50-летию первого спутника посвящается

(Публикуется с сокращениями)

Технополитическая драма в трех действиях
2007-й - год больших космических юбилеев. 12 января исполнилось 100 лет со дня рождения Сергея Павловича Королева. 17 сентября - 150 лет со дня рождения Константина Эдуардовича Циолковского. 4 октября буквально весь мир (в т.ч. "Свободное пространство") отмечал 50-летие со дня запуска первого спутника. Сегодня мы публикуем фрагменты пьесы обозревателя "Новой газеты" Юрия Батурина "Игра на опережение". Пьеса полностью документальна. Все персонажи - реальные, все описанное - от исторических эпизодов до бытовых деталей - факты и события реальной жизни.

Действующие лица

ТИХОНРАВОВ МИХАИЛ КЛАВДИЕВИЧ, инженер-полковник

КОРОЛЕВ СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ, главный конструктор

УСТИНОВ ДМИТРИЙ ФЕДОРОВИЧ, министр вооружений

РАУШЕНБАХ БОРИС ВИКТОРОВИЧ,
ЧЕРТОК БОРИС ЕВСЕЕВИЧ, ближайшие сотрудники Королева

ЭЙЗЕНХАУЭР ДУАЙТ, президент США

ГРОСС АРИСТИД, ученый-химик, участник "Манхэттенского проекта"

ЛЕМЭЙ КУРТИС, генерал-майор, руководитель научно-исследовательского направления Военно-воздушных сил

ДАЛЛЕС АЛЛЕН, директор Центрального разведывательного управления

ВОЕННЫЕ, ИНЖЕНЕРЫ, СОТРУДНИКИ ТИХОНРАВОВА И КОРОЛЕВА
АМЕРИКАНСКИЕ ВОЕННЫЕ, УЧЕНЫЕ, СОВЕТНИКИ
СТУДЕНТЫ


Действие I

Сцена 1. 1945. Подмосковье. Ракетный НИИ
Апрель. Стандартное помещение конструкторского бюро. Чертежный кульман, на нем схема ракеты. Три стола. За одним из них сидят военные инженеры. Из репродуктора: заканчивается сводка Совинформбюро, льется музыка. Входит Тихонравов.
ТИХОНРАВОВ. ...Весна! Сейчас шел, листочки распускаются, жизнь... Ну, докладывайте (располагается за столом. Один из инженеров встает, но Тихонравов останавливает его). Погоди, Чернышев. Двенадцать лет. Всего двенадцать лет! Лучше сказать: целых двенадцать лет, чтобы рассчитать полет такой красавицы (показывает рукой на чертеж). Если бы не война... И если бы еще не кое-что... Мы уже полетели бы в космос! (Обрывает себя.) Отставить. Хватит лирики. Слушаю.

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР. Разрешите? Проект пилотируемого высотного ракетного аппарата с герметичной кабиной, рассчитанной на двух пилотов, на базе одноступенчатой жидкостной ракеты с характеристиками, рассчитанными для полета на высоту до 200 километров, закончен. Шифр изделия ВР-190, то есть "Высотная ракета, 190 километров". Расчеты прилагаются (кладет перед Тихонравовым толстую папку с бумагами). Доклад закончен.

ТИХОНРАВОВ. Почему 190, а не 200?

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР. На всякий случай. Вдруг немного до двухсот не дотянем? Голову ведь снимут.

ВТОРОЙ ИНЖЕНЕР. Сто девяносто километров - это уже космос?

ТИХОНРАВОВ. Еще какой космос!

ВТОРОЙ ИНЖЕНЕР. А не?..

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР. Не должно...

ВТОРОЙ ИНЖЕНЕР. А вдруг все же не вернутся?

ТИХОНРАВОВ. Гарантировать никто не может. Да что там... Война идет, и так уж столько смертей... Скорей бы уж закончилась.

ВТОРОЙ ИНЖЕНЕР. Так то война... В космосе войны нет.

ТИХОНРАВОВ. Пока нет. (Грозит кулаком второму инженеру.) Ты мне тут не морализируй. (Встает и идет к выходу. Перед уходом со сцены оборачивается.) Я бы сам туда сел. Полетишь со мной?

Сцена 2. 1946. Вашингтон. Пентагон

Генеральский кабинет. Лемэй завершает телефонный разговор, кладет трубку и идет к журнальному столику, вокруг которого сидят несколько военных, а также инженеров в гражданских костюмах.

ЛЕМЭЙ. Господа, начнем совещание. Предупреждаю: информация, которую я должен вам сообщить, имеет высшую степень секретности. Прошу ничего не записывать. (Военные убирают блокноты.) Вернер фон Браун подготовил для американской армии доклад о возможности создания искусственного спутника Земли.

ВОЕННЫЙ. Проект уже реализуется?

ЛЕМЭЙ. К сожалению, нет. Встряли Военно-морские силы со своим вариантом спутника. И вот почему я вас собрал. Вчера Совместная комиссия армии и ВМС по аэронавтике обсуждала идею спутника, но, не придя к определенным выводам, решила вернуться к проблеме через месяц. Черт возьми, почему сухопутчики и моряки должны иметь свои спутники, а мы, летуны, нет?!

ВОЕННЫЙ. Верно, космос должны осваивать летчики.

ЛЕМЭЙ. Поэтому вы вместе с лучшими яйцеголовыми из компании "Дуглас Эйркрафт", чтобы сделать проект ВВС, проведете "мозговой штурм". Даю вам месяц...

ВОЕННЫЕ И ИНЖЕНЕРЫ. (Почти хором.) Как месяц?.. Что за дела?.. Это несерьезно?..

ЛЕМЭЙ. Разговорчики!.. Это серьезно. С завтрашнего дня вы все переводитесь на казарменное положение. Но такой казармы я в жизни не видел: можете заказывать себе, что душе угодно, в пределах бюджета ВВС. Сегодня попрощайтесь с семьями, утром, в девять ноль-ноль, проверю присутствие каждого (грозит всем кулаком). Приказ подпишу сегодня. Назову вас "Группа РЭНД". Как озаглавите свой проект?

ИНЖЕНЕР. Предварительный проект экспериментального орбитального космического корабля.

ЛЕМЭЙ. С Богом!

<...>
 

Сцена 4. 1949. Подмосковье. Кабинет Королева

Тихонравов, Черток и Раушенбах сидят в креслах.
Королев ходит взад-вперед, беседуя в основном с Тихонравовым.

ТИХОНРАВОВ. ...Таким образом, мы считаем доказанным, что существует техническая возможность вывода на орбиту искусственного спутника Земли на достигнутой технологической базе при реализации "ракетного пакета".

КОРОЛЕВ. "Пакеты" ракет - это интересно. В дальнейшем, наверное, возможно компоновать межконтинентальные ракеты по пакетной схеме. От нас требуют межконтинентальные ракеты.

РАУШЕНБАХ. Это понятно. Но вместо боеголовки можно поставить и научный спутник. Ведь мы можем! Главное объяснить там, наверху, что если можем запустить спутник, то и боеголовку тем более. Самая наглядная демонстрация.

КОРОЛЕВ. (Растягивая слова.) "Та-ам, на-вер-ху". Вы что, не знаете, как там наверху решают. (Обращается к Тихонравову.) По системам управления будете взаимодействовать с Борисом Евсеевичем Чертоком в моем коллективе и с Борисом Викторовичем Раушенбахом. Он работает у Келдыша, а в 37-м работал со мной. Кстати, чем кончилось дело с вашим письмом Сталину по ВР-190 три года назад?

ТИХОНРАВОВ. Ничем не кончилось.

КОРОЛЕВ. Почему?

ТИХОНРАВОВ. Трудно сказать. Мне говорили, что экспертная комиссия увеличила срок реализации проекта до двух лет. И министр подписал доклад Верховному. Дальше - тишина.

КОРОЛЕВ. Как у Шекспира?

ТИХОНРАВОВ. Если в смысле "не быть", то как у Шекспира.

КОРОЛЕВ. А как вы доказывали?

ТИХОНРАВОВ. Я сделал упор на то, что работа имеет не только научное, но главным образом политическое значение. Представляете, что значит для страны - первой быть в космосе?

ЧЕРТОК. А о военном применении ракеты что-нибудь говорили?

ТИХОНРАВОВ. Ну, какое уж военное применение... Там ведь люди... Наши. Не камикадзе...

РАУШЕНБАХ. Кстати, знаете, у немцев был проект к концу войны: посадить в ракету ФАУ пилота (потому что хорошей системы управления не было) и ударить в Нью-Йорке по небоскребу. Ничего не вышло.

ТИХОНРАВОВ. Не следовать же нам за немцами.

ЧЕРТОК. Да, разумеется. Но без военного применения сейчас никакой проект не пройдет.

ТИХОНРАВОВ. Честно сказать, мне ВР-190 жалко.

КОРОЛЕВ. Может, оно и правильно.

ТИХОНРАВОВ. Что правильно?

КОРОЛЕВ. По надежности очень рискованный проект. Да дорогой для страны, которая раны от войны залечивает. А в космосе мы обязательно будем. Причем первыми.
Занавес.


Действие II
<...>
Сцена 6. 1954. Москва. Кремль

В кабинет Устинова входит Королев с папкой в руке.

УСТИНОВ. Что у вас?

КОРОЛЕВ. Дмитрий Федорович, я хочу доложить вам одну научно-техническую идею, весьма важную в военном отношении.

УСТИНОВ. Новое оружие?

КОРОЛЕВ. Не совсем. Речь идет об искусственном спутнике Земли.

УСТИНОВ. Что еще за спутник? У вас есть задание сделать межконтинентальную ракету, а вы разбрасываетесь.

КОРОЛЕВ. Это связано. Спутник - это летательный аппарат, способный совершать орбитальный полет вокруг Земли. Но выйти на орбиту он может только с помощью мощной ракеты-носителя. Совершенно необязательно ставить на ракету сразу боеголовку. Там много технических проблем. Летно-конструкторские испытания первой серии ракет показали, что конструкции и теплозащита боеголовки разрушаются при входе в атмосферу. Можно не ждать, пока мы справимся с этими проблемами, а поставить на ракету простейший спутник (сокращенно ПС). Смысл спутника в том и состоит, что он должен летать в космосе, а не возвращаться обратно. Вместе с тем мы продемонстрируем всему миру, что у нашей страны есть межконтинентальные баллистические ракеты. Если есть спутник, это практически очевидно...

Cцена 7. 1955. Вашингтон. Белый дом

Совещание в кабинете президента. Участвуют Лемэй, Гросс и Рокфеллер.

ЭЙЗЕНХАУЭР. Я хочу обсудить с вами проблему спутника. Недавно Совет национальной безопасности рекомендовал мне приложить усилия для введения принципа "Свободы космического пространства" для того, чтобы - цитирую: "при запуске на орбиту малых искусственных спутников создать прецедент для разграничения "национального воздушного пространства" и "международного космического пространства".

ЛЕМЭЙ. Зачем это, мистер президент?

ЭЙЗЕНХАУЭР. Дело в том, что спутник, запущенный на околоземную орбиту, будет пролетать над территорией других государств, то есть нарушать международное право.

ЛЕМЭЙ. А что думают русские относительно свободы космического пространства?

ЭЙЗЕНХАУЭР. Трудно сказать. Пока единственным доктринальным намеком на их реакцию служит статья их юриста-международника Коровина, опубликованная в 1934 году во французском журнале по международному праву. Он пишет о праве государства принимать меры защиты своей безопасности независимо от высоты полетов над его территорией. А это означает конфликт, может быть, войну.

ГРОСС. Это было так давно, еще до Второй мировой войны, в которой мы стали союзниками. Многое могло измениться.

ЛЕМЭЙ. Неизвестно.

ГРОСС. Думаю, надо начинать с чисто научного, невоенного, не разведывательного спутника. И лучший способ для этого - предложить наш, американский спутник международному сообществу ученых в рамках проведения Международного геофизического года. Кому тогда Советский Союз будет предъявлять претензии - ученым?..

<...>
Сцена 9. 1956. Подмосковье. Конструкторское бюро Королева

Рабочий кабинет. Поздний вечер. Горит настольная лампа. На письменном столе два стакана с чаем. Раушенбах и Черток продолжают какую-то давнюю свою дискуссию.

ЧЕРТОК. ...А если спутник не выйдет на орбиту?

РАУШЕНБАХ. Если спутник не выйдет на орбиту, но совершит полный оборот вокруг Земли, этот эксперимент подтвердит возможность попадания ракеты в любую точку земного шара.

ЧЕРТОК. Так это соревнование или противостояние?

РАУШЕНБАХ. И то и другое. Это противостояние. Американцы могут бомбить Москву с европейских баз обычными самолетами. А мы не можем ответить никак... Единственная возможность - это ответный удар. И запуск первого спутника имеет целью показать американцам, что мы их можем накрыть. И они это хорошо поймут. Раз мы можем запускать спутники, значит, любой город Америки может быть, увы, поражен... Я считаю, что это очень сильно способствует сохранению мира. Но и спортивная окраска процесса для меня очевидна... Это совершенно искреннее чувство соревновательности...

<...>
ЧЕРТОК. Ни у кого из ученых в прошлом не было такой степени персональной ответственности перед государством за конечные результаты своей творческой деятельности, как у Королева, у Тихонравова, у нас с тобой.

РАУШЕНБАХ. ...В сегодняшних политических условиях бессмысленно ставить под сомнение ценность достижения выигрыша. Если бы мы не стремились выиграть, мы не стали бы вести игру всерьез.
Занавес.


Действие III

Сцена 10. 1957. Вашингтон. Белый дом. 5 июля

Совещание у президента. Присутствуют Рокфеллер, Лемэй, Гросс, Даллес.

ЭЙЗЕНХАУЭР. Доложите готовность к запуску спутника.

ЛЕМЭЙ. Технически мы почти готовы. Политическое решение за вами, мистер президент.

ЭЙЗЕНХАУЭР. "Почти" - не значит готовы. А русские?

ДАЛЛЕС. Информация, касающаяся времени запуска первого советского искусственного спутника Земли, отрывочна, и наши специалисты полагают, что ее пока еще недостаточно для утверждения с высокой вероятностью, когда именно спутник будет запущен.

ЛЕМЭЙ. "РЭНД корпорейшн" полагает, что СССР, вероятно, способен запустить спутник в 1957 году и, возможно, готовится сделать это в рамках Международного геофизического года.

ЭЙЗЕНХАУЭР. И все же - вы можете назвать дату? Хотя бы месяц?

ДАЛЛЕС. Русские любят театральность, и могли бы выбрать день рождения Циолковского, чтобы осуществить такую операцию, особенно учитывая столетие со дня его рождения...

ЭЙЗЕНХАУЭР. Кто такой Циолковский?

ГРОСС. Русский ученый. Теоретик космоплавания.

ЭЙЗЕНХАУЭР. Раз мы знаем дату его рождения, мы предполагаем, когда русские запустят спутник. Когда же?

ДАЛЛЕС. 17 сентября.

ЭЙЗЕНХАУЭР. Два с половиной месяца. (Обращается к Лемэю и Куорлзу.) Успеете?

ЛЕМЭЙ. Да, мистер президент.

ГРОСС. Сомневаюсь, мистер президент.

Сцена 12. 1957. Полигон

Тюра-Tам. 27 сентября
Простая комната, почти без обстановки. Только стол и два стула. На столе телефон и какие-то бумаги. Королев беседует с Раушенбахом.

КОРОЛЕВ. Скажи, что бы это значило? (Подает Раушенбаху листок с напечатанным текстом.)

РАУШЕНБАХ. (Читает вслух.) "На совещании по координации запусков ракет и спутников, которое прошло в Вашингтоне по линии Международного геофизического года, на 6 октября назначен американский доклад "Спутник над планетой". (Задумывается.) Неужели они узнали, что запуск нашего спутника назначен на 6 октября?!

КОРОЛЕВ. Если бы!.. А вдруг они сами накануне запустят спутник и собираются объяснить публике, что же они сделали? Недавно Джон Хаген, руководитель американского проекта, заявил как-то неопределенно: "Быть может, мы предпримем испытания до исхода этого года...".

РАУШЕНБАХ. Это сообщение явно сильно отредактированная разведывательная информация. Надо запросить полный текст, здесь важны детали.

КОРОЛЕВ. Уже.

РАУШЕНБАХ. Что - уже?

КОРОЛЕВ. Я уже звонил в КГБ. У них никаких сведений о том, что американцы запустят на днях спутник, нет.

РАУШЕНБАХ. Значит, это просто научный доклад. Вы и сами такой делали десять дней назад*.

КОРОЛЕВ. На сколько возможно сократить подготовку изделия к пуску?

РАУШЕНБАХ. (Что-то прикидывает с ручкой и бумагой.) Сутки. Но не более двух суток.

КОРОЛЕВ. Приказываю перенести старт на 4 октября!

РАУШЕНБАХ. Мы-то, пожалуй, справимся. Но ведь дата 6 октября утверждена на высшем политическом уровне. Может быть, позвоните Хрущеву?

КОРОЛЕВ. Уже пытался...

РАУШЕНБАХ. И как?

КОРОЛЕВ. Не дозвонился. Его нет в Москве.

РАУШЕНБАХ. В случае неудачи вам снимут голову.

КОРОЛЕВ. Победителей не судят!

РАУШЕНБАХ. А мы станем победителями?

КОРОЛЕВ. Я стану победителем! (Встает.) Выполняйте.

Сцена 13. 1957.

Тюра-Там. 4 октября
Глухой осенний вечер.
В бункере, подземном пункте управления, Королев, генерал - начальник полигона, военные-операторы, инженеры. Сквозь задник сцены просвечивает контур ракеты, стоящей на стартовой площадке и освещаемой прожекторами. Раздается лязганье тепловоза.

ВОЕННЫЙ. (Входит в бункер и докладывает Королеву.) Заправка закончена. Полный вес ракеты 272 830 килограммов.

КОРОЛЕВ. (Неожиданно обращается к начальнику полигона.) Скажите, Алексей Иванович, у вас горнист имеется?

ГЕНЕРАЛ. (Непонимающе.) Горнист? Какой горнист? (Три секунды соображает.) Ах, горнист... Так точно. Есть полковой трубач.

КОРОЛЕВ. Пригласите его к бункеру.

ГЕНЕРАЛ. Есть.

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. (За пультом.) 30-минутная готовность.
(Королев выходит из бункера. За сценой раздается команда "Сигнальщик, играть Зорю!". Через несколько секунд над стартовой площадкой раздается чарующая мелодия, плывет над Тюра-Тамом и уносится куда-то ближе к космосу. Люди в бункере недоуменно смотрят друг на друга.)

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. (За пультом.) 15-минутная готовность.
(В бункер возвращается Королев. Все места в бункере заняты. На переднем плане стоит один свободный стул - для Королева.)

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. (За пультом.) Минутная готовность.
(В полной тишине раздаются команды.)

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. (За пультом.) "Протяжка!" (Пауза.) "Ключ на старт!" (Второй оператор поворачивает стартовый ключ на пульте.) "Продувка!" (Пауза.) "Ключ на дренаж!" (Пауза.) "Пуск!"

ВТОРОЙ ОПЕРАТОР. (За пультом.) Есть пуск! (Нажимает красную кнопку.)

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. (Перейдя к перископу, комментирует с паузами.) Прошла команда "земля-борт"... Отошла кабель-мачта... Зажигание... Предварительная... Главная!

ВТОРОЙ ОПЕРАТОР. Есть контакт подъема.

ГЕНЕРАЛ. Подъем! Ракета ушла!

(В бункер проникает рев ракетных двигателей. Задник сцены темнеет, по нему пробегает снизу вверх отсвет пламени от двигателей ракеты.)

ВТОРОЙ ОПЕРАТОР. Пульт в исходном.

ИНЖЕНЕР. (Отрываясь от телефона, докладывает.) По телеметрии зафиксировали запаздывание выхода тяги основного двигателя на первую промежуточную ступень.

КОРОЛЕВ. Последствия?

РАУШЕНБАХ. Пока неизвестно, но эта задержка может привести к автоматическому отбою.

ПЕРВЫЙ ОПЕРАТОР. Есть! Есть сигнал! (В громкоговорителе раздается "бип-бип-бип".)

КОРОЛЕВ. Пронесло... Видимо, в последний момент двигатель вышел на режим главной ступени.

ВТОРОЙ ОПЕРАТОР. Баллистики сообщают: орбита высокая - апогей 939 километров, перигей - 215, летать должен долго.

КОРОЛЕВ. (Взволнованно.) Вы понимаете, что сейчас произошло? На околоземную орбиту выведен первый в мире искусственный спутник! С него начинается штурм космоса! Заря космической эры! И дорогу в космическое пространство проложила наша страна! Большое вам русское спасибо!
(Раздается нестройное "ура".)

РАУШЕНБАХ. Заря?.. Вот зачем трубач? А что? Решение красивое.

КОРОЛЕВ. Поздравляю всех! Теперь можете пойти и выпить... (делает паузу) чаю.

ИНЖЕНЕР. А у меня есть бутылка вина...

КОРОЛЕВ. (Неодобрительно.) На полигоне сухой закон. Бутылку сдайте!

ИНЖЕНЕР. (Задумчиво.) Бутылку-то я сдам...

КОРОЛЕВ. (Не сумев сдержать улыбку.) Как фамилия?

РАУШЕНБАХ. Это Гречко, наш инженер.

КОРОЛЕВ. (Неопределенно - то ли о бутылке, то ли об инженере.) Хорошо... (Вновь пауза.) Хорошо, что - инженер. А в космос хочешь? (Инженер удивленно смотрит на Королева и молчит.) Теперь надо думать о полетах человека...
(Входит военный с канистрой.)

КОРОЛЕВ. Что это?

ВОЕННЫЙ. Спирт.

КОРОЛЕВ. Кто разрешил?

ВОЕННЫЙ. Шабаров, ваш заместитель. Но установил норму - чайник на человека.
(Королев неодобрительно смотрит на канистру.)

ВОЕННЫЙ. Такое сделали! Положено, товарищ Главный конструктор.

КОРОЛЕВ. (Улыбается.) Ладно. Кажется, мы наделали много шума... Заслужили.(Второй военный расставляет на столике металлические кружки).

ВОЕННЫЙ. Это вы заслужили, товарищ Главный...

КОРОЛЕВ. Мы...

За сценой раздается команда: "За первый спутник - три-четыре...". И следом три коротких: "Ура! Ура!! Ура!!!".
Светает.

<...>
Эпилог. 2007
Студенческая аудитория. Студенты разнообразно одеты - кто в костюме с галстуком, кто в джинсах и майке. В общем споре они выкрикивают:
- А что такое спутник?
- "Спутник", "дача", "бабушка", "давай-давай"... Такие русские слова.
- Темнота! Спутник - это сателлит.
- А кто первый запустил спутник?
- Не знаю, как спутник, а сателлит первым запустили США.
- Да нет же! Первыми спутник запустили китайцы. Они же первыми изобрели порох.
- США никогда не уважали международное право. Вспомните Югославию, Ирак...
- Советский Союз - тоталитарное государство...
(Появляются действующие лица. Произнося свою реплику, они выходят на поклон.)

ЛЕМЭЙ. Если бы не конкуренция между моряками, летчиками и армией, мы запустили бы спутник первыми. Голову даю на отсечение.

РАУШЕНБАХ. Все делалось впервые. Ничего не было известно, предшествующий опыт отсутствовал, и мы чувствовали себя мореплавателями времен Колумба, отправившимися открывать новые земли.

ДАЛЛЕС. Все же мы о русских знали больше, чем они о нас.

ТИХОНРАВОВ. А я все думаю о тех советских пилотах, которые в 1948 году могли бы полететь в космос.

РОКФЕЛЛЕР. Досадно. Но мы обязательно выиграем завтра.

ГРОСС. Ученым следовало бы немного притормаживать политиков, чтобы не проиграть всем.

ЭЙЗЕНХАУЭР. Все же игра пошла по нашим правилам!

ЧЕРТОК. Когда-нибудь все это станет историей - историей страны и нашего поколения, которое работало, воевало, творило с неподдельным патриотизмом. Дай бог, чтобы наши внуки сохранили такой патриотизм.

УСТИНОВ. Мы создали мощнейшую космическую промышленность.

ХРУНИЧЕВ. И летать у нас будет не только ПС!

КОРОЛЕВ. Только не надо путать: простейший спутник - это ПС. А я - СП!
 

Юрий Батурин
Звездный городок, 2007 г.

Новая газета,
Цветной выпуск

Фото: Юрий Батурин 2007г.
N40 19.10-26.10.2007

viperson.ru

19 окт 2007

Док. 505430
Перв. публик.: 19.10.07
Последн. ред.: 01.12.10
Число обращений: 132