Пора принимать политическое решение, пора перестать тешиться иллюзиями. Руки у Владимира Путина на втором сроке его президентства развязаны, над ним не висит тень беловежского предательства, и он может себе позволить сказать правду. Основные вызовы безопасности России состоят не в угрозе распространения оружия массового поражения, усилении исламского экстремизма и терроризма, проникновении в Россию наркотиков и нелегальных эмигрантов. Все это важно, но основные вызовы безопасности России находятся внутри нашей страны. Они исходят от нас самих и плохо, если нас ничему не научила трагедия Советского Союза. А ведь Россия в этом смысле - еще более уязвимое государственное образование.
Экономическая сторона проблемы требует тщательной экспертной проработки, но политические выводы очевидны. Люди, которые определяют внешнюю политику России, делятся на борющиеся друг с другом группы: партию американистов и партию европеистов. Одни считают приоритетной ориентацию на Вашингтон, а другие - условно говоря, на Брюссель.
Как представляется, и та, и другая позиция в равной степени построены на песке. Потому что никакое стратегическое партнерство России ни с Америкой, ни с Европой сейчас невозможно по своим объективным данным. А если такое партнерство и возможно, то оно не в интересах России, поскольку платить за него придется слишком дорого. В то же время Россия должна делать все, что в ее силах, чтобы иметь хорошие отношения и с США, и с ЕС.
Невозможность стратегического партнерства России с Западом в обеих его ипостасях в обозримой перспективе больше всего подтверждается судьбой постсоветского пространства. Именно здесь Россия сталкивается с самым жестким противодействием. С самого начала это было противодействие со стороны США, а сейчас к нему не менее активно подключился и Европейский союз. США в первую очередь исходили из определенных политических установок. У ЕС, помимо тех же установок, есть еще и собственное представление о том, как именно объединять Европу с точки зрения выгод для европейского центра сил.
Что в такой ситуации делать России? Помимо геополитики, есть и геоэкономика. С точки зрения геоэкономической стратегии у России просто нет иного выхода, кроме модернизации c выходом на технологический уровень XXI века. Здесь у нас могут быть перспективные партнеры. Не на Западе, не в СНГ - в этом смысле за понятием "ближнее зарубежье" давно ничего не стоит, а на Востоке. России не обязательно ограничивать сотрудничество с Китаем или Индией военно-стратегической сферой. Нужно развивать сотрудничество и в сфере высоких технологий, в чем Китай и Индия заинтересованы не меньше нас и где наши позиции не слабее прочих.
Что касается перспектив интеграции в СНГ, то она возможна лишь с несколькими партнерами, и за нее нужно платить. Представление об "ослабленной России" - из прошлого, из 1990-x. А после 2000 года в России действительно произошла консолидация, и сейчас у нас есть и политическая воля, и средства, и реальный интерес для того, чтобы серьезно заниматься интеграционными процессами.
Не исключаю, что к усилиям России подключаться те же США и ЕС. По разным причинам. Все зависит от того, насколько успешно или не успешно будет развиваться большая стратегия США, подаваемая сейчас под маркой "борьбы с терроризмом", насколько сильным окажется противодействие ей и в какой степени Россия понадобится США в качестве перспективного союзника при решении основополагающих задач американской политики.
С Европой ситуация иная - это ситуация "собаки на сене". В ЕС прекрасно понимают, что до постсоветского пространства руки в ближайшее десятилетие не дойдут, но в то же время пока не хочется давать возможность России осуществлять здесь серьезные проекты. Однако вспомним, что ЕС только Испанию с Португалией "переваривал" двадцать лет. Значит, потребуется не одно десятилетие, чтобы оптимизировать новую конструкцию Европейского союза. Еще не приняты в ЕС Румыния и Болгария. Сохраняется вопрос в отношении Турции, которая дожидается в европейском предбаннике тридцать лет, но давно стала для Европы не только внешней, но и внутренней проблемой в лице турецких гастарбайтеров. Поэтому постсоветское пространство для ЕС вопрос даже не завтрашнего дня. И что же в этой ситуации делать России? Наблюдать, сложа руки?
Есть ли аргументы в пользу интеграции на постсоветском пространстве, которая везде безумно сложна и везде дорого стоит? Есть. Несмотря на дороговизну, интеграция происходит везде, и никто от нее не отказывается. Более того, один интеграционный проект не препятствует и не отменяет другого. В Западном полушарии есть и НАФТА, и Mercosur, а примерно к 2006 году, скорее всего, будет создана и зона свободной торговли от Аляски до Огненной Земли. Поэтому не стоит сбрасывать со счетов перспективу подобной "матрешечной" интеграции, надо внимательнее присмотреться к аналогичным опытам. В истории того же Mercosur были болезненные проблемы отношений между Бразилией и Аргентиной, не менее сложных, чем у России с Украиной. Все беды Аргентины двухлетней давности все-таки связаны не с членством этой страны в Mercosur, а с экономической политикой 1990-х и ее предысторией. Mercosur же, напротив, вытягивал Аргентину из тяжелой ситуации.
Еще раз повторю: хватит тешить себя иллюзиями. И в то же время хотел бы призвать к большей осторожности и к большему реализму, к тому, чтобы "семь раз отмерить", прежде, чем резать. Потому что резать, даже сегодня, в любом случае придется по живому.
Виктор Кувалдин
Исполнительный директор круглого стола "Экспертиза",
член Аналитического совета Фонда "Единство во имя России"
