Гости : Виктор Калюжный
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" министр топлива и энергетики РФ Виктор Калюжный.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - У нас в прямом эфире министр топлива и энергетики РФ Виктор Иванович Калюжный. Виктор Иванович, мы сегодня хотели с Вами поговорить - мы договаривались, сразу скажу нашим радиослушателям, с Виктором Ивановичем, когда были на Украине, когда велись переговоры с министром Калюжным, в том числе, о задолженностях - сегодня основная тема будет о взаимоотношениях по энергетике между Украиной и Россией, между странами СНГ и Россией, еще ведь Туркмения впереди... Но я бы начал с другой темы, вот с какой: поскольку идут военные действия на Северном Кавказе, и все аналитики, и журналисты, в том числе, упражняются - в чем могут быть причины этой войны, очень часто говорят: нефтяной фактор, и может создаться впечатление, что в Чечне добывают нефть, что по Чечне идет труба, что в Чечне нефтеперегонные заводы. Что-то правда, что-то нет. Что такое нефтяной фактор в Чечне? Какое место Чечня занимает в нефтяном или энергетическом комплексе России, во всех смыслах?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я думаю, что это естественно, что нефть всегда была и есть основой всей поддержки бюджетной всех республик в составе Российской Федерации, и в том числе и Чечни. Доля нефти по Чечне сегодня небольшая, в пределах 260 тысяч, основная стратегическая схема по Чечне - это трубопровод Баку-Новороссийск. Практически 30 процентов его проходит по Чечне, это очень серьезно. 2 млн. тонн нефти ежегодно перекачивается, в соответствии с межправительственным соглашением между Азербайджаном и Россией, и этот нефтяной фактор и стал одним из проблемных вопросов во взаимоотношениях Азербайджана и России, в связи с тем, что частые остановки этого нефтепровода в связи с военными действиями, раз. Во-вторых - воровство, и цифры на сегодняшний день составляют в пределах 130 тысяч тонн, а это нефть Азербайджана, и государство Российское должно рассчитаться с Азербайджаном. То есть на сегодняшний день идут врезки, установлены частные небольшие нефтеперерабатывающие заводы, которые гонят суррогат, которым заполняют Северный Кавказ, включая Ставропольский край, о чем неоднократно жаловалось руководство Ставропольского края. В результате пришлось это дело остановить и сегодня стратегически стоит вопрос о решении этой проблемы и решение проблемы здесь одно - это обходной трубопровод по территории Дагестана.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - По территории Дагестана, где недавно велись военные действия...
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Но это велись. На сегодняшний день, я встречался буквально два дня назад с председателем Госсовета Дагестана, спрашивал, как дела в Дагестане - обстановка нормальная. Проблемы сегодня не существует и я думаю, что наша задача в самые кратчайшее время решить проблему обходного трубопровода, чтобы создать спокойную, нормальную работу по этой северной нитке.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Скажите пожалуйста, а вот, скажем, до событий в Чечне, в 1989, 87 годах трубопровод работал нормально?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да, конечно, все было нормально, проблем никогда не было. Перерабатывающие мощности работали в Чечне, "Грознефть" объединение существовало нефтедобывающее, нормальная структура, растущая. То есть, проблем в этом отношении не было. К сожалению, сейчас все нарушено, все разгромлено, все практически стоит.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - А если говорить о том, что Чечня, я повторяю, до войны, до событий, она жила за счет перегонки нефти...
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я думаю, что для Чечни нефтяная тематика была в бюджете основной.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Недавно прошло сообщение о том, что РАО "ЕЭС" приняло решение об отключении Чечни от источников энергии. Причина - в задолженности. Какова задолженность Чечни?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - На сегодняшний день задолженность по нефти и по газу где-то в пределах миллиарда рублей.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Это много для министерства или мало?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - На сегодняшний день, когда поставлена задача просчетов всех предприятий стопроцентными живыми деньгами в федеральный бюджет, это та необходимость, которая сегодня есть, любая копейка сегодня важна и представляя вчера концепцию развития нефтегазового комплекса на перспективу, одной из основных статей, с которой нужно сегодня очень здорово работать - это долги. И не только со странами СНГ, где мы отдельно просто строчкой написали, а это и долги внутренние.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Вы затронули вопрос взаимоотношений с Азербайджаном. Наша пресса писала о том, что Азербайджан, ссылаясь на нестабильность этой чеченской нефти, чеченского трубопровода, готовится отказаться от этого трубопровода и просто пускать нефть уже не через территорию России, а, скажем, через территорию Турции.
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Вопрос очень серьезный, стратегический по Азербайджану. Единственное, что мне хотелось сказать, что северная нитка, какая бы она не была, она на сегодняшний день существует. И есть обязательства по межправительственному соглашению, где Россия должна выполнить, если она выполнит. Если нужно России построить дагестанский обход, это она будет строить на свои деньги. Не надо туда вкладывать деньги. Все остальные решения, связанные с усилением нитки Баку-Супса, которая на сегодняшний день пропускает 4 млн., надо удвоить - это нужно построить в горах дополнительный трубопровод, еще неизвестно за какие деньги, и я думаю, что, учитывая ход решения этой проблемы и отработки этого вопроса, говорит о том, что Азербайджан должен вкладывать эти деньги. И, естественно, вариант Баку-Джейхан - это еще сложнее вопрос, в связи с тем, что на сегодняшний день, я могу точно сказать, что экономическая сторона или окупаемость этого трубопровода вызывает огромный вопрос и это говорит как раз о том, что этот вопрос до сих пор не решен. А во-вторых, мне кажется, что те 18 млн., которые добывает на сегодняшний день Азербайджан, он 7-8 перерабатывает, а 4 переправляет где-то в пределах Супсы, все остальное можно качать сегодня по северной схеме.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - То есть через Россию?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да, через Россию. Это нормально, это стратегическая линия. Она была, и это нужно во взаимоотношениях между Россией и Азербайджаном. Я думаю, что это самое реальное решение.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Вам не кажется, что это уже не экономический, а политический вопрос? Нестабильность Северного Кавказа в России. Некоторые азербайджанские руководители (с которыми, в частности, я беседовал) говорят о том, что "мы боимся". Сказали - Дагестан, вот сейчас спокойно. А если еще севернее нитку протянуть?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Неспокойствие в Северном Кавказе - это боль не только России. Это боль не только всех республик Северного Кавказа, но и Закавказских республик, входящих в страны СНГ. Все сегодня должны быть заинтересованы в налаживании там ситуации, в стабилизации. Ибо сегодня, если он разрастется, ни одна республика не останется в стороне от этого. При встрече с Алиевым, которая прошла где-то 20 дней назад, он как раз об этом говорил: "Мы же понимаем, что сегодня Чечня не так далеко, Дагестан рядом, и мы это ощущаем". Эти террористические действия и эта нестабильность очень его беспокоят.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Последний вопрос по этой ситуации. Когда говорят о статусе Чечни, очень многие руководствуются политической эмоцией: "Мы не должны отпускать Чечню потому, что Россия - целостная и неделимая". Давайте сейчас это вынесем за скобку. С точки зрения Вашего ведомства, министерства топлива и энергетики, считаете ли Вы, что Чечня для России (с точки зрения нефти и т.д.) необходима?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - С точки зрения нашего ведомства те 260 тысяч, которые они добывают, в принципе такой роли не играют. Хотя сегодня эти 260 нужно добывать в другом месте. На сегодняшний день мы добываем 300 млн., и мы с лихвой можем перекрыть потребности Чечни. Но эти же небольшие 260 решают проблему стабильности, надежности работы любой республики, не только Чечни. Поэтому это счастье в какой-то степени, если та или иная республика обладает энергетическими ресурсами.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - После новостей мы нырнем уже в СНГ и в Украину.
-
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Вторая часть нашей беседы посвящена взаимоотношениям России со странами СНГ. Когда говорят "страны СНГ", сразу вспоминаются какие-то политические союзы или разные политические блоки. Мы с Вами видели, что одним из главных сюжетов переговоров на высшем уровне премьеров Украины и России, огромных делегаций, российской и украинской, был, собственно говоря, Ваш вопрос. Казалось бы, встретились два министра ТЭКа, ну чего гнать огромную делегацию во главе с премьером? Да еще Ельцин, говорят, звонил. В чем суть энергетической проблемы между Украиной и Россией?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я думаю, что на сегодняшний день во взаимоотношениях со странами СНГ (все, кто имеет сегодня какое-то отношение к нефти, газу) проблема существует. Потому что в ранние, прокоммунистические времена это было единственное интеграционное пространство. Энергетическая система была взаимосвязана, и создавалась общая, и одна от другой всегда зависела. Это и трубопроводная система, и сегодняшний транзит. Это нефтеперерабатывающая мощность относительно разных качеств нефти. Они (например, Кременчуг) строились специально для татарских, башкирских нефтей. То есть теперь, сегодня единого союза нет, а проблемы технологического плана остались. Кроме того, они на сегодняшний день они еще усугубились тем, что каждая республика насоздавала собственных законов или собственных заборов. Через какие-то из них можно перелезть без лесенки, а перед другими нужно лестницу поставить, и того будет мало. Сегодня такие проблемы существуют, особенно Украина и Белоруссия. По Белоруссии практически все проблемы на сегодняшний день решены, в связи с тем, что впервые в октябре мы создали единый энергетический баланс по нефти с ними. Сегодня все проблемы заинтересованных поставкой нефти на Белоруссию решены, не надо палкой загонять туда нефтяные компании. Палочная проблема осталась на сегодняшний день по Украине. Это одна из основных проблем, которая существует на сегодняшний день во взаимоотношениях России с Украиной. Это раз. Во-вторых, этика взаимоотношений, экономическая и финансовая, на сегодняшний день желает быть лучшей. Ибо долг, который на сегодняшний день составляет перед ТЭКом в целом - и по газу, и по энергетике, и по нефти - составляет в пределах 2,3 млн. долларов.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Это Украина?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да. Это очень серьезно. Но вместе с тем жить без Украины в принципе сложно, потому что существуют нефтеперерабатывающие мощности, транзиты нефтепровода "Дружба", транзиты газопроводов, и это нельзя не учитывать. В этом отношении те проблемы, которые стоят, попытались решить на Украине, причем это было не первый раз. Когда я пришел в должность министра, все началось с Украины. Первая встреча состоялась в мае. И с премьером Пустовойтенко, потом с его первым заместителем, где мы определили четко, что нужно сделать для того, чтобы решить. Я глубоко убежден, что эту проблему надо решать, составляя единый энергетический баланс четырех государств. Это Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан. Пятая республика - это Туркмения, с газом. То есть я эту проблему обозначил Как уже привыкли или это сложившийся в политике стереотип - 5 плюс 1, а я говорю - 4 плюс 1. Потому что проблема с газом существует в Туркмении. Газ нужно запускать, и он должен работать транзитом, чтобы снять все политические перспективные вопросы туркменского руководства. Это проблема, которая сегодня ложилась в основу того переговорного процесса, который прошел между рабочими и делегациями правительства России и Украины.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Но не могут платить. Говорят: "Денег нет. Выборы".
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я думаю, что принцип жизни любого человека, субъекта территории в любом случае должен основываться на том, что мы каждый день хотим кушать. И если ты хочешь, ты берешь деньги, идешь в магазин. Нет денег - ты не идешь в магазин. Нельзя сегодня придти в магазин и сказать: "Дайте мне, а я потом, после какого-то периода вам отдам". Пока нет таких фактов. Точно так же с Украиной. Причем тут выборы? Сегодня есть частные предприятия, такие как "Этера", государственные предприятия - Газпром, энергетическая система РАО ЕЭС. Это государственные предприятия, которые сегодня производят продукцию, за которую нужно платить деньги, ибо ты ее больше не можешь производить. Как можно сегодня объяснять неплатежный факт какими-то политическими событиями в регионах? Они сегодня каждый день. Сегодня в России практически каждую неделю проходят выборы в том или ином регионе. Но мы же не говорим о том, что "то губернатора выбирают, то депутата выбирают". Это не говорит о том, что сегодня территории не расплачиваются. Тяжело, но расплачиваются. Почему Украина сегодня начинает подставлять какие-то политические шаги? Этот вопрос жестко обсуждался, и вторая поездка по просьбе премьера Пустовойтенко, с которой он обратился к премьеру Мы буквально неделю назад там побывали. Мы опять-таки жестко расписали все проблемы по срокам, и с 1 ноября мы записали практически, что Украина в конце концов должна начать работать. И в конце было сделано такое заявление: если Украина в течение указанного срока не решит проблемы, которые уже в десятый раз или пятнадцатый мы оговорили, выслушав извинения премьера, мы сказали, что оставляем за собой право принять другие, более радикальные меры. Эти меры связаны с ограничением газа, энергетики. Если здесь существуют какие-то проблемы стопроцентного ограничения, то вопрос нефти (стопроцентного ограничения) принимается очень просто.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Повернули винтик?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Украина готова, и вроде бы есть некое соглашение, хотя бы частично расплатиться там стратегическими бомбардировщиками, еще чем-то. Вы как министр ТЭКа согласились принять бартер?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Во-первых, какие схемы расчета? Это, естественно, варианты двух правительств или ответственных людей за ту или иную схему. На сегодняшний день задача министерства найти пути решения живых денег. Ибо и на сегодняшний день государство требует с ТЭКа живых денег. Естественно, были поставлены пределы по живым деньгам. Это в пределах 147 млн. долларов (то, что обещала Украина начать платить) и 500 млн. - это то, что связано вкупе, и схема бартера. Что это будет?
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Но Вы недовольны бартером?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да, конечно, я недоволен. Потому что сегодня я отвечаю перед бюджетом России точно так же, как руководители предприятий. Мне нужно сегодня его наполнить, это наша основная задача. И мы стоим на том, чтобы эту долю увеличить.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Виктор Иванович, Вы довольны, как в этом вопросе совместно с Вами работают Вяхирев и Чубайс, руководители Газпрома и РАО ЕЭС? У вас единая позиция?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Не скрою, что раньше были (и это, наверное, естественно) натянутые отношения. Это связано с той политикой комплектования руководства министерства топлива и энергетики. Я думаю, что на сегодняшний день у нас каких-то серьезных разногласий ни с РАО ЕЭС, ни с РАО Газпром нет. Мы сегодня ведем гибкую политику. Мы понимаем, что сегодня все находятся в разных юридических отношениях. Рыночная схема накладывает отпечаток. И сегодня министерство проводит довольно гибкую политику относительно построения политики взаимоотношений. У нас на сегодняшний день особых проблем нет. Есть рабочие разногласия. Они должны быть, ибо это жизнь, это работа.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - В области Украины все-таки я видел, что Чубайс был в делегации, вместе с Вами ездил на переговоры. И, наверное, кто-то был от РАО Газпром (я не видел, правда). Они одобряют политику выбивания живых денег (извините) из партнеров?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Нет. Естественно, любой на сегодняшний день хочет получить живые деньги. От Газпрома и в первом, и во втором случае участвовал член правления Газпрома, человек, который отвечает за эту тему - Фадеев. Он полностью стоит на позиции, на которой стоит сегодня министерство. Что касается РАО ЕЭС, здесь позиция тоже поддерживается. Вопрос в другом. Кто-то жмет жестко, кто-то ищет какие-то политические или более гибкие схемы взаимоотношений. Но на сегодняшний день Украина относительно энергетики интересна, потому что это транзит. И в любом случае нужно искать контакты с Украиной, чтобы решить все проблемы, и технического, и финансового плана, которые дают возможность системе РАО ЕЭС работать на транзите.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - После новостей мы вернемся уже к внутрироссийским долгам и делам.
-
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Виктор Иванович, внутрироссийские проблемы. Вы начали говорить о том, что территории должны, и много. Тоже нечем платить?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Естественно. Хотя то, что было и, то, что сейчас - картина резко изменилась. Это связано в какой-то степени и с позицией министерства, которое находит более контактные и положительные взаимоотношения с территориями. Это и нормальные взаимоотношения министерства с нефтяными компаниями. Это нормализация отношений нефтяных компаний с территорией. Мы на сегодняшний день проводим такую политику, идея которой - распределить нефтяные компании по территориям, закрепить их, узаконить это трехсторонним соглашением для того чтобы любая нефтяная компания жила этой территорией, не только сегодня, но и на завтра. Этот союз дает возможность поиска компромисса, поиска решения вопроса, даже тогда, когда сегодня не хватает средств у территорий.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Но одни компании с Вами согласны, а другие, наоборот, обижаются. Например, "Юкос" обиделся на Вас, говорит, что Вы "неровно режете".
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Этот вопрос - особый. Я думаю, что "Юкос" здесь не в худшем варианте находится. Наверное, "Юкос" находится в лучшем варианте относительно других компаний. Если это связано с дополнительным экспортом, о котором идет разговор, учитывая то, что мы вообще-то его в принципе сократили. Сегодня моя позиция как министра - полностью уйти от дополнительных квот, чтобы навести абсолютное равенство, дать возможность максимально добывать. Не надо ходить унижаться, выпрашивать дополнительные квоты: сколько добыл, столько и получи. Вместе с тем, учитывая внутренние проблемы текущего года, была такая возможность, и мы ее использовали, и нефтяным компаниям отдавали дополнительный экспорт, последний. В частности "Юкос" получил 1,9 млн. дополнительного экспорта. Что еще нужно? Хотя я хочу сказать, другие компании, как "Сибнефть", "Сиданко", "Башнефть", "Татария" не получили практически ни одной тонны дополнительного экспорта.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Виктор Иванович, Вы прогнозируете, что цены на бензин будут сильно расти?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Меня всегда удивляет, когда сегодня министерству задают этот вопрос. Учитывая то, что министерство вообще-то не занимается ценовой политикой.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Я сказал "прогнозируете", я правильно сказал.
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Да, но прогнозировать можно только тогда, когда ты этим делом занимаешься. Хотя нас этот вопрос беспокоит, беспокоит он и все территории, он звучит сегодня практически на каждом заседании, рассмотрении. Наша задача - наполнить рынок до такого уровня, чтобы предложения превышали спрос.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Рынок полный?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - На сегодняшний день это задача, которую мы решаем, и я считаю, что мы ее практически относительно дизельного топлива, бензина в основном решили. Мазутная схема - это связано с северными и зимними проблемами - сегодня имеет свою остроту. Но мне бы хотелось сказать, что получить те цены, которые сегодня хотят территории или губернаторы - это просто невозможно. Эта политика, которую сегодня ведет министерство, может только застабилизировать цены, не дать им рост. Но опустить их - это уже дело территорий, и Минэкономики должна быть отработана государственная схема регулирования. Мы готовы в этом процессе участвовать.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - И все-таки Ваш прогноз, зная взаимоотношения разных субъектов, территорий, нефтяных корпораций, министерств. Как Вам кажется, к концу года, к началу следующего года? Людей волнует этот вопрос.
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я могу привести один пример. Дизельное топливо уже по Ангарскому заводу, учитывая спад, с 6,5 тыс. за тонну спустилось до 4,5. То есть практически с 6,5 рублей до 4,5. То есть это как раз вариант стабилизации. Я думаю, что цены практически должны быть сейчас стабилизированы. Если будут иметь какое-то колебание, оно абсолютно незначительно.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Сегодня мы видели небольшое падение цен российской нефти на мировом рынке. Вы думаете, что довольно высокие цены российской нефти на мировом рынке продержатся? Это вопрос валютных поступлений, важный вопрос.
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Вообще прогноз ОПЕКа на перспективу - довести средний уровень цен до 17-19 долларов. Независимо от того, что цены за предыдущий период доходили за отметку 23 доллара, средняя цена колебалась где-то в пределах 15,5 - 16 долларов. То есть еще есть необходимая ступень для подъема, для того чтобы, как считают страны ОПЕК, рентабельность нефтяного сектора была максимальной.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - С Ираком. Ваша поездка, насколько я понимаю, привела позицию правительства к тому, что нужно бороться за снятие эмбарго. На самом деле, вопрос от обывателя. Если иракская нефть выйдет на мировой рынок, Россия же от этого потеряет. С точки зрения министра нам выгодно эмбарго, чтобы конкурент не появился на рынке? Или я ошибаюсь?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Позиция по Ираку сегодня очень сложна. И в первую очередь она сложна тем, что не все сегодня знают истинную ситуацию, которая складывается. Ирак сегодня добывает 150 млн. 22 млн. перерабатывает, остальное вывозит. Он же вывозит сегодня в Турцию, в Иорданию, то есть вся нефть уходит. Говорить о том, что что-то где-то вывалится и кому-то будет плохо - здесь большой вопрос. Задача одна - нам не потерять иракский рынок и конкретно Ирак. Ибо Ирак на сегодняшний день стоит на первом месте по запасу. Учитывая хорошее качество нефти или льготные геологические условия, это очень дешевая нефть: на сегодняшний день 50 литров бензина стоит всего 1 доллар. Это же практически бесплатно. То, что нефтяная отрасль Ирака создавалась Советским Союзом. Мы на сегодняшний день там оставили 8 млрд. долларов. Их же надо возвращать. И надо отдать должное, что сегодня и встреча с президентом, Саддамом Хусейном, показала, что он четко заявил, что Россия остается стратегическим партнером для Ирака. Одно заявление, но нужны и действия. Я считаю, что сегодня российскому государству нужно определиться с Ираком, нужно провести мудрую тактическую, политическую линию для того чтобы Россия не проиграла этот рынок.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - И последние несколько вопросов, в режиме блиц. Виктор Иванович, Вы сторонник создания Государственной нефтяной корпорации?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Я да.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Скажите пожалуйста, зачем?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Нужно сегодня определять стратегическую политику. Нужно сегодня управлять ВВП, это закон. И объем государства есть, должен им кто-то управлять. Нужно на сегодняшний день взять в руки науку, которая сегодня бы обеспечила перспективу. И так далее. Масса вопросов. Я уж не говорю о том, что нужно сегодня иметь даже при любом худшем варианте стратегически надежный ресурсный запас для государства.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - В этой связи. В "Транснефти" сменен президент. Действительно ли, что Вы настаиваете на смене еще двух руководителей государственных компаний?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Нет, я думаю, что то, что сменен руководитель "Транснефти" - это нормальное дело, и мне бы хотелось, чтобы люди говорили о том, что наконец-то произошло. Потому что мне бы хотелось, чтобы звучал вопрос: "А как мог сегодня человек без образования возглавлять такое стратегическое подразделение?" Просто на сегодняшний день справедливость восторжествовала, пришел профессиональный человек, 25 лет отработал в Западной Сибири, прошел путь от лопаты до ручки, и достойно занял это место. А что касается других кадровых решений...
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Если говорить о слиянии?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Если это произойдет, но пока это все в стадии разговоров, на уровне СМИ.
АЛЕКСЕЙ ВЕНЕДИКТОВ - Когда я говорил с Булгаком, когда он еще был сторонником Государственной нефтяной корпорации, он говорил о том, что ее надо создавать быстро. Что значит быстро в Вашем понимании?
ВИКТОР КАЛЮЖНЫЙ - Он абсолютно прав, что ее нужно было создать позавчера.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был министр топлива и энергетики РФ Виктор Калюжный.
15.10.1999
http://www.echo.msk.ru/programs/beseda/11163.phtml
Док. 492946
Перв. публик.: 15.10.99
Последн. ред.: 19.09.08
Число обращений: 337
Калюжный Виктор Иванович
|
