ИНТЕРВЬЮ Л.А. ФЕДУНА ЖУРНАЛУ ИТОГИ, 25 СЕНТЯБРЯ 2006 г.Назад
ИНТЕРВЬЮ Л.А. ФЕДУНА ЖУРНАЛУ ИТОГИ, 25 СЕНТЯБРЯ 2006 г.
Юлия Панфилова
ГОРЮЧАЯ СМЕСЬ
"Могу успокоить потребителя: сегодня цена на нефтепродукты находится на таком уровне, выше которого подниматься она не должна", - говорит вице-президент "ЛУКОЙЛа" Леонид Федун
Вице-президент НК "Лукойл" Леонид Федун утверждает, что главный "заработчик"от нефтяных денег и повышения цен на бензин - это государство
Мы успели отвыкнуть от того, что цены на нефть могут не только расти, между тем на прошлой неделе они резко пошли вниз. Эксперты не ждут обвала, но это событие лишний раз напомнило о том, насколько наша экономика привязана к нефтяному фактору. Дело не только в ценах, но и в объемах запасов, их доступности. Своими прогнозами на эту тему, а также по ценам на топливо в интервью "Итогам" поделился вице-президент нефтяной компании "ЛУКОЙЛ" Леонид Федун.
- Не так просто все-таки понять, Леонид Арнольдович, почему компании, получающие несколько миллиардов долларов чистой прибыли в год, не упускают случай поднимать цены на топливо, но не торопятся их снижать.
- Во-первых, в этом году, если я не ошибаюсь, цены выросли всего на 8-9 процентов. В то время как раньше цены на нефтепродукты росли на 50-60 процентов. Просто журналистам так удобнее писать. На самом деле причина болезни в том, что цена сырой нефти в России привязана к мировой. Точнее, к ней привязан налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). И любой скачок цены на нефть приводит к тому, что растет налоговая составляющая. Дальше, с учетом процесса переработки, складывается определенная цена на бензин, и ниже нее мы его продавать не можем. Почему? Потому, что по существующей налоговой практике предприятие не должно продавать продукцию, в том числе нефть и нефтепродукты, ниже себестоимости. А разница между этой ценой и той, по которой мы продаем, изымается в пользу государства в виде дополнительных налоговых платежей. Так что главный "заработчик" от нефтяных денег и повышения цен на бензин - это государство. Не забывайте, что сегодня у нас изымается примерно 90-95 процентов всех денег, которые идут от цены нефти свыше 28 долларов. Так что государство у нас страдает не от нехватки нефтяных денег, а совсем от другого. Если не ошибаюсь, в Стабилизационном фонде уже десятки миллиардов долларов, которые не знают куда девать, и 53 процента в конечной цене бензина составляют налоги и сборы. Не надо забывать также, что сегодня госкомпании контролируют уже 50 процентов рынка нефтепродуктов. И до тех пор пока НДПИ будет привязан к мировым ценам на нефть, к сожалению, цена на топливо будет "прыгать" от мировой цены.
- Может быть, не все так безнадежно? Согласилось же правительство дифференцировать этот налог в зависимости от сложности разработки месторождения.
- Под действие этого изменения попадает, может быть, 3-5 процентов производства в стране. Государство это сделало в основном для компаний, которые будут работать в Восточной Сибири. Но я могу успокоить потребителя: сегодня цена на нефтепродукты находится на таком уровне, выше которого подниматься она не должна. Как я уже говорил, дальнейший рост может быть связан с сильнейшими скачками на мировом рынке, как это было, скажем, 3-4 месяца назад. Затем это отразилось, как эхо, на бензиновых ценах, поскольку пошлины и НДПИ меняются с зазором в два месяца (сегодняшние экспортные пошлины и НДПИ были рассчитаны на основе рекордно высоких августовских цен. - "Итоги"). Цены на топливо также связаны с уровнем инфляции - если инфляция будет расти, естественно, будет дорожать и бензин.
- Вы готовы пойти на замораживание цен?
- С удовольствием. Но нам это не дают делать опять-таки антимонопольные органы, которые говорят, что тем самым мы мешаем зарабатывать мелким производителям. Ну и кроме того, давайте говорить откровенно, сегодня "ЛУКОЙЛ" имеет меньше 10 процентов этого рынка, 70 процентов - это мелкие производители, которые "сидят" на очень высокой марже и не хотят делиться ни с кем.
- Не припомню, чтобы глава ФАС Игорь Артемьев говорил нечто подобное.
- Ну а какой начальник скажет, что его ведомство неэффективно. Возьмите пример Москвы. Московский НПЗ - независимый завод, он ни одной компании не принадлежит. Еще четыре завода вокруг Москвы, принадлежащих разным компаниям, 70 дистрибьюторов, у самого большого дистрибьютора доля 7 процентов. Это монополистический рынок? И модель этого рынка как-то отличается от поведения рынка в Вологде, в Волгограде? Никак не отличается. Нет сегодня монополистов. Это все разговоры, попытка, так сказать, повесить на свой мундир еще одну звезду и, может быть, выбить какие-то дополнительные полномочия для своего ведомства.
- Не только у антимонопольного ведомства возникают подозрения в сговоре. Вот недавний случай, когда главы сразу двух профессиональных ассоциаций заранее стали говорить о возможном росте цен. Как не упрекнуть их в том, что это было сделано специально?
- Они начинают голосить, когда происходит скачок цены на нефть, поскольку в результате вырастает НДПИ, а значит, и отпускная цена нефти, которую мы должны продавать с устья скважины. И все прекрасно понимают, что следом за этим через две, три недели, месяц эта нефть придет в виде нефтепродуктов. Хоть старый запас, хоть новый - цены придется повышать. Помните, в свое время "ЮКОС" за что били? За то, что он занижал стоимость поставляемой нефти. Сейчас с этим справились, трансфертных цен нет, все должны торговать по рыночным. Дело в том, что сформировано такое законодательство, созданы такие правила поведения рынка, и теперь скакнула цена на нефть, и бензин - вперед. Получается так: цены повышать мы обязаны, платить налоги - обязаны, но мы же оказываемся плохими. А что нам остается делать? На самом деле та прибыль, которую мы формируем от заправочных станций, ничтожна. Это один процент от нашей выручки. В пределах погрешности финансового учета. Но по-другому мы не можем вести бизнес в нашей стране.
- О чем говорит резкое снижение темпов добычи? Отрасль дает процента два прироста, не так давно было 8-8,5 процента в год.
- Как можно пить шампанское? Можно его наливать аккуратно в фужеры и пить, а можно встряхнуть бутылку, чтобы брызнуло. Ряд компаний, приготовившись к продаже, пошли на резкое ускорение добычи за счет интенсивных методов, то есть резко подняли пластовое давление и за счет этого стали быстро извлекать нефть. При этом практически не занимались ни геологоразведкой, ни подготовкой новых запасов. В результате легко добываемые запасы истощились, а те, кто приходит после них, вынуждены искать и открывать новые месторождения, применять более консервативные методы разработки. Это нормально, и в этом нет ничего странного. К примеру, мы открыли гигантское месторождение на Каспии, самое крупное за последние 20 лет. Там почти 2 миллиарда баррелей, это даст нам возможность добывать по 15 миллионов тонн нефти на протяжении еще 15-20 лет. Мы с самого начала выступали против так называемой колониальной модели разработки месторождений, которая предполагает быструю амортизацию и также быстрые спады добычи.
- Колониальная модель - это значит быстро вычерпать и бросить?
- Даже не вычерпать, а снять наиболее легко извлекаемую часть запаса. Есть такая стратегия, ее демонстрируют многие мировые компании.
- Но ведь "ЛУКОЙЛ" заявляет о том, что собирается удвоить добычу. Как вы будете это делать?
- Обратите внимание, у нас никогда темпы отбора не превышали 4-5 процентов. Просто мы сейчас повышаем их до 6,5-7 процентов. А это как раз позволяет выйти на уровень удвоения добычи. Но притом основной акцент мы делаем на разработку и подготовку новых запасов. Я уже сказал об открытии на Каспии. В следующем году запускаем месторождение в Тимано-Печорском бассейне совместно с ConocoPhillips и новое крупное месторождение в Узбекистане. Кроме того, идет глубокое разведочное бурение на месторождениях в Колумбии, Саудовской Аравии. И так далее.
- Вы разделяете мнение о том, что у нас есть проблема с экспортом, в том числе из-за нехватки трубопроводной системы? Об этом говорится в трехлетней стратегии Минэкономразвития.
- Когда Вайншток (глава "Транснефти" Семен Вайншток. - "Итоги") запустит восточный трубопровод, все проблемы исчезнут, не будет практически никаких ограничений. Я думаю, там имеется в виду другое, такие проблемы могут быть по транспортировке газа. Ведь принят закон об экспорте газа, по которому вообще любой газ, даже не имеющий никакого отношения к "Газпрому", в том числе попутный нефтяной, должен быть отдан "Газпрому".
- По доказанным запасам в России приводятся разные оценки - от 60 до 180 миллиардов баррелей нефти. Какая цифра ближе к истине?
- По нашей оценке, сегодня в России, если смотреть только доказанные запасы (так называемые 2Р), это где-то около 100 миллиардов. Чтобы был понятен масштаб, это примерно уровень Ирака или Ирана.
- Эксперты говорят о том, что мы близки к так называемой фазе истощения. Насколько серьезно можно ставить вопрос?
- Все в мире относительно, и все в мире когда-то закончится. Вопрос - когда? Если говорить об обозримом горизонте планирования, то есть 30-летнем периоде, то за это время ничего существенного не произойдет.
- А что будет дальше?
- Дальше я не могу заглядывать.
- Экономика страны привязана к сырью, в наибольшей степени к нефти, и такой срок кажется слишком маленьким, чтобы не реагировать на этот вызов.
- Дело в том, что страна постоянно сталкивается с некими вызовами, игнорирование которых может привести к существенному ухудшению ситуации. Один из них в том, что происходит с пенсионной реформой...
- Откуда у нефтяника вдруг такой горячий интерес к пенсионной теме?
- Кризис пенсионной системы может привести к серьезным политическим и социальным деформациям, а это отразится на судьбе бизнеса, значит, на моей судьбе, судьбе моих детей. Сейчас у людей есть возможности для того, чтобы откладывать средства, задуматься о том, что будет с ними в 60-70 лет. Но эти возможности могут очень быстро закончиться, и наступит жестокое разочарование, способное привести к серьезной политической дисгармонии. Пока мы наблюдаем, что тот уровень финансового благополучия, который есть сейчас, конвертируется только в одно - в потребительство. Но в то же время ни правительство, ни законодатели, ни само население практически не готовы к тому, чтобы начать заботиться о будущем в долгосрочной перспективе. Но я думаю, что еще есть время, чтобы предотвратить опасность.
- Потому вы в РСПП и занялись альтернативным проектом? Готов ли обещанный пакет предложений?
- Хотел бы заметить, что предложения рабочей группы РСПП не противопоставляются стратегии пенсионной реформы. Речь идет о корректировке. Например, мы предлагаем установить благоприятный налоговый режим для негосударственного пенсионного обеспечения. Нам кажется несправедливым тройное налогообложение. Ведь сначала взнос работодателя в НПФ за своего работника облагается единым социальным налогом. Затем доход, полученный от инвестирования этих средств, облагается налогом на прибыль, а когда негосударственная пенсия выплачивается - налогом на доход физических лиц.
- От вас, очевидно, потребуют гарантий того, что НПФ не будут использовать схемы оптимизации налоговых платежей корпораций. Что вы на это ответите?
- Законодательство дает достаточно ограничений, чтобы "серые" схемы были не только противозаконны, но и экономически невыгодны. Например, есть такая норма: взносы предприятий в НПФ, которые попадают под освобождение от налога на прибыль или единого социального налога, не могут быть больше 12 процентов от фонда оплаты труда. Кроме того, под налоговые освобождения могут попадать только длительные накопления - не менее 5 лет, а выплачивается пенсия лишь при достижении пенсионного возраста.
- В чем суть ваших предложений по введению "гибкого" пенсионного возраста?
- Я уже не раз говорил о спекуляциях на тему изменения пенсионного возраста. Например, средняя продолжительность жизни во многом определяется уровнем младенческой смертности, который у нас достаточно высок, но он имеет мало общего с пенсионным возрастом. Не буду подробно на этом останавливаться. Подчеркну лишь, что мы не ставим вопрос о повышении пенсионного возраста. Наша позиция в другом. Мы хотим дать людям возможность самим выбирать, когда выходить на пенсию - раньше или позже установленного государством возраста. Что касается накопительного компонента, то мы считаем, что он должен формироваться для всех застрахованных, кому остается не менее 5 лет до пенсии. То есть предлагаем восстановить участие в обязательной накопительной системе граждан 1953-1967 годов рождения, которое первоначально декларировалось реформой.
- Может быть, вы просто-напросто заботитесь о корпоративном пенсионном фонде?
- "ЛУКОЙЛ-Гарант" - это всего лишь 3 процента рынка. Дефицит пенсионного бюджета растет, и пенсионная система может в скором времени оказаться в дореформенном состоянии. То есть когда львиная доля пенсионных выплат будет формироваться не за счет страховых взносов, а за счет бюджетных поступлений. А это, в свою очередь, может привести к тому, что государство увеличит налоговое бремя на бизнес.
