Российское актерское искусство - товар, как правило, неконвертируемый. Русских актеров, игравших в театре на Западе, можно пересчитать по пальцам: Юрский, Костолевский, Меньшиков, "фоменки"
Теперь к ним прибавился Александр Домогаров.
Помимо съемок у Кшиштофа Занусси он сыграл по-польски Макбета в краковском театре "Багатела". (Попробуйте сказать по-польски с выражением-вдохновением что-нибудь вроде: "В Шчъэбжэшине хшчъондж бжми в тшычне, и Шчъэбжэшин с тэго суыне". И вы оцените масштабы его филологического подвига). В отличие от своих предшественников Домогаров показал этот свой актерский опыт в Москве - по культурному, так сказать, обмену: в Краков съездил "Нижинский" с тем же актером в заглавной роли, а Москву посетил "Макбет".
У Александра Домогарова есть все атрибуты звезды. Красота, обаяние. Популярность, обеспеченная сериалами. Девочки-поклонницы с дорогими букетами. Собственный сайт в Интернете с оглавлением: "Моя жизнь", "Мое творчество", "Мой театр" и т.д. Теперь вот даже собственный фестиваль получился, да еще международный. Несомненно, что и в Кракове он тоже стал звездой - хотя бы из чувства признательности, которую должен вызывать актер, приехавший из-за границы и играющий на твоем родном языке. Однако сам спектакль стал для Домогарова скорее серьезной языковой школой, нежели приобщением к большой режиссуре.
Фотографы и телеоператоры скрежетали зубами и кусали локти - таким темным оказался этот "Макбет": черная-черная комната с пучками слабого света. Мир-болото обступает людей со всех сторон. Люди тянутся к дистрофичному свету, как к болотным - обманчивым, лгущим - огонькам. Люди вдыхают ядовитые болотные испарения, и разум их мутится. Иначе как объяснишь, что бравый солдат и симпатяга Макбет стал кровавым убийцей. Собственно говоря, в таком черном, графически безупречно пространстве можно было с тем же успехом сыграть "Гамлета" или "Ричарда III". Ибо "Макбет" в постановке Валдемара Смигасевича - это пример среднеевропейского среднешекспировского, донельзя приличного, корректного, трафаретного спектакля про драматургу номер один. Пожалуй, лучшее, что в нем есть, - это дуэт Макбета и леди Макбет (Данута Стенка) - вакханки, амазонки, хитрой женственной бестии, которая у него, бравого и необласканного, явно первая женщина. И потому нет на свете такой силы, что заставила бы его сказать этой женщине "нет". Да еще режиссерский рисунок на тему чумной (от любого прикосновения) заразности власти (праведный палач Макбета Макдуф (Петр Урбаняк) убивает Макбета почти так же подло, как тот убивал до него. Но это еще надо разглядеть в густых сумерках польского спектакля).
Конечно, хорошо, что московским зрителям удалось поприсутствовать на этом диалоге культур. Но Москва все-таки опасный город: она не так уж мало видела. Например, "Макбета" Эймунтаса Някрошюса. Там из множества мощных, ясных, красивых и страшных образов складывался особый мир, конгениальный шекспировскому, но не копирующий его. А иначе зачем браться за Шекспира?
Вечерняя Москва 19 декабря 2000 года.
Ольга Фукс
http://www.domogarov.ru
