не очень подпевал очередной генеральной линии) публично и с удовольствием объявляли, что они - никакие не журналисты. Это избавляло их от необходимости хоть изредка вспоминать о профессиональной этике, от необходимости считаться с прецедентными решениями Большого Жюри СЖР, от необходимости защищать права журналистов. Ибо они солидарны только с самими собой.
2. СОЮЗ И ПРОФСОЮЗ: СПОСОБЫ РАЗДЕЛЕНИЯ
Не будем говорить о реорганизации СЖР в профессионально-творческий союз: для этого есть много препон. И главное - тут же найдётся масса вечно голодных рейдеров, которые вновь будут пытаться отобрать собственность СЖР - важнейший инструмент, позволяющий Союзу продолжать свою деятельность.
Союз журналистов России в настоящий момент, при всех его недостатках, - единственная структура, избавляющая нас, журналистов-практиков, от полного крепостного закабаления владельцами. Не будет его - и обрушатся даже те достижения, о которых говорит председатель СЖР, член исполкома Международной федерации журналистов Всеволод Богданов в своём интервью "Парламентской газете". Ни заботы о семьях погибших журналистов, ни помощи ветеранам журналистики, ни съездов, ни балов прессы, ни журналистских фестивалей, ни третейских этических судов (Большое Жюри СЖР), ни конкурсов, ни Елино - ничего. А будет лишь массовая продажа пуха и пера после окончательного забоя нашего птичника. И прежде падшие особи, и благородные пуритане, заложники чести, - все выйдут на номенклатурно-рыночную панель, а в наших дипломах профессию "журналист" придётся поменять на новую: "щелкопёрная проституция". Вы хотите этого? Если нет, то главные наши усилия должны быть направлены на защиту нынешнего Союза и на то, чтобы международные стандарты стали нормой его обустройства. Активизация профсоюза - один из путей достижения этой цели.
Как ни странно, мне приходилось встречать журналистов (членов СЖР), которые даже не подозревали о существовании Профессионального союза журналистов России. Между тем, профсоюз существует в рамках СЖР, его председателем является Всеволод Богданов, а генеральным секретарём - Леонид Речицкий. Есть Устав, есть программа, есть Регламент взаимоотношений первичной профсоюзной организации редакции, издательства, информационного агентства с работодателем. А чего же нет? Почему при всех достижениях, о которых писал и в нашем "Журналисте" тот же Леонид Речицкий, при официальной поддержке развития профсоюза со стороны Всеволода Богданова, структура остаётся более виртуальной, чем реальной? Никого не хочу обидеть. Просто спрашиваю: почему? И отвечаю (ибо ответ этот сформулирован мною давно): НЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВОЛИ.
Генсек СЖР Игорь Яковенко в 2002 году и позже категорически выступал против расширения функций профсоюза и называл все мои предложения по этому поводу глупостью. В 2006 году на фестивале СМИ "Вся Россия" в Дагомысе он сказал мне, что "думает о профсоюзе, но если это начинать, на профсоюз нужно положить 10 лет жизни". Но уже на Федеративном совете СЖР 2 февраля нынешнего года он дал понять, что практически решился заняться профсоюзом. Я предложил ему недели через две выступить по этому поводу в "Журналисте", на что получил короткий ответ занятого человека: "Нет". Возможно, он хочет огласить свою программу на Съезде СЖР (22 апреля), возможно, отказался от этой идеи - не знаю. Съезд намечено провести за один день. Будет ли там возможность принять решение без предварительного обсуждения? Не знаю. Ещё недавно я с надеждой смотрел на медленный разворот корабля нашего Союза в сторону профсоюзной активности, а теперь повторюсь: не знаю.
Всеволод Богданов в упомянутом выше интервью "Парламентской газете" говорит: "Когда я приезжаю в Швейцарию, Швецию или Финляндию, то знаю, что, например, в ноябре меня никто из руководства местных союзов не примет: они в это время целый месяц делают коллективный договор. В этом договоре прописываются постоянные улучшения жизни журналистов: хотя бы на полдня каникулы больше, хотя бы на полпроцента выше зарплаты, гонорары...
В Финляндии, например, когда журналиста увольняют, хозяин газеты обязан платить тому зарплату по договору еще три года. Первый год - 90 процентов, второй - 80, третий - 70. И плюс к этому сам союз журналистов уволенному еще 50 процентов от оклада платит в плане моральной компенсации. Но там совершенно другая жизнь, потому что каждый журналист платит ежемесячные взносы в союз по 200 долларов со своей зарплаты. Когда такие обоюдные условия, это в чистом виде профессиональный союз, то, чего мы не имеем сегодня в России, потому что зарплаты у наших коллег просто жалкие. А тот, у кого зарплата в десятки тысяч долларов, зачем ему наш Союз журналистов или профсоюз вообще нужен?"
И до этого я много раз слышал: у нас это будет нищий профсоюз нищих журналистов. Это неправда? Правда. Но лишь отчасти.
Я понимаю, что многие секретари региональных Союзов журналистов (часто редакторы, а иногда и владельцы газет и журналов, малых и больших холдингов), взваливая на себя бремя секретарей и председателей, с одной стороны, повышают свой статус в регионе, а с другой - вынуждены колебаться между властями и журналистскими нуждами. И уж если приняли в СЖ тройку-пятёрку молодняка за год, если провели праздник прессы (с конкурсами и круглыми столами, в ласковом сотрудничестве с управлением печати администрации), если повезли 3-5-10 человек на фестиваль, то чего же ещё желать? Да и на фестиваль деньги часто у губернаторов просят. Ну, как потом ему не сделать книксен? И никаким профсоюзом такой от всех зависимый председатель или секретарь заниматься не будет. А уж если он - хозяин СМИ, то сочтёт и саму идею вредной. Один энергичный главред-владелец из Сибири откровенно говорил, заехав в редакцию "Журналиста": "У меня 3 газеты. И ни в одной я не допущу появления профсоюза. Я сам забочусь о моих людях, но чтобы они мне что-то диктовали"
Значит
А то и значит, что Устав нашего творческого Союза должен давать возможность состоять в СЖР журналистам, работающим по найму, журналистам-фрилансерам, журналистам-главредам, журналистам-владельцам СМИ, журналистам, ушедшим (временно или навсегда) во власть, но продолжающим творческую деятельность, выступающим в СМИ, а также функционерам Союза журналистов (секретарям, руководителям ресурсных и масс-медиа центров, и т.п.). Категорический запрет на вступление в СЖ должен быть у работников PR и партийных журналистов. У них своя компания и свои корпоративные ассоциации.
И в рамках Союза журналистов России должны существовать ассоциации работодателей.
Ассоциация владельцев печатных СМИ, руководителей Издательских домов и холдингов.
Ассоциация руководителей и владельцев интернет-изданий и телерадиокомпаний.
Некоторые структуры (такие, как ГИПП, НАТ, Российский союз прессы, АРС-ПРЕСС) уже являются такими ассоциациями, но их готовность к переговорам возникнет только тогда, когда они увидят, что есть реальный профсоюз, что есть, с кем разговаривать.
Именно так, а не наоборот.
Отдельно (между работодателями и наёмными работниками) должна стоять Ассоциация наёмных главных редакторов, с которой, как с промежуточным звеном, профсоюз может вести переговоры (они ведь не только прорабы, но и наделены функциями найма кадров и их увольнения), но которые, в свою очередь, могут специальным анклавом входить в Профсоюз журналистов и могут быть защищены от произвола владельцев.
В профсоюз журналистов могут входить наёмные работники СМИ (как пишущие, так и фотографирующие, снимающие на видео, печатающие, обеспечивающие звуковое сопровождение и пр.), а также отдельными анклавами - те журналисты, которые действуют в особых условиях (фрилансеры, стрингеры, военные корреспонденты и пр.).
Понятно, что это - большая, трудная и неблагодарная работа. Часть освобождённых секретарей на местах могли бы возглавить и профсоюзы (если они сами не работодатели). А остальные кадры нужно будет искать. И до момента, пока не появятся взносы, им нужно что-то платить, ибо есть хотят даже энтузиасты. Я понимаю, что на проведение Бала прессы или Фестиваля СМИ трудно, но можно найти спонсоров. А какой спонсор будет давать деньги на профсоюз, где ни рекламного баннера не вывесишь, ни себя, любимого, не пропиаришь.
Да и люди не пойдут в профсоюз "просто так", в надежде на будущую юридическую защиту. Они трудятся здесь, в конкретной точке России, и после разовой победы они останутся в том же окружении, которое за эту победу может отомстить. Люди пойдут в профсоюз только тогда, когда не пойти туда будет нельзя.
3. ДОРОГУ - ПРОФЕССИОНАЛАМ!
Всеволод Богданов в вышеупомянутом интервью говорит:
"Сегодня существует одна гигантская проблема - это уход журналистики как профессии. В журналистике появляются, с одной стороны, неквалифицированные, некомпетентные, малообразованные люди, которые стали называть себя "политтехнологами". Они нанимают пиар-агентства, часто технологи - владельцы этих агентств. А агентства за деньги нанимают прессу, газеты, журналы, каналы и так далее. Эта работа очень вредоносная, она размывает общество и убивает профессию журналиста.
Во-первых, в обществе теряется вера в печатное слово. Во-вторых, у нас уже появился некий политический "Аншлаг": одни и те же фигуры, десяток фигур, ну, два десятка Они крутятся на радио, на экране, в прессе. Такое впечатление, что нет больше людей, нет умных голов с интересными идеями и предложениями. От всего этого простой народ потерял веру в то, что человек может искренне заниматься политикой, особенно перестал ждать от всего происходящего каких-то улучшений для себя. И я вынужден признать, что роль многих моих коллег в этом процессе сегодня, увы, образующая
Когда я говорю о трагедии, происходящей с журналистикой, то речь идет даже не о том, что мы, журналисты, потеряли наше место, которое тут же заняли пиарщики и политтехнологи. Я говорю о невосполнимых потерях общества, которое станет жить без идеалов. Общество, которое не верит, что ему кто-то поможет".
Правильно говорит? Безусловно!
А вот отрывок из моего интервью ("Журналист" N12, 2007) с Павлом Гусевым, владельцем холдинга "МК", председателем СЖ Москвы, председателем Комиссии Общественной палаты РФ по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации:
- В материалах сайта МФЖ, в их электронных рассылках читаю письма протеста, которые исполком федерации рассылает по всему миру, отнюдь не только в Россию. Где-то власти не реагируют, где-то реагируют активно. Но не замечать реально работающую всемирную профессиональную организацию - мне это не понятно. Или вы считаете, что международная солидарность журналистам не нужна?
- Ну, почему? Нужна, нужна, конечно. Но сам Союз журналистов России резко отличается от других. В Италии, например, если ты не член СЖ - на работу в СМИ не устроишься. У нас Являешься ты членом СЖР или нет - это никак не влияет на твой статус или работу. Потому я и говорю, что Устав СЖР и сама форма работы организации устарели. Только я не хочу, чтобы мои слова истолковали превратно, будто я - за изгнание Богданова или кого-то ещё. Да нет! Нет! Мне всё равно, кто наверху, мне не всё равно, что мы получаем в результате. Надо собираться и решать
- Ну, вот будет весной съезд СЖР. Выступите там с собственной программой - скажите, что нужно сделать.
- Думаю, выступлю. Я выступал на всех съездах последних, и всегда выступал жёстко и требовательно
А ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, КАК В ИТАЛИИ?
Вот отрывки из статьи нашего собкора в Италии Нонны Тегаевой ("Журналист" N2, 2008 год "Быть журналистом в Италии: лучше? хуже? иначе?"):
Основные две категории: журналисты-профессионалы и публицисты. Для журналиста-профессионала журналистика является основной, постоянной занятостью и источником дохода. Публицист же, осуществляя регулярно оплачиваемую деятельность журналиста, может иметь совершенно другую профессию.
С развитием информационных технологий (от интернета - до видеотелефонов) возможность получения, обработки и передачи информации несравнимо возросла. Этот процесс способствует эффективной работе медиа, стремящихся обозревать информацию на все 360°. Потому сотрудничество с публицистами, действующими самостоятельно и способными передавать оперативную информацию из удалённых от редакции точек, становится выгодным для изданий, а сами публицисты составляют серьёзную конкуренцию журналистам-профессионалам.
В Италии только член Коллегии журналистов может иметь статус (и, соответственно, права и обязанности) журналиста. Коллегию журналистов возглавляет Национальный Совет. Практически во всех регионах Италии существуют региональные либо межрегиональные коллегии журналистов. Коллегия журналистов самостоятельно и независимо выбирает Региональный (либо Межрегиональный) Совет. Национальный Совет Коллегии журналистов расположен непосредственно в Министерстве Юстиции Италии. В его состав входят по два журналиста-профессионала и по одному публицисту от каждой региональной или межрегиональной коллегии журналистов.
Совет Коллегии Журналистов - независимый и самоуправляемый орган. Он решает все вопросы, относящиеся к журналистской профессии. Нужно отметить, что и отчисления журналистов идут в отдельный пенсионный фонд - INPGI, о нём пойдет речь далее. Национальный Совет финансово самостоятелен: он функционирует при помощи ежегодных взносов членов коллегий - самих журналистов, и в своих действиях опирается только на законодательство (впрочем, по вопросам, входящим в сферу его деятельности, он и в законодательство может вносить поправки).
Коллегия журналистов, зная специфику журналистики, способствует совершенствованию юридических норм, регулирующих профессию, корректирует кодексы профессиональной этики. Это несомненно улучшает положение журналистов как профессионально так и социально.
В составе Национального Совета Коллегии голосованием выбирается Комитет Правления, состоящий из шести журналистов-профессионалов и трёх публицистов. В их числе: президент, вице-президент, секретарь и казначей Национального Совета. Также назначаются три журналиста-аудитора (но из числа тех членов коллегии, которые не входили в состав ни Национального Совета, ни любого другого регионального или межрегионального Совета в течение последних трёх лет)
Чтобы стать членом Коллегии, в зависимости от категории, к журналистам предъявляются различные требования, закрепленные в законодательстве. Чтобы журналист был внесен в Перечень журналистов-профессионалов Коллегии, ему необходимо пройти государственные экзамены на профпригодность. Они проводятся в Риме поэтапно, включая в себя три комплексных экзамена: письменный, устный и коллоквиум.
Чтобы быть допущенным к экзаменам к кандидату предъявляются следующие требования: возраст не менее 21 года; нужно состоять в Регистре журналистов-практикантов; пройти журналистскую практику в течение, как минимум, 18 месяцев; а также необходимо окончание профессиональных курсов, признанных Коллегией Журналистов.
В Перечень же публицистов Коллегии журналистов, может быть включен журналист, достигший 18-летия, осуществляющий регулярно оплачиваемую журналистскую деятельность, и опубликовавший в периодической печати в течение последних двух лет не менее 60-70 статей.
Национальный Совет Коллегии журналистов, используя свои правомочия самостоятельного регулирования в сфере журналистики, предоставленные законодательством, приравнял к обязательной 18-месячной практике в СМИ стажировку студентов школ журналистов и допустил выпускников таких школ к экзаменам на профпригодность. В школах этих даётся постуниверситетское образование с минимум двухлетним учебным планом (с графиком занятий - полный день).
* * *
Мы, конечно, не Италия. Но я не уверен, что совершенно невозможно пробить закон, который бы допускал к профессиональной деятельности только профессионалов, являющихся членами СЖР и Профсоюза журналистов России. Кто пробовал? А никто! Это вообще воспринимается как крамола. А почему? Зачем тогда говорить об отсутствии профессиональных кадров, если мы ничего не делаем в этом направлении.
Если человек, желающий работать в СМИ, будет знать, что есть только один путь к этой цели - через Союз и Профсоюз журналистов, то и вопросов не будет. Работодатель просто не сможет принять на работу журналиста без соответствующего статуса, ибо этим он нарушает права профессионалов, лишая их работы.
Думаю, даже в нынешней Госдуме РФ можно найти депутатов, которые согласятся лоббировать такой закон. И другие профсоюзы (как бы к ним ни относиться, и как бы они ни относились к нам) вынуждены будут поддержать это предложение.
Но Я не уверен, что за один день VIII Съезда получится не просто поставить такую задачу, но и сформулировать её. Потому заняться этим нужно сейчас. Или оставить всё, как есть, на следующие 4-5 лет. Почему нет? Если всех всё устраивает. Вас устраивает?
4. ПЕРСПЕКТИВЫ САМОЗАЩИТЫ
А ведь давно это тянется. Я имею в виду попытки отобрать у Союза журналистов здание Домжура и помещения на Зубовском бульваре в Москве. Одну атаку отбили, вторую, третью. То государственная структура, то частная, то пожарники, то вообще неизвестно кто. Всякий раз, в такие кризисные минуты, мы вспоминаем о солидарности, гоним информационную волну, и захватчики понимают: время не пришло. Они залегают в кустах и ждут очередного "удобного" момента.
Удобный момент наступает тогда, когда СЖР проводит очередную крупную акцию. Например, Всемирный конгресс Международной федерации журналистов, или, например, готовится к собственному съезду, или что-нибудь помельче. В регионах у журналистов отбирают права на редакционные помещения, давно отобрали большинство типографий, пытаются отобрать (или уже отобрали) Дома журналистов. Правда, кое-где и строят. Но я о кризисах. И сегодня - будем честными - нам трудно, очень трудно помогать друг другу. Мы объединены общим именем, но безнадёжно разъединены владельцами СМИ, местными властями, да кем угодно.
А параллельно идёт покушение на здания, принадлежащие другим творческим союзам. Напомнить? Дом архитектора. Дом актёра. Вот сейчас пошёл слух, что хотят снести Центральный Дом художника (где проходят основные выставки), чтобы построить там комплекс элитного жилья. Акулы нашего странного номенклатурного капитализма ещё вчера были аквариумными рыбками, но и тогда предпочитали питаться не крошками. А сейчас они выросли. И в страхе, что новые властные команды будут освобождать места для новых "своих", пытаются не просто жрать, а нажраться впрок, нажраться навсегда.
Мы боремся каждый за себя. И нас легко подвергать унизительным процедурам, заставлять оправдываться перед обществом и перед чиновниками, просить о милости и получать крохи этих милостей, которые смахнула со стола барская рука. Если барин загоняет нас в угол, как неосторожную крысу, мы начинаем искренне скалить зубы, и он, чувствуя реальную угрозу, почитает за лучшее уйти в сторону, пока эта мерзкая хвостатая дрянь не вцепилась в его благородное псевдодемократичное лицо.
Кого-то там прибили, но я-то жив!
И нас будут грабить поодиночке, пока мы не решимся объединить усилия.
Я предлагаю создать (решением съезда, согласовав это предварительно с другими общественными структурами) Ассоциацию творческих союзов. И уже не отдельные Союз журналистов, Союз актёров, Союз архитекторов, Союз художников, Союз писателей и т.п., а ассоциация выступала бы от имени Российской Культуры против произвола захватчиков-рейдеров, против насилия, против наглых попыток новых цивилизованных бандитов собирать урожай на том поле, на котором не они сеяли. Покушение на одного должно рассматриваться как покушение на всех.
Нам легче будет защищать и отдельных наших коллег.
Мы не верим, что получится, и часто не делаем того, что необходимо сделать.
Когда наши коллеги-женщины организовали Марш памяти погибших журналистов на Пушкинской площади, это стало событием и вселило веру во многие поражённые скепсисом сердца.
Посмотрите: в Турции, когда убили журналиста-армянина Гранта Динка, не только журналисты, вся страна вышла на улицы! Это в Турции, у которой с армянами давний спор о геноциде (и власти тут же вынуждены были публично осудить грязное убийство). Это в Турции, где сам Грант Динк писал о геноциде.
Так в своё время и у нас демократическая общественность, придерживавшаяся отнюдь не коммунистических взглядов, выступила против закрытия коммунистических газет. Выступила просто потому, что слово не бывает свободным выборочно. Теперь эти порывы забыты. Каждый за себя.
Только что поступила новая информация из Турции. На улицы Анкары, Стамбула, Измира, Анталии вышли сотни турецких журналистов, протестующих против ареста ряда известных журналистов, в том числе - главного редактора крупнейшей оппозиционной газеты "Джумхуриет". Митинг! Тут же! Журналисты говорят, что правящая исламистская партия уничтожает свободу слова и преследует независимых журналистов. Они угрожают информационным бойкотом, приостановив выпуск центральных турецких изданий.
Мы не пошли на такие шаги даже тогда, когда журналистов убивали безусловно в связи с их профессиональной деятельностью. Последние митинги протеста я помню в связи с убийством Холодова. Постфактум случалось, но по плану, а не как реакция на бандитское давление. Домников, Щекочихин, Политковская Десятки, сотни имён Портреты этих погибших журналистов нарушали пожарную безопасность в помещениях СЖР.
Вместо нас выходила на митинги гражданская Европа. Гражданская Россия поминала убитых друзей на кухнях, а раз в год - в зале Домжура, а потом возвращалась в своё беличье колесо, из которого, как пуля в русской рулетке, выпадал то один, то другой наш товарищ.
И, думаю я, мы перестали верить в поддержку народа уже после того, как народ перестал верить нам. Мы заслужили то, что имеем. Никто вместо нас не сможет вернуть это народное доверие. И вернуть его мы сможем только тогда, когда вновь будем сильны и едины в своей приверженности правдивой и свободной информации.
Без радикальных перемен, на мой взгляд, это никогда не случится.
Но я могу ошибаться. Я могу не знать того, что знаете вы.
Тогда прокомментируйте это письмо. Опровергните его. Или поддержите. Хоть здесь, на нашем сайте, хоть по моему электронному адресу brit-va@yandex.ru.
Виталий Челышев,
зам. главного редактора журнала "Журналист",
член Большого Жюри СЖР
Источник: сайт "Виртуальный ЖУРНАЛИСТ"
www.journalist-virt.ru
Док. 514392
Перв. публик.: 02.10.08
Последн. ред.: 02.11.08
Число обращений: 13
Челышев Виталий Алексеевич
|
