Юрий Лужков: Социальность вместо олигархизма.Назад
Юрий Лужков: Социальность вместо олигархизма.
Демократический метод принятия решений - суммирование множества независимых равноправных мнений. Но мнения могут быть независимы и равноправны, только если независимы и равноправны сами их носители. Демократическая надстройка устойчива только на базисе развитого рынка с изобилием самостоятельных малых и средних бизнесов.
ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ КОММЕРЦИЯ
Демократией сейчас принято считать строй, при котором все граждане имеют право голоса, а политика определяется большинством этих - равных - голосов. Иногда, правда, вспоминают о необходимости защиты прав меньшинства. Между тем реальные механизмы демократии куда сложнее.
ВЕЧЕВАЯ ПОЛИТИКА
На Руси издавна символом демократии было новгородское вече.
Несколько веков подряд считалось, что вече представляло собою собрание едва ли не всех взрослых новгородцев, проходило шумно и даже перерастало порою в побоище, где правоту своей точки зрения доказывали кулачным боем, а сторонников проигравшего мнения метали с моста в Волхов[1].
И лишь в середине XX века выяснилось, что на вечевой площади умещалось всего 300 человек. Это сперва удивляло. Но потом историки пересчитали независимые экономические структуры тогдашнего Новгорода - так сказать, торговые[2] дома. Их во все века новгородского могущества было как раз около 300. И на вече собирались их представители.
Остальные же горожане были привязаны к деятельности торговых домов. Поэтому их мнения были зависимы от позиции работодателей. Естественно, учёт их голосов считался ненужным: он мог лишь показать, сколько рядовых новгородцев кормится вокруг каждого торгового гиганта.
Правда, время от времени возникали вопросы, где решение зависело как раз от соотношения экономических потенциалов. В таких - довольно редких - случаях и приходилось выводить новгородцев толпами - то на голосование[3], то и вовсе стенкой на стенку: число глоток и кулаков, поддерживающих позицию каждого торгового дома, определялось прежде всего коммерческой активностью, вовлекающей в свою орбиту множество работников.
КАК ТРАТИТЬ ЗАРАБОТАННОЕ
Но почему же новгородские магнаты предпочитали в критических ситуациях ставить свою судьбу в зависимость от крепости чьих-то кулаков и глоток, а не призывать сограждан ко всеобщему голосованию?
Вероятнее всего, потому, что рядовые новгородцы, почувствовав значимость своих голосов, скорее всего потянулись бы решать не только те вопросы, где их мнением интересовались сами торговцы. Они захотели бы регулярно участвовать в определении всех - или хотя бы большинства - аспектов политики города. И прежде всего, конечно, аспектов экономических.
Результаты же массового участия в экономических решениях известны ещё по античному опыту. Греческие полисы были вынуждены постоянно стимулировать расселение большей части своих бедняков по всему свету - но всё равно решения, выносимые на всеобщее голосование, неизменно оказывались вредны для развития каждого города[4]. Рим же за несколько веков сравнительного благополучия, когда экономические и военные угрозы оказались недостаточны для каждодневного напряжения всех сил каждого гражданина, дошёл до состояния, когда большинство граждан желало только "хлеба и зрелищ"[5].
Природа человека не меняется уже десятки веков. Любой из нас склонен к решениям, дающим ему наибольшие выгоды и перелагающим тяготы на других. В частности, мы стараемся получить как можно больше из общих фондов.
Такая политика могла быть приемлема в Риме, завоевавшем добрую половину известного мира и собиравшем отовсюду дань ради прокормления городских пролетариев[6]. Но по мере интеграции завоёванных земель в единую общеимперскую экономику их ограбление становилось всё менее выгодным, и в конце концов политика "хлеба и зрелищ" зашла в тупик[7].
