ПОСЛЕ ФИНИША МЫСЛЬ ОДНА - ПОСКОРЕЕ СНЯТЬ ШТАНЫНазад
ПОСЛЕ ФИНИША МЫСЛЬ ОДНА - ПОСКОРЕЕ СНЯТЬ ШТАНЫ
В конце мая, когда четырехкратный олимпийский чемпион Александр Попов приехал из Австралии в Европу для того, чтобы принять участие в традиционной серии соревнований Mare Nostrum, мы созвонились. На вопрос о планах на сезон пловец мрачно ответил: "Какие могут быть планы? Сезон-то сами знаете как начался - меня лишили тренера. Поломана вся подготовка".
Однако на четырех этапах серии Попов одержал семь побед из восьми. Выиграл и в минувшую субботу в Загребе, куда приехал вне программы - лишь для того, чтобы посоревноваться еще раз. Я разыскала его по телефону.
- С чем можно поздравить на этот раз?
- Проплыл 50 метров. 22,06. Вторым был Марк Фостер - 22,61. На дистанции я его не видел, а после финиша Марк съязвил, что касание у меня было безобразным. Мол, не лучше, чем на этой же дистанции в Сиднее.
- Когда вы начали серьезную подготовку к новому сезону после Игр?
- А сезон, по сути, и не прекращался. Я решил вообще не делать перерыва. Приходил в зал, занимался гимнастикой, чтобы поддержать общий уровень физической подготовки. Поэтому начинать тренировки в бассейне было на редкость легко. Что же касается основной работы, то мы планировали начать ее весной - после Кубка мира.
- Получается, на этапах этого Кубка вы выступали, специально к соревнованиям не готовясь?
- Да. Установка моего тренера Геннадия Турецкого была такой: поехать развеяться, почувствовать соревновательную обстановку, а о результатах особо не беспокоиться. Когда в конце зимы я вернулся в Австралию, мы поехали в Голд Кост - на первый серьезный сбор. Километров двести я там наплавал. В общей сложности с начала сезона получилось уже порядка полутора тысяч. На том сборе нам удалось сделать большую базовую работу - специально для летнего сезона. Когда сбор закончился, австралийские ученики Турецкого и он вместе с ними уехали на отборочный чемпионат в Хобарт, я же активно отдыхал - снова занимался гимнастикой, делал упражнения на растяжку. Плавал немного - по 4 километра за тренировку. В удовольствие. Ну а потом из Хобарта вернулся Геннадий Геннадьевич, и началась вся эта свистопляска.
- Вы предполагали тогда, что история с ограблением дома Турецкого и найденными в украденном сейфе лекарствами будет иметь столь серьезные последствия?
- У-уф! Когда 1 апреля Турецкий позвонил мне и сказал, что ограбили его дом, я воспринял это как шутку. В голове не укладывалось. Естественно, сразу сел в машину и приехал к тренеру. Вызвали полицию. Жена Турецкого звонила туда дважды, но бригада приехала лишь часа через четыре. Долго составляли протокол, потом полиция уехала. А дня через два стало известно, что нашли сейф с таблетками и медали. Тогда же Турецкий сказал мне, что надо быть готовым к чему угодно.
- Получается, Турецкий предполагал, что дело примет такой оборот?
- Нетрудно было предположить, что вся информация попадет в прессу и может быть раздута до чудовищных масштабов. Так и случилось. Ни в одной из газет даже не было сказано о том, что таблетки были обнаружены во вскрытом сейфе. А это, как понимаете, придает случившемуся совсем иную окраску.
- Как обстоят дела сейчас?
- Поскольку специальная комиссия Австралийского института спорта приняла решение отстранить Турецкого от работы до полного выяснения обстоятельств дела, появляться в бассейне он не может. Для него вся эта история очень тяжела. Прежде всего потому, что он не переносит бездействия. Больше всего, насколько могу судить. Турецкого убивает сам факт, что он лишен возможности работать.
- Ну и сорванный сезон к тому же...
- Что касается моей подготовки, вся работа сделана. До сих пор дает результат и тот базовый запас, который удалось создать в прошлом сезоне. В этом смысле большого удара не было. Психологический оказался гораздо ощутимее.
- У вас в тот момент не было желания вообще бросить плавание?
- Как вам сказать... По сравнению с мировой революцией вся эта история яйца выеденного не стоит. А значит, надо относиться ко всему спокойно. И по мере сил помогать тренеру. То есть продолжать плавать и показывать результат.
- После того как Турецкий был отстранен от работы, вы тренировались в одиночку или кто-то присматривал, консультировал?
- Поскольку никакой сложной и серьезной работы мы уже не планировали, тренер сказал, чтобы я руководствовался собственными ощущениями. Вплоть до того, что, если не хочется идти в бассейн, - не ходить туда. Заниматься чем-нибудь другим и копить энергию. Мышечную, эмоциональную. Настраиваться на выступления. Я так и делал.
- При этом ждали каких-то результатов от своего участия в Mare Nostrum?
- Весь этот турнир я расценивал как соревновательную подготовку. По времени она очень удачно легла в календарь. Остается как раз две недели, чтобы вернуться в Канберру, отдохнуть, снова позаниматься в зале, набрать нужную мышечную мощность - и собираться в Москву.
- Уточняйте, пожалуйста: "В Москву на сессию МОК".
- Так ведь чемпионат мира, который начнется в Японии сразу после сессии, никто не отменял.
- Стартами в Европе вы удовлетворены?
- Вполне. До того, как приехать на этап в Барселону, я четыре дня провел в Париже - на презентации своей книжки. Поэтому к моменту первого старта успел почти полностью акклиматизироваться. Заметил, кстати, что мое отношение к соревнованиям изменилось. Раньше я с огромным удовольствием плавал "сотню". Сейчас - "полтинник". На этой дистанции мне действительно хочется плыть быстро, хочется понять, на что я способен. А 100 метров... Ну, встал на стартовую тумбу Ну, проплыл.
- И приплыли первым. В Барселоне, Кане, Риме... Только в Монако вас обошел Ларс Фроландер. Получается, до этого конкуренция была не самой сильной?
- Дело не в конкуренции. Скорее, в переездах. Из Кане в Рим мы добирались больше девяти часов.
- На машине?
- Если бы! На автобусах вернулись в Барселону, там в аэропорту три часа ждали самолета. Прилетели в Рим - еще три часа ждали багаж. Из Рима в Монако добирались с такими же задержками. В гостиницу попали поздно вечером. А утром после первого предварительного заплыва на стометровке я почувствовал, что у меня просто отказывают ноги. Стартовать же в общей сложности в течение дня пришлось пять раз. К вечеру я всерьез опасался, что не отберусь в финал на дистанции 50 метров. Пришлось принимать радикальные меры.
- То есть?
- Вернулся в гостиницу, набрал в ванную горячей воды, ноги прогрел как следует - и лег спать с мыслью "Будь что будет". И, знаете, помогло. Утром чувствовал себя в полном порядке.
- Соперники у вас остались прежние?
- Да. Должны были еще американцы подъехать, но, видимо, передумали по какой-то причине.
- С Питером ван ден Хугенбандом вам в этом сезоне встречаться приходилось?
- Пока нет. Знаю, он выступал на чемпионате Франции, затем на чемпионате Голландии, лучший результат на стометровке был порядка 49,8. Правда, Питер подчеркнул, что специально к соревнованиям не готовился.
- А какое лучшее время было на этой дистанции у вас?
- 49,49. В Риме. На самом деле было интересно пройти в такой сжатый срок четыре старта. Хотя я не удержался: высказал организаторам пожелание в будущем году добавить хотя бы денек на то, чтобы было время отдохнуть, а не становиться на тумбочку после самолета.
- Как вам Иан Торп в качестве соперника на стометровке?
- Если силы есть, так почему не плавать еще одну дистанцию? Основными для Торпа по-прежнему остаются 200 и 400 метров. Во всяком случае, насколько могу судить, вся его подготовка спроецирована именно на эти дистанции. "Сотню" он плавает между делом. На мой взгляд, ему немножко не хватает техники. А будет ли он соперником... Посмотрим. Ничего против я не имею.
- Уровень соревнований в целом был высоким или же народ затаился в ожидании чемпионата мира?
- Кто-то затаился. Но мне кажется, что в последние годы произошло переосмысление плавания в целом. Многие поняли, что быстро плавать можно в течение всего сезона, а не два раза в год. Поэтому и Кубок мира становится более интересным, и Mare Nostrum, и все это ничуть не мешает подготовке к главному старту.
- Помнится, Турецкий говорил об этом еще лет пять назад, утверждая, что надо выступать не 5-6 раз в году, а 40-50. Получается, вы с ним и показали пример. На свою голову.
- Ну, в общем... да. Так это и к лучшему. Соперничество рождает результат.
- Почему вы решили поменять плавки на длинные штаны-комбинезон?
- Просто захотелось попробовать.
- Ну и как?
- Что-то в этом есть. Во-первых, выше лежат ноги. Во-вторых, костюм немного сжимает мышцы. Я сразу понял, почему Торпу в нем комфортно.
- Лично мне он говорил, что сжатие добавляет внутренней агрессии на дистанции.
- Это действительно так. Кроме всего прочего Торп очень крупный. И когда залезает в костюм, у него жир не так сильно вибрирует. Соответственно, и сопротивление воды меньше. Я сам чувствую, что в костюме ноги становятся намного жестче и работают мощнее. Есть еще один плюс. Когда мышца сжата, все процессы в ней замедляются. В том числе и процесс утомления. Но ощущение, должен признаться, не из приятных: после финиша думаешь только о том, чтобы штаны поскорее снять.
- Ну так при таком количестве плюсов и потерпеть можно.
- Вот с этим согласен. Мне костюм еще и колени держит.
- Старые, разболтанные, больные коленки?
- Напрасно смеетесь. Правое начало хрустеть. У-ужас! Пока, слава Богу, не болит. Но хруст чудовищный.
- Во время вашего пребывания в Европе вопросов, связанных с отстранением Турецкого от работы, задавали много?
- Не очень. Да и что спрашивать? Я сам во всей этой истории до сих пор разобраться не могу. Спрашивали в основном во время моего пребывания в Париже. Но там просто слишком много пресс-конференций и интервью было. Порядка трех десятков за два дня. И на радио, и на телевидении, и в газетах.
- Как, кстати, прошла презентация вашей книги?
- Интересно. Ее написал австралийский корреспондент L"Equipe Алан Колтье. Финансировало всю эту затею французское издательство, с руководителем которого я познакомился год назад на Кубке мира в Париже. В апреле книга была закончена. Правда, прочитать ее я пока не в состоянии - Алан писал сразу на французском. Первый тираж был восемь тысяч экземпляров. Только в Кане во время соревнований продали копий 200-300.
- Приятно держать в руках собственное жизнеописание?
- Приятно, когда его самостоятельно прочитать можешь. Я же смотрел картинки. Видимо, пора учить французский.
- В свете вашей дальнейшей деятельности в МОК - самое время. Не боитесь, кстати, что во время сессии будете лишены возможности тренироваться?
- В гостинице, где будут жить приглашенные, есть 25-метровый бассейн. Говорят, что его специально отремонтировали к этому мероприятию. Придется, правда, вставать по утрам пораньше. Но это не проблема.
- За кого из кандидатов на пост президента МОК голосовать будете, решили?
- Если не для печати, могу сказать. А вот что касается олимпийской столицы-2008, то я просто еще не успел прочитать все документы, связанные с городами-кандидатами. Бумаги из МОК прислали в Канберру на следующий день после моего отъезда из Австралии.
- Для вас эта сессия какая по счету?
- Третья. Я был в Сеуле, был в Сиднее. Но в Москву хочется особо. Насколько знаю, будет организована очень симпатичная программа. 12 июля прием у президента, затем официальное открытие в Большом театре, балет "Жизель".
- Вы его не видели?
- Я в Большом театре вообще ни разу не был. Посмотрю хоть, как внутри все выглядит. Ну а потом отправлю семью к родителям и 17-го улечу в Фукуоку. Сколько туда добираться, кстати?
- Самый короткий полет - пятнадцать с лишним часов. Если в бизнес-классе, так вполне терпимо.
- Билет-то не я покупаю. Дай Бог, если в бизнес-классе. Ну а нет, доплачу сам.
- Чем планируете заняться после чемпионата?
- Может быть, задержусь в Москве. И обязательно надо будет выбраться с семейством в Екатеринбург - к родителям. Два года не виделись. На внуков хоть посмотрят. Антон вот-вот ходить начнет. Ползает уже быстро. Научился, пока я в Европе был.
- А старший сын плавает?
- Вовсю.
- Кто учил?
- Когда мы были в Голд Косте, Вовка на всех тренировках ходил по бортику, долго присматривался, а потом вдруг прыгнул - и поплыл. Кролем!
