СТО МЕТРОВ - МОЙ КУСОК ХЛЕБА. КАК ЖЕ Я ЕГО ОТДАМ?Назад
СТО МЕТРОВ - МОЙ КУСОК ХЛЕБА. КАК ЖЕ Я ЕГО ОТДАМ?
Специальный корреспондент "СЭ" Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ передает из Барселоны
Три золотые медали на одном чемпионате мира Александр Попов до Барселоны не выигрывал никогда в жизни. Собственно, и две были завоеваны им лишь однажды - в 1994 году в Риме. Почти десять лет назад. И хотя весь сезон четырехкратный олимпийский чемпион всячески подчеркивал, что основной упор в подготовке делает не на сто-, а на пятидесятиметровую дистанцию, наиболее ценной из трех золотых медалей стала, конечно же, вторая. Выигранная на стометровке.
В день той победы и состоялось это интервью. Телефон в номере Попова звонил не переставая. Кратко отвечая и вешая трубку, пловец то и дело извинялся за невольные перебои в разговоре: "Журналисты. Те, кто не сумел приехать в Барселону. Осталось поговорить лишь с газетой "Известия", корреспондент которой должен перезвонить из Москвы ближе к полуночи, - и отключу телефон. Все-таки еще два старта..."
ПРОИГРАТЬ НЕ СТРАШНО
- Я столько раз за последние годы видела, как вы проигрываете, что, признаться, даже боялась предполагать, как сложится финал на стометровке. Какие чувства испытывали перед стартом вы?
- Прокручивал в голове слова Геннадия Турецкого: "Все, что только можно было выиграть, ты уже выиграл. Поэтому тебе вообще не должно быть страшно проиграть". Программой-максимум у нас с тренером было улучшить результат полуфинала. На это я и настраивался.
- На дистанции 100 метров вы в этом сезоне выступали редко. Даже складывалось впечатление, что намерены отказаться от нее вообще.
- "Сотня" - совершенно особая для меня дистанция. Все-таки выиграть ее на двух Олимпиадах, а на третьей быть вторым... Не хочу сказать, что это мое, но и отказываться от борьбы просто так не хочется. Поэтому все, что мы с тренером делали на тренировках, подспудно было направлено и на "сотню".
- То; что вы при этом плавали преимущественно в 25-метровом бассейне, не создавало неудобств?
- У этих тренировок были свои преимущества. Мы много работали над сотенным темпом. Именно над сотенным: "полтинник" плывешь немного по-другому. Накатывали нужный темп на 25-метровых отрезках, на 12-метровых. Добивались того, чтобы удержание ритма стало неким автоматическим навыком.
ПРОГУЛКИ ПО ПЛЯЖУ
- У меня такое впечатление, что вам стало интереснее тренироваться. Это так?
- Турецкого отличает от многих тренеров прежде всего умение разнообразить даже самую тяжелую работу. И делать ее настолько концентрированно-эффективной, что большие объемы не требуются. Нужного результата можно ведь добиваться разными методами. Совершенно не обязательно для этого плавать в бассейне. Например, в Швейцарии мы несколько раз заменяли тренировку часовой прогулкой по горам.
- Помню, Турецкий и в Австралии нередко вместо тренировок вывозил вас на океан.
- Там была несколько иная ситуация. На океан мы уезжали в том случае, если от работы в бассейне уже терялась способность что-то воспринимать и эту нагрузку переваривать. В море поплаваешь, отмокнешь как следует в соленой воде - и как новый. Сейчас до такого уровня загруженности мы вообще не доходим. Таких дней, когда я в общей сложности проплывал по шесть километров, наберется пять или шесть. Все было направлено на то, чтобы голова постоянно оставалась свежей.
Хотя случалось и по-другому. Например, долго думали, как лучше построить тренировки в Праге, куда незадолго до чемпионата мира я должен был уехать на три дня на сессию МОК. В итоге Турецкий нашел самое примитивное, но самое правильное решение: в заключительный день перед отъездом загрузил меня до такой степени, что все три дня в Праге я только и делал, что от той нагрузки отряхивался. Но такое было единственный раз. Думаю, Геннадий Геннадьевич прекрасно понимает: мне уже не 20 лет. Физически я и сейчас могу выполнить любую работу, но восстановление потребует гораздо более длительного времени.
- Насколько вы расстроились бы, если бы получилось выиграть на "полтиннике", но не получилось на "сотне"?
- Сложный вопрос. На самом деле я об этом еще не думал. И, если честно, внутренне был спокоен. Когда мы ехали в Барселону, Турецкий сказал, что нам - возможно, впервые - удалось столь тонко подвести организм к этому старту, что не быть результата просто не может. Только сейчас понял, насколько грамотно тренер все просчитал. После всей проделанной работы увез меня на недельку в горы, где мы плавали чисто символически и работали лишь над техникой. Затем на несколько дней приехали в Кане-ан-Руссийон. Купались в море, гуляли по пляжу. При этом по три раза в день приходили в бассейн, но тренировались совсем понемногу. Были дни, когда я проплывал всего по 800 метров. И сам копил соревновательную энергию, и Геннадий Геннадьевич. Сейчас, получается, он мне энергию отдает, а я ее использую. Помимо своей.
ТОРП - БОЕЦ, ДОСТОЙНЫЙ УВАЖЕНИЯ
- Значит ли это, что вы вообще не допускали мысли о проигрыше?
- Как вам сказать... Это же чемпионат мира. Все приезжают предельно готовыми, но предсказать, кто именно в каком состоянии окажется, никогда нельзя. Как и рассчитывать на легкую победу или хотя бы на легкий заплыв. Нужно быть готовым к любому уровню борьбы.
Сами видите, что происходит. Многие начинают подбираться к рекордам мира уже в предварительных стартах. Плотность результатов сумасшедшая. В одном из видов комплексного плавания шестое и, по-моему, 31-е место разделили всего 0,7.
- Вы, знаю, всегда обращаете внимание на то, как ведут себя соперники. Какое впечатление до финала на стометровке произвели на вас Иан Торп и Питер ван ден Хугенбанд?
- В первые два дня в основном наблюдал за ними с трибуны. Оттуда лица видны плохо. Когда начались предварительные заплывы на "сотне", старался понять, кто из соперников как плывет первый отрезок, второй, есть ли у них легкость в движениях, кто и где способен ускориться. Не знаю, что случилось с Питером, но думаю, он был способен на большее. Видимо, не сложилось.
- Вас не удивило, что он проиграл 200 метров вольным стилем Торпу?
- Когда я смотрел полуфинал, Торп выглядел намного тяжелее. Но когда вечером он встал и сделал результат, я зауважал его совершенно по-другому. Видно было, чего это стоило. Иан - настоящий боец. На "сотне" ему немножко не хватает скорости на первой половине. Отыграть пять-шесть десятых на втором отрезке уже нереально. Можно, конечно, допустить, что Торп сумел бы это сделать, если бы я сам перестал работать на финиш. Но в такой ситуации никто не сдается. 100 метров - мой кусок хлеба. Не стану же я добровольно его отдавать? Буду отбиваться, пока сил хватит.
УСПЕТЬ ПОД ВОЛНУ
- Какие-то конкретные установки на стометровку Турецкий вам давал?
- Технического характера. Не укорачивать гребок, держать темп, не промахнуться при повороте. Я же беспокоился прежде всего о том, чтобы после поворота успеть уйти под волну. Она ведь катится сзади на небольшом расстоянии, и часто бывает, что, повернув, на нее и натыкаешься. В полуфинале меня так подбросило, а потом еще и добавило, что чуть не захлебнулся.
- Когда финишировали, уже знали, что первый?
- Да. Видел, что Питер прилично отстал. А сам запорол касание. Просмотрел видеозапись заплыва, пока ехал из бассейна: по воде шлепаю - а стенки нет. Еле дотянулся. Но успел сообразить, что еще один гребок делать не стоит. Каждый пронос руки над водой - это примерно 0,7.
- После эстафеты 4х100 метров, где вы проплыли свой этап за 47,71, Турецкий сказал, что не совсем доволен результатом. Что в нынешнем вашем состоянии было реально пройти стометровку с "живого" старта за 45 секунд.
- 45? Ну.. немножко сложно.
- Тем не менее не было сожаления, что не попробовали выложиться полностью? Или сработал инстинкт самосохранения?
- Ну, во-первых, сейчас уже ничего не вернуть, а во вторых. .. Не смог. Объяснений при желании найдется множество: первый старт, ответственность за команду, волнение за ребят...
- Кстати, кроме вас, в финале на стометровке улучшить результат полуфинала не удалось никому - ни Торпу, ни Хугенбанду. Чем это объясняете?
- Иан ведь выступает на нескольких дистанциях. Утром в двух заплывах отработал, мог не успеть восстановиться. Что касается Питера, я слышал, что он слишком сильно волновался. Очень хотел выиграть 200 метров, когда не получилось, стал жаждать победы на "сотне"... Похоже, желание сильно превзошло возможности.
- Это правда, что Торп просил вас стать его консультантом на стометровке после того, как закончите собственную карьеру?
- Да. Я был, честно говоря, ошарашен. Сказал ему, что обращаться имеет смысл не ко мне, а к Турецкому. Если я сам могу неплохо плавать 100 метров, это вовсе не значит, что кого-то могу научить. Тем более что работать со спортсменом такого уровня - чудовищная ответственность. К тому же я пока еще не думал, чем займусь после Игр в Афинах.
НАУКА ПОБЕЖДАТЬ
- Предыдущие два года, которые складывались для вас не очень удачно, не порождали мыслей о том, что время побед безвозвратно уходит и его уже не вернуть?
- Бывало, конечно. В такой ситуации важно верить в себя и особенно доверять тренеру. За всю жизнь у меня ни разу не было повода поставить слова Турецкого под сомнение. Если бы было иначе, я бы давно закончил плавать. Да и сейчас вовсе не считаю, что мы решили все проблемы. До главного старта все-таки еще целый год. Надо успеть подлечиться, отдохнуть.
- Что у вас, кстати, с коленями?
- Болят. Уже договорился пройти курс лечения, когда приеду в Москву. Весной на это не хватило времени. Честно говоря, не особенно удивился, когда прошел обследование и узнал, насколько серьезны травмы. Последнюю операцию в Австралии мне сделали хорошо. Но беда в том, что слишком долго, пока болело левое колено, я старался перекладывать нагрузку на правую ногу - при стартах, поворотах. Вот и захромал.
- Неужели в плавании на ноги ложится такая нагрузка?
- А как же! Вытолкнуть 90 килограммов с мертвой точки и разогнать этот вес до нужной скорости довольно тяжело. Хотя во время соревнований я вообще не чувствую, что у меня что-то болит. Как и температуру воды, даже если она холодная.
- Турецкий упомянул о том, что вы с ним придумали какую-то чудодейственную технику старта. Историю рассказал про ковбоя с лошадью.
- А-а-а, про солетон... Это же он не сам выдумал - общался с огромным количеством ученых-физиков. Кстати, все его выводы вполне реальны. Если на выходе со старта или с поворота поймать отраженную волну, из воды вылетаешь пулей. Бывает и по-другому. Упустил нужный момент - и встал. На старте главное - принять положение, которое позволяет максимально снизить сопротивление при входе в воду. Бывает, получается, бывает - нет.
- Над поворотами вы тоже работаете специально?
- Не так много, как над стартами. Для поворотов Турецкий придумал специальное упражнение: сильно работая ногами, руками упираешься в бортик и по команде тренера делаешь поворот. Это помогает добиться нужной резкости, быстро складываться. Мне это вообще не так просто - мало того что руки длинные, так ноги еще в два раза длиннее.
- Книга "Наука побеждать", которая, судя по ее виду, стала у вас настольной, тоже влияние тренера?
- В какой-то степени. Когда он ее принес, я взял скорее из вежливости. А стал читать - и заинтересовался. Потрясающие мысли и афоризмы там есть.
В РОЛИ ЖУРНАЛИСТА
- Вы уже не раз выступали в качестве журналиста, но я была искренне удивлена, прочитав в одном из журналов ваше интервью с президентом МОК Жаком Рогге.
- С этим интервью получилась интересная история. Мне позвонили из секретариата Рогге и сказали, что журнал, который выпускает МОК, стал терять популярность. В связи с этим было решено его видоизменить и, как водится, поместить в первом номере нового издания интервью с президентом МОК. Кому-то пришло в голову, что будет интереснее, если это интервью сделает не профессиональный журналист, а известный спортсмен. Так и всплыла моя кандидатура. Мне дали список вопросов - надо сказать, что все они были довольно интересными. Я лишь поменял кое-какие формулировки и логически выстроил беседу
Само интервью состоялось в Швейцарии. МОК проводил какое-то мероприятие в городе, где я тренировался, так что даже ехать никуда не пришлось. После одной из тренировок мы с Рогге и встретились. Не могу сказать, что интервью получилось дежурным набором вопросов и ответов. Мне, например, было искренне интересно узнать, каким образом Жаку удавалось на протяжении многих лет совмещать учебу в медицинском институте и серьезные трехразовые тренировки в парусе и велосипеде. Он рассказывал, как тяжело было отказаться от многих удовольствий - вечеринок, ресторанов, прочих развлечений. Это мне тоже предельно знакомо. В целом беседа с президентом МОК лишний раз убедила меня в том, что добиться в жизни можно чего угодно. Умение совмещать несовместимые, казалось бы, виды деятельности - всего-навсего вопрос самодисциплины.
- Некоторые решения Жака Рогге на Играх в Солт-Лейк-Сити - например, вручение двух комплектов медалей в фигурном катании - были восприняты общественностью крайне неоднозначно. Дошло до обвинений в профессиональной несостоятельности. Какое впечатление производит президент МОК на вас?
- Он не только очень умный, но и очень порядочный человек. Просто его действия привлекают чересчур много внимания. Трудно жить, когда ты до такой степени на виду.
- А что чувствуете вы сами, когда видите, с каким трепетом и обожанием относятся к вам болельщики? Ведь даже экс-президент МОК Хуан Антонио Самаранч после победы на стометровке разыскивал вас по всему бассейну. И вовсе не потому, что так положено. Было видно, что ему просто очень захотелось пожать вам руку.
- Я сам собирался подойти к трибуне почетных гостей, где сидели Самаранч и Рогге, но в том состоянии, в котором был после финиша, мог бы просто не дойти. На самом деле то, что уже столько лет люди так ко мне относятся, очень приятно. Значит, то, что делаю, я делаю правильно. Как бы я сам относился к такому спортсмену, если бы был на месте болельщика? Наверное, очень уважал бы. Возможно, даже пришел бы к нему за автографом...
