Сергей Капица: `Идет глубокая перемена в развитии человечества`Назад
Сергей Капица: `Идет глубокая перемена в развитии человечества`
- Сергей Петрович, мы беседуем с вами после заседания комитета по встрече нового тысячелетия. Не могли бы вы вкратце рассказать, что нас ждет за порогом 2000 года?
- 2000 год... Эта дата для христианской церкви - круглая, для мусульман, скажем, - нет. Круглость этой даты - удел случайных совпадений. На самом деле сейчас действительно происходит глубокая перемена в развитии человечества, я бы сказал, примерно сравнимая с самим появлением человечества. Причем сжата эта перемена в исключительно короткие времена. Тютчевское "блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые..." точнейшим образом относится к нашему времени. И повезло нам или нет, что мы попали в самое пекло этих перемен - другой вопрос. Это наша судьба.
На протяжении всех полутора миллионов лет человечество росло неописуемо быстрым образом. Когда я был совсем маленьким, на Земле было 2 миллиарда человек, сейчас нас почти 6 миллиардов. Такой скорости роста никогда нигде не было и - более того - не будет. Сейчас прекратился рост не только в России, США и в Европе. Но и весь мир, Китай и Индия, через 50 лет пойдут по тому же пути, что развитая часть человечества. Это приведет к колоссальным изменениям. Я без всякого опасения могу сказать, что большая часть критических явлений в нашей стране порождена именно этими изменениями роста. Они застигли нас врасплох.
Судьба России такова, что если во всем мире насморк, то у нас по крайней мере холера... Перемены происходят во всем мире. Скажу в двух словах, в чем они заключаются. Первое - прекращается количественный рост. Это почти как остановленный на ходу поезд (в исторически сжатые сроки). Миллион лет мы мчались по нарастающей кривой, и сейчас диалектика развития человечества резко затормозилась. Многое ломается: восприятие времени, восприятие людей, самого себя. Все правила жизни, которые берут длительное время для своего становления, сейчас не поспевают за тем, что происходит. Это надо всерьез и глубоко, во-первых, понять и, во-вторых, постараться объяснить. Иначе мы будем в плену идеи конца света, страха, что все сломается, станет еще хуже. Я думаю, мы живем в начале новой парадигмы развития.
Происходит переход от количественного развития к качественному. Сможет ли человечество правильно понять этот вызов - об этом идет речь. Это вызов культуре, вызов образу жизни. Только что мы с С.П.Курдюмовым и Г.Г.Малинецким написали книжку "Синергетика и прогнозы будущего", в которой рассматриваются научные основы происхождения кризиса. И мне бы хотелось, чтобы ваши читатели поняли хотя бы масштабы того явления, с которым мы сталкиваемся и повод для которого возникает в связи с магией 2000 года.
- В связи с только что произнесенным монологом и с тем, что вы являетесь автором и ведущим телепрограммы "Очевидное - невероятное - ХХI век", хочу спросить: кем же вы себя ощущаете - физиком или философом, гуманитарием?
- По образованию я инженер, окончил МАИ. Моя, как вы считаете, гуманитарная деятельность выросла из преподавательской деятельности. Я много лет заведую кафедрой общей физики МФТИ, а перед началом "Очевидного - невероятного" написал книгу, которая называется "Жизнь науки". Это очень толстая книга, 800 страниц, но благодаря ректору МГУ академику Петровскому и академику Арцимовичу она была быстро издана. Она основана на очень простой идее: получилось, что я знал книги, которые определили развитие науки, - Галилея и Коперника, Дарвина и Менделеева. Выяснилось, что в этих книгах, содержание которых нам известно, исключительно интересны предисловия, я их собрал и издал. Это была лучшая подготовка к передачам "Очевидное - невероятное", потому что там рассматривались, по существу, научно-социальные проблемы. Они стали сегодня гораздо острее, чем это было 25 лет назад.
- Недавно вы отметили солидный юбилей: 70 лет. Мой первый вопрос, касающийся вашей биографии: где вы родились? В России или Кавендишской лаборатории?
- Я родился в Англии, в Кембридже, где мой отец тогда работал. Мои родители русские. Мать, урожденная Крылова, - дочь замечательного математика и кораблестроителя Алексея Николаевича Крылова.
- Коль скоро вы родились там, не было ли у вас трудностей с русским языком?
- Нет, потому что в семье говорили по-русски и я с младенчества говорил на нем. Но учился, естественно, в английской школе, поэтому я - двуязычен, если можно так выразиться.
- Физика на Физтехе - один из важнейших предметов. Студенты не говорят друг другу: "К Капице не ходи - он пары ставит..."?
- Я не знаю. Очень не люблю экзамены. Могу сказать, что как заведующему кафедрой мне приходилось разбирать сложные случаи. А вообще моя главная забота на кафедре - привлечение квалифицированных ученых из самых различных институтов Москвы. И это мне удалось сделать: у нас работают профессора и доценты из 15 учреждений. Но, к сожалению, на Физтехе сейчас существенно меньше, практически нет, крупных ученых, и это очень печально. Потому что это определяло прелесть и преимущество Физтеха - наличие выдающихся профессоров, на которых шли студенты.
- А как вы находите сегодняшний уровень студентов Физтеха по сравнению с годами расцвета института?
- Этот уровень пока что высок, особенно студентов из провинции. У нас очень мало москвичей - это очень плохой симптом. Для студентов из провинции наш институт - окно в мир. К сожалению, наши лучшие студенты потом едут работать и учиться зарубеж.
- Диплом Физтеха ценится зарубежом?
- Абсолютно ценится. Это одно из лучших - пока! - образований, какое можно получить. Но мы держимся на грани. Система образования обладает известной инерцией. Спад с высокого уровня тоже достаточно долгий... Меня очень беспокоит, как я уже сказал, уровень профессуры. Когда преподаватель Физтеха получает меньше дворника, то вы не можете обеспечить приток свежих сил. Когда я был приглашен на Физтех заведовать кафедрой, мне было 35 лет. Тогда это были приличные деньги, приличное положение.
Основа системы Физтеха - то, что студенты с 1-го курса учатся у людей науки. О соединении науки с обучением еще Петр Великий говорил. Теперь это рушится.
- А ваши дети, внуки, племянники связаны с Физтехом?
- Один племянник учился на Физтехе, но потом ушел. Младшая дочь кончила медицинский, старшая - университет. А Федя занимался русской филологией. Сейчас работает в системе Академии наук и довольно много печатается.
- Дети преданы пока что науке. Что бы вы могли рассказать об их деде не как великом ученом, а об отце - Петре Леонидовиче Капице?
- Он был, конечно, крайне поглощен своими занятиями. Но беспокоился, естественно, как мы в школу ходим и так далее. Его влияние на меня было в более позднем возрасте. Он много работал, это было его естественное состояние. У него было такое хобби перед войной: делать лодки. Мы с братом помогали ему. Лодка строилась по всем правилам, мы познавали и технологию, и столярное дело.
- Говорят, у Петра Леонидовича нрав был крутой - об этом свидетельствует не только его известное противостояние Берии, уход от работы над атомным проектом...
- Это был очень волевой, жесткий, смелый человек, прилично играл в шахматы, к нему приезжал Василий Васильевич Смыслов. В институте держал свою власть.
- Я боюсь впасть в банальность - стычка вашего отца с Берией много раз описана - и все же: значит, Сталин ценил Петра Леонидовича, не дав Берии его уничтожить?
- Несомненно. Хотя они друг с другом ни разу не встречались. Переписка была обширной. Отец решительно заступался за коллег: за Ландау, Обереимова, Фока. Вытащил их из тюрьмы и лагеря.
- А как вы себя с братом Андреем ощущали во время опалы отца?
- Во-первых, мы ему помогали - семья наша была очень дружная. Для нас было очень важно, что мы определили свою позицию - на стороне отца.
- Ну а страха не было?
- Отец был смелый человек, эта смелость передавалась другим. А потом - что значит: страх? Нельзя жить под влиянием страха. Мы знали, что за нами следят, Михоэлс был убит, и мы знали это, поскольку он был дружен с отцом. Это была реальность того времени...
- Хорошо, перейдем к реальностям нашего времени, одна из которых - телевидение и ваша на нем передача "Очевидное - невероятное". Какую из прошедших передач вы считаете лучшей?
- Трудно сказать. Одного человека спросили: какой самый счастливый день вашей жизни? Знаете, как он ответил? "Завтрашний!" Самой лучшей передачей я считаю следующую.
- А какую передачу ругали? Почта у вашей передачи большая?
- Почта раньше была большая. Ее отслеживали, анализировали - это был важный критерий оценки передачи, важная ступень обратной связи. Сейчас это не делается. Есть так называемый рейтинг передач, но для нашей передачи это совершенно беспредметный, на мой взгляд, способ оценки. Оценка по рейтингу - это ориентация только на внешнюю занимательность, на коммерческий интерес к телевидению. Она ведет к вырождению передач, что мы и видим. Я никогда такими интересами не руководствовался и не буду этого делать. Я считаю, что у нас есть свой зритель, элитный, если угодно. Я и буду на него ориентироваться. Среди зрителей есть и молодые, и дети - все, кому интересно живое слово о науке.
- Вы говорили о приглашении выдающихся ученых на Физтех. Кажется, раньше в вашей передаче тоже участвовали громкие имена: Мигдал, Велихов...
- Да, наши гости были на мировом уровне. Сейчас почти исключены иностранные участники - по самой системе организации этого дела. Раньше я мог ездить зарубеж со своей группой. Сейчас общий интерес к науке упал, вот и результат.
- Я смотрел несколько ваших передач, посвященных будущему, его угадыванию. Но угадывание имеет смысл, когда его можно проверить. А кто проверит то, что случится в 2050 или 2100 году?
- Понимаете, это некая игра. Мы начали эти передачи с анализа книги Жюля Верна: "1968 год". Как он угадал тогда на 100 лет вперед?! Наша цель - создать какой-то образ будущего, заставить людей думать о будущем, вырвав из рамок сегодняшних представлений. Показать, что сегодня нам может дать наука для будущего, потому что наука сегодня - это наука завтрашнего. Недаром мы ведем нашу беседу после конференции, посвященной встрече XXI века. Этикетка XXI века была нами заложена в проект работы, это вызывает всеобщий интерес.
- Вы были в числе номинантов "Тэфи" на лучшую просветительскую программу. Победила программа Евтушенко "Поэт в России больше, чем поэт..."
- Я рад, что Женю признали, хотя не уверен, что это победа.
- Последний вопрос - о физиках. Как вы считаете, есть ли среди живущих ученых такие личности, как ваш отец - учёный и инженер, организатор науки и общественный деятель?
- Понимаете, стиль науки очень изменился не только в нашей стране, но и в мире. Сейчас, несомненно, на первый план выходит биология, наука о жизни. Но нынешний кризис науки связан и с поднятым вами вопросом. Я начал с утверждения, что мы живем в эпоху резких перемен. Так вот, наука очень медленно реагирует на новые условия, поэтому так неясен социальный заказ науке. Отсюда и возникают многие проблемы. Главное, почему наша наука и ученые не востребованы в своей стране? Ответ на этот вопрос, обращенный в будущее, мы ищем и в наших передачах, и недаром телекомпания, которая их выпускает, называется "Прометей".
