Дмитрий Аханов: `Главная цель реформы электроэнергетики - преодоление монополизма`Назад
Дмитрий Аханов: `Главная цель реформы электроэнергетики - преодоление монополизма`
Руководитель Росэнерго Дмитрий Аханов в интервью "Газете"
Реформа электроэнергетики подходит к своему логическому завершению. 1 июля РАО "ЕЭС России" перестанет существовать. А отрасль разделится на монопольные и конкурентные сектора. Цены на электричество вырастут, однако бывший топ-менеджер РАО "ЕЭС России", а ныне глава Федерального агентства по энергетике (Росэнерго) Дмитрий Аханов уверен в том, что только так можно склонить население и бизнес к энергосбережению и сделать отрасль привлекательной для инвесторов. Об этом и многом другом он рассказал обозревателю "Газеты" Евгению Белякову в первом после своего назначения интервью.
- Реформа электроэнергетики подходит к концу. Все ли, что задумывалось, удалось воплотить в жизнь?
- В целом все основные элементы реформы либо уже существуют, либо появятся в скором будущем. Как ни странно, но программный документ (постановление правительства от 2001 года N 526) с точки зрения достижений и целевого состояния полностью отражает реальную ситуацию. Более того, многие вещи мы сделали по-другому, но пришли к лучшему результату, чем изначально планировали, особенно в корпоративной части реформы. Отдельные элементы еще недоделаны, но появятся в ближайшем будущем: например, рынок мощности и рынок системных услуг. Однако глобальные цели и задачи реформы нашли свое воплощение уже сегодня.
- Росэнерго фактически заменит РАО "ЕЭС России". Какие функции в отношении электроэнергетики у вас будут? Прибавится ли что-нибудь после смены правительства?
- Мы являемся профильным агентством, которое отвечает за реализацию государственной политики в электроэнергетике. Мы исполнители. А что есть исполнение в электроэнергетике? Это планирование и прогнозирование, генеральная схема развития и размещения мощностей, схемы размещения инвестпрограмм, где прописан четкий перечень того, что строится, откуда и на что берутся деньги и так далее. Кроме того, мы разрабатываем предложения по управлению и развитию отрасли, решения по которым принимает профильное министерство.
С точки зрения надежности мы отвечаем за тот блок, который касается подготовки и прохождения осенне-зимнего периода: установление нормативов и запасов топлива, контроль за паспортизацией, проверка готовности предприятий к зиме. Этим мы сейчас активно занимаемся, пока параллельно с РАО "ЕЭС России", но выстраиваем систему таким образом, чтобы подхватить эстафету после 1 июля.
После ликвидации РАО "ЕЭС России" у государства останется достаточно много активов. Это гидрогенерация, Федеральная сетевая компания, распредсети и энергетика Дальнего Востока. И как акционер мы будем отслеживать ключевые для нас вещи: общее финансовое состояние бизнеса, техническую безопасность и, конечно, планы по развитию, в том числе инвестиционные.
- А другие отрасли энергетики?
- В угольной отрасли наша главная задача - реализация госпрограммы реструктуризации отрасли. Это переселение людей с Севера, из ветхого жилья, выделение средств на закрытие шахт, госсубсидирование отдельных категорий шахтеров бесплатным углем (так называемый пайковый уголь) и другое. Есть утвержденная государством программа сроком до 2010 года, ее мы и претворяем в жизнь.
По нефти и газу у нас практически такие же задачи, как и в электроэнергетике: это инвестиции и развитие, хотя активов у государства в нефтяной отрасли не так много.
В газовой отрасли существует компания, аналог РАО "ЕЭС России" - "Газпром", который выполняет много функций от имени и по поручению государства. Со своей стороны, мы следим за тем, чтобы развитие отрасли было сбалансировано. Кроме того, есть более локальные задачи, которые мы реализуем по поручению правительства. Например, разрабатываем графики поставок сжиженного газа населению, балансовые задания по регионам и заводам, принимаем участие в работе проектов по Соглашению о разделе продукции, следим за обеспеченностью других отраслей топливными ресурсами, работаем над введением топливно-энергетического баланса по стране.
- То есть решать проблему второго блока Северо-Западной ТЭЦ, на который до сих пор не поставляют газ, будете именно вы?
- Стратегически приходится нам - и рассматривать с "Газпромом", каким образом и где можно найти газ для поставок на эту станцию, и рассчитывать, какие инвестиции нужно сделать, чтобы расшить узкие места газотранспортной системы, и многое другое. Сейчас мы ждем на эту тему предложений от "Газпрома". Думаю, они появятся в ближайшее время, и стратегически проблема будет решена.
- Некоторое время назад вы говорили, что часть функций Росимущества, которые касаются электроэнергетики, должна перейти к Росэнерго.
- Это вечный спор: кто должен выдавать директивы? Росэнерго, безусловно, должно в этом процессе участвовать. Мы продолжаем считать, что именно мы должны быть точкой свода. Причем не важно, формальной или неформальной, главное - чтобы она была фактической. К нашему мнению прислушиваются коллеги из Росимущества, Министерства экономического развития и торговли, Минпромэнерго и Федеральной службы по тарифам (ФСТ), и мы прислушиваемся к их мнению. Наша задача на данном этапе - сформировать согласованную позицию министерств и ведомств. А потом правительство определит, кто формально должен вести эту работу.
На наш взгляд, это скорее вопрос оптимизации. Мы прекрасно понимаем компетенцию Росимущества: это орган, отвечающий за сохранность имущества и за определенные финансовые параметры в вопросах продажи, отчуждения активов, дивидендов и так далее. Но вопросы чисто энергетические Честно признаемся, мы в них разбираемся лучше, чем Росимущество.
- Как будет функционировать "Совет рынка", какие задачи перед ним стоят?
- "Совет рынка" начал свою работу 1 апреля. До этого существовало некоммерческое партнерство "Администратор торговой системы", которое теперь переименовано. Из него в дочернее предприятие будут выведены функции по торговле электроэнергетикой и сама торговая площадка. "Совет рынка" - это в некотором смысле саморегулятор, где должен быть представлен баланс интересов государства, производителей электроэнергии и потребителей. В ближайшем будущем будут приняты основные кадровые решения.
- Акции РАО "ЕЭС России" и выделившихся объединенных генерирующих компаний (ОГК) и территориальных генерирующих компаний (ТГК) падают. К примеру, в феврале - марте акции ОГК-5 упали более чем на 35%. Что происходит?
- Это связано с несколькими моментами. Во-первых, Enel (ОГК-5) - локальный случай, а не общий тренд по рынку. Падение связано со спекулятивными ощущениями ряда инвесторов и со снижением ликвидности, когда длительное время цена поддерживалась офертой, выставленной Enel. Итальянский стратег выкупил практически весь free-float с рынка. Поэтому сейчас инвесторы де-факто ждут, что Enel будет делать дальше, куда будет двигаться компания. Нам как государству это тоже важно понимать. Тем более Enel теперь контролирующий акционер ОГК-5, у них более 50%.
Я никоим образом не вижу потери фундаментальной стоимости электроэнергетики. Это локальные вещи, которые происходят с локальными компаниями. Может быть, ОГК-4 станет E.ON Russia, а ОГК-5 - Enel Russia. Посмотрим, увидим. Я практически уверен, что наши стратегические инвесторы, и иностранные в том числе, будут принимать взвешенные решения, учитывающие интересы всех акционеров.
- Как вы оцениваете возможный рост капитализации ОГК и ТГК?
- Я считаю, что сейчас по отдельным компаниям еще будет происходить фундаментальная дооценка, связанная с ростом объема либерализации рынка. Но чем дальше, тем больше будет происходить индивидуальная дифференциация. Я уверен в том, что не будет единого тренда - например, все растут на 50%. По мере того как компании по-разному будут себя вести, принимать разные стратегии и инвестпрограммы, будет видна конкуренция между ними, в том числе и на финансовом рынке.
- Как Росэнерго будет следить за исполнением инвестпрограмм ОГК и ТГК?
- Есть два важных механизма, подконтрольных государству в целом и Росэнерго в частности. Это соглашение акционеров, которое подписывает РАО "ЕЭС России" со стратегическими инвесторами. И это договоры на предоставление мощности, которые подписываются ОГК и ТГК с "Советом рынка". Этим компании берут на себя обязательства по постройке объектов. Мы как Росэнерго считали бы правильным, чтобы такая госкомпания, как "Системный оператор", главный диспетчер страны, следила за тем, как компании исполняют свои программы, чтобы она занималась технологическим мониторингом и представляла эту информацию нам. Тогда мы со своей стороны будем понимать, насколько адекватно все реализуется, необходимо ли применять особые меры либо все идет нормально, все станции будут построены в срок и дефицита мощности не возникнет.
Нас интересуют не столько частные вопросы, сколько общее понимание, что в этом регионе нет проблемы с генерацией сегодня и ее не возникнет завтра.
- Вас не смущает тот факт, что активы в электроэнергетике скупаются в основном иностранцами?
- Я не вижу в этом проблемы. Изначально одной из целей реформы электроэнергетики был приход частных инвесторов в отрасль, в том числе и иностранных, чтобы они приносили свои знания, технологии, опыт работы на рынке, понимание, как увеличить эффективность наших сегодняшних мощностей.
Если вы посмотрите на объемы инвестиций, то иностранцы не сильно превалируют. Пока у нас есть Enel, E.ON, Fortum и RWE. При этом из российских инвесторов - "Газпром", СУЭК (это пока еще отдельная компания), КЭС-холдинг, ЛУКОЙЛ, "Роснефть", "Сибур" и другие. Объем инвестиций российских компаний в электроэнергетику точно не меньше, чем иностранных. Тем более в условиях глобализации очень сложно говорить о том, чья компания и чьи деньги. Вот "Русал" - это российская компания или международная? Она ведет свои операции в Африке, Европе, в других частях мира. В том числе и в российской электроэнергетике (пример - "Иркутскэнерго").
Так что, наоборот, это означает, что иностранцы, которые гораздо более консервативны, чем российские инвесторы, поверили в ту реформу, которая происходит в стране.
- Недавно "Газпром" подал ходатайство в ФАС по объединению с СУЭК. Ваше отношение к этой сделке?
- Двоякое. Я не вижу здесь больших проблем. Главное - чтобы не было монополизма. И я абсолютно уверен, что ФАС при нашем содействии примет адекватные решения по недопущению монополизма в локальных точках.
Мы можем говорить, что доля объединенного "Газпрома" и СУЭК будет просто гигантской, но как отрицательно повлияет объединение ТГК-1, где инвестором выступает "Газпром", и энергокомпаний Дальнего Востока или Красноярска? Прямой связи даже по электроэнергетике у них нет никакой. Хотя, конечно, есть вопросы гарантированности доступа к топливным ресурсам у других энергокомпаний. Но здесь наша задача - обеспечение четких и понятных правил недискриминационного доступа к ресурсам, как к сетевым в электроэнергетике, так и к топливным - например, в газотранспортной системе.
- В начале года в Ставрополе энергетики повысили тарифы на электричество в 2,5 раза. Как Росэнерго будет бороться с такими проявлениями монополизма?
- Сейчас выйдет отдельное разбирательство по Ставрополю. Но давайте отметим один момент. Тарифы устанавливают власти на федеральном уровне и региональном, а не компании. По закону энергосбыт может как угодно торговать на рынке, проигрывать-выигрывать, покупать дороже-дешевле, но с потребителя он может брать только по средневзвешенной цене, которую публикует биржа. А вот то, как он сыграл на ней, - это его проигрыш или выигрыш. Поэтому никакого волюнтаризма или монополизма в установлении тарифов здесь не может быть точно.
- А если это единственная компания, поставляющая электричество всем потребителям региона?
- Она регулируется. Даже ее маржа как гарантирующего поставщика регулируется.
- Но все-таки в Ставрополе это как-то произошло?
- Это означает, что местные власти осознанно приняли решение о таком увеличении тарифов.
- В будущем будете это как-то регулировать и проверять?
- Есть ФСТ, которая мониторит тарифы на местах, это ее прямая задача. Мы не тарифный регулятор, мы регулятор электроэнергетики в целом. За правоприменение отвечает ФСТ.
- Не получится ли так, что с 2011 года сбытовые компании окажутся в ценовых ножницах: им придется покупать по рыночным ценам у генераторов, а продавать потребителям по регулируемым?
- Это отдельный вопрос, по каким контрактам и как мы будем регулировать цены для населения. Но в ножницы сбытовые компании точно не попадут, потому что это ровно то, чего мы всегда избегали, то, что произошло в Калифорнии (блэкаут 2006 года. - "Газета").
- Экологи предупреждают, что бурное развитие гидроэлектроэнергетики негативно влияет на окружающую среду. Как с этим быть?
- Мы продолжаем считать, что должны использовать эти ресурсы. Посмотрите на страны Европы. Процент использования гидропотенциала в Австрии, Швейцарии - 95-97%. Все, что возможно, используется. У нас же в Сибири это 15-20%, в европейской части - немного больше. При разработке каждого конкретного проекта нужно учитывать вопросы экологии: найти баланс между затоплением территорий, вырубкой лесов и так далее. Например, малые ГЭС, которые зачастую возводятся без водохранилищ, точно будут строиться. Мы будем стимулировать их развитие, потому что потенциал малой гидроэнергетики гигантский, особенно на Кавказе с его горными реками. Государство будет активно взаимодействовать с экологами.
Фактически мы пытаемся решить две противоречивые задачи. С одной стороны, стараемся снизить экологически вредные последствия электроэнергетики для страны. С другой - хотим сбалансировать адекватность использования энергоресурсов в стране, увеличив долю угля, который является наименее экологически чистым топливом. Баланс точно будет найден.
- А возобновляемые источники энергии?
- У нас в стране есть ветряные установки в Калининграде и других регионах. Их немного, это факт. Ветряная энергетика очень дорогая, и к тому же она требует определенных условий: географических, технологических. В Калифорнии, например, таких установок много, но они субсидируются государством и потребителями. А мы не можем ветряк построить на Чукотке просто потому, что при -50 он не работает, он рассыпается на части.
Однако стимулировать развитие возобновляемых источников обязательно будем. Ветряная энергетика, приливная - дело большого будущего. Примеры геотермальной энергетики уже есть на Камчатке, где построены первые две станции, но потенциал на порядки превышает то, о чем мы говорим сегодня. Посмотрите на Исландию, которая отапливается за счет геотермальной энергетики и нескольких ГЭС. Там больше нет ни угля, ни газа, ни мазута. Мы, конечно, не сможем всю страну отопить за счет геотермальной энергии, но где это возможно - на той же Камчатке, на Северном Кавказе, мы будем это стимулировать. И, безусловно, ГидроОГК - один из главных контрагентов по развитию этого направления, но не единственный, потому что задача может быть решена только тогда, когда в отрасль пойдут частные инвесторы.
- Каковы инициативы Росэнерго по энергосбережению?
- Мы очень аккуратно пытаемся подходить к этой теме. Давайте признаем, главная инициатива в этой части - либерализация рынка и повышение стоимости энергии: газ, электроэнергия. Без этого экономического стимула никакими другими способами принудить сберегать энергию нельзя. Тем не менее в нашей стране потенциал гигантский как со стороны производства электроэнергии, так и со стороны потребления. Например, замена паросиловых блоков парогазовыми установками - это экономия 30% газа, который в стране сжигается. Это много. Это примерно 50 млрд кубов (сравнимо с объемом экспорта российского газа на Украину. - "Газета"). Потребление то же самое. Но оно все равно будет расти. Те потребители, которые до сих пор используют старые холодильники, старые плиты и обычные лампы накаливания, за счет энергетической неэффективности этих средств забирают очень много энергии. Так что с нашей стороны инициативы будут.
- В последнее время все активнее говорят о том, что Минпромэнерго будет разделено на минпром и минэнерго (даже Сергей Иванов в последнем интервью упомянул об этом), а часть агентств и ведомств расформируют. Какая судьба ждет Росэнерго?
- Уверен, как бы ни было выстроено правительство в ближайшем будущем, блок по электроэнергетике будет точно усиливаться. И здесь мало что будет зависеть от того, какая конфигурация ведомств будет существовать после мая.
ЕВГЕНИЙ БЕЛЯКОВ
Материал опубликован в "Газете" N67 от 14.04.2008
