Анализ и прогноз, в общем, сделаны политически проигравшей стороной, которая именует себя либеральной и считает себя связанной с интересами бизнеса. Не говорю о том, насколько основательны ее претензии на это. А проигравшим нет смысла говорить пропагандистскими тезисами. Нужно забыть о пропаганде и начать спокойно анализировать ситуацию, что было бы чрезвычайно полезно. Ничего другого им на некоторое время и не остается.
Элементы такого анализа содержатся и в статье Евгения Ясина. Но при этом нам по-прежнему предлагают считаться с некоей мифологией, согласно которой в 1990-х мы строили рыночную экономику, а потом почему-то перешли к созданию препятствий этому строительству. Но все-таки 1990-е были временем в основном политической, а не экономической реформы, и в тех пределах, в которых такая реформа требовалась политическому субъекту. Очень характерно, что имя уважаемого Бориса Николаевича при этом даже не называется. Между тем вся та система строилась Ельциным и вокруг Ельцина, отражала его взгляд на политический процесс как процесс поддержания власти. Все остальное было лишь средствами для этого.
В числе прочего в систему входило и постоянное коррумпирование оппозиции. Говоря о коррупции, у нас обычно имеют в виду коррупцию власти. Но коррумпирование оппозиции - еще более опасная вещь в стратегическом смысле, потому что создает канал вторжения власти и бюрократии в политический процесс, значительно более удобный, чем все остальные. 1990-е были, с начала и до конца, систематическим, масштабным коррумпированием всех видов оппозиции. Поэтому странно говорить, что один из видов этой оппозиции сегодня преследуется.
Еще одна принципиальная сторона системы Ельцина - курс на построение силовой экономики. Безусловно, сидеть в СИЗО очень неприятно. Но, наверное, значительно неприятнее быть, как очень многие представители бизнеса, убитыми. А некоторых перед смертью еще и пытали. Но в 1990-х годах это никогда не рассматривалось как политическая проблема. Более того, существовала даже формула информационного сообщения, которую многие, наверное, помнят: "убийство, видимо, связано с деловой деятельностью убитого". Все. Это означало снятие необходимости дальнейшего расследования. Убили и убили. Раз деловой деятельностью занимался, чего же еще можно было ждать, - издержки процесса. И на это был дан масштабный мандат со стороны делового сообщества, связанного с властью, в 1990-х принципиально включенным в систему власти.
И, очень важно сегодня исследовать характер этих связей. У моего учителя Михаил Гефтера была любимая категория "пространство экспансии". Экспансия одной стороны всегда создает предпосылки для возвратной экспансии. Экспансия деловых и криминальных кругов во власть обязательно, непременно создает, как только усиливается другая сторона, преимущество обратной экспансии для прежней жертвы. Что и имело место.
И собственно говоря, с конца 1990-х годов вопрос был только в том, которая из фракций политической элиты первой сыграет на опережение. Сыграет и восстановит в той или иной форме единство разорванного политического процесса.
О чем бы и с кем бы Владимир Путин ни договаривался, существует еще избиратель. Продлить навечно ту фору в три года, которую получили в 2000 году договаривающиеся, было бы возможно только в одном случае: какими-то экстремальными способами удерживая население, избирателей от реакции на происходящее. Путин не мог игнорировать реакцию избирателей на сохранение той группы, которая именует себя деловым сообществом, фактически являясь сообществом политическим. Вот в чем проблема.
Кризис возник. Он мог быть решен только политическим способом, путем анализа - при участии всех сторон процесса, всех видов бизнеса, среднего класса, всех фракций бюрократии, которых, между прочим, очень много, ведь бюрократия не консолидирована.
И сегодня имеет смысл обсуждать именно конструкцию политических механизмов, в рамках которых можно этот кризис разрешать: какие есть для этого партийные инструменты, какие - медийные. Массмедиа - еще один не названный участник процесса, масштабы деятельности которого все 1990-е были гигантскими. Будучи коррумпированным сам, бизнес коррумпировал и власть, и оппозицию, но вплоть до 1999 года этого нельзя было обсуждать в прессе.
Поэтому давайте снимать табу на простое обозначение действующих лиц политического процесса. Тогда мы сразу придем к необходимости обсуждать его рационально.
