В будущее можно смотреть оптимистично.Югорская земля в течение 30 лет сможет ежегодно давать стране не менее 200 млн т нефти.
За 40 лет освоения нефтяных месторождений в Ханты-Мансийском автономном округе добыто более 8 млрд т нефти. В последние годы добыча неуклонно растет. В этом году из недр югорской земли будет извлечено 250 млн т нефти. В течение последующих 30 лет добыча нефти в этом регионе составит не менее 200 млн т в год. О том, как сейчас развивается нефтяная отрасль округа, и о ее перспективах нашему корреспонденту Руслану ГАЙСИНУ рассказал член Совета Федерации Петр ВОЛОСТРИГОВ.
Наша справка:
Петр Станиславович Волостригов родился в 1955 г. в Чувашской АССР. Окончил Чувашский государственный университет по специальности инженер-механик и юридический факультет Тюменского государственного университета. С 1978 по 1992 гг. служил в рядах Советской Армии. В отставку вышел в звании полковника.
В 1992-1993 гг. - председатель Советского районного Совета народных депутатов Ханты-Мансийского автономного округа, затем - заместитель, первый заместитель, исполняющий обязанности председателя Думы ХМАО. С 2001 г. Петр Волостригов является членом Совета Федерации.
- Петр Станиславович, в 1993 г. Ханты-Мансийский автономный округ - Югра стал самостоятельным субъектом федерации. В какой мере это повлияло на его социально-экономическое развитие?
- Кардинально повлияло, был осуществлен прорыв во всех сферах жизнедеятельности. Сейчас, оглядываясь назад и подводя итоги большой и кропотливой работы, которую пришлось проделать окружной Думе, правительству округа, промышленным предприятиям за прошедшие годы, я могу сказать: нам есть чем гордиться. Округ с получением самостоятельности, статуса равноправного субъекта федерации начал стремительно развиваться и решать копившиеся годами проблемы. Промышленные предприятия в кратчайшие сроки акционировались и стали набирать силу как представители самого передового бизнес-сообщества России.
Органам государственной власти региона, местного самоуправления нужно было не просто соответствовать происходящим в округе переменам, но и в определенной степени работать на опережение. Мы должны были отслеживать, ставить в законодательные рамки и стимулировать процессы, которые происходили на территории автономного округа. И с этой задачей справились успешно: наши законы являлись уникальными и эксклюзивными даже для федерального законодательства. Некоторые из них стали основой при разработке нормативных актов Российской Федерации.
Окружная Дума приняла законы, стимулирующие инвестиции в разработку новых месторождений, предоставляющие налоговые льготы, которые касались не только нефтедобывающих компаний, но и предпринимательского сообщества в целом. То есть эти законы позволяли создать основу для расширения налогооблагаемой базы и социально-экономического развития округа.
При этом мы всегда работали строго в рамках своих конституционных полномочий. Не секрет, что многие регионы в то время не избежали соблазна самостоятельно решать вопросы, которые находятся в ведении Российской Федерации. Мы первыми в России начали работу по приведению нашего законодательства в соответствие с Конституцией РФ и федеральным законодательством - задолго до того, как эта кампания развернулась по всей стране.
Главным итогом работы исполнительной и законодательной властей Югры явилось то, что удалось не только выстроить эффективную систему взаимоотношений с бизнесом, но и установить жесткий экологический и налоговый контроль. На территории округа успешно работают и активно сотрудничают с его властями по реализации социальных программ крупнейшие нефтяные и газовые компании страны: "ЛУКОЙЛ", "ЮКОС", "Сургутнефтегаз", ТНК-BP, "Сибнефть", "Тюментрансгаз", "Сургутгазпром". Годовой объем промышленного производства ХМАО составляет около 900 млрд рублей: он сопоставим с показателями некоторых федеральных округов, а зачастую даже их превосходит. Автономный округ занимает первое место в России по выработке электроэнергии и нефтедобыче, находится в числе лидеров по добыче газа и производству лесопромышленной продукции. В 2004 г. в федеральный бюджет было перечислено более 500 млрд рублей. Рост валового регионального продукта в прошлом году составил 12%.
Все это, конечно, напрямую влияет на повышение уровня жизни жителей нашего региона. С 1998 по 2003 гг. заработная плата выросла в 5,4 раза, средний размер пенсий - в 4,1. По естественному приросту населения Югра сейчас занимает третье место в стране.
- Еще несколько лет назад никто всерьез не предполагал, что в России начнется укрупнение регионов. Насколько реально, что Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа в ближайшее время вновь вернутся в "лоно" Тюменской области?
- Ни в коей мере не принижая значения выстраивания вертикали власти, хотел бы сказать: все действия, которые предпринимаются для ее усиления, должны тщательно продумываться и просчитываться. В противном случае, можно наломать дров и потерять уважение к институтам власти и доверие сограждан. Проведение каких-либо реформ не должно стать самоцелью: как минимум, они должны быть выгодны народу. В случае же с идеей укрупнения регионов, очень трудно понять: кому это выгодно и в чем, собственно, состоит эта выгода? В том, чтобы сделать все субъекты федерации самодостаточными в финансово-экономическом отношении? Но можно ли это осуществлять именно таким образом? Выравнивание уровней социально-экономического развития регионов - это общефедеральная задача, почему же тогда ее нужно перекладывать на плечи отдельных регионов? Для этого ежегодно в бюджете страны закладываются средства, создаются специальные фонды и разрабатываются федеральные целевые программы. Нужно более эффективно использовать эти возможности и создавать в депрессивных регионах нормальный инвестиционный климат для развития производства, привлекать частный капитал, направлять бюджетные деньги на крупные инвестиционные проекты.
Другой аргумент в пользу укрупнения регионов - повысить управляемость страной - и вовсе не выдерживает никакой критики. Получается, что раз "неукрупненными" регионами не научились управлять, нужно попробовать это осуществить на "укрупненных"...
В Сибири, скорее всего, нужно разукрупнять те регионы, где для этого уже созрели социально-экономические предпосылки. Когда-то вся ее территория была одним огромным генерал-губернаторством. Затем, по мере ее заселения русскими крестьянами, развития экономики, возникновения городов, система административного управления стала становиться слишком громоздкой и неэффективной. Сибирь начали делить на отдельные губернии. Этот процесс продолжался и в первой половине ХХ века, уже при советской власти. Но окончательно он так и не завершился.
Сегодня намечаются обратные тенденции. Однако вопрос это тонкий, и, принимая то или иное решение, нужно учитывать абсолютно все факторы. Главное - в его основе должны лежать не политические мотивы, а экономические.
Что касается укрупнения Тюменской области, то здесь в большей степени подразумевается ликвидация автономных округов как субъектов федерации. Но подвергать какому-либо риску два региона, два автономных округа, обеспечивающие столь значительные поступления в бюджет страны, ни с экономической, ни и с финансовой стороны, мягко говоря, - неоправданно. Ведь, в конечном счете, экономика страны базируется на тех средствах, которые поступают в федеральный бюджет, и затем распределяются по всей территории России. 40% доходов государственной казны обеспечивают именно северные регионы. И если есть угроза того, что этих денег станет в какой-то момент меньше из-за чьих-то непродуманных действий, то в первую очередь нужно думать как раз об этом. Я уже не говорю о тех катастрофических последствиях, которые могут произойти в социальной сфере после такого "укрупнения".
Однако с учетом мнения всех заинтересованных сторон органы государственной власти трех субъектов федерации заключили договор, который позволяет значительно углубить интеграционные процессы в регионе и является гарантией политической и социальной стабильности.
- Для эффективного развития ТЭК нужно создать соответствующую законодательную базу. Почему же в этом случае Федеральное собрание в течение многих лет так и не может принять законы "О недрах", "О трубопроводном транспорте", "О малых и средних предприятиях в нефтегазовом комплексе" и т.д.?
- Причин тому немало: это и активное сопротивление лоббистов в прежнем составе Государственной Думы, и затянувшаяся административная реформа, и низкий профессиональный уровень тех, кто берется за разработку законопроектов. И может быть даже хорошо, что законы, о которых вы говорите, не были приняты в ставшем уже привычном авральном порядке.
Посмотрите, какого качества законопроекты поступают в Совет Федерации из Государственной Думы: зачастую они противоречат друг другу или Конституции РФ. Иногда и вовсе доходит до абсурда, когда два абзаца одной статьи закона являются взаимоисключающими. В ответ на наши замечания приводятся следующие аргументы: законопроект жизненно важный, его нужно срочно принять, а уж потом можно будет вносить соответствующие поправки. Ну и какая же польза будет от такого "бракопроизводства"? Нужно разрабатывать и принимать грамотные и внятные законы, в том числе регулирующие вопросы недропользования и способствующие развитию малого и среднего бизнеса. Они крайне необходимы. Но если эти нормативные акты будут "скороспелыми", они принесут больше вреда, чем пользы.
Приведу конкретный пример. Одна из концепций нового законопроекта о недропользовании предполагает возможность гражданского оборота прав на недропользование. Однако, учитывая все сложности, которые возникают при пользовании недрами, необходимость принятия на себя груза ответственности при ненадлежащем выполнении взятых на себя обязательств, отсутствие должного контроля со стороны государственных органов, стоит ли принимать эти законы? Не наплодим ли таким образом бесчисленное множество безответственных посредников, не заинтересованных в реальной эксплуатации недр, являющихся основой экономики страны? Не лучше ли точечно приводить к нуждам экономики действующую и реально работающую систему недропользования? В одном из своих выступлений президент страны Владимир Путин сказал: "Не хватит ли нам революций..."
Теперь, что касается Закона "О трубопроводном транспорте". Здесь тоже возникает немало вопросов. Надо ли узкотехнологические отношения между добывающими и транспортирующими компаниями, регулируемые ныне не основе договоров и локальных нормативных правовых актов, предполагающих свободу выбора экономических решений всеми участниками этих отношений, регламентировать на уровне федерального закона? Целесообразно ли государству вмешиваться в рыночные отношения, не имеющие социальной направленности? Не принижает ли это статус самого федерального закона?
В течение двух лет по поручению президента Владимира Путина рабочая группа президиума Госсовета РФ, возглавляемая губернатором Ханты-Мансийского автономного округа Александром Филипенко, разрабатывала "Основы государственной политики в области использования минерального сырья и недропользования". В апреле 2003 г. этот документ был рассмотрен правительством Российской Федерации. И теперь, когда разработаны основы государственной политики в области минерального сырья и недропользования, можно создавать конкретные положения, на которых будет базироваться новый Закон "О недрах". На рассмотрение в Государственную Думу он должен поступить в конце этого года.
- Законодательные органы регионов, в том числе и Дума Ханты-Мансийского автономного округа, разработали и приняли немало законов в области ТЭК и недропользования. Но в связи с изменениями федерального законодательства многие из них пришлось отменить. Может быть, региональные депутаты недостаточно настойчиво отстаивают свои позиции или разрабатываемые ими законы совсем уж плохи?
- Я вижу две причины этого. Первая - нежелание депутатов Госдумы досконально анализировать, насколько эффективно работают принимаемые в регионах законы. Порой снобизм и неприкрытый цинизм московских политиков просто обескураживают: им нет дела до субъектов федерации. Они искренне убеждены, что регионы - это что-то вроде далеких колоний: где же их законодателям ума набраться, чтобы грамотные законы писать. Субъектам федерации оставляют лишь одно право - налоги платить. А ведь многие из тех законов, что пришлось отменить, принесли и могли бы еще принести немалую пользу государству. Скажем, у нас в округе действовал закон, стимулирующий ввод в эксплуатацию новых месторождений. По сути, он активизировал инвестиционную деятельность нефтяных компаний и давал возможность увеличивать налогооблагаемую базу. Такой закон существует во многих странах мира. Вполне естественно - на первоначальном этапе реализации какого-либо проекта законодатель создает благоприятный налоговый режим для того, чтобы в будущем собрать больше налогов. Но сейчас в нашем округе этот закон не действует. Многие законотворцы в Государственной Думе да и чиновники в правительстве о налогооблагаемой базе не задумываются, для них самое важное - установить налоговую ставку. Они, как говорится, живут лишь одним днем, нисколько не задумываясь о будущем.
Вторая причина носит объективный характер: меняются обстоятельства и условия, в которых развивается государство, поэтому какие-то законы, выполнив свою миссию, просто отмирают. Это естественный процесс.
Что же касается настойчивости наших депутатов в отстаивании своих позиций, то в этом вопросе они действуют достаточно активно. Только в текущем году Дума Югры восемь раз выходила с законодательными инициативами в Государственную Думу.
- Весной этого года были внесены поправки в Закон "О таможенном тарифе", а также во вторую часть Налогового кодекса РФ, которые увеличили экспортную пошлину на нефть и ставки налога на добычу полезных ископаемых. Насколько они оправданы?
- Один из знакомых "нефтяных генералов" по этому поводу сказал следующее: "Как гражданин - я за то, чтобы вводить большие налоги и пошлины, как руководитель предприятия - против".
Государство не может не использовать благоприятную конъюнктуру цен на нефть на мировом рынке в интересах своих граждан. Это его долг. Недра принадлежат всем людям - это общее достояние. Насколько оправданы сами ставки пошлин, судить не берусь. Вопрос заключается в другом: насколько грамотно государство распорядится довольно солидными поступлениями в бюджет страны, которые обеспечиваются за счет высоких цен на нефть. Если эти доходы будут целенаправленно вкладываться в развитие экономики, науку, образование, высокие технологии, тогда это действительно пойдет на благо всех граждан и со временем зависимость России от экспорта энергоносителей уменьшится. Если же деньги будут просто откладываться для того, чтобы их "проесть", то никаких позитивных перемен в нашей стране не произойдет. Как сидели на "нефтяной игле", так и будем сидеть.
При нынешнем высоком уровне налогообложения государству, прежде всего, следует позаботиться о создании условий для сохранения предприятиями ТЭК их основных фондов. Не секрет, что из-за невозможности уменьшать налоговую базу по налогу на прибыль на суммы амортизации, начисленные на реальную стоимость основных фондов (это положение установлено в июле 2002 г., после принятия поправок в Налоговый кодекс), у предприятий окажется недостаточно средств для сохранения основных фондов. Правительство в течение уже скольких лет обещает внести изменения в законодательство, позволяющие ускорить возмещение сумм налога на добавленную стоимость, выплачиваемых поставщиками при осуществлении промышленными предприятиями капитальных вложений производственного характера. Однако воз и ныне там.
Таким образом, увеличение налогового бремени на предприятия ТЭК должно сопровождаться стимулированием развития их производственной базы, так как от этого будет зависеть эффективная работа машиностроения, строительной индустрии, создание новых рабочих мест и т.д. Это в итоге приведет к увеличению доходной части бюджетной системы по всему спектру налогов, а не только от НДПИ и таможенных платежей.
- Многие руководители нефтегазовых регионов и компаний считают, что плоская шкала НДПИ себя изжила. Вы с этим согласны?
- Об этом неслучайно сейчас столько много пишут и говорят - эта проблема действительно очень острая и требует своего разрешения. Одинаковый для всех месторождений принцип налогообложения явно не срабатывает и является неэффективным, и он должен быть заменен дифференцированной ставкой, увязанной с качественными характеристиками ресурсов. В справедливости такого подхода убеждает опыт США и Канады, где система налогообложения создает условия для рентабельной эксплуатации низкодебитных скважин и разработки трудноизвлекаемых запасов нефти.
У нас же опасаются, что принцип дифференциации таит в себе опасность субъективного подхода. Действительно, дифференцированная ставка налогообложения, если она будет устанавливаться чиновниками, но при этом не иметь четких параметров, ни к чему хорошему не приведет. Как это часто бывает в России, эта система просто не будет работать. Значит, нужно создавать общие правила игры. И при этом определять в приложениях к лицензии все параметры конкретного месторождения и эффективность его эксплуатации. Создать четкую и прозрачную систему дифференциации НДПИ, конечно, непросто, но добиться этого можно и нужно.
- В первом полугодии 2004 г. в Ханты-Мансийском автономном округе на аукцион должны были выставить 20 лицензионных участков, предназначенных для поиска и добычи углеводородного сырья. Но из-за того, что началась реформа правительства России, в том числе и Министерства природных ресурсов, их проведение пришлось перенести. Когда они состоятся?
- Если бы речь шла только об этих аукционах! У нас в стране уже более двух лет не проводятся конкурсы и аукционы не только на право добычи, но и на поисковые и разведочные работы. И при этом все почему-то сокрушаются по поводу того, что не происходит прироста запасов нефти. А как и где их недропользователь должен приращивать - на Луне?
По-моему, мы уже затянули с реформами, которые происходят в правительстве страны. Ведь и прежний состав чиновников Министерства природных ресурсов также все что-то постоянно реформировал, а нынешний - уже более полугода делит и разграничивает полномочия. В результате предприятия сидят и ждут, когда же им, наконец-то, скажут, в какие двери стучаться для решения тех или иных вопросов. Сейчас опять проведение всех конкурсов и аукционов приостановлено, но когда наступит хоть какая-то ясность - неизвестно.
Я убежден, что реформы подобного рода должны проводиться для того, чтобы после этого все вопросы решались четко и оперативно. А главное - чтобы была ясность и прозрачность в действиях чиновников. Но когда для сдачи нарушенных и рекультивированных земель предлагают создать комиссию из представителей 10-12 различных органов всех уровней власти, начиная от муниципальной и кончая федеральной, то понимаешь, что никакой реформы правительства не происходит. Чиновники как ставили различные препоны бизнесу, так и продолжают ставить.
- В этом году в Ханты-Мансийском автономном округе будет добыто около 250 млн т нефти. Цифра - впечатляющая. По Вашему мнению, в дальнейшем динамика роста объемов добычи нефти в автономном округе сохранится или нет?
- По оценкам специалистов, с начала разработки углеводородных месторождений до настоящего времени изюгорских недр извлечено только 18% нефти. Ее запасы составляют более 15 млрд т. Так что, в будущее можно смотреть с оптимизмом. Кроме того, именно у нас в округе наиболее активно применяются самые передовые технологии повышения нефтеотдачи пластов - это и гидроразрыв пластов, и зарезка боковых стволов скважин, и строительство многоствольных скважин. Компании наращивают добычу нефти не только на новых, но и на старых, достаточно выработанных месторождениях. Поэтому я считаю, что прогнозы специалистов Югры о том, что в ближайшие 30 лет в автономном округе добыча нефти составит не менее 200 млн т в год, вполне реальны.
- Может быть, все дело в ценах на нефть? Насколько они влияют на уровень добычи нефти?
- Я думаю, что на этот вопрос сегодня четкого ответа никто не даст. Да, цены выросли, но из-за увеличения экспортных пошлин и ставки НДПИ доходы нефтяных компаний почти не прибавятся. Поэтому рассчитывать на то, что нефтяники станут получать огромные прибыли и начнут вкладывать деньги в реализацию крупномасштабных проектов, скажем, в Восточной Сибири или на шельфе Ледовитого океана, и за счет этого увеличатся объемы добычи, вряд ли стоит. Кроме того, высокие нефтяные цены автоматически повышают стоимость оборудования, техники, материалов и т.д., что ведет к удорожанию нефтегазовых проектов.
Да, нынешние 40 и более долларов за баррель - это не 8, не 10 и даже не 12 долларов, компании смогут, конечно, что-то заработать и направить средства на реализацию новых проектов. Но я не склонен думать, что это приведет к инвестиционному буму в нефтяной отрасли. Для этого нужно создавать привлекательный инвестиционный климат за счет гибкой системы налогообложения, о чем мы говорим уже не первый год.
А если ваш вопрос предполагает обсуждение того, что некоторые компании в период низких цен закрывали нерентабельные скважины, а теперь их запускают, за счет чего у них растет добыча, то любой специалист вам в ответ скажет: скважина - не велосипед, который можно остановить, отставить в сторонку, а потом сесть на него и снова крутить педали. С недрами такие вещи даром не проходят - часть запасов можно потерять безвозвратно. А оставшуюся нефть можно будет извлечь, лишь применяя новые технологии. С фондом скважин нужно работать постоянно, только в этом случае мы вправе рассчитывать на какой-то прирост добычи нефти или хотя бы на сохранение ее на прежнем уровне.
И мне лично непонятно, почему государственные органы, которые обязаны по долгу своей службы контролировать состояние разработки месторождений, не выполняют своих функций. Добыча на многих месторождениях ведется либо без учета соответствующих проектных документов, либо - даже в противоречии с ними. При таком положении дел мы в итоге получим еще не один десяток загубленных месторождений.
- Как складываются взаимоотношения между властными структурами округа и нефтегазовыми компаниями? В Думе Югры более половины депутатов - это руководители предприятий ТЭК автономного округа. Это усиливает ее позиции или ослабляет?
- Отношения складываются нормальные - партнерские. Я считаю - это хорошо, что у нас в Думе немало депутатов, которые являются руководителями предприятий ТЭК. Во-первых, это грамотные, сильные специалисты и в силу своих служебных обязанностей они хорошо разбираются в законодательстве. Во-вторых, это люди, для которых Югра - не далекая провинция, из которой нужно деньги выкачать, а там хоть трава не расти: она для большинства из них - родина, неважно, первая или - вторая. Здесь работают возглавляемые ими коллективы, смежные предприятия, поэтому они очень взвешенно подходят к решению как экономических, так и социальных проблем округа.
