Сейчас много говорят об ошибках перестройки, об отсутствии программы действий. Не со всей критикой можно согласиться. Конечно, стратегического плана перестройки, подобного расписанию поездов или известной программе "500 дней", у нас не было. Но установки и ориентиры были выработаны довольно четко, и определенным образом нашли свое отражение и в выступлениях М.С. Горбачева, и в его докладе на апрельском пленуме в 1985 году.
Ориентиром перестройки был вывод страны на траекторию современного развития. Для этого были нужны экономические стимулы, мы видели их в коммерциализации экономики. В политической сфере - четкая установка на демократизацию, гласность, изменения в самой партии, на ликвидацию зон, свободных от критики. В международной политике - ликвидация конфронтации в международных отношениях.
Конечно, инициаторы перестройки только в принципе, в общем виде, представляли, что нужно сделать. И само общество было не готово к изменениям. Более того, оно не было готово даже к новой фразеологии. А ведь начинался процесс, имевший глубинные основы и глобальные последствия, сопоставимый с французской революцией XVIII века.
Поэтому не случайно Горбачев многократно говорил в своих выступлениях о постепенности действий. Можно ставить вопрос о том, что Великая французская революция - это победа? Или поражение? Однозначного ответа дать невозможно. Надо разбираться по существу. То есть, надо анализировать те результаты, к которым привела уже перестройка, хотя она и не закончилась. Она была сорвана, оборвана. И нельзя это рассматривать вне определенного контекста, вне определенной ответственности за это не только активных участников перестройки, но и политических сил, которые выступали против нее как слева, так и справа.
Мне не вполне импонирует и, более того, вызывает возражение тезис о том, что распад Советского Союза вольно или невольно спровоцирован Горбачевым и является непосредственным результатом перестройки.
Перестройка была направлена не на развал Союза, а на его модернизацию, совершенствование. Нужно было сохранить Союз в условиях демократизации, в условиях разгосударствления партии и изъятия этого стержня, который как раз и скреплял государство. Перестройка была направлена на реорганизацию Союза, на его обновление за счет максимальной самостоятельности республик, за счет превращения государства в конфедерацию с федеративными компонентами его устройства. И это исторический факт. Другое дело, что с этим процессом мы запоздали и начали всерьез заниматься национальным вопросом лишь после того, как гром грянул в виде известных событий в Прибалтике и на Кавказе.
Существовала четкая установка на демократизацию, на изменение ситуации в самой партии, на гласность. В частности, в ходу был тезис о ликвидации зон, свободных от критики. Имелась в виду Москва, Украина, поскольку у руководства здесь стояли люди, приближенные к высшей иерархии нашего государства. Зоны, свободные от критики, кстати, существовали тогда и в сфере зарубежной политики, и в области обороны. Это был уже зачаток того, что впоследствии получило название "гласность". Немало возможностей открылось для осмысления исторических событий, всего пути нашей страны.
Кроме внутриполитических, были проблемы и экономического порядка. Надо было провести серьезные перемены в экономике с целью придания ей динамизма. А для этого, что мы все прекрасно понимали, нужны сильные экономические стимулы. Мы видели их на пути консолидации экономики, что получило свое отражение в экономической реформе 1987 года. Конечно, тогда разговор о рыночной экономике не шел в таких терминах, как в дальнейшем. Но линия поведения и линия действий была четко очерчена и осознаваема.
Это была ясно осознанная линия и на преодоление конфронтации в международных отношениях. Она нашла свое отражение в контактах и встречах Горбачева с руководящих деятелями многих стран.
Конечно, не все получалось. Не в последнюю очередь потому, что и советское общество не было готово к переменам такого масштаба, да и сами инициаторы перестройки, конечно, лишь в общем представляли направления, по которым надо было действовать. Поэтому Горбачев неоднократно по одним и тем же вопросам выступал и на встречах, и на заседаниях политбюро, и на пленумах ЦК, чтобы постепенно произвести поворот в общественном сознании и двигаться дальше.
Эта политика нашла отражение в выступлениях Михаила Горбачева того периода, в материалах памятной теоретической конференции, проведенной в декабре 1994 года еще до кончины Черненко, в выступлении Горбачева на апрельском пленуме, в совещании по проблемам научно-технического прогресса, которое состоялось летом 1985 года. То есть, идеи закладывались достаточно четкие, хотя, может быть, они были облечены не в ту форму, которую приобрели впоследствии.
Не скажу, что это была какая-то явно выраженная стратегия, нет. Но она, тем не менее, существовала и в дальнейшем развивалась, приобретала новые формы, очерчивала круг новых задач и новых практических мер.
Поэтому говорить о том, что действия перестройщиков были спонтанными и хаотичными, я думаю, нет оснований. Во многом эти действия были осознанными, целенаправленными. Другое дело, когда в стране разворачивается острая политическая борьба, когда общество не принимает отдельные радикальные решения, то становится менее понятной логика преобразований, нарушается последовательность действий.
Многие эксперты считают, что современная Россия - плод перестройки. Это не простой вопрос. Естественно, тенденции и процессы демократизации, международной политики, заложенные перестройкой, имели определенное продолжение и в ельцинский период, и в современный, путинский. Конечно же, это связано с коренным изменением всех реалий, с роспуском Советского Союза и путчем, с приходом к власти новой администрации.
Однако мне резануло слух заявление на самом высоком уровне о том, что Россия избрала путь демократизации четырнадцать лет тому назад. В чем тут дело - в арифметике или в политике? По большому счету именно четырнадцать лет назад начался откат от демократизации. Это выразилось в принятии самой недемократичной Конституции, в захвате средств массовой информации, в создании СМИ, состоящих в тесной связи с администрацией. Впоследствии администрация использовала СМИ для манипуляции общественным мнением, и это помогло Борису Ельцину, имевшему почти нулевой рейтинг, одержать победу на выборах. Я уж не говорю о расстреле парламента и прочих действиях, не совместимых с демократией. Вот о чем следует говорить, а не о том, что современная Россия - плод перестройки.
В материалах печати и в дискуссиях, посвященных двадцатилетию перестройки, нередко проскальзывал один и тот же вопрос: "Перестройка - это победа или поражение?". Мне кажется, сама постановка такого вопроса некорректна. Можно и следует говорить о поражении инициаторов перестройки, ее руководителей. Это факт. Но - говорить о поражении процесса, который имеет глубинные основы и значительную продолжительность?
Еще не вечер. Сама дискуссия о перестройке показывает, что наметился определенный сдвиг в общественном мнении относительно ее результатов. Процесс, как говорится, пошел, и, я думаю, он будет иметь продолжение.
Вадим МЕДВЕДЕВ
Член-корреспондент РАН,
в 1986-90 годах секретарь ЦК КПСС,
член Политбюро ЦК КПСС
http://www.fondedin.ru/
Док. 496467
Перв. публик.: 25.04.05
Последн. ред.: 25.09.08
Число обращений: 156
Медведев Вадим Андреевич
|
