Вопросы, которые я поставлю, будут вполне "приземленными". Насколько обоснованны претензии России на то, чтобы стать одним из ключевых игроков на мировом энергетическом рынке, активным участником дискуссии по обеспечению энергетической безопасности, проходящей сейчас в рамках "большой восьмерки"? Какие условия существуют, и, наконец, что необходимо сделать для того, чтобы в долгосрочном плане обеспечить энергетическую безопасность?
Известно, что в последние годы в России действительно наблюдается устойчивый экономический рост. Условием этого роста было постоянное наращивание объемов экспорта сырой нефти, продуктов переработки нефти и других энергоресурсов - это позволяло поддерживать сильный торговый баланс и поступление валюты в российскую экономику. Однако в последние несколько кварталов наметились определенные тенденции, которые свидетельствуют, что торможение, которое мы наблюдали в предыдущие год-полтора, носит довольно фундаментальный характер. Я имею в виду торможение экономического роста, вызванное, в частности, торможением роста экспорта энергоносителей. Высокие цены на нефть поддерживали этот рост. Но физические объемы производства, в частности, производства сырой нефти, начали пусть не снижаться, но резко тормозиться.
Вообще, если посмотреть на структуру российского экспорта, то на протяжении как минимум последних 10-15 лет она фактически не менялась. Росли физические, долларовые объемы. Но до сих пор примерно 85 процентов всех экспортных доходов поступает из трех важнейших отраслей - это нефтегазовая отрасль, химическая и металлургическая промышленность. И что бы ни происходило с нашей экономикой, как бы она ни росла, структура экспорта остается практически неизменной. То есть налицо довольно монокультурная структура.
Экономический рост в России начался с 1999 года. По ряду причин я называю этот период периодом "дешевого роста". С одной стороны, были возможности наращивания физических объемов производства без масштабных инвестиций в новые мощности, поскольку после периода спада эти свободные мощности образовались как в обрабатывающих отраслях, так и в добывающих. Между тем в прошлом году наблюдалось существенное торможение, в частности, производства сырой нефти. Объемы ее добычи выросли всего на 2,6 процента, против традиционных 8-10 процентов прироста ежегодно. И во многом это связано с тем, что прежние резервы свободных мощностей уже близки к исчерпанию. Пока экспорт растет довольно высокими темпами, примерно 9-10 процентов. В этом году объемы экспорта продолжают увеличиваться. Но в связи с вышесказанным возникает вопрос: насколько устойчива эта тенденция?
Другим существенным фактором, на который следует обратить внимание, является то, что экономическая динамика в стране сильно перекликалась с динамикой экспорта, в частности с динамикой изменения цен на нефть. В последние полтора-два года эта связь нарушилась: несмотря на продолжающийся рост экспорта и цен на нефть, темпы экономического роста снижаются.
Позволю себе провести некоторые исторические параллели.
Сейчас говорится о возможности дальнейшего увеличения объемов российского экспорта, обеспечения устойчивого снабжения мировой экономики российскими энергоносителями. Несколько десятилетий назад подобные тезисы уже обсуждались. И мы наблюдали, как в 1960-е годы в СССР происходило увеличение инвестиций в добычу газа и нефти. Экономика страны в 1960-х годах росла примерно теми же темпами, что и сейчас - 6-8 процентов в год. Доля инвестиций в энергетику и транспорт (а трубопроводы включаются российской статистикой в сектор транспорта) в общем объеме инвестиций в экономику увеличивалась и росла довольно устойчиво. И все это происходило, как известно, на фоне торможения экономического роста.
Я не говорю, что этот фактор был единственным, вызвавшим торможение. Тем не менее, есть некая связь, которая показывает: увеличение инвестиций в капиталоемкие отрасли (например, в трубопроводный транспорт, разведку и добычу нефти), в общем-то, сказалось на экономической динамике - и к концу 1980-х годов экономика оказалась не в очень хорошей "форме".
Доля инвестиций в энергетику и транспорт к концу 1980-х годов составляла примерно 25 процентов. В 1990-е, в 2000-е годы она продолжала расти и сейчас составляет порядка 40 процентов, что существенно выше, чем в начале 1960-х...
Следует сказать также об экономической динамике страны в привязке к доле инвестиций в валовом внутреннем продукте.
В начале 1960-х годов доля инвестиций в ВВП была относительно умеренной, порядка 22-23 процентов. Но в дальнейшем, на фоне увеличения инвестиций в энергетику, в трубопроводный транспорт и вообще в транспорт, мы наблюдали тенденцию снижения темпов экономического роста. Понятно, что в этих условиях происходило существенное торможение роста объемов потребления и дальше такое развитие продолжаться не могло.
К 1990-м годам мы подошли с довольно высоким удельным весом инвестиций в основной капитал, в том числе в энергетику. Дальнейшее известно - переход "в отрицательную полуплоскость", в смысле темпов экономического роста, структурные изменения, высокая инфляция. Сейчас мы растем. Но доля инвестиций в ВВП примерно та же, и динамика ВВП тоже порядка 6,5 процента.
Цикл этот характерен не только для российской административной системы, но и для многих азиатских стран - Южной Кореи, Таиланда, Индонезии. Эти страны в свое время точно так же увеличивали долю инвестирования в основной капитал и потом, не увеличивая темпы роста, упирались в некий предел подобного развития.
Россия, собственно говоря, стоит на перепутье. Главная же дилемма в следующем: либо Россия будет продолжать концентрироваться на энергетическом секторе, увеличивая объемы инвестиций в него - тогда нам и впредь придется ходить по кругу. Либо все-таки экономическая политика будет в большей степени акцентирована на развитии частной финансовой системы, частного сектора, который более эффективно распределяет капитал.
И последний комментарий. Мы говорим об экспорте нефти как основном источнике экономического роста. Между тем внутренние цены на энергоносители тоже растут высокими темпами, хотя и остаются ниже мировых. При этом объемы экспорта существенно опережают объемы внутреннего потребления нефти. С газом ситуация немножко другая, что связано в основном с сокращением экспорта газа в страны СНГ.
Но если посмотреть на структуру общероссийского энергетического баланса, то она не меняется. Доля экспорта в общем объеме потребления всех видов энергоресурсов России составляет меньше одной трети - примерно 28-30 процентов. В то время как внутреннее потребление составляет гораздо более существенную долю. И если мы хотим, чтобы российская экономика росла высокими темпами, то должны быть готовы к тому, что она будет требовать все больше и больше энергоресурсов, в том числе и для внутреннего потребления.
Отсюда и вопрос, что предпочтет Россия: развивать внутреннюю экономику или продолжать экспортировать энергоресурсы.
ГАВРИЛЕНКОВ Евгений Евгеньевич,
управляющий директор инвестиционной компании "Тройка Диалог"
