Драматический переход из `красного` в `белый` рынокНазад
Драматический переход из `красного` в `белый` рынок
Василий Николаевич по месту рождения уралец (родился в Челябинске 3 января 1954 года), по идеологии - государственник, по менталитету "русский человек болгарской национальности", по вере - православный.
Он с улыбкой соглашается с формулировкой Сталина: "Я русский человек грузинской национальности", но сталинские времена были для семьи Кичеджи тяжелым испытанием.
В 1943 году после освобождения Бесарабии от немцев и румын многих проживающих там с допетровских времен болгар мобилизовали в трудовую армию. Отец Василия Николаевича был молодым крестьянином, имел образование три класса румынской школы.
В Челябинске он стал рабочим на тракторном заводе, не подозревая о том, что спустя много лет его сын станет там генеральным директором. О генеральном директоре ЧТЗ среди болгар-трудармейцев ходил слух, что это великий человек и у него в кабинете есть комната, где стоит ванна, наполненная молоком, в котором он купается. Этот слух подкреплялся вполне реальным образом гендиректора военной поры легендарного Зальцмана: Зальцман имел генеральский чин, был суров до крайности и были случаи, когда он расстреливал рабочих прямо в цехах за нерадивость. О нем был написан роман Галины Николаевой и поставлен фильм "Битва в пути".
Можно представить, что пережил молодой болгарский крестьянин в бараньей папахе, столкнувшийся с заводской реальностью.
Но болгар-переселенцев было много, они помогали друг другу, да и не чувствовали себя совсем чуждыми среди русских.
Уже при Хрущеве Кичеджи-старший захотел учиться на шофера, но натолкнулся на какой-то запрет и отступил.
К 1960 году отец смог построить собственный дом в рабочем поселке Чурилово, где из десяти тысяч жителей примерно девять тысяч было бывших зеков.
Переехав из барачной девятиметровой комнатушки в собственный дом, семья вздохнула с облегчением. Завели огород, корову, свиней. Для семьи стропальщика и санитарки, состоявшей из пяти человек, собственное хозяйство было спасением, давало возможность вырваться из бедности. Впрочем, вырваться относительно. Например, впервые в жизни вкус сливочного масла Василий ощутил только в армии.
В остальном же поселковая жизнь была такой же, как и в тысячах подобных поселках страны. Работали, пили, иногда зимой замерзали прямо на дороге, летом ходили купаться на озеро.
Единственным отличием Василия от других детей, в том числе и от старшего брата и младшей сестры, - он очень хорошо учился. В пятилетнем возрасте Василий стал читать газету "Правду" (другой в доме не было), чем повергал в изумление гостей, земляков отца. Они слушали, улыбались. Отцу было приятно. Из семейного бюджета были выделены средства на подписку "Пионерской правды", "Правды" и "Советского спорта". Василий читал все подряд.
Потом соседка-учительница обратила на него внимание, стала давать книги, и мальчик как будто вышел в широкий мир.
Сегодня Кичеджи признается, что с детства в нем жила уверенность в том, что он вырвется за пределы рабочего поселка и станет совсем другим человеком.
Когда он учился в шестом классе, он увидел во сне Бога. Бог был статным, высоким человеком с бородой и над ним сияла радуга. Сон был яркий, полноцветный. Ни до, ни после Василий не видел цветных снов.
Его родители были православные верующие и отнеслись к этому сну, как к доброму знамению.
И жизнь потекла дальше.
После окончания десятилетки Василий стал работать на тракторном учеником слесаря в мехцехе No 11. Что у него было в "солдатском ранце"? Аттестат, умение учиться, честность отца, трудолюбие матери. И еще - вера в себя.
Потом была служба в армии в танковой дивизии в Забайкалье, где когда-то служил и генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. Служба запомнилась тем, что Василий поддержал нескольких новобранцев, против которых имели зуб "деды".
После демобилизации вернулся в Челябинск, работал шофером в автоцехе. Любопытно, как он характеризует своих нынешних водителей: "Они неплохо водят, но я - лучше: они не предвидят ситуацию".
Что такое предвидеть? Сравнивать, анализировать, быстро делать правильные выводы. То есть в чисто бытовом замечании кроется большой смысл.
Одним из главных выводов Кичеджи той поры стало: надо учиться дальше. Он поступает на заочное отделение Московского института советской торговли и через пять лет получает диплом экономиста. Потом он еще закончит Академию народного хозяйства, станет кандидатом экономических наук.
В возрасте двадцати восьми лет, в 1982 г., Василий назначается директором комбината питания ЧТЗ. Комбинат был огромен и был объектом внимания партийного руководства по двум причинам. Во-первых, руководство декларировало и стремилось выполнять тезис, что "рабочий класс надо уважать", а во-вторых, поручало комбинату питания обеспечивать угощение участникам различных мероприятий.
Однажды, когда секретарь райкома партии высказывал Кичеджи свои соображения по поводу такого мероприятия, Василий Николаевич простодушно спросил:
- А кто оплачивает?
В ответ секретарь тоже спросил:
- Тебе, что, второй партбилет дали?
То есть один партбилет мы у тебя сейчас отберем.
Дискуссии не получилось. Пришлось директору оказывать сотрудникам материальную помощь и за счет этих сумм оплачивать угощение.
Таковы были правила игры. Все имело цену, но этот рынок был своеобразным.
В 1986 году Кичеджи назначают заместителем начальника областного управления мясной промышленности. Это уже перестроечное время, новые веяния.
Однажды Кичеджи прочитал, что посольство США готово консультировать регионы в области создания совместных предприятий и обратился по указанному в газете адресу с предложением модернизировать областной мясокомбинат. Американцы заинтересовались, но как оплачивать оборудование? Кичеджи предложил бартер бычьими шкурами на сумму десять миллионов долларов. И американцы согласились.
Но выгодная сделка сорвалась: Кичеджи позвонил первый секретарь обкома партии и устроил разнос за проявленную инициативу. Он хотел контролировать всю внешнеэкономическую деятельность, поэтому сказал, что в обкоме займутся этим делом.
Как обком занимался, Кичеджи до конца не понял, только сделка не состоялась, шкуры не превратились в доллары.
Но кроме таких случаев, которые запомнились из-за своей колоритности, повседневная работа Кичеджи в "красном рынке" привела к тому, что он на практике убедился в своеобразном функционировании экономических законов в Советском Союзе, которые тем не менее функционировали.
Когда наступило время новаций, появился закон о кооперативах, Кичеджи одним из первых рискнул шагнуть по неведомой дороге.
Он организовал кооператив "Пищевик", из названия которого понятно направление деятельности. И коммерческая деятельность стала приносить результаты. Бизнес был многопрофильный. Во время приватизации Кичеджи вложил средства в приобретение акций родного завода, и в 1995 году был избран его генеральным директором.
Тут-то он и узнал, что в "кабинете Зальцмана" нет никакой ванны с молоком, а на балансе завода находятся здания и коммунальное обслуживание районной прокуратуры и областного РУБОПа. Для "красной экономики", наверное, это донорство завода было естественно, но для полнокровных рыночных отношений - нелепо.
Кичеджи вспоминает, что с ним работала очень сильная команда экономистов, она смогла поднять цену акции с 10 центов до 4 долларов.
Но вдруг он как будто налетел на невидимую стену. Отодвигание в сторону от заводских денег силовых структур привело к предупреждению: "Тебя посадят или убьют". Но не убили и не посадили. А когда Кичеджи договорился с "Межрегионгазом" о финансировании на сумму 160 миллионов долларов и соглашение было готово к подписанию, у Кичеджи раздался телефонный звонок.
- Ты укрепляешься политически, - сказал звонивший. - У тебя будут проблемы.
Так и вышло. Против Кичеджи возбудили уголовное дело: якобы он злоупотреблял служебным положением и вел завод к банкротству.
Губернатор по этому поводу сказал Кичеджи:
- Я, будучи депутатом, не голосовал за закон об акционерных обществах.
Другими словами, администрация давала понять, что не заинтересована в защите генерального директора.
Над головой Кичеджи сгустились тучи. Божественной радуги в них не просматривалось. Хотя он и был вице-президентом Союза промышленников и предпринимателей области, и входил в первый ряд самых влиятельных людей региона (можно сказать, если по-старому, то на уровне члена бюро обкома), но в данной ситуации Василий Николаевич вдруг оказался бессилен.
Происходило то, что и раньше, и позже повторялось по всей стране, когда вступали в противоборство принципы "красного" и "белого" рынков.
У Кичеджи в доме провели обыск. Ему показывали, что он ничего не может сделать против надвигающейся на него силы.
И он уехал из Челябинска, поняв, что угроза "посадят или убьют" рано или поздно осуществится.
Конечно, когда герой оставляет поле боя торжествующим противникам, по всем литературным канонам это называется поражением. Это и было самое настоящее поражение. Что поделаешь, у Кичеджи не было в руках даже пистолета, каковым когда-то был вооружен генеральный директор Танкограда. Да какой там пистолет, когда попиралось законодательство страны?!
Теперь это отболело, а тогда Кичеджи уезжал из Челябинска без определенных планов, оскорбленный, разбитый.
Случайно он оказался в одном самолете с Николаем Максютой, волгоградским губернатором. Они разговорились. Максюта искал опытного экономиста себе в заместители. Кичеджи подходил по всем статьям. Вскоре он был назначен первым заместителем губернатора и руководителем представительства области в Москве.
Кичеджи сразу включился в дело, организовал несколько перспективных проектов, - представительство активно заработало.
Василий Николаевич думать не мог, что его новые успехи у кого-то могут вызвать ревнивые чувства, тем более что с Максютой установились хорошие деловые отношения. Он не подозревал, что, войдя в ближний круг губернатора, он невольно задел чьи-то кадровые интересы, а попросту говоря оказался чужаком.
Однажды Кичеджи услышал, что в Волгограде о нем распускают всякие слухи, что он-де является "человеком Березовского", а Максюта не знает, что над областью повисла страшная угроза. Демонизация Кичеджи была очевидной. Тем не менее он продолжал работать.
Наверное, есть все-таки справедливость. Вот уже второй год Василий Николаевич работает в Администрации президента, заместителем полномочного представителя президента РФ в Центральном федеральном округе. Он ведает вопросами экономики.
Округ дает 44 процента от общего объема всех поступлений в бюджет, то есть это экономический лидер среди всех семи федеральных округов. Вот тут-то и пригодился опыт Кичеджи в полном объеме. Именно в полном.
Он оценивает нынешнюю экономическую ситуацию оптимистично: "Идет сильный рост в металлургии, машиностроении, химии, сельском хозяйстве, пищевой промышленности. Российские промышленники, например, неспроста стали покупать сельскохозяйственные земли: сельское хозяйство становится выгодным бизнесом. Очень интересен опыт Федора Ивановича Клюки, руководителя Стойленского ГОКа в Белгородской области, где сейчас происходит своеобразное слияние промышленного и сельскохозяйственного потенциала".
Об институте полпредов президента Кичеджи говорит как о нужном и важном. И добавляет, что сегодня это дело держится во многом на огромном авторитете президента Путина.
Василий Николаевич приводит в пример одно совещание во Владимире, которое вел президент: "Он все знает! Абсолютно профессионально отвечал на все вопросы губернаторов и ставил задачи".
Кичеджи можно было бы сравнить с государственным опекуном, попечителем российского бизнеса. Предприниматели к нему обращаются за поддержкой, и он всегда помогает.
В одних ситуациях он - опекун, а в других - око государево.
К слову сказать, многое из того, что делается в аппарате полпреда, остается вне внимания СМИ. И вот почему. Кичеджи приводит слова Георгия Полтавченко, называя их "афоризмом Центрального федерального округа": "Неконфликтность - источник инвестиционной привлекательности региона".
Это вовсе не означает, что конфликтов здесь нет. Просто на Старой площади, где находится штаб-квартира полпреда, умеют приводить в соответствие агрессивность одних и консерватизм других. Так, Кичеджи приводит пример, когда один растущий металлургический холдинг попытался захватить один горнообогатительный комбинат при помощи современного джентльменского набора: постановление прокурора, арест счетов и т.д. Но тут сказало свое слово полпредство. И холдинг понял, что погорячился.
Вообще, как говорит Василий Николаевич, "государство не должно быть игроком на рынке, оно должно следить за исполнением правил".
Тут будет уместным добавить, что многое зависит от фигуры полпреда Полтавченко, от того, что формулируется несколько внеэкономически: "У Полтавченко чистые руки, поэтому его не могут не слушать". Действительно, формулировка в духе времени.
Вообще здесь на Старой - тихие коридоры, скромные кабинеты, деликатные посетители в чине губернаторов и вице-губернаторов.
"Нет семи отдельных территорий и семи отдельных рынков по числу семи федеральных округов, - говорит Василий Кичеджи. - Есть единая территория и единый рынок. Мы и служим этому".
Более того, он (может, из-за болгарских корней) на своих личных отношениях с некоторыми руководителями бывших соцстран Восточной Европы выстраивает экономические проекты с этими, еще не забывшими русский язык странами и людьми.
Как видим, Василия Николаевича Бог хранит. Добавим к этому, что он награжден за строительство храмов двумя церковными орденами Святого Владимира и Святого Даниила.
Михаил Ипполитов
No5 2001
http://www.whoiswho.ru/russian/Curnom/52001/kicheji.htm
