Любой продукт обладает свойствами общественного блага - public goods. Чистый public goods - это модель. На ее основании можно построить модель поведения рационального или ограниченно рационального субъекта.
В реальной жизни все выглядит несколько сложнее, я бы сказал, смешаннее. Например, Агентство радиационной безопасности относится к сфере public goods. Нет спора. Безопасность - это общественный продукт, нужный всем в одинаковой степени. Обладает всеми свойствами public goods. Но в этом смысле та же безопасность на улицах обладает точно такими же свойствами. Почему тогда МВД не в том блоке, где Агентство радиационной безопасности? Трудно объяснить это с чисто модельной точки зрения.
И это далеко не единственная претензия, которая может быть здесь предъявлена при таком подходе к классифицированным ведомствам.
Мы знаем, что политическая воля направлена только на одно - на завоевание, укрепление и расширение власти. Нет другой политической воли по ее определению. И когда говорят, (это традиционный миф) будто для того, чтобы сделать то-то и то-то, не хватает политической воли, мне это совершенно не понятно. Не хватает политической воли для того, чтобы победить соперника в политической схватке, - понятно. А не хватает политической воли для того, чтобы сделать конкретную реформу, - совершенно не понятно.
Есть другое. Есть условия, в которых политическая воля может быть использована в мирных целях. Для этого существует демократия, политическая конкуренция и прочее.
Теперь по поводу популизма. Мне казалось, что популизма в реформах не хватает. Не знаю, где вы в наших реформах увидели популизм. Назовите мне хоть одну проведенную за последние три года реформу, в которой был бы хоть какой-нибудь элемент популизма - в смысле какого-то обращения к общественному мнению. Так популизма как раз и не хватает.
По поводу денег. Денег нет ни на что. Почему это специфично для административной реформы, мне непонятно. Я напомню, что, когда Сингапур начинал свою реформу в конце 1950-х, он находился в еще более страшном экономическом положении, чем Россия, но, тем не менее, там во много раз повысили зарплату чиновников. Не на много процентов, подчеркиваю, а во много раз.
Кроме того, нужно вспомнить, что мы с достаточно вескими основаниями связываем административную реформу, реформу госслужбы с условиями, порождающими коррупцию. Стало быть - с уменьшением коррупции, с извлечением денег из такого очень выгодного бизнеса, как борьба с коррупцией. Совершенно тривиальное обстоятельство. Это все равно, что лудить худое корыто.
Поэтому некая разумная последовательность шагов при хорошем начальном планировании может привести к получению денег на то, чтобы реформу реализовывать. Как в электротехнике: большие токи переключаются малыми токами. Должно существовать, поэтому, планирование такого тока. Не о том речь, чтобы посчитать: на всю армию чиновников при увеличении зарплаты в три раза нужно столько-то денег. Раз этих денег в бюджете нет... Ну, что делать! Порочный круг.
Нельзя вырывать из некоей сложившейся, притертой политической системы один элемент. Надо помнить замечательный опыт внедрения американской системы на всем латиноамериканском континенте и к чему это там приводило именно в силу неких системных несоответствий. Обычно в науке не принято критиковать за то, чего нет. Мы же все наши реформы обсуждаем в духе трансплантации институтов. Мол, надо взять у хороших реформаторов правильные институты и пересадить на нашу нехорошую, неправильную почву. И тогда все будет хорошо. Сколько можно? Помимо нашего собственного супернегативного опыта есть опыт пятидесяти лет такого рода бездарных реформ.
В результате этих реформ, я имею в виду всю волну глобализации, основанную на этой идеологии, мы имеем антиглобалистскую волну. КПД исчисляется несколькими процентами этой технологии. Но мы продолжаем в этой технологии мыслить. Медицина же учит, что невозможно просто так пересадить сердце в другой организм. Происходит отторжение. Точно так же социальная ткань отторгает, искажает чужие институты. Это касается всего - экономики, административной реформы. Например, мы вводим рынок и полагаем, что, значит, обязательно должны быть банкротства. Во всех нормальных странах банкротство используется для санации неэффективных производств, а у нас - для отъема собственности у эффективных.
Медики-то уже научились анализировать ткань, на которую они пересаживают почки и прочие органы. Они понимают, что с ней надо делать, что есть какие-то факторы, которые можно компенсировать. Но есть еще что-то, что надо поизучать в организме-трансплантанте. А мы все делаем втемную и продолжаем делать с упорством слепцов. Пока не начнем менять методологию, будем иметь тот же КПД и в экономике, и в административной реформе.
