Круглый стол `Стратегия развития науки и инноваций: как минимизировать риски активного сценария?`Назад
Круглый стол `Стратегия развития науки и инноваций: как минимизировать риски активного сценария?`
Александр ГОРДЕЕВ:
Спасибо. Теперь я попрошу выступить Асеева Александра Леонидовича - директора академического института РАН, который, возможно, прокомментирует, что важнее - зарплата либо оборудование.
Александр АСЕЕВ, директор Института физики полупроводников Сибирского отделения РАН:
Спасибо, Александр Игоревич. Уважаемые коллеги, во-первых, я присоединяюсь к предыдущим выступавшим с высокой оценкой представленного документа. На мой взгляд, это основа для дальнейших шагов, и если государство начнет рассматривать в качестве важнейшего приоритета науку и инновации высокие технологии, это будет дорогого стоить, не меньше чем вклад в зарплату и закупки оборудования. Я хотел бы прокомментировать риски, которые связаны с инновациями, на примере академических институтов Сибирского отделения. Там работают такие известные институты, как Институт ядерной физики, Институт катализа, поэтому то, о чем я буду говорить, выстрадано на уровне Сибирского отделения, а примеры буду приводить по Институту физики полупроводников, которую я возглавляю.
Инновации не создаются на пустом месте, должен быть потенциал фундаментальной науки. С этой точки зрения наука и инновации неразделимы или разделяются специально. Я не буду все перечислять, но институт выпускает большое количество материалов для предприятий российской промышленности. На эти материалы имеются технические условия, все как положено в промышленности. Имеется большое количество разработок в виде устройств, по приборам работают малые фирмы, элипсометры мы продаем в Германию, тепловизоры в Китай, у нас эта деятельность развита довольно хорошо. Какие проблемы возникают? Первая связана с требованием, что академические институты должны иметь 70% бюджетных средств. Приходится разработки оформлять как НИРы, и это легко подпадает под различные замечания финансовых и налоговых органов. Требование 70%-ного бюджетного финансирования существенно сдерживает инновации в академии. Институты типа катализа ядерной физики уже давно это не выполняют, как и многие институты Сибирского отделения. Второе положение связано с тем, что никакое реальное малое или пилотное производство невозможно без кредитов или оборотных средств. С академией наук это запрещено делать. Это самый сильный фактор, который сдерживает развитие инноваций и выпуск наукоемкой продукции на базе разработок институтов Сибирского отделения РАН. Еще одно обстоятельство связано с тем, что во многих случаях требуется организация малых предприятий, у нас в этом плане активно работаем с фондом Бортника и с промышленными предприятиями, с агентствами, министерствами и т.д. Также академия наук не может организовывать малые предприятия, высокотехнологические фирмы и т.д. Есть прямые ограничения по использованию даже внебюджетных средств, которые разрабатывают академические институты.
Следующая серьезная проблема - интеллектуальная собственность. Об этом говорил Дмитрий Викторович, я повторяться не буду. Идет использование интеллектуального потенциала незаконное. Эта проблема должна быть разрешена, иначе мы будем топтаться на месте.
Ввиду этих четырех обстоятельств привожу пример реальных условий, в которых работает институт, по нашему институту. Это список проверок финансовых и налоговых органов в нашем институте за последние 2 года. Их 36. Большая часть из них кончается арбитражными вызовами, вызовами к прокурору и т.д. Это реальный тормоз проведения инновационной и внедренческой деятельности в академическом институте. Еще одна проблема, на которой я хотел бы остановиться, связана с тем, что требуется координация ведомств: Росатом, Федеральное агентство по промышленности, Министерство образования и науки, Минобороны и другие ведомства. Я потратил в течение последних трех-четырех лет довольно много усилий на то, чтобы скоординировать работы в рамках этих ведомств. Я думаю, что без выраженного государством желания взяться за координацию работ по организации высоких технологий и инноваций, преодолеть ведомственные ограничения невозможно. В прошлом году было совещание в администрации Президента, где этот вопрос был поставлен очень остро. За год ситуация не изменилась. Фигурально выражаясь, гонять козла по кругу - любимое занятие в России.
Важнейший вопрос по приоритетам, о которых уже говорилось. Наверное, никто не будет возражать против авиации, космоса и медицины в качестве основных приоритетов. Следующий приоритет касается электроники. Я согласен с тем, что оптоэлектронные устройства, призванные заменить малоэффективные осветительные устройства, которыми мы сейчас пользуемся в жизни, это программа чрезвычайно перспективна и должна развиваться. Здесь намечается революция. Но я хотел бы сказать, что в России есть разработки, которые не менее важны для целей, связанных с решением проблем экологии, медицины, проблем безопасности, борьбы с терроризмом. Например, использование квантовых эффектов для регистрации инфракрасных изображений. Это разработка, которая находится на уровне высочайших мировых стандартов и вызывает большой интерес зарубежных фирм, которые посещают наш институт. Следующий пример относится к совершенно необычной вещи. Я очень рад, что министерство обратило внимание на эту работу. Это так называемые полупроводниковые микро- и нанотрубки, которые являются побочным продуктом полупроводниковой технологии, которая называется молекулярно-лучевая эпитаксия. Здесь появляется возможность контролированного получения аналогов хорошо всем известных углеродных трубок, но из полупроводниковых и металлических предварительно напряженных материалов. Здесь открываются большие возможности в биологии, медицине, сенсорике и т.д. Поэтому такого рода работы должны быть включены, может, в виде разделов или рассматриваться при разработке перспективных планов. Еще одна проблема связана с использованием трубок, это пример силовой электроники. Россия в силу холодного климата, большого количества горнорудных добывающих металлургических предприятий всегда будет страной большой энергетики, больших пространств и т.д. В энергетике последние годы происходит настоящая революция. Назову оценки АО "Силовая электроника Сибири", которую мы создали у себя в Новосибирском техническом университете. При переходе на современные системы энергоснабжения Россия будет вынуждена затратить $18 млрд. по всем отраслям промышленности (транспорт, связь, ЖКХ и т.д.) на современные устройства энергопотребления, в том числе $5 млрд. будет затрачено на полупроводниковые элементы. Это та самая ниша, где очень хорошо можно использовать потенциал России, в том числе Российской академии наук, потому что двадцать лет назад разработки в этой области были на уровне высших мировых стандартов. Это иллюстрации того, что выбор приоритетов должен пройти в условиях широкой и жесткой экспертной оценки. Я думаю, это будет являться необходимым условием правильного выбора приоритетов. Я согласен с тем, что прозвучало, что та стратегия, которая представлена, видимо, основа и она должна быть более агрессивной в самом хорошем смысле этого слова. Это должно привлечь молодые кадры, которые, к сожалению, вынуждены в ряде случаев уезжать, потому что молодым важно не только зарплата и хорошее оборудование. Эти проблемы, я надеюсь, будут решены в ближайшие годы благодаря, в том числе, той позиции, которую занимает и Министерство образования и науки, и Российская академия наук. Но молодые строят свою жизнь, исходя из стратегических приоритетов, и для молодого человека очень важно, будет ли он работать в академическом институте или начнет работать в малой фирме, которая занимается разработкой высокотехнологичных производств и инновациями. Спасибо за внимание.
Александр ГОРДЕЕВ:
У вас все основные проблемы происходят из-за того, что вы пытаетесь заниматься коммерческой деятельностью в непонятном статусе. А вы не пробовали поменять статус? Сейчас идет политика способов финансирования на конкурсной основе. Вы можете выигрывать конкурсы, поддерживать свою фундаментальную составляющую. Но акционировавшись, вы сможете все свои коммерческие наработки нормально капитализировать. Вы сможете привлекать кредиты. Я думаю, что РАН по многим фундаментальным программам, которые у вас есть, будет продолжать вас финансировать. Вы можете ответить на этот вопрос?
Александр АСЕЕВ:
Это очень хороший вопрос, который мы много и часто обсуждаем. Последняя дискуссия на эту тему у нас была с Иваном Михайловичем Бортником. Дело в том, что те малые фирмы, которые мы организуем для продвижение разработок на рынок, просто погибнут в условиях бюджетного, таможенного и гражданского кодексов. Они будут оторваны от материнского института - Академии наук. А это энергетика, интеллектуальный потенциал, просто много связей, которые трудно оценить, но они существуют. У нас на самом деле многие из малых предприятий, которые мы организовали в начале 1990-х гг., вернулись обратно в институт. Таких примеров много. Положительный ответ на этот вопрос может быть достигнут после того, как будут решены все тяжелые проблемы закондательства. К сожалению, тут не видно быстрых путей (о чем говорил Сергей Иванович). Чем быстрее они будут решены, быстрее все то, что наработано, будет работать на благо России и нашего общества.
Александр ГОРДЕЕВ:
Вы не поняли. Не малые фирмы, а весь институт перестает существовать как академический институт. В нем остается две-три фундаментальные лаборатории, которые могут быть переведены в другие институты, а весь институт работает как инновационная фирма. Г-н Гамзин у вас купит 40%, он решит проблемы с таможней, которые вы не можете решить, получится нормальная компания, которая будет одним из лидеров на рынке полупроводников.
Александр АСЕЕВ:
Согласен, Александр Игоревич. Я привел не очень удачный пример малых фирм, но если институт будет вырван из системы Сибирского отделения РАН, он погибнет в реальных условиях.
Александр ГОРДЕЕВ:
Почему он погибнет? Вы всеми правдами и неправдами показываете 70% того финансирования, которое есть. Если вы перестроите свое финансирование, нормально поставите продажи, то процентов 60 бюджета у вас будут составлять прямые продажи. 20% вы возьмете за счет того, что выиграете конкурсы и у вас есть нормальное конкурентное преимущество. 80% бюджета вы сохранили, но при этом модель - развивающаяся. Вы не ожидаете финансирования от академии наук. Сейчас у вас пассивная зависимая модель, а так вы получаете тот же бюджет, но можете продавать акции, можете нормально работать на рынке.
Александр АСЕЕВ:
При условии решения всех тех проблем, о которых я говорил, это хорошая модель развития института, потому что на Западе в условиях рыночной экономики представить академический институт в 1 тыс. человек как наш, - нонсенс. Академический институт должен быть маленьким, все остальное должно быть прикладным. Поэтому по этому пути нужно идти, но исходя из реальных условий. Если мы будем оторваны от ресурсов Сибирского отделения (причем многие из них не считаются: тепло, энергетика, здания) - это нереально. Я могу сказать, что мы получаем предложения от серьезных организаций. Есть международная финансово-промышленная группа "Оборонительные системы", где на полном серьезе рассматривался вопрос о переходе нашего института (не знаю как это было бы для РАН) в этот холдинг, активно работающий, обладающий ресурсами и т.д. В рамках той ситуации, в которой мы находимся, это пока нереально. Те проблемы, о которых я говорил, должны быть решены, причем, достаточно быстро. Если их отложить в долгий ящик, мы потеряем время и молодых кадров.
