Тимур Бекмамбетов - решил победить Америку ее же оружием - фантастикой.Назад
Тимур Бекмамбетов - решил победить Америку ее же оружием - фантастикой.
В российский прокат выходит первый отечественный блокбастер - "Ночной дозор". Создатели фильма намереваются побить Голливуд его же оружием
На последнем Московском кинофестивале главная интрига заключалась вовсе не в борьбе конкурсных фильмов друг с другом - куда более интригующим оказалось сопоставление картин, участвующих в открытии и закрытии ММКФ. Фестиваль, начавшийся с международного мегахита "Kill Bill-2", завершился отечественным "Ночным дозором"; причем еще неизвестно, которое из этих двух событий вызвало больший общественный резонанс. Российский блокбастер впервые попытался противостоять американскому; победить не победил - все же силы слишком неравны, - но, по крайней мере, выглядел вполне достойно.
Похоже, у отечественного кинематографа, долгое время довольствовавшегося жалким продпайком, когда пределом мечтаний было получить от государства деньги на съемку и, допустим, не провалиться на "Кинотавре", просыпается зверский аппетит. Год назад "Возвращение" продемонстрировало, что мы способны создать квинтэссенцию современного европейского арт-кино. Однако, захватив Европу, мы не остановились - и решили замахнуться на святая святых, на великий и неприступный Голливуд. "Ночной дозор", спродюсированный Первым каналом, оказался самым амбициозным проектом нынешней российской киноиндустрии. Режиссер картины - один из главных деятелей отечественной рекламы Тимур Бекмамбетов - решил победить Америку ее же оружием - фантастикой. Изрядно перелопатив популярнейшее произведение культового Сергея Лукьяненко, он создал некий аналог "Матрицы": за привычной реальностью в "Ночном дозоре" скрываются глубинные пласты, судьбы человечества вершат светлые и темные силы, вампиры торгуют на рынке свининой и поют в группе "Блестящие", положительные маги разъезжают на аварийках и в прошлом являются советскими замминистрами. При этом Голливуд мы воспроизводим не за счет сопоставимого бюджета - "Ночной дозор" стоил всего четыре миллиона долларов, что даже для нас отнюдь не рекорд (примерно в такую же сумму обошелся, например, каждый из "Антикиллеров"), - а за счет амбиций и умелого обращения со стилями и технологиями: столь ловкое сочетание клипового реактивного монтажа, современных спецэффектов и хитроумного product placement для нас пока что в новинку. О том, какой он видит ситуацию в российском кино, "Эксперту" рассказывает режиссер "Ночного дозора" - Тимур Бекмамбетов.
- Вы пришли из рекламной сферы. На Западе такой путь в большое кино - явление очень распространенное. Чем полезен рекламный опыт для кинематографа?
- Занимаясь рекламой, ты находишься все время в процессе, у тебя есть постоянный контакт со зрителем. Ты потребляешь наркотик общения с большой аудиторией. Когда потом ты делаешь большое кино, ты так или иначе ориентируешься на это свое ощущение, целью для тебя является контакт со зрителем, а не просто производство тонн кинопленки.
- То есть реклама избавляет режиссера от излишней элитарности?
- Скорее от излишней самоуглубленности. Ты сталкиваешься с самыми разными авторами, с новыми идеями, технологиями, актерами, операторами. Это очень живой процесс. В кино ты год готовишься, полгода снимаешь, а реклама - это более динамичный процесс. Здесь ты просто вынужден увлекать зрителя, иногда насильственно - чтобы он не переключился на другой канал. Этот психологический настрой имеет как положительную, так и отрицательную сторону. В нашем фильме, например, мы не даем зрителю ни единого шанса заскучать, расслабиться. Все критические оценки, касающиеся темпа, кинематографического террора, как раз связаны с рекламным опытом. Очень сказывается привычка хватать за грудки и держать до конца. Для кого-то части аудитории, уважающей свою внутреннюю свободу, это - раздражающий фактор.
- "Ночной дозор" - первая российская попытка снять полноценное фантастическое кино. Фантастика в последнее время вообще лидирует во всех бокс-офисах. Как вы думаете, почему?
- Кино все больше превращается в аттракцион, в зрелище. Чтобы наблюдать за психологической драмой, достаточно иметь хорошую видеодвойку. Чтобы пойти и сесть в темном зале, нужно зрелище, наркотик, который тебя поглотит на два часа. Кино возвращается к своему началу - когда паровоз съезжал с экрана на зрителей. Попытка сделать кино частью литературы, драматического театра имеет право на существование, но самому ритуалу кино не очень соответствует. Я уверен, что все жанры будут существовать и дальше, но привлекать огромные аудитории сможет только зрелище.
- "Возвращение" показало, что мы можем снимать кино не хуже, чем это делают в Европе. Насколько реально для нас достичь голливудского уровня?
- Настолько, насколько ресурс кинопроката будет давать нам возможность это делать. Наши возможности и способности имеют куда меньшее значение, чем потребность, существующая на рынке. "Ночным дозором" мы эту потребность, конечно, слегка подталкиваем, создаем прецедент. Сейчас магистральная линия - американский блокбастер, для которого нужны современные залы, огромное количество заполняющих их зрителей. Возникнет ли наша собственная индустрия? Сто процентов - да. Именно так произошло с сериалами, с музыкой. Такая большая страна - с такими ресурсами, с такими амбициями, с таким самомнением - не может остаться только потребителем. Если мы будем удовлетворяться голливудской продукцией - у нас пострадает государственность. Кино может являться катализатором политических процессов - все империи, все амбициозные страны рождают свой кинематограф. Германия 30#8722;40#8722;х, СССР, нынешняя Америка - все это великие кинодержавы. Соборность приходит через кино. Если у нас не возникнет своего кинематографа, то России просто не будет существовать - по крайней мере такой, какой она сейчас является.
- Между тем раньше мы ориентировались на европейское кино...
- Пока у СССР были державные амбиции - до оттепели, до 60#8722;х - у нас было американское по своим задачам и по форме кино. Как только начался застой, пропала идея, пропали амбиции - кино стало европейским. Уже в 70#8722;е годы наше кино не имело никаких сверхзадач, оно занималось исключительно рефлексией. Сейчас показателен сам зуд, который у всех есть, - создать некое подобие имперского кино. Это означает, что государство пытается себя видеть как большую, мощную державу. Это связанные процессы, один из примеров тому - "Ночной дозор", при всей его аполитичности. Недаром ведь продюсером является человек, имеющий некоторое отношение к политике. Я не думаю, что Эрнст выполняет государственный заказ, но сознание у него работает не случайно в эту сторону.
- Как вы думаете, будет ли "Ночной дозор" успешен за пределами России?
- Конечно, мгновенно невозможно измениться. "Дозор" пока еще стоит одной ногой в Европе, одной - в Америке. Все-таки для чистого энтертеймента это слишком сложная конструкция, а для европейского кино - слишком вульгарное зрелище. Так что наш фильм, как и наше сознание, находится между двух культур. Я думаю, в России он будет пользоваться наибольшей популярностью. В Европе у него наверняка найдется множество поклонников - вся неформальная часть общества, молодежь. При этом эстетствующая часть культурных деятелей наверняка его изругает. В Америке, напротив, фильм очень понравится зрителям, которые смотрят независимое кино, а для семейной аудитории он окажется слишком замороченным, она просто ничего не поймет. Я уверен, что и на американском, и на европейском рынке "Дозор" пойдет хорошо, но массовым продуктом не станет. Зато наверняка наш фильм будет очень здорово прокатываться в Японии, Корее - вообще в Азии. Там он будет выглядеть своим и родным.
- Бюджет "Ночного дозора" для нашего кино неплох, но по большому счету - это сущие копейки. Можно ли снимать на такие деньги блокбастеры?
- Бюджет обоих фильмов - четыре миллиона. Это, конечно, очень мало. Дело в том, что мы пока не знаем, сколько стоим. Актеры, оператор, художник могут назвать любую сумму - но сейчас это происходит от балды. Когда фильмы будут продаваться, станет понятно, сколько кто стоит. Сейчас у продукта просто нет цены. Так что четыре миллиона - просто громаднейший бюджет, чтобы поиграть в производство блокбастера. Когда мы сможем заработать десять миллионов - станет ясно, что мы стоим как минимум пять. Заработаем двести миллионов - потребуем в следующий раз сто. Так и формируются бюджеты в Америке - в столкновении прокатчиков с производителями.
- Еще недавно говорилось, что отечественный кинематограф спасет господдержка. Теперь - что заниматься этим должно телевидение...
- Только телевидение. О господдержке много говорил такой продюсер, как Сергей Сельянов. Он на самом деле типичный независимый продюсер, с абсолютно соответствующим вкусом, выбором проектов, умением их двигать. "Брат" - пример очень хорошего независимого кино. Между тем Константин Эрнст - самый настоящий мэйджор. По роду своей деятельности он имеет возможность влиять на стомиллионную телевизионную аудиторию, и амбиции у него теперь соответствующие. Пока он не соберет все эти сто миллионов в кинотеатры, он не успокоится. Он уже вкусил запретный плод общения с таким количеством публики. Поэтому он - представитель и создатель мейнстрима. Только через таких, как он, кино может развиваться не вглубь, а вширь. Кроме всего прочего, он, как руководитель крупного телеканала, обладает реальными возможностями влиять на зрительский интерес - как это необходимо для блокбастеров. Ведь в целом ситуация неблагоприятна для нашего проекта - у американцев другие бюджеты, традиции, промоушн. Понятно, что мы играем на чужом поле. Так что без таких людей, как Эрнст, мы бы просто не справились.
- Так что, именно мейнстрим - панацея для отечественного кино?
- В кино собирается пятьсот человек в зале - они должны вместе смеяться, плакать, ощущать себя единым целым. А все личностное, уникальное, интимное - оно должно передаваться из рук в руки, для это не нужен кинозал, достаточно видеокассеты. Здесь вопрос не нашего желания или умысла. Утюгом, в принципе, можно забить гвоздь. Молотком, по идее, можно погладить рубашку. Но лучше применять эти инструменты по назначению. Если есть возможность собрать тысячу человек в одном зале - то только ради того, чтобы эти люди сложились в одного человека. А для этого нужно соответствующее зрелище.
