Всеволод Богданов, председатель Союза журналистов России, член исполкома МФЖ: Адрес прежний - ДагомысНазад
Всеволод Богданов, председатель Союза журналистов России, член исполкома МФЖ: Адрес прежний - Дагомыс
Позицию Всеволода Богданова наш читатель знает: она не единожды озвучивалась журналом. Это - декларация честной журналистики. Если коротко: "журналистика не умерла"; "никакой пиар журналистику нигде и никак не заменит"; "настоящая журналистика служит обществу и общественным целям". Мы помним о пакете конфликтов, который был вброшен накануне Всемирного конгресса МФЖ в Москве, помним о проверке на прочность, которую много раз испытывал Союз журналистов России. Мы помним о попытках слепить клоны, которые, однако, не сумели ни отменить, ни подменить, ни заменить СЖР. СЖР получил на Всемирном конгрессе поддержку мирового журналистского сообщества. Впервые представитель России (председатель СЖР) вошёл в исполком МФЖ. Теперь что-то должно, наверное, измениться. Что? Это был первый вопрос, который заместитель главного редактора "Журналиста" Виталий ЧЕЛЫШЕВ задал Всеволоду БОГДАНОВУ.
Но традиционный фестиваль СМИ "Вся Россия" теперь трансформировался в Международный фестиваль журналистов "Формула доверия"
Всеволод БОГДАНОВ:Ну, прежде всего, хочу сказать, что мы немножко пересматриваем своё отношение к журналистике. Собственно, к её отношениям с обществом и властями. Я вот только вернулся из Ставрополя с большой конференции. Один из обсуждавшихся вопросов - противостояние властей в Ставропольском крае. Исполнительная, законодательная, они там борются друг с другом. Очень обострена и межпартийная борьба. Вот выступают губернатор Александр Черногоров, председатель Думы края Андрей Уткин, и главная тема, которая звучит, - взаимоотношения властей и СМИ. Это ставится во главу угла! Вслушиваешься в формулировки, понимаешь их логику и не принимаешь! Почему? Да ведь не в этом главное! А в чём же? Во взаимоотношениях СМИ с обществом! Я не удержался, выступил и сказал: мы никакая не власть - ни пятая, ни десятая, ни первая. Мы зеркало - власти и общества. И главный вопрос: заслуживаем ли мы доверия общества? Оправдываем ли доверие? А взаимоотношения с властью - это чисто рабочие моменты.
Вот наш друг Генрих Юшкявичус любит повторять фразу из Постановления Европейского суда по правам человека по делу Лингенса1, где прессу, не впервые, кстати, назвали "сторожевым псом" общества, и я говорил о том же. Поразило, какой это нашло отклик в зале. Пошли выступать люди - журналисты из районной и краевой прессы, и они подхватили эту идею: мы - глаза и уши общества! Главное - выполняем ли мы свою задачу? Может ли общество, опираясь на то, что прочитало, увидело, услышало, дать правильную оценку работе власти?
Виталий Челышев:И как на это среагировали представители власти?
В.Б:Власть, она комментировать особенно не стала, но для меня было главным, что журналисты с этим согласны. Пошёл разговор и о действенности печати Ведь существовала такая характеристика нашего труда - действенность, да? Главным было вовремя выступить с какой-то публикацией. И уж если ты выступил, разоблачил недостатки в работе любой власти, включая и партийную, то после публикации ты, журналист, твоя газета, твой журнал уже были победителями. Принимались меры! А в Ставрополе журналисты заговорили о том, что можно сколько угодно писать - ничего не меняется! И решения предлагались, казалось бы, логичные - нужны специальные законы. Ты с этим согласен?
В.Ч:Да, я с этим согласен.
В.Б:А я - нет. И выступил. И возразил. И сказал, что не это - самое главное и самое правильное. А что же? Самое правильное, - чтобы общество по СМИ судило о работе власти! Понимаешь, если газета или ТВ даёт какой-то материал о каком-то серьёзном недостатке в работе, например, городской власти по каким-то социальным проблемам, а власть не реагирует, то СМИ вправе обратиться к обществу и спросить: а что это у нас за власть такая, которая не реагирует? Я, журналист, от имени общества выступаю, я защищаю его, общества, интересы! И если власти всё равно, то она, власть, отчуждена от общества и живёт какими-то другими интересами
В.Ч:Извини, что перебиваю. Но ведь был же Указ N810 "О мерах по укреплению дисциплины в системе государственной службы", пункт 3 которого обязывал органы государственной власти рассматривать критические публикации в любых СМИ за 3 дня и давать ответ редакции по существу в течение двух недель. Указ был подписан ещё Ельциным 6 июня 1996 года, затем пролонгирован Путиным 27 июня 2000 года, а позже - Указом N736 от 28.06.2005 года, в ряду других документов, признан утратившим силу! Чем он мешал? И кому? Даже при советской власти принимались всякие постановления о действенности. Утверждаю, что и они не мешали.
В.Б:Виталий, я здесь говорю о чём? О том, что власть у нас - крайне безответственна, в чём есть и вина тех, кто работает в газетах, на телевидении и радио. Мы должны не только освещать работу власти, но и контролировать её от имени общества. В этом наша ответственность. И многие меня поддержали. Я напомнил, что в тех же Соединённых Штатах есть только одна первая поправка к конституции, ратифицированная ещё в 1791 году, то есть более 200 лет назад! И её достаточно, чтобы не дать государству поддерживать какую-то религию или запрещать какое-то вероисповедание, или посягать на свободу слова и свободу прессы, или ограничивать свободу собраний и право народа обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб Всё - в одном флаконе, в одной поправке. И действует. Насколько я знаю, в США одной серьёзной публикации достаточно для принятия мер. И дополнительных указов не нужно, и специальных законов не принимали А если власть безответственна, ответственными должны быть мы.
В.Ч:Ну, уж! Власть - очень ответственна. Но не перед обществом, а перед своим руководством. Мне как-то один региональный начальник сказал, что ему наплевать на любую публикацию и на любое мнение, кроме мнения Москвы. Ведь он уже - назначенец, а не избранец, так?
В.Б:Так. Но я думаю о возможностях и об ответственности журналистики! Об ответственности перед обществом: оно - наше начальство. И ждать, что придёт мудрый правитель или мудрый закон, - нелепо. Мы растеряем и то, что есть. И только мы можем воспитать в обществе востребованность принятия мер после выступления журналиста. А уж если говорить о строительстве гражданского общества, то, в конечном счёте, это - ключевой вопрос.
В.Ч:Согласен. Но вот - новый поворот. И не разберёшь, плох он или хорош. Думаю, всё же - хорош. Общественная палата РФ приступила к формированию рабочей группы для выработки концепции мониторинга свободы слова и печати в России. Потом будет тендер. И разные организации предложат способы подсчёта индекса свободы слова по регионам и в России в целом. То ли это будет ВЦИОМ, то ли ФОМ, то ли используют методику Фонда защиты гласности. Вёл круглый стол Павел Гусев, участвовали и секретарь СЖР Михаил Федотов, и президент ФЗГ Алексей Симонов. Там я озвучил идею, принадлежащую главному редактору "Журналиста" Геннадию Мальцеву - дополнить критерии оценки работы губернаторов ещё одним пунктом. Сначала таких критериев было 43, потом спецкомиссия при Президенте добавила ещё 39. Получилось 82. Что же в 83-м пункте? А вот тот самый индекс свободы прессы в регионе. По-моему, блестящая идея, и участникам "круглого стола" она приглянулась. Ведь если любая власть несёт ответственность за свободу прессы, всем будет намного легче жить и работать. То есть поворот - новый, но тема та же. Ты не согласен?
В.Б:Я не против регламентации, мониторинга, принятия каких-то документов! Возможно, на этом этапе регламентация и целесообразна. Но главное всё-таки в другом: формирование в обществе традиции свободы прессы. Знаешь, мне раньше казалось, что вот эти политтехнологи - они не очень умные, не очень образованные, поэтому вот такой разгул пиара, пропаганда, море необязательных, не подкреплённых фактурой публикаций, компроматов и так далее. Сегодня я - другого мнения. Это - идеология, которая навязана, чтобы воспитать недоверие: и к прессе, и к журналистике в целом. Тогда очень легко манипулировать обществом. Если слово наше подвергается сомнению, и оно уравнено сегодня с пиаром (уравнено!), и всё это называется "журналистикой" - нашей с тобой работой - вот это неправильно! Это - разная работа!
Когда в какой-нибудь Германии бесплатные газеты разбрасываются по почтовым ящикам, то все знают цену этому продукту. А у нас всё перемешано, "всё в одном пакете". И человек дезориентирован. Он может верить, может не верить, но чаще скажет: "мало ли, что там написано" И в обществе состоялась катастрофа доверия! Недоверие проецируется на врача, продавца магазина, на качество продукта, который я покупаю, я везде жду подвоха, я везде жду обмана. И начинать возвращение обществу доверия к самому себе и своим институтам нужно с журналистики, с печатного слова.
Знаешь, когда-то я был на заседании комитета по международным выставкам. Стоял вопрос о подготовке выставки русских православных икон. И при обсуждении была у меня такая неожиданная импровизация: предложил назвать выставку "Христос - выдающийся Мастер медиа". Ведь воплощённое Слово, Благая Весть захватили такое море людей и поколений, повели человечество за собой, облагородили его. Люди очень нуждаются в СЛОВЕ, которому можно верить. И когда это слово произносится самим обществом через СМИ, выражает его надежды на строительство собственной жизни и жизни детей, надежды на добро, любовь и справедливость, тогда это слово очень действенно. Оно очищает общество, помогает выстроить правильные взаимоотношения людей друг с другом и с властями.
В.Ч:Прекрасно. Мы с тобой договоримся о честном слове. Договоримся с одним, двумя, тремя, пятью изданиями. Но это ведь - не вся российская журналистика! И можно ли сегодня говорить о российской журналистике как о едином целом? Не почувствовал ли ты во время Конгресса, кроме консолидации, и страшную разобщённость?
В.Б:Разобщённость, в основном, связана с социальным уровнем жизни журналиста. Ведь пиарщик, политтехнолог даже на областном, даже на районном уровне - он процветает! Он неплохо зарабатывает по сравнению с чистыми журналистами. А все мы живём на реальной земле, у каждого есть ответственность перед семьёй, перед детьми, перед стариками-родителями. И эта несправедливость - причина разобщённости. Ну, и отношение властей На Конгрессе МФЖ я беседовал со многими людьми, приехавшими из регионов, и первый их вопрос - почему власть к нам так относится? Никто из них не хочет конфронтации. Конфронтация - бессмысленна и непродуктивна.
Но власть действительно к нам отнеслась отвратительно. Мало того, что не пришли первые лица на Всемирный журналистский конгресс, в котором участвовало 160 стран, но нам не помогли ни организационно, ни материально, ни единой копейкой не подсобили. А ведь общая смета расходов была 40 млн. рублей! Мы, общественная организация, заняли деньги, и до сих пор ещё 10 млн. руб. должны.
Ну, подумай, разве здесь не было общегосударственных интересов? Разве поднимает имидж страны то, что весь мир собрался в Москве, в России, а к этому миру демонстративно спиной повернулись? Люди есть люди. Им хотелось внимания властей к нашей работе, к нашим нуждам, к социальной защите труда журналистов. Я уж не говорю о том, что перед журналистами постоянно стоит вопрос риска, вопрос жизни и смерти. Это - ненормально. Как ненормально и то, что на нашем медийном пространстве журналистика занимает самый мизер (социологи считали - от 5 до 15%), всё остальное занято чем-то другим, не журналистикой. И это - при великих традициях
В.Ч:Правде в глаза смотреть не всегда приятно, но нужно. Ведь проигнорировали Конгресс не только прокурорские работники, которые, по-хорошему, сами должны были прочитать тот доклад, который прочитал Алексей Симонов, выступить и сказать, что делается по расследованию убийств журналистов. Проигнорировали не только представители власти, которые иногда как бы "через чёрный ход" к нам приходили, желали всяческих благ - и исчезали. Некоторые, очень даже симпатичные руководители департаментов государственных структур были на конгрессе всё время, но "не светились". Представители некоторых влиятельных СМИ приходили на некоторые "круглые столы", но на пленарных заседаниях отсутствовали обязательно. Не пришли некоторые друзья Союза журналистов, возглавляющие популярные и достаточно свободные издания и радиостанции. Не было многих! Это - что? Страх за собственную карьеру? Или страх за своё СМИ? Или боязнь консолидироваться с кем-то? Или отсутствие повода для консолидации?
В.Б:Ну, я думаю, что это - реальные плоды той идеологии, которая навязывается обществу. С одной стороны, "журналисты - это нечто малозначительное, неважное, мало ли, что они там понапишут в свои газеты", с другой стороны, это - перманентная попытка власти избирательно относиться к СМИ как к инструментам влияния. И, поскольку у нас обустройство медиарынка никакое, многое зависит от того, как власть или высокий чиновник относится к тому или иному СМИ. Вот я хорошо отношусь к этому каналу, к этой газете - помогу материально, заплачу за публикации каких-то документов. А проявил ты какую-то нелояльность - и выйдет СМИ из фавора. Страх - не страх, но осторожность. Зачем подставляться, рисковать хорошим отношением с каким-то чиновником или с властью в целом?
В.Ч:Значит, мы разделены по двум признакам: социально и через отношение властей, что почти одно и то же, да? Тогда что нас может объединять? Ты знаешь, я ратовал за построение крепкого журналистского профсоюза. До сих пор уверен, что это нужно было делать. Считаю, что момент упущен, хотя могу и ошибаться. Но вот что интересно. Чем больше я разуверялся в готовности наших коллег к этому шагу, чем больше многие коллеги из регионов, поддерживавшие идею профсоюза в начале тысячелетия, разочаровывались в ней, тем больше Союз журналистов России и ты как председатель ратовали за необходимость развития и укрепления профсоюзного движения. В прошлом году на Федеративном совете в Дагомысе ты прямо призвал к этому. А сразу после заседания мы разговаривали с генеральным секретарём СЖР Игорем Яковенко, который, как и прежде, категорически возражая против идеи трансформации в профессионально-творческий союз, сказал, что серьёзно думает о профсоюзе. Это реально сейчас? Это возможно - профессиональная консолидация? Или мой скепсис - просто сорняк, выросший там, где должна расцвести хорошая идея?
В.Б:Я скажу, что ты - абсолютно прав. Профсоюз нужен! Необходима профессиональная защита журналиста, его труда, его рабочего места, гарантий его жизни. Но переломить то, что сегодня произошло с нами, чрезвычайно трудно Несколько проблем.
Первая проблема - кто благополучен, у кого есть зарплата за 1000 долларов, в профсоюз вступать не хотят. Мы попытки делали - бесполезно. Кроме известного случая, когда стало горячо и вся медийная структура старого НТВ собралась в профсоюз. Но тут Гусинского вызвали в прокуратуру - и на этом всё закончилось. Казалось бы, можно собрать тех, кто получает по 3-4-5 тысяч рублей Но чем они друг другу в профсоюзе помогут? Только словом поддержки? Чаще бывает так, что мы здесь, в Москве, находим какие-то возможности и помогаем тем, кто попадает в беду. Например, помогаем семьям погибших журналистов. Или нашим старикам Ветеранские каникулы в Елино организуем трижды в год. На это ведь деньги добывать нужно А у финнов только взносы - 100-200 долларов в месяц, кто у нас способен столько заплатить? Никто.
Вторая проблема - отношение власти. Можно было бы создать профсоюз, если бы власть иначе относилась к журналистскому труду. А она презирает журналистский труд, привыкнув нынче, что гораздо проще работать с политтехнологами, с пиарщиками. Логично. Прагматично. Бесперспективно. Они не понимают, что результаты работы политтехнологов и пиарщиков недолговечны. То, что умела и умеет делать журналистика, сказывается на обществе не только сегодня, не только завтра, но и в долгосрочной перспективе. Благодаря настоящей журналистике общество учится лучше понимать себя, учится не повторять прошлых ошибок, учится стабильно жить в постоянно меняющемся мире.
В.Ч:Последний вопрос. Ты вошёл в исполком МФЖ - первый представитель России в этой организации. На тебе будут лежать какие-то обязанности? Какие?
В.Б:Ну, первое заседание исполкома МФЖ будет где-то в конце октября. Там и определятся постоянное поручение, постоянные обязанности. У меня с Брюсселем, как и с ЮНЕСКО, давние хорошие отношения. Но ещё до этого заседания мы намерены изменить статус фестиваля в Дагомысе. Вчера это был фестиваль средств массовой информации "Вся Россия". Сегодня это будет Международный фестиваль журналистов "Формула доверия". Теперь эхо Московского конгресса МФЖ будет раздаваться в России ежегодно.
