Историческое измерение основополагающего проекта русского века
Октябрьские события 1917 года в России многократно взвешены на весах истории. Парадокс, однако, состоит в том, что исторические весы всякий раз дают разные показания, выстраивающиеся в широчайшую шкалу оценок - от апологии Великой Октябрьской социалистической революции и признания ее величайшим событием ХХ века до низведения октябрьских событий до уровня мятежного переворота люмпенов. Особенно остро и драматично споры об Октябре 1917 года разворачивались в последнем десятилетии ХХ века, и накал их не только не угас, но выявил новые глубины и непримиримые разногласия интерпретаций. Все это свидетельствует о том, что время вступления человечества в ХХI век, который многие историки и политологи называют эпохой постсовременности, то есть постмодерна, продолжает быть озаренным всполохами российских событий девяностолетней давности.
Социалистическая модернизация
Ведущие политические и идеологические силы в постсовременном мире, осуществляя самоидентификацию, в качестве одной из основных вех исторического горизонта коммуникаций вольно или невольно избирают Октябрь 1917 года и тот грандиозный исторический проект, которому Октябрь положил начало, а именно: реализацию построения принципиально нового, социалистического общества в России. И речь идет не только об интеллектуалах, дискутирующих об Октябре, но о партиях и политических течениях, будь то либерального, консервативного или радикального толка, о государствах и политических системах, наконец, о перспективах развития народов, не говоря уже о личностном самоопределении людей. Это свидетельствует о том, что русский Октябрь даже после распада Советского Союза остается живой реалией, влияющей на трансформацию современного мира. Октябрь 1917 года - вне зависимости от того, оценивается он положительно или отрицательно, - является одним из определяющих событий мировой истории и нашей современности.
Что же произошло в России в Октябре 1917 года? Несомненно, это не был верхушечный переворот или стихийный мятеж низов. Как оценивает эти события один из видных исследователей мировых революционных процессов Шмуэль Эйзенштадт в книге "Революция и преобразование обществ", "при большевиках Россия полностью порвала с прошлым в плане структурирования социополитического порядка.
Произошедший в этой сфере разрыв затронул вначале символы политической системы и принципы ее легитимности. Он был осуществлен одновременно с полным устранением и почти полным истреблением правившего класса новой революционной партийной элитой, которая представляла уникальную разновидность современного правящего класса. В последний вошли также новые высшие социальные и экономические группы, обычно представляющие партийную бюрократию. Даже если зачастую эти группы происходили из непролетарских элементов старого общества, они были организованы в соответствии с совершенно новыми принципами иерархии, которая была основана на политическом господстве новой правящей элиты. Кроме того, в России нижние слои почти полностью лишились своей экономической базы, особенно это коснулось крестьян, утративших даже тот ограниченный контроль над собственными ресурсами, который они имели прежде".
Итак, в России в 1917 году произошла грандиозная революция, результатом которой стало коренное изменение системы власти, экономики, социальной структуры общества, идеологии, самого строя жизни и ментальности народа. Русская революция получила сильнейший отклик во всем мире, пробуждая революционные и национально-освободительные движения во многих странах. Противники революции определяют ее как катастрофу, однако следует отметить, что русская революция свершалась внутри и отчасти по законам мировой катастрофы. Ей предшествовала Первая мировая война, а последствиями были распад большинства империй (Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской), небывалое развитие национального самосознания и образование десятка новых государств.
За двумя десятилетиями передышки последовала Вторая мировая война, которую теперь нередко называют продолжением Первой и даже говорят о "тридцатилетней войне ХХ века" (1914-1945 годов). Октябрьская революция как раз предложила доселе неведомый выход из катастрофы, очень российский проект, знаменовавший перелом всемирно-исторического значения. Этот проект, с одной стороны, в своем теоретическом обосновании через своеобразное усвоение и переосмысление марксизма и его модификацию в духе ленинизма восходил к европейскому Просвещению с его идеями рационалистического преобразования мира. С другой - своими корнями он врастал в российскую историю с ее общинным устройством, соборностью, исканиями правды, разъятостью сознания элиты и народа. Особое значение при осуществлении этого проекта имела российская традиция сосредоточения власти вокруг центра, укорененность патерналистских ожиданий и самоидентификации через имперское пространство. Казавшийся невозможным сплав западного коммунизма и традиционалистских начал российского социума определил своеобразие, потенциал развития, а в конечном итоге и распад того грандиозного социально-политического проекта, мощный импульс которому дала Октябрьская революция.
Революция показала, что предпосылкой социальных и экономических реформ, более того - обозначившегося вхождения России в эпоху современности оказалась необходимость централизации и укрепления власти. Этот процесс привел к тому, что в Советском Союзе была создана не имевшая аналогов в истории политико-экономическая система. Социальные преобразования, порожденные революцией, базировались на маргинализации пространства собственности при становлении практически абсолютного властного контроля над всеми сферами и уровнями функционирования общества вплоть до частной жизни человека, выступавшего в такой системе не как самоопределяющаяся личность, но как весьма обезличенная деталь механизма, более государственного, чем общественного. Это привело к тому, что кардинальные изменения претерпела вся структура жизнедеятельности населения, а одним из определяющих факторов вхождения в Современность, модернизации нарождавшейся социалистической цивилизации стало постоянное инспирирование Коммунистической партией и государством трудового энтузиазма масс и использование энергии никогда не оплачивавшегося адекватно труда, а с нарастанием тоталитарных тенденций в управлении обществом - труда принудительного.
Мировое значение российского опыта
Опыт социалистической модернизации вызывал интерес в мире. Впервые реализовалась возможность "спрямить петлю времени" - за 10 лет преодолеть путь, на который другие страны потратили столетия. Изменился облик страны, была создана мощная индустрия, осуществлена культурная революция, появился новый слой образованных людей - советская интеллигенция. Порождением русской революции стало новое искусство - русский авангард. "Соцарт", еще недавно жестко критикуемый, теперь пользуется большим спросом на мировых рынках искусства. Мощный рывок сделали наука и техника.
Однако, отмечая достижения социалистической модернизации, нельзя не задать вопрос: какова была цена ее осуществления? Социалистическая модернизация была оплачена колоссальной ценой - миллионами человеческих жизней. Никакими успехами на пути модернизации и построения социализма нельзя оправдать ГУЛАГ, человеческие потери во время коллективизации и индустриализации, пренебрежение правами человека.
Опыт российской модернизации при всей ее крайней и не всегда оправданной интенсификации тем не менее позволил вывести страну на новый уровень индустриального, научного и культурного развития. Проект, созданный Октябрьской революцией, показал миру, что модернизация не обязательно означает вестернизацию. Можно модернизироваться, не принимая оптом все западные ценности, институты и реалии социальной практики. Этот опыт России оказался востребованным рядом стран, отказавшихся от бесконтрольного импорта западных ценностей и продуманно вводящих их в собственный цивилизационно-культурный контекст.
Современное поколение лидеров азиатских и африканских стран более не возлагает особых надежд на то, что Запад поможет ему достичь власти и влияния в своих обществах. Они вынуждены искать средства достижения успеха и реализации амбиций внутри этих обществ, а потому им приходится становиться защитниками ценностей и культуры своих обществ и народов.
Казалось, Октябрьская революция отгородила Советский Союз от Запада. На самом деле она видоизменила характер их взаимоотношений. Как отметил Сэмюэль Хантингтон, "славянофилы и западники вели споры о том, может ли Россия отличаться от Запада, не будучи при этом отсталой по сравнению с Западом. Коммунизм нашел идеальное решение проблемы: Россия отличалась от Запада и находилась в принципиальной оппозиции по отношению к нему, потому что была более развитой, чем Запад. Она первой осуществила пролетарскую революцию, которая вскоре должна была распространиться на весь мир. Россия стала воплощением не отсталого азиатского прошлого, а прогрессивного советского будущего".
После Октябрьской революции партии левого толка на Западе раскололись на коммунистические и социалистические. И те и другие представляли порой весьма влиятельную силу в европейских странах. Для большей части Запада было характерно марксистское восприятие перспективы - интеллектуальная элита рассматривала коммунизм и социализм как возможные сценарии будущего. После Второй мировой войны Советский Союз стал восприниматься рядом стран как политический лидер и своеобразный социальный образец.
Решение проблем социальной модернизации в Стране Советов, пускай и чрезмерно идеализированное в сознании прогрессивных деятелей разных стран, заставило правящие круги западных стран всерьез заняться социальными реформами, не дожидаясь революции. Они учли опыт русских консерваторов начала ХХ века, и особенно либералов, в период с марта по октябрь 1917 года, когда те за несколько месяцев промотали выданный им народом аванс. Уже в 1919 году во Франции была проведена первая социальная реформа. Идеи либерализма - неограниченная свобода предпринимательства, невмешательство государства в экономику, отнесение издержек модернизации на счет трудящихся - были отброшены. Если бы это поняли наши либеральные реформаторы 90-х годов прошлого века, то страна избежала бы столь низкого падения жизненного уровня и такого чудовищного социального расслоения населения. Восьмичасовой рабочий день, обязательный оплачиваемый отпуск, социальное страхование, государственная поддержка семьи и развитие системы детских и социальных учреждений вообще стали результатом революции и социалистической реконструкции в СССР. При этом социальные реформы в странах Запада чаще всего проводили не социал-реформисты, а буржуазные политики.
Исторические ориентиры российской идентичности и мировые отношения
К концу 70-х годов международный авторитет Советского Союза значительно пошатнулся, утрачивали свою привлекательность для других стран и социалистические идеалы. Острые противоречия раздирали социалистический лагерь. В 1991 году распался Советский Союз. Проект, начало которому положила Октябрьская революция, перестал существовать.
Запад надеялся, что в результате либеральная демократия добьется триумфа и на территории Советского Союза. Казалось, постсоветское общество должно дружно заговорить на одном языке с западными демократиями.
В реальности же возникла ситуация, отдаленно напоминающая библейскую историю строительства Вавилонской башни. Употребляя одни и те же слова, Запад, Россия и республики, входившие в состав СССР, вкладывали в них совершенно разные смыслы. В итоге это привело не только к различию политологических интерпретаций, но к реальному распаду территориальной и исторической целостности, веками складывавшейся на евразийском пространстве.
Россия и Запад, используя как будто бы один политический язык, иногда перестают понимать друг друга. От России требуют, если она хочет считаться демократической и рыночной страной, "быть как Запад", а Россия, желая реализовать на собственном опыте оптимальные тенденции развития постсовременности, справедливо отказывается от утраты позитивных особенностей своего исторического опыта. Такой отказ может оказать отрицательное воздействие на формирование новой российской идентичности, которая пока не обрела своих достаточно определенных очертаний.
В современной ситуации насущно необходима разработка программы "Исторические ориентиры российской идентичности и государственности". Это не может быть делом лишь отдельных научных коллективов, ей важно придать статус государственной программы. Идентификационный кризис современной России является одной из причин торможения реформирования российского общества и российской экономики. Аморфность российской самоидентификации препятствует использованию в полной мере модернизационного потенциала общества, приводит к нарастанию социальной апатии.
Во второй половине XX века международные отношения из отношений между государствами превратились в отношения двух систем. Эти отношения во многом определялись не только конкретными интересами, но и идеологическими позициями их участников. Сформировались два центра силы - СССР и США. До поры до времени ни у одного из них не было возможностей закрепить свое превосходство над противником на международной арене.
В начале 90-х годов ХХ века произошла огромная историческая катастрофа: уникальный социально-политический проект, порожденный Октябрьской революцией, был свернут. Распад Советского Союза резко изменил геополитическую ситуацию. Мир из двуполярного стал превращаться в однополярный, серьезнейшие изменения произошли в содержании и параметрах международных отношений.
Феномен глобализма придал форму универсальности мировой политике, но внутри этой конструкции идут мощные многоуровневые процессы дифференциации, усложнения и аспектного взаимодействия международных отношений. Мировая политика становится полицивилизационной, однако ее конкретные векторы определяются консолидирующимися на короткие периоды меняющимися центрами сил, направленными на решение мобилизационных прагматических задач.
Еще одна важнейшая черта глобализации связана с тем, что геополитика все больше определяется геоэкономикой, также требующей прагматизации международных отношений. Нарастает потребность в формировании геоэкономической оптимизации международных отношений, которая могла бы позволить более определенно очертить возможные условия регулирования развития (с учетом ограниченности сырьевых ресурсов) в мировом масштабе. При этом следует учитывать, что в полицивилизационном мире, где геоэкономика начинает преобладать над геополитикой, особое значение приобретает проблема обеспечения безопасности на всех уровнях существования и функционирования этого мира.
В связи с этим энергетический уклад в современном мироустройстве все отчетливее выступает как определяющий среди разнообразных укладов и проектов постиндустриального развития. В международных отношениях такое изменение ситуации нашло выражение в формировании энергетической дипломатии. Ее реализация, в частности, показывает, что с расширением и усложнением направлений и пространств деятельности человечества расширяются и разнообразятся предметные поля международных отношений, что, в свою очередь, требует новых дипломатических технологий.
К этому ведет и создание планетарной информационно-коммуникационной инфраструктуры. Новое сетевое планетарное пространство тоже становится пространством ранее не существовавших форм международных отношений. Оно требует своей "сетевой" политики и "сетевой" дипломатии, без которых мы в какой-то момент можем оказаться перед планетарным кризисом.
Необходимое условие движения вперед - адекватное знание мира и самих себя, нашего прошлого и настоящего. ХХ век иногда называют русским веком, ибо в прошедшем столетии судьба России во многом определяла судьбы мира. Октябрьская революция определила историческую уникальность этой судьбы, ее взлеты и достижения, она же была первопричиной ее трагедий, падений и в конце века - распада Советского Союза. Тем не менее всемирно-исторический опыт русской революции - это прежде всего опыт дерзания и преодоления. Этот опыт нельзя вымарать из великой книги истории человечества. Для России важно честно проанализировать этот опыт, извлечь из него уроки, отделить семена от плевел и, сохранив историческое пространство, взрастить на нем новую сильную демократическую Россию, не забывающую свое прошлое, но лучшими помыслами устремленную в будущее.
Журнал "Политический класс", No36, 2007.
http://torkunov.mgimo.ru/s_2007-12-19_okt-rev_polit-klass36.php
