Такое впечатление, что я уже читал когда-то доклад Руслана Гринберга. Вероятно, такое впечатление сложилось у меня потому, что подобные выводы были заложены в большом докладе Сергея Глазьева, представленного лет десять назад. Там тоже много говорилось о национальной экономике и конкурентоспособности, о недостатках в промышленной политике и о приоритетах.
Уже тогда у меня появились вопросы, которые вполне созвучны нынешнему докладу. Например, если мы ограничены в средствах, то куда их направлять, в какие отрасли? Еще Глазьев предупреждал, что мы не вписались в Пятый технологический уклад и если мы будем развиваться в рамках этого уклада, чтобы кого-то догнать, то мы бесконечно отстанем. Сейчас идет процесс формирования уже Шестого технологического уклада, и известны его параметры. Но сможем ли мы вписаться в этот технологический уклад, каким-то образом участвовать в подключении к его ядру, которое сегодня формируется? То есть подключиться к развитию биотехнологии, цифровых технологий, новых композитных материалов и программных продуктов?
Я вижу данные, которые приводит Руслан Гринберг в своем докладе. Удельный вес России в мировой торговле продукцией машиностроения - 0,4-0,5 процента. И наукоемкие товары в экспорте не превышают 0,3-0,8 процента. Эти исходные дают нам какой-то шанс? Какие у нас есть ресурсы, какая задача должна быть поставлена - уже политическая, не экономическая? Если мы по многим показателям значительно отстаем от США, Кореи, Китая, и даже от Филиппин, то что делать?
Когда-то Андрей Илларионов любил приводить в пример Португалию, которую необходимо было догнать... Кого надо догонять сегодня? Через сколько лет и какой процент в мировом ВВП мы сможем обеспечить?
Хотелось бы осмыслить реалистично поставленные задачи.
