Единодушия в оценке факторов роста последних лет не существует, а еще меньше единодушия по поводу того, что делать для продолжения этого роста. В числе факторов роста называются девальвация, высокие цены на нефть и незагруженные мощности. Но девальвация сама по себе роста не обеспечивает. В последние годы по эффективному обменному курсу мы стабилизировались на уровне 80-85 процентов от докризисного уровня. Тем не менее рост продолжается. На самом деле сказалась не девальвация сама по себе, а приведение всех макроэкономических показателей (реального обменного курса, доли оплаты труда и т.д.) в соответствие со структурой экономики.
Цены на нефть - важный фактор, однако бюджет получил от высоких цен на нефть ориентировочно 32 миллиарда долларов, а чистое погашение внешнего долга за последние четыре года составило 25 миллиардов. То есть в основном эти деньги пошли на погашение долгов, а не в инвестиции, обеспечивающие стабильность экономики.
Фактическая роль правительства состояла в том, что задачи макроэкономической политики были в основном решены. Сама по себе она не может ускорить рост, она может только мешать или не мешать росту. Результатом деятельности правительства за последние годы стало то, что теперь макроэкономическая политика росту не мешает. В результате активизировался частный сектор, занявшись реструктуризацией и инвестициями, подскочили темпы роста производительности труда, сформировался средний уровень промышленности.
Речь должна идти не об исчерпании прежних факторов роста, а о том, что один круг макроэкономических задач решен, и теперь нужно браться за следующие - структурные и институциональные.
Структурные - это диверсификация экономики и налогообложения, изменение внутренних цен на энергоносители и т.д. Не вдаваясь в детальное обсуждение каждой из них, подчеркну, что почти везде речь идет о выборе между немедленным ростом и ростом в будущем. Скажем, повышение внутренних цен на энергию препятствует немедленному росту, но повышает эффективность экономики в будущем. Такой выбор всегда является политическим. Но политики обычно отдают предпочтение таким целям и результатам, которые достигаются за время их пребывания у власти, пренебрегая более отдаленными. Владимир Путин, например, озвучил свою позицию по поводу внутренних цен на энергию, сказав, что их радикального повышения не будет.
Институциональные задачи - это построение качественной судебной системы, качественной системы государственного управления, системы защиты собственности. Пока налицо лишь внешние признаки реформ. Судебная реформа вроде бы проведена, административная реформа вроде бы начата. Но пока об этой задаче говорится как о чисто технократической, между тем она преимущественно политическая. А то, что делается не на технологическом, а на политическом уровне, скорее подрывает институты - институты защиты собственности, институты власти закона и т.д., нежели укрепляет их.
Между тем невозможно заменить структурную слабость института улучшением макроэкономической политики. Если даже мы снизим инфляцию до 10 или 5 процентов, если у нас будет не сбалансированный бюджет, а профицитный, - все равно это не поможет в условиях слабости институтов и структурных деформаций хозяйства. Экономисты в основном свою часть дела сделали, остальное - за политиками. Мяч на их поле.
ГУРВИЧ Евсей Томович,
Научный руководитель "Группы содействия эффективной экономической политике"
