Никогда еще американское общество не было столь расколотым, причем по принципиальным вопросам, которые касаются не только стиля и способа, но и философии жизни. Американцы стоят перед выбором: традиционализм либо модернизм в относительно либеральной упаковке.
Традиционная Америка, живущая в глухих городках, посещающая протестантские и католические храмы, будет голосовать против абортов и однополых браков, за место женщин на кухне. Традиционалисты хотят, чтобы мир строился по американской указке, они не терпят никаких союзов и обязательств перед другими нациями. "Мы не подчиняемся международным организациям - мы подчиняемся американской конституции" - вот внешнеполитическое кредо американского традиционализма. Эта Америка не знает и не хочет знать полутонов, компромиссов, слабостей и сомнений. И она будет голосовать за Джорджа Буша, который предлагает Америке и миру консолидироваться на основе знакомого нам лозунга "Кто не с нами, тот против нас".
Другая, более современная Америка, живущая в крупных городах, образованная, путешествующая по миру, разбирающаяся в финансах и информационных технологиях, Америка расового и религиозного плюрализма собирается голосовать за Джона Керри. В международной политике либералы пытаются найти для своей страны роль не ковбоя, размахивающего кнутом, а сверхдержавы с моральным весом, которая бы вызывала не страх, а уважение в мире. Они осознают современные вызовы и настроены формировать коалиции с другими государствами.
Правда, в ситуации, когда Америка парализована страхом перед непонятным врагом, каким стал для нее международный терроризм, традиционалисты оказываются на более выгодных позициях. Их линия проста и доходчива: "Есть проблема? Мы решим ее одним ударом!" Тем более что администрация Белого дома намеренно - и умело - педалирует тему угрозы терроризма, создавая в обществе спрос на военный патриотизм, ксенофобию и откровенную силу. Либералам же не хватает жесткости и однозначности - они мямлят, льют потоки слов, сами себе противоречат. Но самое важное: Демократическая партия и ее кандидат Керри так и не смогли оформить четкий модернистский проект, который бы по-новому структурировал Америку и ее роль в мире, продолжая демократические традиции и не вызывая отторжения у тех, кто опасается американской мощи.
Мир с обеспокоенностью ждет итогов выборов. Европа, конечно, молится за Керри. У Буша осталось совсем немного союзников на старом континенте, но и те, например Тони Блэр, имеют проблемы с удержанием власти именно из-за лояльности к республиканской администрации.
Среди лидеров "большой восьмерки" лишь Владимир Путин открыто заявил о том, что желает победы Бушу. Скажи нечто такое Блэр, а тем более Ширак или Шредер, и они немедленно потеряли бы поддержку своих партий, а возможно, и свои посты. А Путин тем временем восхищает изяществом своей пропаганды в пользу Буша: оказывается, в поражении Буша заинтересован международный терроризм! Вот он, деликатный способ сказать о том, что представляет собой Керри.
Вряд ли российскому президенту удалось достучаться до американского электората и увеличить поддержку республиканского кандидата. Но то, что он усилил напряженность в отношениях с американскими демократами, это точно. Впрочем, Путина в его стремлении видеть в Белом доме Буша, видимо, поддерживают израильский премьер Шарон и пакистанский президент Мушарраф - хотя последние не высказываются о своих симпатиях столь откровенно.
В том, что Джорджу и Владимиру уютно вместе, сомнений нет. Их теплые отношения основаны не на эмоциях, а имеют под собой нечто более основательное. Буша с Путиным сближает то, что они оба стали жертвами простых решений - один в Ираке, другой - в Чечне. И тот, и другой сегодня пытаются консолидировать общество на основе поиска врага, и при этом они охотно снабжают друг друга аргументами. Так, Белый дом уже нашел чеченский след в Ираке, а российская пропаганда начала с пониманием относиться к американским трудностям в иракской кампании. Оба пытаются найти друг у друга поддержку в отношениях с нервической Европой. Российский и американский президенты заимствуют друг у друга даже доктрины: превентивные удары были придуманы советскими генералами; их позаимствовал Буш, а затем у Буша - наш президент.
Да и в целом философия американского традиционализма понятна российским традиционалистам с их тяготением к силовым ответам, поддержкой монопольного рынка, стремлением ограничить социальные обязательства власти и сделать церковь частью государства.
Российский лидер не может не ощущать благодарности в отношении Буша, который своей войной в Ираке очень своевременно помог российской экономике, да так, что можно не проводить реформы. Своей войной против террора Буш облегчает российскому правящему классу консолидацию власти. Кремлевский лозунг "Враг у ворот" - это откровенный плагиат. Трудно удержаться от впечатления, что "бушизм" стал международным прикрытием и индульгенцией для российской власти.
Ну а что если вдруг выиграет Керри? - спросите вы. Его отношения с Кремлем будут намного прохладнее. Но российско-американские отношения вряд ли претерпят серьезные изменения. Возможно, Белый дом будет больше давить на больную мозоль Кремля, напоминая о Чечне и свободах. Но американские демократы - прагматики, а потому они сохранят выборочное партнерство с Россией, пока оно отвечает их геополитическим интересам.
А если в Белом доме останется Буш, то вовсе не обязательно, что он продолжит теплую дружбу со своим российским коллегой. На Буша, несомненно, будут давить конгресс, мощные американские медиаструктуры и общественное мнение, которые критически оценивают российские процессы. Но даже если Буш проигнорирует давление слева, американские правые могут дать волю своей подозрительности в отношении государства, которое является преемником СССР. И Буш будет вынужден учесть эти чувства. "Nothing personal (ничего личного)", - скажет он своему другу Владимиру на сей раз холодно, пожимая плечами. И отвернется.
Словом, было бы наивно полагать, что отношения, которые определяются тем, "против кого мы сегодня дружим?", могут быть прочными и конструктивными. Тем более что российская президентская администрация запустила свой мобилизационный проект, указывая пальцем на Америку, как возможного врага. Путинской гибкости может не хватить, чтобы дружить с американским лидером и одновременно использовать Америку как пугало.
