Если будущий биограф Джорджа Буша задастся целью назвать самые тусклые дни его второго срока, то он вполне мог бы остановить свой выбор на прошлой неделе, проведенной президентом в поездке по четырем странам Восточной Азии.
Можно понять, почему пребывание американского гостя в Южной Корее, Японии, Китае и Монголии не было отмечено каким-то дипломатическим прорывом. Господь дарует прорывы не каждый день. Более удивительно, что президент США не добился от своих азиатских собеседников ни одной сколько-нибудь конкретной договоренности, какую область ни взять - от торговли и безопасности до прав человека.
Возникает даже сомнение: да Буш ли это путешествовал по азиатскому континенту? Или там мелькнула некая бесплотная тень американского президента, гонимая неудачами во внутренней политике и падением влияния США на международной сцене, включая Азию?
Осечки начались уже в Южной Корее. Буш поступил крайне опрометчиво, тепло поблагодарив южнокорейского лидера за помощь в продвижении демократии на Ближний Восток. Оказалось, у Сеула несколько другое мнение. Не прошло и дня, как министерство обороны Южной Кореи заявило о своих планах обратиться к национальной ассамблее, чтобы та отозвала треть из 3200 южнокорейских солдат, находящихся в Ираке.
Для американского президента это стало настоящей дипломатической обструкцией. Ни он, ни прочие официальные лица США не были заранее уведомлены Сеулом о таком развитии событий.
Не принес Бушу душевного успокоения и саммит Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЕС) в Пусане. Похоже, единственное приятное воспоминание у американского президента оставила лишь примерка разноцветных шелковых халатов, подаренных участникам хозяевами форума. В остальном саммит никак не продвинул вперед переговоры по вопросам международной торговли, в которых так заинтересованы США. Более того, в совместной декларации лидеров АТЕС Буша мог сильно огорчить пассаж, призывающий вести войну с террором, не попирая международные нормы, в первую очередь права человека.
Это был тяжкий камень в огород американской администрации. На днях её уличили в создании тайных тюрем за рубежом для лиц, подозреваемых в терроризме. Вице-президент США Дик Чейни отбивается в Конгрессе от законодательной поправки, предлагающей распространить запрет на использование пыток не только на американскую армию, но и на ЦРУ. В этом смысле призыв АТЕС еще более ослабил азиатские позиции Вашингтона.
К тому же поездке Буша по региону аккомпанировали шумные события в самих Соединенных Штатах. Президент был вынужден вести диалог со своими зарубежными партнерами, одновременно прислушиваясь к домашним новостям. В результате Буш был скован в своей привычной риторике в пользу экспорта прав человека туда, где, по его мнению, еще плохо представляют себе, что это за фрукт. Трудно быть проповедником, если тебя обвиняют в нарушении собственных заповедей.
Как раз в дни азиатской поездки Буша с таким обвинением выступил член палаты представителей Конгресса США Джон Мурта, предложивший проект резолюции о немедленном выводе американских войск из Ирака. Мурту, бывшего полковника морской пехоты, служившего во Вьетнаме, трудно заподозрить в левацком политиканстве в духе кинодокументалиста Майкла Мура. Проект провалили, но его автору аплодировали около 60 процентов населения Америки.
Демарш конгрессмена нарушил тот хрупкий баланс сил, под знаком которого проходил визит президента в Китай. Буш вез туда как бы два наказа. От мощного лобби американских неоконсерваторов: пусть Пекин ослабит гайки, закрученные, как кажется этому лобби, в области гражданских свобод, начиная со свободы вероисповедания. И от бизнес-элиты внутри своей республиканской партии: плевать на свободы, доступ к гигантскому экономическому рынку Китая превыше всяких свобод, а что касается развития китайской демократии, то пусть Пекин сам выбирает темпы и методы, не нужно его подстегивать. Сам со временем образумится.
Этого баланса Буш соблюсти не смог. Пошатнувшиеся международные позиции США как педагога по части демократии резко приглушили тему прав человека в диалоге американского президента с китайскими лидерами. Буш в конце концов решился призвать власти Китая дать своим гражданам больше воли, но только тогда, когда находился в другой стране своего вояжа - Японии. На китайской территории, глядя прямо в глаза председателю КНР Ху Цзиньтао, лидер США выговорить таких слов не посмел.
Над Бушем довлели, видимо, еще несколько соображений, обусловивших его сдержанное, если не сказать, боязливое поведение в Пекине. Администрация США чрезвычайно ценит роль Китая в усилиях международного сообщества погасить ядерные амбиции Северной Кореи. Америка также встревожена размерами дефицита в торговле в КНР, угрожающего достигнуть к концу года 200 млрд долларов. И, соответственно, уповает на волевое решение Пекина поднять искусственно заниженный курс юаня. Наконец, Голливуд и американские концерны звукозаписи тонут в море контрафактных дисков, подпольно отштампованных китайскими пиратами. На фоне этих центральных проблем американо-китайских отношений размолвка в трактовке демократии и в самом деле может показаться кому-то второстепенной.
Это отразилось в любопытном факте. Накануне визита Буша администрация США вручила китайским дипломатам два списка. С именами политических узников китайских тюрем, которых надо бы освободить, и с адресами 25 подпольных фабрик по производству DVD - их надо бы закрыть.
С фабриками достигнут прогресс - китайцы обещали, что на пиратов начнется облава. С узниками хуже: Пекин, часто удовлетворявший подобные пожелания Вашингтона в прошлом, на этот раз остался глух и нем.
Азия ощущает свою новую силу в общении с теряющей здесь влияние сверхдержавой.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
