Андраник Мигранян. Куда ведут Россию путинские реформы?Назад
Андраник Мигранян. Куда ведут Россию путинские реформы?
В идущих сейчас дискуссиях по поводу предложенной Президентом реформы федеративного устройства России прежде всего бросается в глаза вопиющее непонимание некоторыми диспутантами теории государственного устройства и исторического контекста. Хотя для всех беспристрастных аналитиков очевидно, что ни Российская империя, ни Советский Союз, ни новая Россия никогда не обладали реальным федеративным устройством.
Российская империя была многоуровневой структурой: чрезвычайно демократичная Финляндия, особый статус Царства Польского, полувассальные образования в Средней Азии. А Центральная Россия всегда была централизована и унитарна. И в советское время национальные государственные образования не создали реальную федерацию. СССР был сверхцентрализованной системой. Как только центральная власть ослабла, страна развалилась.
Из всего пафосного выступления А.И. Солженицына перед депутатами Госдумы после его возвращения из Америки наиболее убедительными и интересными мне показались мысли о том, что федерализм в России, особенно для русских областей, это катастрофа. Потому что слабая Россия, вышедшая из-под развалин Советского Союза, оказалась государством, построенным скорее на конфедеративных основах, при широчайших полномочиях региональных властей. А в условиях борьбы между законодательными и исполнительными властями центральная исполнительная власть постоянно шла навстречу региональным элитам и даровала им все новые и новые полномочия и права. Парад суверенитетов, подписание федеративного договора, подписание соглашения между Центром и регионами по поводу разграничения полномочий говорят сами за себя.
Конечно, сегодня есть опасения, что переход от этого конфедеративного устройства к мягкой унитарной системе может вызвать определенные возражения, потому что в течение длительного времени существовали национально-территориальные образования. С распадом Советского Союза отделились все бывшие союзные республики и превратились в самостоятельные государства. Российские автономии стали республиками. Кстати, в подъеме их статуса очень большую роль сыграл Горбачев в период перестройки. Пытаясь ослабить Россию и поднять уровень российских автономий, он хотел поставить на место Ельцина. Увы, эти игры не только не способствовали сохранению Союза, но серьезно ослабили позиции Москвы, и Россия после развала Союза существовала как очень хрупкое, слабое, конфедеративное устройство, уязвимое перед угрозой дальнейшего распада.
Нынешние предложения назначать губернаторов в рамках президентской логики преследует две взаимосвязанные цели. Главное, это не дает возможность губернаторам превратить Россию в некое неофеодальное образование со слабой центральной властью, при котором они сами решают, по каким вопросам следовать указаниям Центра, а по каким - нет. Поэтому мне казалось, что проект назначения губернаторов должен был найти поддержку у наших либералов. Мы прекрасно знаем, что на переходном этапе при слабости местных институтов гражданского общества на региональном уровне происходит сращивание региональной власти с местным бизнесом, создается особо благоприятная среда для образования коррумпированной олигархии, которая монополизирует власть и собственность на уровне регионов. В этих условиях назначенный губернатор имеет возможность сохранить определенную дистанцированность от местных кланов. Используя поддержку Москвы и опираясь на государственный ресурс, он может создать более благоприятную конкурентную среду как для местных политиков, так и для бизнеса.
Конечно, нельзя исключить ошибки в кадровой политике при подборе кандидатов на пост губернатора. И все же подобные ошибки легче исправить, когда губернатор назначается. А когда его выбирают при помощи денег и криминальных структур, то потом уже ни местные избиратели, ни Москва не имеют реальных рычагов воздействия. При новой системе формирования региональной власти динамизм и открытость в экономической и политической сферах могут даже возрастать.
Я думаю, что сохранение множественности центров силы на региональном уровне, недопущение сращивания губернаторов с местными экономическими интересами - это сегодня главная задача как для местных властей, так и для центра. Хочется надеяться, что назначение губернаторов приведет к тому, что и на уровне регионов исполнительная власть будет добиваться равноудаленности от местных олигархов. Это, в свою очередь, может способствовать демократизации политического процесса в масштабах всей страны. Как всегда многое будет зависеть от конкретных кандидатов, которых будут назначать на пост губернаторов, от их способностей и умения. Но как бы то ни было, в рамках этой системы Москва будет иметь реальные рычаги влияния и возможности своевременно корректировать ошибки, допускаемые губернаторами на местах.
Помимо всего прочего будет создана Общественная палата с представителями разных интересов гражданского общества, которые не допустят, чтобы важнейшие вопросы государственной жизни в регионах остались неизвестными центральной власти и средствам массовой информации как в центре, так и в регионах.
Среди мер, которые предлагает президент, мне хотелось бы остановиться еще на одной очень важной идее. Я имею в виду реформу выборов в Государственную Думу. Мне кажется, что аргументы сторонников перехода полностью к пропорциональной системе недостаточно убедительны. Если введение этой системы преследует цель ослабления губернаторов, то очевидно, что система назначаемости и так решит эту задачу и не позволит губернаторам быть князьками в регионах, лишит их возможности сращиваться с местным бизнесом и политическими кругами и не даст тем самым закрыть политическую систему. Это вполне достаточная мера.
Именно поэтому переход к полностью пропорциональной системе мне представляется мерой избыточной и в долгосрочном плане даже вредной. Главным недостатком этой системы выборов может оказаться то, что она закроет возможности динамизма политической системы в регионах. Дело в том, что вокруг одномандатников создаются центры силы, центры влияния, финансовые и политические структуры, которые сохраняют в живом многообразном виде ростки гражданского общества, в рамках которого необходимо согласовывать позиции и учиться политической культуре демократии.
Великий русский специалист по конституционному праву Максим Максимович Ковалевский, оценивая конституцию Лориса-Меликова, который подготовил ее для Александра II, отмечал, что эта конституция была конечно не такая продвинутая, как американская или другие конституции Западной Европы того времени. Однако если хотя бы такая конституция была принята после убийства царя, Россия пошла бы по другому пути развития. Скорее всего, не было бы ни февральской, ни тем более октябрьской революции. Главная мысль Ковалевского в том, что хотя конституция не давала возможности создать парламент, который мог бы реально контролировать власть царя и ограничивать его права и возможности, она создавала некое подобие парламента, который стал бы форумом, где могли встречаться представители разных национальных, религиозных, социальных групп и учиться культуре согласования интересов. Собственно демократия - это согласование интересов, торговля возможностями для достижения намеченных целей и реализации своих интересов. Это очень сложная культура. Но те народы, которые добиваются в этом больших успехов, и правят сегодня миром.
В заключение еще раз хотел бы подчеркнуть одну важную особенность российской политической культуры. Жизнь по принципу "или все, или ничего" характерна не только для левой и правой оппозиции. К сожалению, она присуща и российским властям. Чрезвычайно важно сегодня общими усилиями властей и оппозиции определить те рубежи, на которых возможно и желательно закрепление новой социально-политической системы России. Очевидно, что за это в ответе весь политический класс России.
Одно удручает: в переломные периоды нашей истории этот класс не показал себя ответственным перед народом и государством. Остается надеяться, что сегодня как власти, так и политический класс не захотят наступить на те же грабли и снова загнать страну на обочину исторического процесса.
