Дмитрий Тренин - Навстречу Кемп-Дэвиду: ПЯТЬ ИДЕЙ ДЛЯ КРЕМЛЯ И БЕЛОГО ДОМАНазад
Дмитрий Тренин - Навстречу Кемп-Дэвиду: ПЯТЬ ИДЕЙ ДЛЯ КРЕМЛЯ И БЕЛОГО ДОМА
Президент Путин встретится с Джорджем Бушем ровно два года после того, как российская внешняя политика развернулась навстречу США. Осень 2001 г. напоминала медовый месяц в отношениях двух стран. Осенью 2002 г. создавалось впечатление, что Россия может стать едва ли не самым близким союзником Америки. Ко второй годовщине 11 сентября Москва и Вашингтон подошли, с трудом преодолев иракскую размолвку. Кризис в российско-американских отношениях по поводу Ирака продемонстрировал отсутствие у Кремля долгосрочной стратегии на американском направлении, а также неготовность администрации Буша (за исключением, вероятно, самого президента) выстраивать реальное партнерство с Россией. На примирительном 45-минутном "микросаммите" в Петербурге Путин и Буш условились создать канал для прямого общения по наиболее важным политическим вопросам. Проблема, однако, в том, чтобы наполнить этот канал свежими продуктивными идеями и подключить к его работе способных, перспективно мыслящих людей. Сделать это будет не просто.
В нынешней российско-американской повестке дня доминируют вопросы безопасности XXI века. Глобальная война с терроризмом обладает важным свойством. Она объединяет, не сплачивая. Каждый участник антитеррористической коалиции борется со своим непосредственным противником самостоятельно, представляя эту борьбу как вклад в общее дело. В итоге США воюет с "Аль-Каедой", Россия - с чеченскими боевиками, Китай - с уйгурскими повстанцами, Индия - с кашмирскими сепаратистами и т.д. Сотрудничество между государствами и их спецслужбами едва-едва выходит за пределы торжественных деклараций. Для более тесного взаимодействия - в частности, между Россией и США - требуется преодолеть два главных препятствия. Во-первых, преодолеть взаимную подозрительность. Во-вторых, реформировать спецслужбы, сделав их более приспособленными для международного сотрудничества. Одного президентского жеста - "Дружите, ребята!" недостаточно. Нужна новая концепция "менеджмента безопасности" на национальном и глобальном уровне. Необходимо преобразовать существующую двустороннюю комиссию по сотрудничеству в борьбе с терроризмом в постоянно действующую структуру - объединенный комитет, укомплектованный преимущественно сотрудниками спецслужб США и РФ. Подготовкой концептуальных и практических вопросов взаимодействия могла бы заниматься специальная рабочая группа Кремля и Белого дома.
Распространение оружия массового уничтожения (ОМУ), особенно если оно происходит в связке с терроризмом, представляет не только наиболее страшную, но и наиболее реальную угрозу международной безопасности. Развитие ядерных сюжетов в Северной Корее и Иране имеет не региональное, а глобальное значение. Для того, чтобы разрядить ситуацию, а затем поставить ее под жесткий международный контроль, требуется как минимум общая стратегия и согласованная тактика США и нескольких ведущих государств, включая Россию. Настало время, чтобы на примере КНДР и Ирана уже сейчас выработать американо-российскую стратегию противодействия распространению ОМУ. Такая стратегия, выработка которой была бы поручена другой рабочей группе, также включала бы вопросы контроля за перемещением ядерных материалов, проблемы биологического оружия, а также практическое сотрудничество в области противоракетной обороны.
Действия террористов и распространение ОМУ облегчаются нестабильностью в ряде регионов, феноменом разлагающихся государств. Утверждают, что продолжающийся хаос в Ираке выгоден России, поскольку он способствует удержанию цен на нефть в самом верхнем секторе приемлемого для потребителей диапазона. В то же время в нынешних условиях Москва не может быть заинтересована в преждевременном уходе США из Ирака и дальнейшей радикализации всего Ближне-Средневосточного региона. Легитимация со стороны ООН ведущей роли США в Ираке не противоречит интересам России. Что касается роли самой России, то посылка российского контингента в состав многонациональных сил была бы символическим и неоправданным шагом. Наиболее эффективной и приемлемой была бы специализация РФ на таких задачах, как восстановление транспортной, энергетической, водохозяйственной инфраструктуры Ирака. Стабилизация внутреннего положения в Ираке постепенно создавала бы предпосылки для возвращения в Ирак российских компаний, в том числе, возможно, нефтяных.
Ситуация в Афганистане, где ответственность за руководство международными силами взяла на себя НАТО, отчасти схожа с иракской. Проблемы безопасности и государственного строительства вышли на первый план. Серьезнейшую проблему безопасности представляет производство и распространение наркотиков. Россия заинтересована в стабилизации ситуации и способна внести свой вклад в общие усилия - разумеется, воздерживаясь от посылки войск в эту страну.
После 11 сентября 2001 г. сложилась ситуация, когда несколько стран СНГ оказались де-факто в союзнических отношениях одновременно с Москвой и Вашингтоном, а некоторые из них приняли своей территории как российские, так и американские воинские контингенты. Вероятно, такое положение сохранится в течение довольно долгого времени. Москве и Вашингтону необходимо, как минимум, договориться о "правилах общежития" на постсоветском Юге. Это включало бы постоянные профессиональные контакты между военными и дипломатическими представителями, обмен офицерами связи, обмен информацией, договоренность о мерах по предотвращению случайных инцидентов и т.п. Более амбициозным, но и более важным проектом было бы согласование усилий Москвы и Вашингтона по стабилизации обстановки в Центральной Азии, их планов действий на случай обострения ситуации в той или иной стране региона. В рамках такого проекта можно было бы проводить совместные антитеррористические учения (с участием местных вооруженных сил), а в перспективе создать общую военно-штабную структуру с выделенными на особый период силами и средствами.
Ситуация на Кавказе представляет собой еще более серьезную проблему, причем уже в краткосрочной перспективе. Предстоящая смена власти в Азербайджане может привести к дестабилизации в этой стране, а приближающийся уход с политической сцены президента Грузии Шеварднадзе способен вызвать хаос в Грузии. Москве и Вашингтону в этих условиях уже пора думать о том, как совместно - а не в конкуренции друг с другом - обеспечивать свои национальные интересы в Южно-Кавказском регионе. Успешное сотрудничество США и России с третьей кавказской страной - Арменией - свидетельствует, что подобная гармонизация интересов и политик в принципе достижима.
Есть смысл объединить вопросы российско-американского взаимодействия в макрорегионе Ближнего-Среднего Востока, а также Центральной Азии и Кавказа в рамках еще одной рабочей группы.
Наконец (не по важности), еще два направления, которые могли бы курировать соответствующие рабочие группы. Необходимым и перспективным представляется российско-американское сотрудничество в развитии Восточной России - Дальнего Востока и Сибири. Чем больше у России сильных партнеров к востоку от Урала, тем лучше условия для развития этой огромной территории и тем прочнее положение России в той части Азии, которую она занимает. Непосредственная и неотложная задача - формирование на месте конкретных условий для привлечения американских инвестиций и технологий. По форме речь идет об экономическом сотрудничестве, но по сути речь идет об ответе на один из самых серьезных вызовов безопасности России в начале XXI столетия.
Если его удастся реализовать, партнерство США и России могло бы стать одним из нескольких несущих элементов новой системы международных отношений. Путь к повышению уровня глобальной управляемости лежит не через институциональную реформу ООН, а через формирование прочных отношений между США как ядром системы и несколькими ведущими государствами (странами Евросоюза, Китаем, Россией, Японией, Индией, Бразилией, ЮАР). В случае успеха такого системного строительства глобальное управление в ближайшие 20-25 лет могло бы осуществляться по формуле "США+ООН". В дальнейшем, по мере изменения удельных весов ведущих государств в рамках международной системы, реальное содержание этой формулы могла бы гибко корректироваться. Формула "США+ООН" могла бы быть жизнеспособной. Ведь главное отличие международной системы ХХI века от системы ХХ - в том, что основные вызовы сообществу государств исходят с периферии этого сообщества и из-за его пределов. В этом главный урок 11 сентября. В этом же заключается и основной шанс для мира.
