Управляющие крупнейшими паевыми фондами рассказали D" о влиянии политики на фондовый рынок, о том, как ПИФы облигации могут стать привлекательными для инвесторов, о влиянии банковских IPO на акции нефтянки, и о том как они собираются заработать на рынке акций во втором полугодии
В отличие от прошлых встреч, которые проходили утром, на этот раз управляющие активами собрались в редакции D" ближе к вечеру, уже уставшие от рабочего дня и московских пробок. Видимо, поэтому последний круглый стол получился более спокойным и умиротворенным, чем предыдущие: ни споров, ни острых вопросов. Неподдельный интерес у самих управляющих вызвал лишь ПИФ "Народный" УК "Финам" (едва начав работать, по итогам мая 2007 года ПИФ "Финам - народный" переиграл индекс ММВБ. - Прим. D"), но подробный разговор о нем пришлось отложить до следующего раза. Даже тот факт, что большинство фондов "голубых фишек" по итогам первого полугодия принесли своим пайщикам лишь потери, казалось, совершенно не удручает управляющих. Откинувшись в креслах, они с удовольствием рассуждали о будущем - о предполагаемых доходах нефтяных компаний, о негативном воздействии на рынок IPO и о том, как приближающиеся выборы могут повлиять на настроения инвесторов. Второе полугодие, похоже, воспринимается управляющими как палочка-выручалочка - время, когда можно будет исправить все промахи первого полугодия и закрыться-таки в плюсе.
О том, как можно будет получить доходность в 2007 году, на этот раз рассказывали Максим Тишин ("ОФГ Инвест"), Андрей Иванов ("Ренессанс управление инвестициями"), Владимир Цупров ("КИТ Фортис"), Василий Иванов (Газпромбанк), Сергей Усиченко ("Максвелл ЭМ"), Сергей Хестанов ("Финам"), Сергей Булыгин ("Зенит"), Александр Головцов ("Уралсиб").
Генрих Эрдман: В начале года каждый из вас делал какой-то прогноз, и нам хотелось бы услышать, что по итогам первого полугодия состоялось, а что пошло иначе.
Владимир Цупров: За прошедшие полгода российский рынок был одним из худших в мире, а мы привыкли к высоким доходам за прошлые годы, которых ждать пока не следует. Поэтому я думаю, что надо немножко уменьшить аппетиты и адаптироваться к реальности. Рост 10-15% от текущих уровней, мне кажется, был бы приемлемым результатом. Сейчас политические факторы начинают играть все большую роль в ценообразовании российских акций, и при этом роль эта негативная. К сожалению, политические факторы труднее всего прогнозировать, и невозможно угадать, какова будет реакция инвесторов на них. Поэтому инвесторам сейчас следует занимать осторожную позицию. А вырасти рынок должен все-таки потому, что мы отстали от других стран, и отставание, особенно очевидное в мае, должно сократиться.
Андрей Иванов: Мы сделали ставку на то, что цены на нефть и на других товарных рынках будут расти, продолжится приток денег на развивающиеся рынки, и все будет достаточно хорошо на развитых рынках. Однако неожиданно проявилась острая реакция инвесторов на политические риски. Традиционно инвесторы оценивают влияние риска на экономику, но его пока нет, и такая реакция не слишком оправданна. Другим негативным сюрпризом стало то, что рынок не смог переварить прошедшие IPO. Рынок не рос, так как инвесторы продавали многие ликвидные бумаги, чтобы поучаствовать в IPO ВТБ. Но я считаю, что те факторы, которые влияли негативно на рынок, носили временный и краткосрочный характер.
Максим Тишин: Если говорить о неудачах, то мы все, наверное, в одной лодке: почти никто не ожидал такого скепсиса международных инвесторов по отношению к российскому рынку. В некотором смысле это был для нас отрезвляющий сигнал. Мы знали, что будут IPO, и были ожидания, что они скорее привлекут новые средства на рынок, чем приведут к продажам существующих активов. Но, по всей видимости, именно волна IPO в совокупности с политическим фоном привела к тому, что российский рынок вел себя намного хуже, чем другие emerging markets (развивающиеся рынки). А если говорить о том, что удалось, то с начала года у нас стратегическая задача была увеличить долю энергетики в портфелях. В начале года мы продали акции "Газпрома", "Сургутнефтегаза" и "Транснефти" и сконцентрировались на "ЛУКойле", который проявил себя в секторе лучшей бумагой.
Сергей Усиченко: В начале года мы ставили целью на конец 2007 года отметку 2500 пунктов по индексу РТС - я думаю, что у многих был такой взгляд. Но во втором полугодии эту цифру нужно явно подкорректировать, я думаю, что новая цель - 2300 пунктов. Да, реакция иностранных инвесторов на политические моменты действительно удивила, как и то, что рынок не переварил IPO ВТБ. В результате мы увидели гораздо меньший приток в ПИФы, чем ожидали. Летом обычно он составляет порядка 1-2 млрд рублей в месяц, а пока он меньше. Но сейчас фондовый рынок растет, скоро мы, возможно, увидим 2000 пунктов по РТС, и, скорее всего, рынок коллективных инвестиций летом выйдет на свои цифры порядка 1-2 млрд рублей. А осенью, я думаю, мы увидим привлечение в 5-6 млрд в месяц и, соответственно, за год сможем привлечь ожидаемую цифру около 40 млрд - я имею в виду рынок коллективных инвестиций без учета ОФБУ.
Александр Головцов: Один известный инвестор еще в прошлом веке сказал, что котировки акций зависят от того, кого на данный момент больше - акций или идиотов. Как раз первая составляющая сильно выросла в начале этого года - и это мало кто смог заранее оценить. Интересно, что спрэд российских еврооблигаций к бондам США практически не расширился и даже сокращался с начала года, несмотря на все разговоры о политических рисках и невзирая на то, что на этом рынке тоже были размещения на десятки миллиардов долларов. Так что вопрос с политическими рисками у меня вызывает сомнения. Скорее приближение выборов может выступить неким downside protection на оставшуюся часть года. Потому что политически невыгодно будет допускать сильную просадку рынка, особенно по акциям госкомпаний. А что касается IPO, то как раз сейчас в их потоке получается очень хорошее "окно" в несколько месяцев, которое дает рынку небольшую передышку. Но уже в конце года снова будет много размещений, и на 2008 год уже такой густой план IPO, что, вероятно, upside будет сильно ограничен. Интересно, что клиенты - несмотря на то что у всех большой объем свободных денег, и у институционалов, и у частных лиц, - практически не несут деньги на рынок акций. Зато наблюдается очень большой интерес к продуктам с фиксированной доходностью, а также к фондам недвижимости.
При том что предпочтения в акциях по секторам экономики удалось предвидеть более или менее верно, у нас были проблемы с попытками игры на колебаниях рынка; все попытки, что мы делали в первом квартале, негативно сказались на доходности. Плюс часть крупных пайщиков, которые входили в фонд в 1999 году, в марте-апреле зафиксировали прибыль, и это заставило продавать акции не в самые удачные моменты. Но как раз в последние пару месяцев, особенно в мае, появилась хорошая возможность купить дешевые нефтяные акции, и я думаю, эти покупки принесут нам хороший результат в оставшееся до конца года время.
В. Иванов: Для меня также было неожиданным то, насколько агрессивно иностранные инвесторы сократили долю России в своих портфелях. Не секрет, что российский рынок в начале года предлагал весьма скромный upside - существенно скромнее, чем обещалось в предыдущие годы. То, что Россия проигрывала другим рынкам, в частности китайскому, тоже можно было спрогнозировать, но чтобы настолько агрессивное сокращение - это было неожиданно.
Генрих Эрдман: Если говорить об IPO, то ОФБУ, в отличие от ПИФов, имеют возможность приобретать акции непосредственно в момент размещений. ОФБУ этим пользовались?
Сергей Булыгин: Да, мы покупали во время IPO бумаги Сбербанка.
Генрих Эрдман: Фонды облигаций по итогам полугодия заработали по 5 и 6%, вполне хороший результат. Видите ли вы интерес пайщиков к этим фондам?
Сергей Усиченко: Среди нашей линейки продуктов есть фонд облигаций, и пайщики пока используют его не как фонд для увеличения доходов, а для того, чтобы пересидеть какое-то время падение на рынке акций. Когда происходит сильное падение, как было в апреле, мы видим максимальный отток из фондов акций, фондов смешанных инвестиций, отраслевых фондов и переток этих средств в фонд облигаций через процедуру обмена паев.
Генрих Эрдман: А как пайщики определяют нужный момент для перекладывания? Чаще всего процедура обмена занимает от нескольких дней до недели, и понятно, что основную часть падения они все равно захватывают.
Сергей Усиченко: Процедура обмена действительно занимает несколько больше, чем пару дней, но момент погашения определить легко - сегодня пайщик приходит, подает заявку, завтрашним числом пай гасится. Поэтому если падение долгосрочное, он захватывает один-два дня падения. Но интереса именно к доходу в 5-6% за полугодие - 10-12% годовых - к сожалению, у пайщиков нет.
Максим Тишин: В отличие от многих УК мы сохраняем стратегию фонда облигаций чисто облигационной, так как считаем правильным продавать клиенту те риски, которые он ждет от фонда облигаций: относительно невысокая доходность при малом риске. Последний год был самым сложным - мы даже не говорим про первые полгода 2007#8722;го - доходность на рынке облигаций была небольшой, и преимущества фонда облигаций по сравнению с банковскими депозитами до последнего времени с трудом приходилось объяснять нашим агентам по продажам. В основном мы говорили о ликвидности и гибкости вложений. Если рассуждать об основном интересе пайщиков, то сейчас популярностью пользуется фонд смешанных инвестиций, особенно если люди фиксируют прибыль в фонде акций.
Сергей Булыгин: У нас есть консервативный фонд, который до недавнего времени состоял из одних облигаций, но так как в свои портфели мы включаем в основном "голубые фишки", а по ним доходность невысока - порядка 7-8%, то пока есть доходность по депозитам на уровне 10%, люди нести деньги в этот фонд не будут. Поэтому было принято решение включить в этот фонд порядка 20-30% акций. Но все равно нельзя сказать, что данный фонд пользуется ажиотажным спросом. Но я думаю, что после того падения, которое было, люди посмотрят, что за три года средняя доходность в консервативных фондах была на уровне 15-20%, что не было таких просадок (падения стоимости паев), как по фондам акций. Так что в этом году мы все-таки ожидаем, что напуганный инвестор понесет деньги в более консервативный фонд.
Генрих Эрдман: Вот на европейских рынках и в США, наоборот, инвесторы предпочитают консервативные фонды. Что должно произойти в нашей стране, чтобы инвесторы обратили внимание на фонды облигаций?
Сергей Булыгин: Прежде всего ставки по депозитам должны быть пониже, инфляция тоже. Потому что за границей 4% по депозиту - это уже хорошо.
Владимир Цупров: Вот сальдо торгового баланса отрицательным станет - тогда фонды облигаций интереснее будут, чем депозиты.
Сергей Усиченко: И рынок акций должен перестать расти. Потому что, когда инвестор видит безумный рост по 70-80% на рынке акций, конечно же, наш очень молодой пайщик не предполагает, что может быть не только +20%, но и -20%. Вот когда он получит -20%, тогда мы будем видеть приток в фонды облигаций.
Владимир Цупров: Что такое -20%, он знает; он не знает, что может быть -20%, потом еще раз -20%, а потом еще -20%.
Сергей Усиченко: Да, когда мы два года подряд увидим +5% по рынку акций, потом +8%, вот тогда на третий год мы увидим значительный качественный переток в фонды облигаций.
Генрих Эрдман: Нужен хороший затяжной кризис?
Сергей Хестанов: Как ни странно, да. И, как коллега говорил, очень часто инвесторы воспринимают фонды облигаций как место, где можно пересидеть падение акций. Причем наша компания такой подход продвигает: мы сделали обмен не только быстрым - день-два, но у нас можно поменять паи по интернету, используя электронно-цифровую подпись (ЭЦП). Чего стоило зарегистрировать это в ФСФР - отдельная песня, девять месяцев процесс занял, но у нас многие пайщики рассматривают это как своего рода долгосрочную спекуляцию паями. Стратегически это, скорее всего, неправильно. Но многим пайщикам, особенно молодым, такая штука нравится, и некоторые при подозрительно большом росте рынка - когда падение еще не началось - какую-то часть прибыли переводят в облигации.
Максим Тишин: А если говорить о микрофакторе - о том, что реально может произойти в ближайшее время, то рынку нужна пара хороших дефолтов, для того чтобы наконец-то третий эшелон стоил столько, столько он должен стоить, и там можно было бы искать какую-то выгоду для инвесторов. Пара дефолтов, и доходность по облигациям третьего эшелона станет 15-18% годовых.
Владимир Цупров: 20% по облигациям строительных компаний...
Максим Тишин: Да, 20% по строительным компаниям - и можно работать.
Генрих Эрдман: А как вы переживаете моменты стагнации, моменты падений: вы полностью проинвестированы или выходите в деньги? ОФБУ, например, иногда практикуют такие вещи, которые невозможны для ПИФов, - производные инструменты, также они могут сильнее сокращать доли бумаг в портфелях.
Сергей Булыгин: Мы прежде всего инвестиционные фонды, и не стараемся полностью менять позицию - сначала все продавать, потом все покупать. Наши фонды достаточно крупные, и на нашем рынке просто не хватает ликвидности в той или иной бумаге, чтобы всю позицию сократить. У нас, для того чтобы работать на стагнирующем рынке, есть производные инструменты, и мы за счет использования опционных стратегий можем получать доход.
Генрих Эрдман: Вы их используете?
Сергей Булыгин: Обязательно. В фонде "Доходный" 15% средств используются как раз на опционные схемы. А фонд "Перспективный" - самый неудачный наш фонд, поскольку начал работу на ценовых максимумах прошлого года; первый фонд, который должен работать исключительно на опционных схемах. Так как волатильность нашего рынка высокая и премии по опционам тоже вполне высокие - до 18%, то мы можем показывать на стоящем рынке доходность до 15-18%. Стоимость чистых активов "Доходного" порядка 3 млрд рублей, и с опционами мы работаем не только в России. Мы работаем и в США на NYMEX (Нью-Йоркская товарная биржа) с опционами и фьючерсами на золото. Но и на нашем рынке всегда можно совершить операции с опционами на внебиржевом рынке.
Максим Тишин: Да, российский внебиржевой рынок опционов очень сильно увеличился за последние полгода.
Генрих Эрдман: Сергей, на каждой нашей встрече заходил разговор о вашем смешанном фонде - его результаты для всех были загадкой. Что произошло в этом полугодии? Вы потеряли удачу, не сработали старые методы?
Сергей Усиченко: У нас следующий подход - в смешанном фонде мы стараемся более активно управлять соотношением активов, хотя у нас нет внутримесячного трейдинга и портфели каждый месяц не перетряхивают. Например, в прошлом году нам удалось грамотно выйти из акций перед падением рынка 10 мая, непосредственно перед речью Путина: 10 числа утром доля акций в нашем смешанном фонде была 95%, а вечером у нас было уже 40% акций. Из-за этого мы получили 20% плюса по сравнению с другими фондами. В этом году, наверное, сделали ставки не на те бумаги. Мы слишком поздно изменили долю нефтяного сектора в портфеле; у нас было довольно много "Газпрома", "Роснефти", "ЛУКойла". Бумаги падали, и ожидаемого дохода мы не получили. Сейчас в нашем смешанном фонде существенно увеличена доля электроэнергетики, банковского сектора, что к концу года, я думаю, даст нам возможность догнать и перегнать другие фонды.
Генрих Эрдман: Ожидаете ли вы экспансии в акции второго-третьего эшелонов в ближайшее время, занимаетесь ли поиском новых идей?
Владимир Цупров: Да их постоянно ищут, рынок только этим и занимается. Потому что доходность разных бумаг очень сильно отличается, и это самое высшее искусство - найти правильную идею. Но искать непросто: участников много, бумаг много, аналитиков много.
Андрей Иванов: Это будет продолжаться по той причине, что в России была массовая приватизация, было создано множество компаний, которые за эти 15 лет достигли того размера, когда они уже готовы к тому, чтобы в них проинвестировали. К тому же постоянно проводятся IPO. Если посмотреть на статистику размещений, то две трети из них - это компании среднего размера. И даже за счет участия в IPO средних компаний можно получать доход, существенно превышающий доходность рынка.
Александр Головцов: Если в прошлом году сильно росли сырьевые секторы и второй эшелон отставал достаточно долго, то когда предпочтения по секторам поменялись, поменялось и соотношение в доходности: второй эшелон стал обгонять, когда нефтянка перестала быть популярной. И в этом году наблюдалось что-то похожее. Если популярность нефтяных бумаг вернется, то вполне вероятно, что те секторы, которые во втором эшелоне превалируют, будут отставать, и тогда второй эшелон покажет доходность ниже рынка. Тем более что там объем первичного предложения гораздо выше, и это скорее негативный фактор.
Валерий Иванов: Также многое будет зависеть от объема средств нерезидентов. Крупные фонды основной объем инвестируют в ликвидные акции просто потому, что ликвидность второго эшелона для них недостаточна. Поэтому если ситуация сложится как в первом полугодии прошлого года, когда основным драйвером рынка был приток средств иностранных инвесторов, то здесь, конечно, будет лидировать первый эшелон. А в ситуации, когда активность иностранных инвесторов невысокая - а сейчас мы даже видим оттоки, - основной доход будет создавать второй эшелон.
Генрих Эрдман: Наверное, именно в такие моменты падения и стагнации привлекать пайщиков не очень-то получается. Каким образом вам это удается?
Максим Тишин: В последние полтора года мы замечаем, что средний уровень нашего инвестора действительно изменился. Если два года назад большинство заявок принадлежало классическому типу инвесторов, которые, когда все выросло, прибежали, еще купили, потом все упало - испугались и внизу все продали, то сейчас таких инвесторов стало заметно меньше. Тут немалую роль играет и грамотный канал продаж: наши фонды продает Ситибанк, а у них совершенно адская машина по продажам любых финансовых продуктов; она очень эффективна в том смысле, что они действительно консультируют и удерживают клиентов. И мы всегда стоим на своем: на долгосрочном взгляде, на необходимости инвестиций от одного года. Кроме того, за эти годы у нас накопились инвесторы, которые давно торгуют паями и которым объяснять ничего не надо.
Сергей Хестанов: К сожалению, основным фактором, побуждающим к покупке финансовых продуктов, для массового инвестора до сих пор является доходность в ближайшей перспективе. Поэтому у начинающих инвесторов сильный интерес к рынку после сильного роста - они действительно склонны покупать на максимумах. Каким образом привлекать, когда рынок не растет? Объяснять, что чем ниже рынок упал, тем лучше условия для покупки. Но должно пройти немало времени, прежде чем этот взгляд распространится.
Генрих Эрдман: Мы все слышим рекламу "Ренессанса" о том, что доходность фондов "Ренессанс" среди УК с наиболее высоким рейтингом надежности была самой большой. Но вот в этом полугодии что-то не получилось.
Андрей Иванов: Основная причина в том, что мы несколько преждевременно сделали ставку на нефтяные бумаги. Мы достаточно активно зашли в нефтянку в марте, потому что у нас был взгляд, что цены на нефть будут расти и будет приток денег в сектор на глобальном уровне. Мы пытаемся в фондах акций использовать взгляд на среднесрочную перспективу - на несколько месяцев, и мне кажется, что во второй половине ставка на нефтянку должна сработать.
Генрих Эрдман: Максим, Василий, вопрос к вам: планируете ли вы расширять линейку ПИФов? Мы видим, что линейки расширяются, неважно, делается это из маркетинговых соображений или исходя из потребностей пайщиков.
Валерий Иванов: На данный момент мы предложили клиентам линейку продуктов, наиболее востребованных на рынке коллективных инвестиций. Следующим этапом будет создание отраслевых ПИФов под управлением УК "Газпромбанк - управление активами", ориентировочно во втором полугодии этого года.
Максим Тишин: Мы всегда придерживались стратегии, что продукты должны быть востребованы рынком и иметь экономический смысл. Весной мы на очередной встрече с командой по продажам (сейлзами) получили от них два предложения по новым фондам, и они нам настолько понравились, что мы пока не можем о них рассказать. С точки зрения баланса экономического смысла и востребованности пайщиком они попадают в самую точку.
Владимир Цупров: Просто вы ждете, пока рынок вам расскажет, что сделать, а мы делали наоборот: наша команда сейлзов формировала этот рынок. Но любая стратегия имеет право на жизнь, если посмотреть на те объемы, которые набрали наши отраслевые фонды. Кстати, наш private banking использует отраслевые фонды для каких-то специализированных портфелей клиентов, тем более что сейчас пошли клиенты с собственным пониманием - кто-то хочет энергетику, кто-то телекомы. Без отраслевых фондов такой портфель не составить.
Генрих Эрдман: Не кажется ли вам, что если мы попадем в волну серьезной стагнации либо кризиса, то огромное количество клиентов уйдут в те компании, которые выходят на международные рынки?
Максим Тишин: С точки зрения бизнеса asset management (управления активами) в целом это никакая не угроза - всегда будет часть денег размещаться на российском рынке. Что касается того, чтобы предложить клиентам зарубежные продукты, то я не думаю, что, сидя в Москве, мы не сможем успешно инвестировать в Бразилию.
Сергей Усиченко: Тут надо рассматривать временной диапазон. Если мы говорим о годе-двух, то вряд ли мы увидим переток денег с российского рынка на западный. Наши пайщики только узнали, что есть акции РАО "ЕЭС России", "Газпрома", "ЛУКойла", тут они хотя бы могут пощупать: РАО ЕЭС - вот свет горит, все знают Чубайса. А там - Microsoft, Intel, все это непонятно. Мы хотим пойти по другому пути - привлекать иностранных инвесторов сюда, продавая свои продукты за границей.
Генрих Эрдман: Для тех, кто инвестирует за рубеж, что вы могли бы порекомендовать - какие страны, активы? Что сейчас наиболее интересно?
Владимир Цупров: Могу сказать свое личное мнение. Мне нравятся по ряду факторов бразильский, тайваньский и корейский рынки акций. Я не готов доказать, что это лучшие объекты для инвестиций, но мне кажется, что эти рынки наиболее перспективны.
Андрей Иванов: Из долговых рынков интересна Латинская Америка, она показывает достаточно высокую доходность, существенно выше, чем в России. Среди рынков акций я бы сказал, что европейский выглядит более привлекательно, чем американский. Из развивающихся - Азия, за исключением Китая. С другой стороны, наш рынок очень сильно недооценен, и во второй половине года мы можем показать результат наравне или выше других развивающихся рынков. Также "Ренессанс" активно формирует продукты, ориентированные на Центральную Африку и другую экзотику.
Александр Головцов: Мы тоже для клиентов private banking предлагаем формирование портфеля на развивающихся рынках, правда, по акциям делаем это в основном через ETF, а евробонды покупаем напрямую - вот как раз венесуэльские облигации были очень интересными в последнее время, их чересчур активно продавали, и была хорошая возможность заработать "на отскоке". А на мировых рынках сырьевые компании в той же Бразилии совсем недавно стоили гораздо дешевле наших. На международных рынках много секторов, и даже если не вдаваться в подробности по отдельным эмитентам, всегда можно вкладываться в них через секторные фонды.
Генрих Эрдман: Как же будет развиваться рынок в следующем полугодии? Какую доходность вы ожидаете, какие секторы будут интересными, на чем вы сосредоточены?
Андрей Иванов ("Ренессанс"): Мы не меняли свой прогноз на конец года - это 2300-2350 по индексу РТС. Нефтяной сектор в краткосрочной перспективе может показать лучшую доходность, и я не оригинален: все ждут хороших результатов за второй квартал. Во-вторых, это банки: сектор интересен, стратегически важен и до сих пор не переоценен. И третье - компании малой капитализации; идея модернизации инфраструктуры завладевает умами не только российских, но и иностранных инвесторов, и мы можем увидеть большой спрос на бумаги, связанные с инфраструктурой.
Максим Тишин: Мы согласны с тем, что банки - самый дешевый способ поучаствовать в потребительском буме, который сейчас разворачивается у нас в стране; также нам нравятся некоторые ритейлеры, "Магнит". Мы выделяем сталь, в частности как игру на инфраструктурных проектах - известно, что сейчас рост спроса на сталь со стороны строительного сектора. Из телекомов нам больше всего нравится МТС, так как мы считаем, что с приватизацией "Связьинвеста" ничего нового не будет и никакого дохода там не откроется.
Сергей Усиченко: Соглашусь по поводу потребительского сектора, банков, но поставлю вперед энергетический сектор. Недооценка очень большая есть у РАО ЕЭС, 3 сентября будет выделена ОГК-5 и ТГК-5, и я думаю, что это будет хорошим драйвером для роста. Вспомним "Мосэнерго": когда из него выделяли подразделения, через некоторое время "Мосэнерго" стало стоить столько же, сколько до их выделения. Думаю, мы увидим падение меньше, чем на 4,7%, которые составляют ОГК-5 и ТГК-5 в капитализации РАО ЕЭС. Вообще ход реформы энергетики и количество денег, направленных в нее, впечатляет, и я думаю, что этот сектор останется лучшим в этом году.
Александр Головцов: Нам трудно ждать серьезного роста до конца года - в первую очередь потому, что вероятна еще одна волна крупных IPO, которая будет сдерживать рост рынка. Кроме того, во многих случаях слишком оптимистичные ожидания темпов роста бизнеса уже заложены в оценку акций, особенно в тех секторах, которые ориентированы на потребительский спрос. Поэтому мы бы ставили на нефтяной сектор, в котором возможны позитивные сюрпризы по ценам на нефть и по которому многие испугались роста расходов. Может быть, еще интересны телекомы. И по нефти, и по телекомам не будет крупных размещений, а по последним еще идет пересмотр прогнозов выручки с абонента.
Владимир Цупров: По электроэнергетике нам нравится только РАО ЕЭС; во втором полугодии электроэнергетический индекс, по нашим прогнозам, не обгонит индекс ММВБ, там очень трудно найти бумаги, которые покажут хорошую доходность. Отрасль, которая нам больше всего нравится, - телекомы, причем в первую очередь МРК, а также металлургия. Многое будет зависеть от публикации отчетности нефтяных компаний по итогам первого полугодия. Хотя маловероятно, что этим компаниям сделают какие-нибудь поблажки, но вдруг там будут изменения по экспортным пошлинам.
Валерий Иванов: Ожидания по индексу РТС - 2300 пунктов, то есть порядка 15% от текущих уровней, основная ставка - банковский сектор и электроэнергетика, в первую очередь РАО ЕЭС. В случае если собрание акционеров примет решение о реформе и будет утверждена оценка и выкуп по 32,15 рубля, то фактически акционеры получат некий опцион на продажу, что снижает их риски. В таком случае бумага в ближайшие месяцы будет пользоваться повышенным спросом. В нефти меня настораживает оценка платежного баланса, которую опубликовал недавно Банк России. Из этих данных видно, что рост экспорта сырой нефти в ценовом выражении составил порядка 2%. В такой ситуации с учетом укрепления рубля и инфляции тяжело ждать каких-то сильных результатов от нефтяных компаний.
Сергей Булыгин: После того как мы увидели, что энергетика, телекоммуникации и финансовый сектор подросли, а нефтянка, несмотря на то что цены на нефть довольно высокие, остается на уровне годовой-полуторагодовой давности, мы значительно увеличили долю нефтяных бумаг. Это прежде всего "Трансфнеть", "Газпром нефть", "Сургутнефтегаз", которые сильнее остальных упали в цене. Последние дни подтверждают, что "Сургутнефтегаз" стал очень неплохо расти, и можно предположить, что все-таки деньги нерезидентов возвращаются на наш рынок, потому что данную бумагу очень любят иностранные инвесторы. В ближайшие год-два нефть дешеветь не должна, и у нефтяных бумаг имеется, на наш взгляд, очень неплохая перспектива. В нашем портфеле нефтяные бумаги, за исключением "ЛУКойла" и "Газпрома", представлены в основном привилегированными акциями, и так как дивиденды по ним были неплохими на отсечке, то мы ожидаем возврата дивидендов где-то осенью, это должно очень позитивно сказаться на стоимости наших паев.
Сергей Хестанов: На мой взгляд, ситуация стратегически очень напоминает обстановку перед прошлыми выборами. Понятно, что цены за эти четыре года сильно выросли, ситуация поменялась, нет такого фактора, как дело Ходорковского, и прочего. Но рост - не на уровне инфляции, а гораздо более высокий - начнется тогда, когда тяжеловесы-инвесторы окончательно определятся с вопросом, кто в конце концов будет у власти в нашей стране.
Евгения Обухова
"D"" No14
16.07.2007
http://www.expert.ru/printissues/d/2007/14/interview_asset_managers/
